thank you

«Я буду в порядке» сказал Сан, выходя из комнаты Уёна, оставляя того наедине с разрывающим сердце чувством вины. Было так тяжело, так паршиво от самого себя, будто он был каким-то предателем, а не сказал честно о своих чувствах. Сан ведь очень ранимый, очень чувствительный, а как на нем скажется отвержение его чувств предсказать не мог никто. Они останутся друзьями? Возможно. Они останутся теми же лучшими, до гроба преданными друг другу платоническими соулмейтами? Нет. Уён обхватил голову руками, оттягивая отросшие пряди волос, чтобы лёгкая боль немного отрезвила. Он сейчас мог с легкостью удариться в самокопание, начав винить себя, и полностью забыть о своих собственных чувствах. Но он правда сделал все что мог, объяснив Сану свои чувства. Уён не может нести ответственность за чужую влюбленность, нет. Ему со своей бы сначала разобраться, потому что на все слова Сана о нём сердце отзывалось тоской, само страдая по своей безответной любви. Как иронично, лучшие друзья и оба страдают по одной и той же причине. Успокоившись, он умыл лицо, с печальной улыбкой оглядев свое опухшее отражение в зеркале. Глаза и нос красные, на щеках всё еще ощущаются фантомные дорожки слёз, а на душе тяжелый камень, который самому с места не сдвинуть. Но Сану сейчас еще тяжелее, поэтому Уён не смеет себя жалеть, только надеется, что тот найдёт к кому обратиться за поддержкой. Душу колет осознание того, что это первый раз когда лучший друг получит поддержку не от него самого. Не Уён крепко обнимет его, забирая часть боли и слез, потому что в этот раз это он их причина. Все слезы Сана сейчас на его совести. Хочется только носом в подушку уткнуться и проспать несколько суток подряд. Может быть, когда он проснется, окажется, что всё это было всего лишь плохим сном? Никаких признаний в любви, никаких разбитых сердец, никаких слез. К черту это всё. Уён выходит из ванной, с разбегу прыгая на кровать, лицом в кучу мягких игрушек на кровати. Их, кстати, ему тоже Сан подарил. Все знают любовь того к коллекционированию плюшевых милашек, но мало кто знает что довольно внушительную часть своей коллекции он успел подарить лучшему другу. Теперь тяжело даже в своей комнате находиться, все здесь напоминает о Сане. А может, мозг специально сейчас только на этом и концентрируется? Лучше бы перестал. Дверь приоткрывается совсем тихо, но чуткого Уёна все равно заставляет вздрогнуть от неожиданности. Он уже было собирается отвязаться от разговора с кем-то из мемберов дежурной фразой, как слышит кто именно к нему зашёл: — Уён-а, — Голос Ёсана звучит… взволнованно? — Ёсан-и? — Он отвечает, но не поднииает голову от подушки — Прости, что я так без предупреждения, — Уён, кажется, буквально физически ощущает как тот неловко переминается с ноги на ногу, — Сан-и написал мне, что тебе сейчас нужна моя поддержка. Что-то случилось? — Кто написал? — Уён аж подпрыгивает, резко поднимаясь, сталкиваясь почти нос к носу с Ёсаном, — Сан-и написал? А что-то еще говорил? — Нет, но… — Он осекается, — Подожди Уён-а, ты плакал? Беспокойный голос друга заставляет щёки Уёна бесконтрольно краснеть и он только молча перебирает в пальцах складки на одеяле. Ёсан же, кажется, хочет протянуть руку, но осекается и убирает её обратно, вместо этого просто садясь на край кровати. Рука опускается на плечо Уёна, легонько сжимая. — Что случилось, Ён-а? Его голос вкрадчивый и совсем тихий, но Уёна почти оглушает. Он стирает слезу, предательски покатившуюся по щеке и прижимается к Ёсану всем телом, попадая прямиком в тёплые объятия. — Почему разбили сердце не мне, но оно все равно болит, Ёсан-и, почему? — Его голос дрожит и сбивается из-за очередного потока сдерживаемых слез. Уён снова не может успокоиться, особенно когда Ёсан, кажется, не зная что ответить, мягко поглаживает его по спине. Это слишком для Уёна: за сегодня он успел отвергнуть своего лучшего друга, навсегда оборвав их особенную связь, и разрыдаться в объятиях того, о ком сердце уже не первый год поёт. О, Уён так влюблен, так влюблён, но так боится сказать и слова об этом, предпочитая стыдливо отмалчиваться. — Уён-а… — Нет, подожди! Подожди, — Уён стирает слёзы тыльной стороной ладони, — Как бы ты отреагировал если бы я поцеловал тебя? — Ты что- Ёсан, не успев закончить фразу, только и успел схватить за плечи Уёна, резко подавшегося вперед к чужим губам. Так мягко, так отчаянно, будто в последний раз. Перед глазами Уёна будто вся жизнь проскочила, когда Ёсан вдруг, отойдя от моментного шока, ответил, перенимая инициативу на себя. Мягко подтягивая Уёна повыше, он поднял его себе на колени, обвивая руки вокруг талии. Все ощущалось так невесомо и волшебно, мягкие прикосновения губ распускались пышными букетами где-то в сердце. Оно в ответ гулко стучало, соединяясь в один ритм с чужим сердцебиением. Оторвавшись от чужих губ лишь только когда воздух в легких закончился, Уён удивленно уставился на тяжело вздыхающего друга. Взгляды столкнулись и он лицезрел очаровательнейшую картину смущенного Ёсана, пытающегося закрыть лицо спадающими прядями волос. Тот ли это человек, что так крепко сжимал его талию и терзал губы еще минуту назад? — Ёсан-и, скажи, это мне не снится? — Голос, надеждой сверху донизу пропитанный. А что, если Уён все-таки уснул и самая заветная его мечта на самом деле произошла лишь в грезах? — Нет — Шепотом — И ты настоящий? — Настоящий — Поцелуй меня еще раз, — Уён выдохнул прямо в губы напротив, обвивая руками чужую шею. От новой порции нежных прикосновений в груди фейерверки расцветали, а от легкости, кажется, за спиной росли крылья. В этот раз Ёсан настойчивее терзает губы, будто он становится смелее, когда не поддерживает зрительный контакт. Пальцы с талии спускаются к бёдрам, сжимая, а губы влажными поцелуями спускаются к шее. Несильно кусая, чтобы не оставить следов, он выбивает из Уёна тихие вздохи. Они не заходят дальше — наслаждаются друг другом нежно и мягко. — Я люблю тебя, Ёсан-и, — Вдруг вырывается у Уёна и тот замирает в страхе. Даже тот факт, что парень, кому он признался в любви, прямо сейчас дарит ему самые нежные поцелуи, не спасает его от этих переживаний. За столько лет страданий от своих чувств в тишине, он уже привык бояться. — И я тебя люблю, Уён-а И всё. Так просто и невозмутимо, будто речь шла о погоде за окном. Они так просто констатировали факт своих чувств друг к другу? Уён двумя руками схватился за щеки Ёсана, поднимая его лицо на один уровень со своим. — И всё? Ты больше ничего не скажешь? Ёсан-и, я не для того три года страдал, мечтая о тебе, чтобы все случилось так быстро! — Три года? Я, Уён-а, еще со времен трейни к тебе присмотрелся. Знал бы ты, как тяжело было принять решение покинуть тебя тогда. И знал бы ты, как пело и плясало моё сердце когда ты ушёл за мной. Жаль только смелости сказать это у меня не было, и я могу рассказать об этом только сейчас. Ёсан выпалил все на одном дыхании, потому что иначе запнулся бы еще на первом слове. Щеки его стремительно краснели, а глаза беспокойно бегали, но Уён крепко его держал. — Со времен трейни… ПЯТЬ ЛЕТ? — Уён вскрикнул и аж сам дернулся от неожиданности, — Но почему ты молчал? — А почему ты молчал? Вопрос ударил под дых. Действительно, разве может он упрекать его в том, что делал сам? Подумать только, они могли не ходить вокруг да около, если бы Уён нашел в себе силы признаться раньше… Хотя, если бы сам Ёсан был смелее и сделал признался бы сразу, принял бы его тогда Уён? — Боже, как это все сложно, — Уён, отпустив лицо Ёсана, закрыл глаза руками, напряженно выдыхая. — Кажется, это слишком для меня на сегодня Ёсан, мягко улыбнулся, поглаживая его по плечу. А затем, сняв и аккуратно убрав в сторону свою кофту, по-свойски забрался в чужую кровать, под одеяло, и похлопал по месту рядом с собой. — Залезай Уён удивленно посмотрел на него, но послушался, сразу попадая в теплые объятия. Его накрыли мягким одеялом и притянули еще ближе. Комфортно. — Так все-таки, что же случилось между вами с Саном? — Ёсан перешел на тихий шепот, перебирая пряди уёновых волос. — Только если ты не против поделиться этим со мной — Подожди, а что насчет нас? — Мы никуда не убежим, я все так же тебя люблю. Но я вижу как сильно ты переживаешь из-за того, что, кажется, произошло… Уён притих. Плакать больше не хотелось, но на душе было все так же паршиво. Интересно, а как было сейчас Сану? Он, даже будучи отвергнутым, позаботился об Уёне, отправив к нему того, кто мог его успокоить. Боже, а что, если он понял, кто именно Уёну нравится и позвал Ёсана именно поэтому? Ему должно быть в сто раз больнее это знать и понимать. Как же паршиво на душе, даже признание Ёсана воспринимается не так, сейчас всё место занимает только это вязкое противное чувство вины. — Сан признался мне в чувствах, — только и выдавил из себя Уён. — А я отверг его и теперь мне так паршиво, что я даже не могу воспринять твоё признание как хотел бы. — Так вот почему ты плакал, — Ёсан прошептал совсем тихо, — Уён-а… — Я не знаю что мне делать, я не знаю… Что, если он вообще перестанет общаться со мной? Что, если… — Нет, Уён-а, — Он притянул подрагивающего Уёна еще ближе к себе, оборачивая сначала в одеяло, а потом крепко обнимая. — Я знаю Сана, знаю что он так никогда бы не поступил. И ты знаешь его тоже. — Знаю — А самое главное, ты не можешь и не должен нести ответственность за чужие чувства, твоей вины ни в чём нет. Как и вины Сана. — Да… — Дай ему время сейчас. Время вылечит со временем и Сан снова вернется к тебе, такой же весёлый и энергичный, каким ты его знаешь. — Хорошо, — Уён расслабился в чужих руках, мягко поглаживающих по спине. В объятиях Ёсана было так комфортно и успокаивающе, проблемы будто отступали на второй план, становясь совсем неважными и не требующими беспокойства. Уёну стало совсем спокойно, так, что он позволил себе повернуться, заглядывая в родные глаза, мягко улыбающиеся ему. — Хочешь, я расскажу тебе историю? — У этой истории хороший конец? — Самый замечательный, — Ёсан наклонился чтобы легонько чмокнуть уёнов нос, — История эта о парнишке, который мечтал стать айдолом, вопреки родительским запретам. — Мм, я уже слышал историю, которая начиналась точно так же, — Уён потерся щекой о чужое плечо. — Неужели? — Ёсан хихикнул, — Так вот, о чем я. Парень этот, в старшей школе познакомился с другим парнем и мечта их удивительно совпала. Совпала настолько, что через пару лет они вдвоем попали в крупную и влиятельную развлекательную компанию, став трейни. Только вот незадача, дебютировать они могли бы совсем нескоро. — О ужас, — Уён изобразил шок на своем лице, — Хочешь сказать, парнишка, о котором ты рассказываешь, так хотел поскорее дебютировать, что ушел в другую компанию? — Хэй, это моя история! — Ёсан возмущенно хлопнул его по плечу. — Но да, ты прав, он решил, что выберет другую компанию, которая бы гарантировала ему скорый дебют. Она была совсем непопулярной, но их менеджер был чересчур настойчивым, а пять парней, которые встретили его оказались вполне дружелюбными. Парень был доволен, совсем забыв про свое обещание, данное другу. — Они дали друг другу обещание? — Именно, — улыбнулся Ёсан, — Одним днем, выбившись из сил после многочасовой тренировки, сидя в душном и тесном зале, они скрестили мизинцы, сказав что однажды или дебютируют вместе или вместе провалятся. Они пообещали быть опорой и поддержкой друг друга. — Но парень так бежал за мечтой что совсем забыл об этом? — Уён взял его руку в свою, мягко проходясь по костяшкам пальцев. — Это было тяжелое решение и он никогда не говорил как долго принимал его. Особенно учитывая его разгорающиеся, совсем не дружеские чувства, по отношению к тому парню. Он попросту сбежал, боясь даже мысли о том, чтобы признаться тому, потому что всегда был трусом. — Это не так, Ёсан-и, не так, — Уён сильнее сжал чужие пальцы, — Если ты так говоришь, то мы оба трусы, ладно? Но давай ты лучше дорасскажешь мне историю. — Точно. Так вот, до дебюта оставалось совсем немного, а в группе, куда попал парень, собралось целых семь человек. Они только начали притираться друг к другу, как компания объявила, что к ним добавится еще один. — И кто же? — Тот самый парень, тот самый, которого наш герой оставил одного в другой компании, забыв о своем обещании. Тот самый, о котором он грезил ночами и по которому страдало его сердце. Представляешь? И вот уже почти шесть лет прошло с того момента, а парень никогда не говорил, насколько сильно он был счастлив этому. Да он даже о любви своей сказать боялся… — Ёсан отвернулся в сторону, стирая одинокую слезу, покатившуюся из глаза — Ёсан-а… Ёсан-а… — Уён отпустил его руку, чтобы взять его лицо и повернуть на себя, — Это правда? То есть я нравлюсь тебе так долго? Ёсан промолчал. Вообще, для него правда было очень сложно делиться чем-то таким, даже с Уёном, даже несмотря на то что он, в первую очередь, был его лучшим другом столько времени. Вместо ответа, он только обернул руки вокруг уёновых плеч, обнимая и пряча покрасневшие щёки в его шее. Ёсан знал, что тот понял, всё, что он хотел ему донести и, наверное, громко бьющееся в груди сердце было красноречивее любых слов. — Ёсан-и, — тихий шепот, куда-то в макушку, пока пальцы мягко перебирают пряди волос, — А знаешь? — М? — Я люблю тебя Ёсан замер, кажется, даже дыхание останавливая. Да, он уже понял это сегодня, но слышать признания в любви из чужих уст было так… так незабываемо и так нереально. Будто это все сон. — И я люблю тебя, — выдохнул он. — Спасибо — За что? — Разве он сделал что-то, за что нужно благодарить? — За то, что ты есть. За то, что я могу любить тебя. За то, что ты любишь меня. За тебя. Спасибо, что ты со мной