* * * *
Он впервые видел съемочную площадку вживую: они снимали на улице, и в месте, окруженное камерами и прочей аппаратурой, названия которой Хантер не знал, было ужасно жарко. Он вытер выступивший на лбу пот, растрепал челку и неуверенно посмотрел на Матса. Тот ему подмигнул и передал бутылку с водой. — Хантер! — раздалось сбоку, и он обернулся, — Привет. Я рад, что ты выкарабкался с больничной койки. Подстригся? Хант растерянно посмотрел сначала на незнакомца, а затем на своего менеджера. — А... да, — сказал он, скользнув равнодушным взглядом по чужому лицу: не было в этом притворном выражении радушия ни капли дружелюбия. Лишь презрение, — Спасибо. — Надеюсь, что ты в хорошей форме, и мы сможем закончить все за пару дублей. Привет, Матс, — парень, как выясняет впоследствии своих обновленных обонятельных навыков Хант — омега. И поэтому Палмер разглядывает его с неприкрытым любопытством. — Привет, Джек, — вежливо отзывается Матс, — Как идут дела? — О, ну знаешь... Они отвлекаются на разговор и Хантер решается осмотреться — ему всегда было любопытно, как снимается кино. Хантер обходит площадку полукругом, замечает кресло режиссера и сценариста, какой-то стол с закусками, трейлеры актеров. Стол с закусками интересует его больше всего, но не едой, а автоматом с кофе. Он идет прямо к нему, но в моменте отвлекается на крик с площадки и пропускает то мгновение, когда перед ним точно из-под земли вырастает человек. Омега врезается в него, тут же отшатываясь, хмурится, вздернув подбородок. И обомлевает. Сердце пропускает несколько ударов, сбиваясь с намеченного пульса, чужой запах норовит иссушить сжавшиеся в кулек легкие; Хантер в ужасе распахивает глаза, всеми фибрами своего нынешнего жалкого тела осознавая, что перед ним стоит Ноэль Дефо. Его равнодушный, даже слегка гневный взгляд сверлит в Ханте дыру, но последний все равно подмечает, как вздрагивают чужие крылья носа. Палмер трясет головой, сбрасывая с себя наваждение. — Какого черта ты ко мне липнешь? — тихо спрашивает альфа, складывая руки на груди. Хантер удивленно выгибает бровь. — Я? — уточняет он, — Это ты встал передо мной. Отойди, я пройду. — Как скажешь, — Ноэль закатывает глаза и отступает в сторону, — С короткой стрижкой ты выглядишь не такой шлюхой, — добавляет этот придурок. Хантер раздраженно вздыхает. — Ты тоже, — отвечает он, проходя мимо. Все, что его сейчас интересовало, это кофе и нормальный пульс. Но за удивленно вытянувшимся лицом Ноэля было приятно наблюдать — тот явно не понял, что имел в виду Хантер. Да и сам Хант, если честно, тоже не понял, что сморозил. Но чужая реакция на бредовые ответы всегда бесценна. Стремно. Страшная херня — гормоны эти, феромоны. Вроде подконтрольная, а вроде... и Ноэль этот ведет себя, будто уязвленный ребенок и лицемер. Может, Хантеру такие и нравились, но точно не Кайлу. На этом уроде можно было смело ставить крест. Удивительно, но кофе из автомата на съемочной площадке оказывается куда вкуснее, чем из той богодельни, где он был перед смертью. Хантер зависает в тени тента, меланхолично наблюдая за разворачивающимся действом перед ним до тех пор, пока к нему не подходит Матс и какой-то неформал. Неформал оказывается стилистом, он отводит омегу в гримерку и подбирает костюм — обычная белая рубашка с небрежно расстегнутым воротом, черные брюки и туфли. Пока его красят, Хантер перечитывает сценарий. Роль идиотская, у него ведь и слов почти нет. Он — мелкая сошка, киллер из мафиозной семьи, выполняющий заказное поручение. Бесстрастный, хладнокровный убийца. Что ж, эта роль ему вполне знакома. — Очень милая стрижка, — комментирует визажист, наконец, снимая с его челки идиотскую зеленую заколку и поправляя пряди, — Оставим так. Выглядит симпатично и естественно. На площадке Хантер знакомиться с режиссером — крупный мужчина явно не доволен одним его присутствием, и лишь раздраженно цокает, стоит омеге появиться в поле зрения. — Ты наемный убийца. Жестокий, равнодушный, понял, Палмер? Справишься? — спрашивает режиссер, разжевывая ему все так, будто он и сам бы не понял. Хантер кивает. Не то, чтобы у него был выбор. — Я верю в тебя, Ханти, покажи им всем! — Матс стискивает его в объятиях и Хантер чувствует себя слегка смущенно. В первом дубле он пугается хлопка нумератора и все тут же идет наперекосяк. Его сиюминутная заминка ломает сцену, а еще он, зачем-то, пялится прямо в камеру. — Сука, какой же тупой, — рычит режиссер, — Палмер, ты впервые камеру увидел? Что ты творишь, блять? Хантер делает глубокий вдох, подавляя вспышку агрессии. — Извините, — говорит он. И на площадке воцаряется абсолютная тишина. Режиссер обеспокоенно оглядывается по сторонам, будто проверяя, не послышалось ли ему, а затем, запнувшись, командует снимать еще дубль. Второй раз получается уже куда лучше, но Хантер все равно лажает — режиссер говорит, что у него не равнодушное лицо, а кирпичное. Палмер не понимает, что это значит, но пробует еще раз. И на четвертый, кажется, все получается. Солнце бликом отбивается от стекла его солнцезащитных очков; Хантер лениво стягивает их с носа, устремляя холодный взгляд серых глаз на связанного человека, лежащего у его ног. Камера берет крупным планом лицо. — Умоляю... у меня ведь семья... мой муж... беременный... — кряхтит жертва. На лицо Хантера будто ложится тень: мрачный оскал разрезает губы ухмылкой, омега засовывает руку в карман брюк, достает оттуда сигареты. — Думаешь, мне не плевать? — спрашивает он, зажимая фильтр между губ, — Как мило. Я почти польщен. Кайл вспоминает те времена, когда он пытал заложников. В таком деле нельзя было давать слабину: ни себе, ни жертве. Велик был шанс проникнуться сочувствием, а жертве дать ложную надежду на возможность выйти сухой из воды. Добывать информацию очень трудно, когда у тебя есть эмоции. Когда ты подкрепляешь опыт своим бекграундом, когда ты представляешь на его месте себя или близкого человека. Поэтому Кайл никогда и не думал о жертве, как о человеке. Бездушная кукла, которая должна пасть от рук палача. — Умоляю... — он всхлипывает. Хантер шумно выдыхает, выпуская дым. Смотрит на связанного из-под длинных ресниц. — Слушай, я же с тобой по-хорошему. Не притворяйся безмозглым. Есть условия, которые ты должен выполнить. Невыполнение условий карается прописанным в договоре наказанием. Что там было, напомни? — С-с-смерт-ть. — Славно, что ты помнишь, — Хантер эффектно сминает окурок пальцами и щелчком отбрасывает его в сторону, — Скажи мне, где находится склад с оружием. Связанный молчит. Хант сдерживает себя, чтобы не закатить глаза. Он расстегивает кобуру. — Т-ты блефуешь, — пытается жертва. — Я? — искренне недоуменно переспрашивает омега, — Блефую? — а затем вдруг присаживается на корточки. Пятерня вплетается в русые волосы, оттягивает, заставляя выгнуть шею, — Я таких как ты глотаю и не давлюсь. Ты даже поперек горла у меня не станешь. У меня есть зубы, — громко шепчет Хантер, — И я не брезгую рвать ими глотки. Его выражение лица становится мрачнее по мере того, как он говорит, а суженный зрачок делает взгляд почти безумным; Хантер нависает над связанным, удерживая того за волосы, безмолвно смотрит ему в глаза. — Это заброшенный амбар на юго-западе, — сдается жертва. Так они и замирают. Хантер ждет какого-то знака, что они закончили, но ничего не происходит. Дальше вроде, все, его сцена кончается, но отчего-то режиссер молчит. И тогда Палмер решается повернуть голову в сторону стаффа, и удивленно замирает, практически зеркаля людей по ту сторону: все стоят, если не раскрытыми ртами, то с распахнутыми глазами, то ли в ужасе, то ли в шоке уставившись на него. Да что он такого-то сделал? Сразу становится немного неловко. Даже Ноэль, и тот, замер как изваяние, глядя неверяще. Ну ладно, что-то приятное в этом было... — Режиссер, — Матс кладет руку мужчине на плечо, тот вздрагивает, и хрипло выкрикивает: — Снято! Все будто отмирают и жизнь на съемочной площадке продолжается. Хантер неловко прокашливается, возвращает взгляд на своего коллегу, а затем помогает тому распутаться. И непонятно, что его удивляет больше — то, что Хантер Палмер хорошо сыграл, или то, что помог ему. — Спасибо, — стушевавшись, отвечает он, — Не думал, что когда-нибудь это скажу, но ты был неплох. — Спасибо, — отзывается Хантер и принимает решение ретироваться, потому что бедолага, казалось, намеревался свалиться в обморок, пророни омега еще одно слово. — Хант, ты был невероятен! — восторгается Матс, прыгая от счастья. Когда он вот так радуется, то напоминает щеночка... — Это была твоя самая лучшая сцена за последние несколько лет! — говорит он, — Уверен, после этого контракты польются рекой! — А, ага... спасибо, — отзывается Хантер, прикидывая, сколько денег он мог бы за это получить. Все сводилось к тому, что сумма была... баснословной. — Может, хочешь в клуб? Отпраздновать твой триумф? — улыбается Вуд. — Нет, я хочу домой. У меня еще занятия вечером, — Палмер поводит головой из стороны в сторону, разминая шею, — Да и не думаю, что хочу пить. — Мне начинают нравится эти перемены, — хмыкает Матс, — Тогда поедем домой.Дубль 2
29 апреля 2024 г. в 02:54
Спустя три дня Кайл усвоил три вещи.
Первое. Фраза «ты еще скажи, что мужчины могут забеременнеть» приобрела новый смысл. До состояния ужаса его довел тот факт, что в мире, в котором он оказался, он и исполнял роль... женщины, в общем, по всем анатомическим аспектам. Если бы Кайл сразу знал, что его ждет, то непременно подставил свой висок дулу во второй раз.
Ладно, все не так плохо.
Нет, все ужасно.
Но по крайней мере, он ведь не обязан вообще вести половую жизнь. Его скудных воспоминаний о женщинах хватит на то, чтобы мастурбировать остаток своей жизни, представляя их. Пока у него не поедет крыша, конечно.
Помимо матки, ему досталась роскошь в виде течек. Но к этому он пока не был готов; прочитал, конечно, пару статей, но рефлексировать на эту тему пока не собирался.
Второе. Его ненавидят.
Даже не так. Его порицают, его не уважают, над ним смеются. А после последнего инцидента с... как его там?... Ноэлем — вообще желают смерти. Возле дома постоянно сновали папарацци, потому что на улицу Кайл пока что не спешил выходить. Те дежурили у ворот, сидели в кустах. Кто-то писал гневные граффити на асфальте. В духе «умри», «сторчись» и прочее.
Не то, чтобы это задевало. Скорее, Кайлу было любопытно наблюдать за
происходящим. Хоть и немного жаль менеджера, который сутками разгребал почту с угрозами и нецензурщиной. Матс постоянно зачем-то успокаивал Ка... то есть, Хантера, и просил не волноваться. Что после съемки в этом фильме он засияет новой звездой и все поменяют о нем свое мнение.
И наконец, третье. Он не собирался быть актером.
— Хант, умоляю, я лишусь работы, — Матс вытирал слезы платком, что вытащил из нагрудного кармана пиджака, — Ты не можешь так просто поставить крест на своей карьере.
— Могу, — заверил его Кайл, — Меня все ненавидят.
— Это не... — Вуд осекся. Ага, как же. Не так, — После выхода этого фильма все изменится, обещаю тебе!
Кайл устало помассировал переносицу, откидываясь на спинку дивана. Дворецкий бесшумно открыл дверь, проскользнул тенью в гостиную и оставил на журнальном столике две чашки кофе. Кайл буркнул «спасибо», чем заслужил очередной ошарашенный взгляд. Боже, да что за демон этот Хантер Палмер?
— Я просто хочу тихую, мирную жизнь...
Это и правда то, чего он хотел. Но подобное признание повергло Матса в ужас.
— Ты же... всегда хотел сиять, — Кайл уронил еще один раздраженный вздох, наклонился, чтобы взять чашку с блюдца, — Я понимаю, что платят немного, но пятьдесят тысяч долларов это...
— Матс, пожа—сколько? — Кайл замер истуканом, глупо моргая.
— Пятьдесят тысяч. Да, это немного, но с твоей нынешней репутацией больше не дадут... я едва смог тебя пристроить.
Пятьдесят тысяч долларов. Чтобы заработать столько денег, Кайлу требовалось минимум несколько месяцев адского труда. Какого хрена.
— За сколько месяцев? — уточняет он.
— Я думаю, что примерно дня четыре... — робко отвечает Матс.
Чтобы не уронить чашку, Кайл, на всякий случай, убирает ее на журнальный столик.
— Ладно, — говорит он.
— Что? — опешив, переспрашивает Вуд.
— Ладно, я согласен сняться в этом фильме или сериале. Или мультике. Что бы это ни было.
Радость и ликование Матса столь заразительны, что Кайла пробирает на глупый смех.
Еще несколько дней проходят относительно спокойно. Кайл принимает решение называть себя Хантером, потому что подобная путаница мешает, регулярно занимается спортом, следит за питанием и питьевым режимом. Он заказывает некоторые вещи с интернет-магазинов, так как пурпурно-розовый пиздец в шкафах Палмера поражает своими масштабами.
Обилие коротких шорт, юбок и прочего дерьма ставят под сомнение вопрос его адекватности, хотя... вряд ли от нее что-то осталось после количества сдолбленной наркоты.
Дата съемок назначена на понедельник, так что до дня Х оставались всего сутки. И Хантер обстоятельно подошел к тому, чтобы пару часов посмотреть уроки по актерскому мастерству.