Неукротимый: в чужой шкуре

             Вэй Усянь прогуливался по улице Илина, посмеиваясь и с удовольствием разглядывая компас, который он прикупил на рынке у двойника Старейшины Илина. Вэнь Цин наверняка порежет его на бинты, за то, что он потратил часть вырученных за продажу редиса денег, но он ни о чём не жалел, потому что теперь у него есть надёжный компас для его последней разработки. И это куда лучше, чем еда!       Верно?       В животе у Вэй Усяня сразу же заурчало, и он невольно поморщился. Ладно, может быть, компас и не лучше еды, но ему было скучно ждать, пока Вэнь Нин распродаст редис. И он отправился прогуляться. Кто же знал, что это закончится такой удачной сделкой?       Теперь они возвращались домой, в Курганы. Вэй Усяню уже не терпелось вернуться в свою Пещеру Усмирения Демона и продолжить разрабатывать комбинации для заклинания переноса, которое он придумал прошлой ночью. Очень перспективное заклинание. Вэй Усянь с улыбкой коснулся рукава, где был спрятан прототип нового талисмана, и вдруг заметил мелькнувшую неподалёку фиолетовую мантию.       Вэй Усянь резко остановился. Вэнь Нин, как обычно, следовавший в полушаге позади него, тоже замер на месте.       В нескольких метрах от них стоял Цзян Чэн. Прямая спина, суровое лицо, никаких эмоций.       - Пойдём со мной.              * * *       Цзян Чэн провёл их по улице, свернул в переулок и отворил одну из деревянных калиток в простой каменной стене. Он жестом пригласил Вэй Усяня войти, но Вэнь Нина внутрь не пустил. Захлопнул калитку прямо перед его носом и мрачно прибавил:       - Он может подождать снаружи.       К этому моменту Вэй Усяню стало слишком любопытно, чтобы спорить с ним. Он оглядел небольшой уютный двор, в котором они оказались: чистый земляной пол, прямоугольный стол со скамейками. Взгляд демонического заклинателя остановился на невысокой фигуре в глубине двора. Она стояла к ним спиной, кутаясь в тёмный плащ с капюшоном.       Сердце Вэй Усяня забилось быстрее. Ещё до того, как фигура обернулась, он знал, кто перед ним. Он просто знал.       Две бледные, тонкие руки потянулись вверх и медленно откинули капюшон, обнажая замысловатую причёску, увенчанную роскошным золотым украшением с россыпью рубинов, а следом великолепные рубиновые серьги, обрамляющие прекрасное лицо Цзян Яньли. На ровно очерченных, нарумяненных губах расцвела застенчивая улыбка, когда сестра развязала чёрный плащ и позволила ему соскользнуть вниз. Теперь будущая госпожа Башни Кои предстала перед ними во всей красе. Богатое красное платье, поверх которого, словно утренний туман, красовалась полупрозрачная розовая мантия. Блеск золота и драгоценный камней. Безумно дорого, и невероятно изысканно.       Ох, она выглядела… У Вэй Усяня перехватило дыхание. Великолепно Он не мог придумать других слов, которые бы отдали должное их сестре.       - Шицзе, ты... – Его голос оборвался, а в глазах нещадно защипало.       - Что? Думаешь, она собралась замуж за тебя?       Конечно, Цзян Чэну просто обязательно нужно было вмешаться и испортить момент. И это хорошо, поскольку Вэй Усянь вот-вот готов был разрыдаться.       - Заткнись, - беззлобно пробормотал он.              * * *       Хотя Вэй Усянь отведал бесчисленное количество вкуснейших и согревающих супов из свиных рёбрышек и корней лотоса, приготовленных Цзян Яньли, этот, несомненно, должен был считаться лучшим. Ведь он сидел в тихом дворике рядом со своими братом и сестрой во всём, кроме крови.       После того, как Цзян Яньли вернулась, передав тарелку супа Вэнь Нину, который по-прежнему ждал на улице, она застала ностальгическую картину, заставившую её улыбнуться: Вэй Усянь и Цзян Чэн, дурачась, дрались за то, что осталось в кастрюле. Но в следующий момент глаза Цзян Яньли расширились, потому что из рукава Вэй Усяня вылетел какой-то талисман и плюхнулся прямо в суп.       - Вэй Усянь! – прорычал Цзян Чэн.       Он среагировал первым. Выхватил прямоугольный листок и бросил его на стол. К счастью, бумага хоть и немного промокла, чернила не потекли.       - Ты испортил суп сестры!       - А-а-а, Сянь-Сянь просит прощения, шицзе. - Вэй Усянь, резво обматывая развязавшуюся ленту вокруг запястья, мигом изобразил на лице милое выражение раскаяния, которое он оттачивал с годами.       Как и ожидалось, Цзян Яньли улыбнулась в ответ, а Цзян Чэн нахмурился.       - Всё в порядке, А-Сянь, - мягко проговорила Яньли. - А-Чэн вытащил его быстро, так что никакого вреда не случилось. Давайте поделимся тем, что осталось.       Она разлила остатки супа по мискам и раздала их братьям, оставив небольшую порцию и себе.       - Выпьем за самую красивую невесту в мире! - провозгласил Вэй Усянь, и, улыбнувшись друг другу, все трое сделали по глотку.       В своей работе демонический заклинатель использовал самые дешёвые чернила, так что во вкусе ничего не изменилось, за что он мысленно поблагодарил всех богов. Однако в тот момент, когда он поставил миску на стол, в его груди возникло странное ощущение тянущего напряжения, а перед глазами закружился тошнотворный водоворот цветов, заставивший его зажмуриться. Затем он ощутил, как что-то оседает внутри него.       Что-то было не так.       Вэй Усянь распахнул глаза и увидел Цзян Чэна и… самого себя.       Но он сидит здесь.       А где шицзе?       Вэй Усянь встревожено огляделся по сторонам.       - Шицзе? – позвал он и замер: его голос прозвучал странно, много выше, чем обычно.       Вздрогнув, демонический заклинатель закрыл свой рот руками. Но его губы, его подбородок… Они ощущались по-другому - мягкими и невероятно гладкими. Вэй Усянь опустил руки и в замешательстве уставился на них. Они были маленькими и изящными, а на его пальцах красовались тёмно-красные пятна.       Подождите! Он истекал кровью?       - Какого чёрта? – выпалил он голосом Цзян Яньли.       - А-Сянь! – мягко произнёс Цзян Чэн, и Вэй Усянь шокировано вытаращился на него.       Его брат никогда не был лицемером, на всё, что ему не нравилось, он реагировал одинаково честно – рычал и плевался. Он много кричал и ругался, и никогда не называл его так. На самом деле, единственный, кто его так называл...       Тем временем двойник Вэй Усяня пристально посмотрел на него и проревел:       - Вэй Усянь! Что ты наделал?!       - А-Сянь, А-Чэн, - примирительно произнёс Цзян Чэн и останавился, выглядя очень бледным.       - Шицзе! – простонал Вэй Усянь, первым догадавшись, что произошло. - Мы поменялись телами! Все трое!       - Вэй Усянь! – закричал двойник Вэй Усяня, его глаза расширились от ужаса.       Демонический заклинатель моргнул. Так вот как он выглядит, когда он в ужасе.       Надо запомнить.       Подождите!       Нет!       Какой кошмар!       - Вэй Усянь!!!       Его двойник снова кричит. Похоже, он не способен сказать что-либо ещё. Вэй Усянь хотел бы, чтобы Цзян Чэн не открывал глаза так широко. Помимо опасений, что они выпадут, сейчас он похож на карпа, выброшенного на берег из пруда. Впрочем, это никак не влияет на его привлекательность.       - А-Чэн, успокойся. А-Сянь, что случилось?              * * *       Несколько минут спустя...       - Заклинание переноса, - в десятый раз повторил Цзян Чэн.       - Да.       - Заклинание переноса, - продолжил Цзян Чэн.       - Ты это уже говорил.       - О чём ты, чёрт возьми, думал, создавая его?!       - А-Чэн.       - Прости, сестра.       - Во-первых, о редиске, - ответил Вэй Усянь. - Ты хоть представляешь, насколько она тяжёлая?       - Редиска, - эхом повторил Цзян Чэн.       - Да.       - Редиска.       - Ты уже это говорил.       - Кого волнует редиска?! - завопил Цзян Чэн, и Вэй Усянь сделал мысленную пометку: никогда не размахивать руками, как будто пытаясь взлететь. Это в его исполнении не слишком хорошо смотрится. На самом деле, ни в чьём.       - Мне редис тоже не нравится, но это единственное, что растёт в Курганах. Вэнь Цин говорит, что она спасёт нас от голода.       Услышав имя целительницы, Цзян Чэн со щелчком захлопнул рот, и Вэй Усянь понадеялся, что у него не сломались зубы, особенно клыки. Он довольно неравнодушен к своим зубам.       - Предполагалось, что заклинание облегчит загрузку редиски или чего-нибудь тяжёлого в тележку, когда Вэнь Нин занят, - объяснил он.       - Включая людей? - уточнил Цзян Чэн.       - Э… ну, да. – В голове Вэй Усяня сразу же возник образ хихикающего А-Юаня, парящего в воздухе.       - Как далеко ты продвинулся в его тестировании? - поинтересовалась Цзян Яньли.       Закусив нижнюю губу, Вэй Усянь поковырял грязь ногой и вздрогнул, осознав, что пачкает тонкие золотые тапочки. Он сразу же остановился и вытянулся в струну:       - Я ещё не начинал эксперименты. Просто подумал об этом вчера вечером и написал на бумаге, - он указал на мокрый листок на столе, - сегодня утром.       На лице Цзян Чэна снова появилось то знакомое выражение, когда он одновременно впечатлён и раздражён, и Вэй Усянь не мог не задаться вопросом, выглядел ли он сам так во время споров с Лань Чжанем в прошлом...       - Ну, - произнесла Цзян Яньли, явно пытаясь улыбнуться. – По крайней мере, я рада, что это не превратило нас в редис.       Вэй Усянь начал было смеяться над мысленной картиной, которую вызвали в его воображении слова сестры, но резко оборвал смех, когда осознал, насколько этот гогот неуместен в устах сестры. И в ужасе снова закрыл свой рот ладонями.       - Прекрати! – прорычал Цзян Чэн и с силой опустил его руки вниз. - Ты портишь макияж сестры!       - Вот, я вытру! - Цзян Яньли протянула руку и вытащила чистую ткань из вышитого рукава своей мантии, теперь надетой на Вэй Усяня. - А-Сянь, ты знаешь, как отменить заклинание?       - Пока нет. Прости, шицзе.       - Мы покойники, - с абсолютной уверенностью заявил Цзян Чэн, на что сестра одарила его укоризненным взглядом:       - Нет, это не так. Я уверена, что всё будет хорошо.       - Кроме того, прототипы заклинаний, которые я создавал в прошлом, обычно прекращали действовать через три дня, - проговорил Вэй Усянь и пожал плечами. - Что самое худшее может случиться?       - Идиот! - Цзян Чэн вскинул кулак, словно собираясь ударить его по голове, но лишь скривился и опустил руку. - Ты забыл, что послезавтра сестра выходит замуж? Это через два дня!       Вэй Усянь моргнул: он никогда ещё не видел брата, точнее себя настолько злым. «Неплохо», - рассеянно подумал он.       - Это ты будешь совершать поклоны с Павлином! - крикнул Цзян Чэн.       Вэй Усянь посмотрел на него в ужасе, чувствуя, как его – нет, шицзе – сердце стремительно падает в желудок. Он перевёл взгляд на Цзян Яньли и готов был поклясться, что никогда не видел, чтобы лицо Цзян Чэна выглядело таким зелёным.       - Мы покойники, - дрожащим голосом повторил за братом Вэй Усянь. – Мы однозначно покойники.       - Да, - выдохнул Цзян Чэн одновременно смиренно и торжествующе.       Чувствуя себя совершенно разбитым, Вэй Усянь застонал и снова закрыл лицо руками.       - Хватит портить макияж сестры!