Крупным планом

      Первое, что слышит Кайл — это пульсоксиметр. Мерный писк раздражает слух, и ему хочется поскорее провалиться снова в сон, но вместо этого в голову закрадывается другое.         Когда кому-то вышибают пулей мозги — он умирает.         Да, Кайл чувствует себя хреново, но не так, словно у него в голове образовалась дополнительная дырка. Пошевелить руками оказалось легче, чем разлепить глаза: свет казался слишком ярким, ударял по нервной системе новой вспышкой волнения и раздражения.          — Очнулся, сука.          Любезный комментарий из первых рядов его койки произносит некто, чей взгляд пробирает до глубины души. Наверняка, родственник кого-нибудь, кого убил Кайл — с такой ненавистью смотрели эти глаза.          — Хант! — восклицательное с другой стороны вынуждает поморщится и зашипеть. Соображает Кайл быстро, но реакция собственного тела слишком заторможенная; приходится подстраиваться — и картинку ужасно мажет, когда он оборачивается на голос, — Господи, слава богу. Слава богу, ты жив.          — Кт... — пытается он, но первый незнакомец, вдруг, встает.         — Позорище, — выплевывает мужчина, покидая палату.         Только сейчас Кайл понимает, что палата выглядит очень современно и дорого — он точно не мог позволить себе такой уровень лечения, учитывая сумму оставшихся денег после ежемесячной выплаты долга.         — Хант, — раздается вновь. Этот мужчина — среднего роста и возраста, в причудливых очках, обеспокоено смотрит на него и, зачем-то, даже берет за руку, — Я ужасно переживал. Ты не отвечал на звонки, а когда я приехал к тебе ты уже... ты уже... лежал без сознания. Врачи сказали, что это была передозировка, уже в больнице наступила клиническая смерть... ох, Ханти, если бы я не успел... — на глаза мужчины навернусь слезы.          — Извини, — перебивает его Кайл, чувствуя себя абсолютно неловко, — Ты со мной говоришь?         На мгновение выражение лица этого человека становится таким удивленным, что Кайл едва сдерживает смешок.         А затем тот начинает рыдать с еще большей самоотверженостью.         — Ты все-таки повредил голову! Как же ты будешь дальше работать, господи, ты сошел с ума...          — Я уверен, что я в своем уме, — убеждает его Кайл, даже не понимая, почему продолжает этот странный диалог. Мужчина ни капли не помогал ему разобраться в сложившейся ситуации, но задавать те вопросы, которые его действительно интересовали, он не спешил, — Говоришь, я умер от передозировки? — вкрадчиво интересуется Кайл.         — Угу, — мужчина вытирает слезы уголком больничной наволочки, — Не знаю, что за муть ты там принял, я же говорил тебе завязывать с наркотиками, они никогда не доводят до добра...         Кайл нахмурился, осматривая собственные руки. На пальце он заметил татуировку — вязь каких-то странных символов. Кайл никогда его не набивал. От возможного осознания по спине побежали мурашки.         — Как тебя зовут? — спрашивает Кайл.         — Матс Вуд, — всхлипывая, отвечает мужчина.          — Как зовут меня?         — Ты меня проверяешь?... — Матс непонимающе хмурится, — Ты Хантер Палмер.         — И ты мой...         — Менеджер.         Менеджер. Легче не становилось: напротив, чем больше информации этот мужчина вскрывал, тем запутаннее все оказывалось.         — У меня есть менеджер? — глупо переспросил Кайл.         Матс посмотрел на него так, будто осознал всю плачевность его состояния. Так смотрят на больных деменцией стариков — Кайл точно знал.         — У каждого актера есть менеджер, — как ребенку, разжевывает Вуд.         У каждого... кого.         Актера?         Прежде чем достичь дна экзистенциального ужаса — Хантер медленно теряет сознание, погружаясь обратно в сон.          В следующий раз он приходит в себя когда солнце уже склоняется к горизонту; закат окрашивает пол палаты в розовое.         — Частичная амнезия вполне возможна, — слышит он, — В остальном: ему повезло. Организм       боролся изо всех сил, точно не хотел умирать.          — А...         — Нет, он не стал слабоумным.         — Но...         — Разве что, изначально таким был, — комментирует врач. Кайл тихо кашляет, привлекая к себе внимание, и доктор тут же меняет ориентир своих интересов. Он подходит ближе к Кайлу и задает ряд сопутствующих вопросов, внимательно вслушиваясь в ответы, — Вы помните, как вас зовут?         Кайл уже знает, что отвечать — не тупой ведь.         — Хантер Палмер.         — Чем вы занимаетесь, Хантер?         — Я актер.         — Сколько вам лет?         Кайл отводит взгляд и хмурится, качает отрицательно головой.         — Вот видите. Уже прогресс, — обращается врач к Матсу, и Хант задней мыслью думает, что даже в таких дорогих клиниках врачи безнравственно манкируют своими обязанностями, — Все будет хорошо. Думаю, вы можете собираться домой. Но, желательно, наймите сиделку с медицинским образованием.         — Хорошо, — облегченно выдыхает менеджер. Кайл чувствует себя странно и смущенно от того, что тот искренне за него переживает, — Ханти, ты готов ехать домой?         Кайл кивает. Жизнь научила его быть готовым ко всему. Даже к смерти.  

* * * *

        К смерти, он сказал. К смерти, а не к перерождению. На совсем не мужественный визг примчался Матс — весь вспотевший и жутко напуганный. Застав Хантера перед зеркалом, он воспринял все по-своему.         — Ханти, понимаешь, врачи не разрешили колоть тебе филлеры, пока ты был без сознания. Я знаю, что надо было, но... прости пожалуйста, — лепетал Матс, страдальчески надломив брови.         — А... это... — хрипло пробормотал Кайл, неопределенно взмахивая руками на свое отражение.         Из зеркала на него смотрел совершенно другой человек. На голову ниже его, Кайла, слегка пухленький, но самое главное — это его лицо. Смазливое. Серые глаза, обрамленные сводом густых ресниц, аккуратный римский нос, губы и... волосы... как он сразу их не заметил? Длиннющие, темные, они водопадом ниспадали до самых ягодиц — и первое, что захотелось. сделать Кайлу в новом теле — обрезать нахрен это безобразие.         — Тащи ножницы, — проглотив нервный комок, он махнул Матсу.         — Господи-господи-господи, Ханти, зачем...         — Быстро, — командует Кайл, хмурясь.         Матс приносит ножницы с таким трауром на лице, что его даже жаль. Но Кайл все равно не думает не секунды.         И каштановые локоны, сопровождаемые воплем ужаса Матса, лоскутами падают на белый ковер.         Кто же он?          И почему Кайл оказался в его теле?         От количества вопросов становилось тревожно. Еще страшнее было от того, что на подобные вопросы не находилось ответов. Как пить дать, заяви он что-то про переселение душ Матсу — тот потащит его к психиатру. Хотя, глядя на его впечатлительность, возможно, что и к эзотерикам. В любом случае, Кайл был не тем человеком, что заслуживал второй шанс.          Не был, конечно, это да, но...         Но если уж получил его, то растрачивать не собирается.          Мальчишка, чьи космы он сейчас так блаженно стругал секатором, точно был богат — это стало понятно еще в больнице, но в его особняке подтвердилось. На входе их встретила прислуга, странно конечно, что все мужчины, но, может, это личное пожелание Хантера? Дом был огромным, богатым на убранство и достаточно современным. Как и вся техника, что Кайл успел заприметить по дороге в свою спальню.          К тому же, Матс почти не затыкался — без остановки трепался о карьере Ханта, о его зависимостях, о том, что если он вытворит еще раз что-то подобное, то дорога в индустрию кино ему заказана. А еще о том, что у него скоро съемки — незначительная роль в фильме, пара минут экранного времени — конечно, ничего такого, но Кайл отказался тут же. Ему это все далеко — фильмы, вечеринки, съемки... в конце концов, он ведь даже не знает, как быть актером. Всю жизнь, сколько себя помнил, он был убийцей — такие в кино не снимаются, кароче.         — Я позвоню стилисту... — в слезах пробормотал Матс, доставая телефон.          — Так плохо? — Кайл повертел головой перед зеркалом. Волосы неаккуратными прядями торчали со всех сторон. Для жизни сгодится.         — Не знаю, что с тобой произошло, но раньше ты плакал и грозился подать в суд на любого, кто дотрагивался до твоих волос, — скороговоркой проговаривает менеджер, прежде чем прижать телефон к уху, — Уилл, умоляю. Спаси нас.         Дальше Кайл не слушает. Любопытство съедает его и впервые за много лет он чувствует искренний, детский интерес и восторг: неужели это все теперь принадлежит ему? Стоило быть куда более осторожным и осмотрительным, исходя из того, что он услышал от Вуда, репутация у Хантера весьма сомнительная.          Впрочем, плевать он хотел на эту репутацию: лучше поднакопит денег, уедет на юг, купит домик, заведет собаку, может, какой-нибудь небольшой бизнес...         Кайл открывает ближайший шкаф и на несколько мгновений шокированно замирает, даже не моргая: на средней полке стоит коллекция различных размеров и формы бонгов, насадок, каких-то металлических трубочек... господи, нужно здесь все убрать. Он продолжает осматривать каждый шкаф, выгружая найденные наркотики и любые связанные с ними атрибуты на стол.         — Перепрятать? — горько вздыхает Матс, убирая телефон.         — Утилизировать.   Челюсть Вуда так долго отвисает, что Кайл галантно помогает ему защелкнуть рот.         Еще через час приезжает стилист. Кайл не может отделаться от мысли о том, что жизнь, пускай даже второсортного, но актера, очень бурная и волнительная. Прислуга интересуется у него, что приготовить на ужин, и Кайл просит что-то некалорийное и низкоуглеводное — его ужасно бесил рыхлый животик, появляющийся каждый раз, когда он пытался посмотреть на свои ноги.          Еще двадцать минут стилист и Матс синхронно плакали, сидя на корточках у отрезанных волос и никак не решаясь их выбросить. Пришлось помогать. Под душераздирающие вопли Кайл собрал пряди в пакет, но тот все равно отобрали — черт его знает для чего. Он лишь понадеялся, что не продавать фанатам и не делать куклу вуду.         — Сделаем кропп, оставим челку, — сказал Уилл, расчесывая буйную копну изуверски отстриженных волос, — Тебе очень пойдет, Ханти, не беспокойся.         Хантер не беспокоился о волосах. Гораздо больше его беспокоил внешний вид стилиста — ультра-кокетливый, и, кроме того, Уилл был... в юбке. А еще его духи были такими... сладкими, что в носу чесалось. Нет, не то, чтобы он был гомофобом — в конце концов, он ведь жил в достаточно прогрессивном обществе. Ну там, он, она, они, в потоке, в ресурсе, кринж, рофл...         Стрижка действительно получилась потрясающей. Кайл здраво рассудил, что Хантеру такая аккуратная волосня шла куда лучше, чем та убийственная копна, которой, в принципе, можно было бы нечаянно кого-то задушить.          Матс в сердцах благодарил Уилла, Кайл же скромно отспасибил, чем, почему-то, снова вызвал всеобщее удивление. Не подавая виду, он вернулся к интересующую его экскурсию по особняку. Тот оказался двухэтажный, и на каждом этаже было по три уборные и две ванны. К тому же, был еще личный туалет возле спальни Хантера.  Там Кайл тоже облазил все на предмет наркоты: странные баночки с не менее странными названиями тоже подлежали утилю.         Однако, к удивлению Кайла, Матс эти таблетки убрал из общей массы найденной дури.          — Зачем ты выбрасываешь подавители? А вдруг съемка выпадет на течку...         — Течку чего? — не понял Кайл.         Матс посмотрел на него очень взволнованно.         — Твою течку, Ханти. Ты же омега... омега ведь?         — Лямбда, — ляпнул Кайл, но тут же осекся, видя, как глаза Вуда распахиваются в ужасе.         — Не пугай меня так, — фыркнул Матс, решительно отодвигая таблетки, прежде чем смахнуть гору мусора в черный пакет, — Я и так в ужасе от всех этих перемен. Нет, некоторые из них очень приятные, но я все равно в ужасе.          Кайл пожал плечами, переводя взгляд в огромное панорамное окно с видом на небольшой сад.         — Господа, ужин готов. Накрыть в столовой?         — Да, — отозвался Матс.  

* * * *

        Уже ночью, лежа в своей новой кровати, Кайл поглощал гигабайты информации из телефона. Обеспокоенный Матс отказался уходить из его дома и остался ночевать в гостевой комнате, сказав, что уже договорился с мужем. Кайл удивился, но виду не подал — он так и знал, что в шоубизе все геи.         Перво-наперво он прогуглил всю информацию о Хантере Палмере, прочитал около сотни статей и ни одна из них не была хоть немного хорошей. Сплошная грязь, наркотики, алкоголь. По всей видимости, таланта у Хантера не было. И для Кайла оставалось загадкой, как тот выбился в актеры и, тем более, стал объектом стольких конфликтов и сплетен.         Второе. Течки, омеги, подавители.         Этот маленький утопический рай вдруг превратился в нечто похуже, чем Ад. Кайл знал, что бесплатный сыр только в мышеловке, вот только, почему-то, забыл об этом...         Течки, омеги, подавители.         К ним добавляются альфы и беты.          А затем попытки прогуглить слово «женщина» и увлекательное чтение анатомического ужаса до самого рассвета...