От лица Арлекино
Кабинет Верховного судьи по праву может считаться одним из самых уютных, какие можно было увидеть вживую. Здесь нет ничего лишнего, но только лишь количество документов по раскрытым делам поражает воображение. Они буквально занимают все полки стеллажей. И вот, Слуга была вызвана сюда явно не за тем, чтобы спокойно обсудить грядущие планы на сотрудничество между Фатуи и судебными органами Фонтейна, и уж точно не для того, чтобы поглядеть на этот кабинет. Её пригласили в дворец Мермония на встречу с самим Нёвиллетом так спонтанно. Не может же это быть связано с её недавней деятельностью? Точно не может? Она садится на диван напротив судьи в своей стандартной позе: одна нога лежит на другой, голова приподнята. Эта поза показывает бдительность, какая бывает во время переговоров. Арлекино решительно готовится выслушать всё, что будет говорить юдекс. Из немногих вариантов того, о чём может пойти беседа, самым очевидным можно считать её вторжение в дом принцессы Фонтейна — Фурины. Говоря об этом, Слуга уже успела придумать несколько ответов на случай нежданных вопросов. Беседа началась с довольно спокойной ноты: — Приветствую, госпожа Арлекино — нейтрально звучат слова судьи. По его настрою видно, что он готов в этот же день раскрыть целиком всё дело — Благодарен за то, что вы так скоро отреагировали на приглашение. — Здравствуйте. Вы не должны быть удивлены тем, что мне удалось выделить время на встречу с Вами — так же, без какого-либо эмоционального окраса своей речи отвечает Слуга — Подойдём ближе к сути, по какому вопросу я была вызвана на аудиенцию с Вами? — Я бы хотел обсудить вопрос Вашего проникновения в дом Фурины де Фонтейн — без малейшего изменения тона, всё ещё очень вежливо, проницательно отвечает Нёвиллет. «Политический» вид четвёртой из Фатуи мигом рассыпается. Понимая, что уже бесполезно что-то скрывать, она садится прямо, положив обе руки на стол и соединяет их, всем своим видом выражая настороженность насчëт слов юдекса. Арлекино уже предполагала ранее, что этот вопрос будет ей задан, однако она не могла ожидать, что это будет так быстро, поэтому та ещё не успела грамотно составить речь ответа. — Что Вы имеете в виду? — настороженно спросила Слуга, пытаясь выиграть время на додумывание фразы на экстренный случай. — Совсем недавно, два предыдущих дня подряд жители страны видели Вас в доме около дворца, находящуюся там примерно по 2 часа каждый раз. Как Вы можете объяснить свои действия и для чего Вы приходили туда? — решительно начинает Гидро дракон — Вы являлись в тот дом, чтобы выяснить какие-то личные вопросы? Арлекино уже продумала ответ на случай, если у неё спросят что-то подобное. Хоть это и было самым первым, что пришло ей на ум ещё в тот момент, как только обсуждение началось, эти слова, кажется, походят лучше всего в данной ситуации: — Да. Всё это время, будучи у неё дома, я обсуждала с мисс Фуриной условия её возвращения на сцену — учтиво отвечает Слуга — уверяю Вас, она никак не пострадала — выдумывает четвёртая из Фатуи на ходу, чтобы хоть как-то добиться доверия от юдекса. Но Нёвиллет не останавливается на этом. Он не просто хочет, он обязан выяснить, какое отношение имеет Слуга к этому делу. Её действия подвергают опасности не только лишь одну медийную личность, но и весь шоу-бизнес водяной страны. — Хорошо. Если Вы не совершали никаких противоправных действий в тот момент, тогда как Вы объясните то состояние Фурины, что нельзя было лицезреть ранее? Обычными разговорами до такого не получится дойти — продолжает судья. — Как Вы можете описать это? — не до конца понимая, о чëм идëт речь, спрашивает Арлекино. — От неё чувствовалась сильная грусть, какая приходит после долгой разлуки с любимым человеком — начинает владыка воды — Что происходило в тот момент, как вы находились там? Почему после Вашего присутствия началась такая деятельность? Что Вы сделали с ней и с её окружением? Арлекино поняла, что прятать что-то уже не имеет смысла, однако сказать начистоту, что случилось с Фуриной в тот момент она никак не может. Слишком мало сведений. — Прошу прощения, месье Нёвиллет, но я совершенно не понимаю, о чём идёт речь. Уверяю Вас, в Фурине де Фонтейн и её окружении в последнее время не происходило никаких изменений, к которым мог бы быть причастен Дом очага, и мы никак не связаны с переменами в её настроении, о которых вы говорили недавно — проговорила Слуга чётко. — Приму к сведению. И последний вопрос для Вас — снова говорит Нёвиллет. Четвёртой из Фатуи кажется, что это будет самый тяжёлый вопрос, который раскроет мигом все карты. Его лицо серьёзнее некуда, он сидит в позе «дипломатии», наклонившись вперëд и положив руки на колени, а голову вытянув вперёд — каким образом Вы узнали данные о местонахождении дома Фурины? Арлекино находится в ступоре несколько секунд, обдумывая такой простой и одновременно сложный, неоднозначный и внезапный вопрос, который, казалось, невозможно было не задать, однако Слуга думала, что вопрос был пропущен и не стала придумывать на него ответ. Она понимает, что сейчас точно не время для пустых ответов, ведь это дело выходит прямиком на Верховного судью, кем и является Нёвиллет, который может по своему усмотрению начать судебные разбирательства, чего бы ей очень не хотелось. Четвёртая из Фатуи понимает, что отвечать лживо или искажать смысл было бы попросту глупо. — Прошу прощения, месье Нёвиллет. Я издавна наблюдала за Вашими действиями, дабы выйти на место проживания мисс Фурины — по правде говорит Слуга. Лицо её полностью подтверждает то, что она говорит начистоту. Юдекс не понимает, зачем такой важной фигуре из Снежной понадобились данные о местонахождении звезды шоу-бизнеса. Денег ей явно не занимать, как и популярности, так зачем? — Для чего Вам нужна была эта информация? — учтиво спрашивает Гидро дракон. Казалось, он очень недоволен тем фактом, что кто-то приходит домой к Фурине только ради прояснения какого-то небольшого вопроса. — Для проведения переговоров о скором её возращении на сцену — повторяется Арлекино. Выражение её лица не изменилось. — Понятно. Тогда, должен объявить: все вопросы, имеющие отношение к Фурине де Фонтейн будут решаться напрямую через меня, а её дом, как и дома всех других медийных личностей Фонтейна, будут охраняться в целях безопасности. Как Верховный судья, я начинаю расследование на счëт противоправных действий по отношению к медийным личностям и запрещаю кому-либо без особого разрешения от органов здравоохранения или выше являться в эти дома — заключает Нёвиллет — Вы свободны. — Но… — неожиданно вырвалось из уст Слуги. Она не может этого принять. — … — Вы… Не ожидайте помощи от Фатуи в каких-либо делах дальше — под влиянием эмоций, гневно отвечает Арлекино. — Сожалею об этом, однако учтите, что как бы Вы ни хотели, до окончания расследования Вы не будете иметь права посещать указанные дома. Апелляции не принимаются. Разговор окончен.***
На такой грустной ноте четвёртая из Фатуи направилась домой. Арлекино почувствовала очень неприятное чувство. Сразу после тех слов, сказанных юдексом, у Слуги резко закололо в области сердца, как будто кто-то иголкой бьёт туда. Чувства переполняют её. Из них можно выделить и страх, и ненависть к судьбе, и грусть. Арлекино хочет разрыдаться прямо сейчас, но вовремя понимает, что улица для этого — место не лучшее. Теперь, весь этот свет и теплота перестали давать того эффекта, какой был раньше. Солнечный свет стал серым, а теплота Фонтейнских улиц уже не греет её. Арлекино не может этого принять. Она всё ещё не понимает, откуда идëт это чувство, но, между тем, ей стало невероятно тоскливо. Она теперь не может общаться с Гидро принцессой. Все эти разговоры — для чего они были нужны? Для того, чтобы, в лучшем случае, она могла пообщаться с Фуриной с глазу на глаз только через неопределëнное количество времени? Арлекино не понимает этого. Так же, как и не понимает, почему ей вообще захотелось встретиться снова с Фуриной. По пути домой у Слуги были смешанные чувства. Она пыталась найти отговорку, которая будет удобной для понимания ей самой: Мисс Фурина не хочет еë видеть. Эта отговорка сделает только хуже. Принять еë не получится, так как сама Фурина не высказывала своего мнения насчёт этой ситуации и не было ясно, что с ней происходило после. Принятие такого ещё сильнее давило бы на сердце Арлекино. Фурине будет лучше без неë. Она очень сильно запугала принцессу Фонтейна и ей бы не помешал отдых. Эта отговорка выглядит всё ещё очень сомнительно, однако принятие еë не так сильно навредит самой Слуге, да и не будет особых проблем в этом, в отличии от предыдущей. Фурина, Фурина, Фурина. Будто бы всё резко начало крутиться вокруг неё. Слуга не может с этим смириться.***
Наступает ночь. Этой ночью Арлекино становится очень больно. Она пытается смириться с произошедшим, но у неё не получается. Сердце стало как неживое, а разум полностью помутился. Из глаз Слуги, не переставая, текут ручейком небольшие слёзы грусти, переливаясь на тусклом свету ночной лампы. Она лежит на кровати, смотря в полоток, держась за своë израненное сердце, одетая в одну лишь серую футболку. Арлекино рыдает горькими слезами, как никогда ранее, и всё это сопровождается лишь всхлипами и вопросами, на которые никто не ответит: «Зачем мне всё это?» «Зачем я переезжала в Фонтейн?» и «Для чего я живу?» «Зачем?» «Почему это всё произошло?» «Если бы мне дали…» — начинает Предвестница — «Если бы мне дали хотя-бы поговорить с ней…» — не может смириться она. Сердце её начинает болеть так сильно, что эту боль, как кажется, нельзя заглушить ничем в этом мире. «То я бы обязательно…» — хныкает и всхлипывает Слуга. «Я бы ни за что…» «Я бы…» «Я…» — не смогла договорить Арлекино. Она довела себя. Слуга могла лишь безостановочно плакать и думать о жизни. Ей стало настолько неспокойно, что она больше не смогла промолвить ни слова. Так и закончилась для неё эта ночь.***
На следующие дни работа у Предвестницы не идëт. Она специально приезжала в Фонтейн ради работы, однако сейчас не может адекватно мыслить. Еë состояние очень удручает. Взявшись за работу, Арлекино не может подолгу фокусироваться на работе и резко начинает задумываться о чём-то другом, а проходя около дома Гидро принцессы, ей становится ещё больнее на душе. Четвëртая из Фатуи приходит к выводу, что она не сможет видеться с Фуриной ещё порядка недели. Понимание этого полностью убивает всё желание Арлекино заниматься какими-либо делами. В попытках хоть как-то отвлечь себя, Слуга, по приходу в Дом очага, начинает беседовать со своими воспитанниками и уделять им больше своего времени. Дети Дома очага не понимают действий Арлекино. Разговор с детьми действительно помогает на время успокоить своё бушующее сердце, но в оставшееся время она всё ещё не может смириться со своей судьбой. Когда те спрашивают, что случилось с «Отцом», она отвечает, что это секрет, и, вообще, от меньшего знания лучше спится. Слуга тоже так думает. Она также думает, что это чувство является лишь результатом какого-то действия и через некоторое время обязательно пропадёт. Однако, на следующий день, и на следующий за ним день, чувство не угасает.***
Только лишь спустя пять дней с начала расследования, Нëвиллет смог прийти погостить у Гидро принцессы. Всё это время он проводил опрос других знаменитостей Фонтейна, однако, к счастью или к несчастью, по их словам, они за это время не беседовали ни с кем, кто бы мог быть похож на беловолосую высокую женщину в тёмной одежде. Сейчас, настала пора ему наконец увидеться с Фуриной.От лица Нëвиллета
Гидро дракон стучится в дверь. Фурина не отвечает, но уже через пару минут открывает дверь, одетая в красивый костюм с накрытым для чаепития столом. Когда она увидела владыку Гидро, девушка лишь немного порадовалась этому. Раньше, когда Нëвиллет приходил к ней, ещё до начала раскрытия этого дела, он ощущал, что Фурина оживлялась, а по его уходу она переставала что-либо делать. Сейчас же та была разбита, ей было плохо, а по приходу Нёвиллета она оживилась, но увидев Гидро дракона, на секунду усомнилась в том, зачем всё это делала. Нëвиллет проходит дальше и садится за круглый стол. Он точно понимает, что что-то не так, но не знает, что именно, поэтому начинает расспрашивать Фурину: — Здравствуйте, мисс Фурина — начинает владыка Воды. — Здравствуй, Нëвиллет — очень вежливо, что не свойственно для неë, здоровается Фурина. Она ведёт себя очень спокойно, ничего не предвещая, но расследование уже началось. Это было первое замечание о странности поведения от Владыки воды. Он собирается вывести правду обо всём при помощи разговора. Нëвиллет начинает пить из кружки. Он озадачен тем, что Фурина поставила ему чай, а не воду, хоть та и знала предпочтения юдекса в напитках. Непонятно, что так сильно смогло изменить принцессу Гидро региона. Это было уже второе замечание. — Мисс Фурина, вы не замечали никаких непрошенных гостей в последнее время? — задаёт вопрос Нëвиллет. — Н-непрошенных гостей? — с некоторой тревогой спрашивает Фурина, не понимающая, о каком временном промежутке говорит месье. Она понимает, что, вероятно, Нëвиллет уже знает о том, что сюда приходила Слуга. Юдекс нечасто видит Фурину такой встревоженной. Эта девушка не стала бы так сильно тревожиться в разговоре со своим бывшим подчинённым. Это было уже третье замечание от Нёвиллета. — Да, именно. Приходили ли к Вам ближайшие пару недель нежданные гости? — повторяет повелитель воды. Вдруг, сердце Фурины начало колоть мелкими иголочками, как только она вспомнила о Слуге. В отличии от самой Слуги белобрысая девушка вполне понимает, что чувствует любовь, а не просто дружеское обожание, и она очень ревнует от того, что не может видеть еë. Фурина думает, что Нёвиллет закрыл проход ей в дом специально для того, чтобы побеседовать с Арлекино и «забрать» еë. От этого на сердце становится ещё больнее. Гидро принцесса хочет прикрыть Слугу, так как чувствует очень тëплые чувства по отношению к ней, но резко понимает, что укрывать её нет смысла, так как в любом случае, Нёвиллет уже знает всё, или почти всё, что тут происходило. — Были. Ч-четвëртая из Ф-фатуи — нервозно начинает девушка — Слуга. У Нёвиллета сложилось неправильное мнение насчёт Арлекино. Он думал, что Слуга запугала Фурину и теперь та боится что-то сказать. — Понятно. Тогда, задам ещё вопрос: она сделала что-то с Вами? Фурину наполнил страх. Она поняла, что даже пусть Слуга не сделала ей ничего плохого, если вдруг она скажет что-то не то, то ей самой ничего не будет, однако Арлекино могут и засудить. Также, Фурина осознала, что Нëвиллет никуда не забирал еë любимую, и ей сразу стало легче. Принцесса Фонтейна максимально осторожно подобрала слова, чтобы недаром не сказать ничего лишнего. — Н-нет, не было н-ничего т-такого! — устрашëнная, молвит девушка. — Понятно. Что она Вам говорила? — продолжает опрос Гидро дракон. — Она х-хотела, чтобы я в-вернулась на сцену — в дрожи от страха говорит Фурина — Арлекино была о-очень д-добра ко мне! Она даже принесла мне мой любимый торт в знак извинения. — Понятно. Вы действительно хорошего о ней мнения — понимая, что номер 4 из предвестников Фатуи не такая уж и плохая, как он думал, начал Нёвиллет — могу я задать вопрос? Ожидая самого худшего, Фурине становится не по себе, но ей уже всё равно нечего терять. — Да, конечно — тревожно промямлила девушка — Что ты хотел спросить? — Мне лишь стало интересно, какие у Вас отношения с четвёртой из Фатуи — спрашивает водный владыка. Фурина не может сказать ни слова. Этот вопрос не застал её врасплох, однако она точно не скажет того, что вправду думает о ней. По крайней мере, сейчас. — Мисс Фурина? — окликнул девушку Нёвиллет. — Я — начинает с грустью Фурина — я не знаю… Вдруг, юдекс чувствует что-то странное в словах Гидро принцессы. Они не наполнены чувством любви именно к нему самому, как раньше, однако, когда Фурина рассказывала что-то про Слугу, её глаза светились. Гидро дракон начал подозревать что-то, однако это всё строится лишь на наблюдении за Фуриной, да и доказательств никаких у него нет, поэтому он решает отпустить девушку. — Тогда — осознав всё, приходит к выводу Нёвиллет — я обдумаю это и вынесу подходящий вердикт. Верховный судья допил чай и пошёл обратно в дворец.***
В это же время Арлекино стоит около окна дома у дворца и слушает их беседу. Лишь от голоса Фурины Слуга чувствует, как её сердце начинает быстрее биться. Это чувство — так близко, но одновременно так далеко… Арлекино стоит прямо у окна этого дома, зайти в дверь было бы делом пары секунд, но она не может этого сделать. Хоть милый голосок Фурины и был для неё бальзамом на душу, она не могла смириться с тем, что ей придётся ждать окончания расследования. Арлекино приходит в ярость от того, что видит за окном в доме. Фурина так ярко разговаривает с Нёвиллетом, её глаза светятся. Она думает, что Гидро дракон хочет забрать беловолосую. От этого у Слуги снова появляется чувство, будто бы её сердце режут ножом. Она уходит, даже не дождавшись конца беседы этих двоих.***
По пути домой, уходя дальше шаг за шагом, четвёртая из Фатуи чувствует, что её сердце режут всё больнее и больнее. Полная ненависти, Слуга дошла до дома. Весь вечер она не могла адекватно мыслить. Наступила ночь. Арлекино стало чрезвычайно больно на душе. Чем дольше она не видится с Фуриной, тем сильнее и сильнее её сердце режут ножом. «Фурина меня ненавидит» «Она не хочет меня видеть» «Нëвиллет уже успел забрать еë себе» — вот такие мысли были у неë в голове. Как бы ни пыталась Слуга, но теперь, слёзы не могут потечь из её глаз. Она не выдерживает. Прошло уже пять дней с того момента, а вестей было не видать. Слуга лежит в кровати лицом в подушку, а рукой держится за грудь. Она не может ничего сказать, а если и скажет, то половину слова «заглотит». Ей действительно кажется хорошим выбором вырвать своё больное сердце, чтобы не чувствовать ту боль и ускорение сердцебиения в тот момент, когда она думает о Фурине. Оно болит так, как будто его разрезают напополам. Из всей этой тоски, Арлекино берëт себя в руки и ей удаётся встать с кровати. Она создаёт свою фирменную косу, которую использовала в битве с Путешественником, направляя еë на себя. И говоря слова никому, кто бы мог её услышать, она начинает: — Раз уж так, то сейчас… Прямо сейчас, я сделаю это. Слуга не может адекватно мыслить. Она думает, что в этом мире еë никто не любит и никто никогда не заинтересуется ей. Также, ей кажется, что другого выхода из этой ситуации нет, и только лишь это что-то изменит. Психически разбитая, Слуга собирается пронзить этой огненной косой себе сердце. — Прямо сейчас, я! — Я! Вдруг, Арлекино начинает думать о том, что же будет, если она решится на это. Воспоминания о Фурине. Еë выступление, еë речь, еë харизма… Что она скажет, увидев такое? — Я! — Я… — … Арлекино направляет на себя остриë своей косы. Она замахивается, закрывает глаза и, ускорившись, со всей силы наносит удар прямо в область, где находится сердце человека. — … — … Открыв глаза, Слуга замечает себя невредимой: — Глаз Бога не может навредить своему владельцу, так ведь? Стоило об этом раньше догадаться. Теперь Арлекино жалеет о том, что пыталась сделать. Она откладывает оружие и садится на кровать. Слуга не смогла достичь задуманного. Вместе с осознанием, к ней вернулась часть разума. Сразу же после того, как она убрала оружие, с глаз Арлекино потекли слёзы большим ручьëм. Она уткнулась в подушку лицом и смогла уснуть.***
Утро пятницы. Солнечный свет, цвет которого сменился на серый, проходит в самые уголки разных домов, на луга, поля, на большие цветочные заросли, но все уже давно проснулись. На улице дует такой же свежий, однако уже не согревающий тело и душу ветер, земля начинает прогреваться и люди выходят на работу. Казалось бы, ничем не примечательный, серый день, что же могло его скрасить? Ответ: всë, что только может быть. Ведь сейчас в Фонтейне покажут то, чего ожидали многие.От лица Арлекино
Арлекино лежит, уже ничего не чувствуя своим сердцем; она настолько сильно довела свою психическую систему, что на данный момент перестала что-либо ощущать, но, кажется, случается невозможное: Верховный судья объявляет снятие охраны с домов всех медийных личностей Фонтейна, в том числе и Фурины. Казалось бы, прошло всего лишь шесть дней с того момента, как началось расследование, но Слуга думает, что прошла вечность. Услышав такую новость, радости еë нет предела. Будучи в Доме очага, Арлекино раз за разом повторяет одну лишь фразу «Наконец-то это свершилось!» Воспитанники не понимают, почему «Отец» так светится, они начинают ошибочно думать, что та наконец-то может начать свой секретный план, о котором не знает никто, но только лишь один Лини начинает что-то подозревать. «Надо хорошо подготовиться» — вот, о чём сперва задумалась Слуга. Она хочет наведаться в гости к своей дорогой Фурине, и для этого ей, соответственно, надо хорошенько проследить за своим внешним видом. Арлекино надевает свою фирменную одежду, состоящую из рубашки и штанов серого цвета, постиранную своими воспитанниками на случай непредвиденных важных встреч, поправляет причëску, выравнивает брови, надевает ботинки и отправляется на улицу. Воспитанники удивляются такому поведению «Отца», однако ничего не говорят, чтобы ненароком не испортить ей настроение. Солнце снова начало светить, как раньше. И ветер, хоть и холодный, теперь греет душу. Весть об открытии была высказана очень рано, в 6 часов утра, совсем в духе Верховного судьи, поэтому Слуга успевает зайти за любимым тортом Фурины, который, казалось, беловолосая любит даже больше, чем Нëвиллета. Арлекино очень мешкается. Ей кажется, что Фурина разлюбила еë, но даже так, она понимает, что пока не проверишь лично — не узнаешь, поэтому надо сначала сходить к ней и спросить еë с глазу на глаз. Приготовления окончены, осталось лишь свершить задуманное.От лица Фурины, начало того же дня
За всё то время, что этих двоих разлучили, принцесса Фонтейна очень сильно переживала насчëт Арлекино. Она ревновала еë к кому-то, думая, что за это небольшое количество времени та уже нашла себе человека лучше. Хоть Фурина и знает, что никто не посмел бы притронуться к четвëртой из Фатуи, даже не зная её личности, она всë равно волнуется за неë. Ей плохо спится по ночам, она поздно просыпается, но, всё-таки, выдерживает это «испытание воли», которое, по еë мнению, специально было подготовлено им обеим самим Нëвиллетом. Принцесса Гидро проснулась рано, в 6 часов утра, и это только ради того, чтобы вовремя услышать весть. Когда Нëвиллет объявил о снятии запрета, девушка сразу воссияла. Она очень порадовалась тому, что наконец-то может встретиться со Слугой и рассказать ей о своих чувствах, как и хотела ещё четыре дня тому назад. Фурина любит Слугу. Об этом она поняла через пару часов после второго разговора с ней и уже успела принять это. Гидро принцесса понимает, что сейчас, скорее всего, к ней наведается Арлекино. И не просто надеется, а знает: та будет обязана прийти. Она уже подготавливает и раскладывает на столе чайный сервиз, заваривает чай, а сама начинает ждать визита. С каждой секундой ожидания теплота на сердце становится всё больше и больше, а радости уже давно нет предела. Фурина не может дождаться.***
И вот, наконец-то, приходит Слуга. Как и раньше, она встречает Фурину такими словами: — Приветствую, мисс Фурина. Как и в первую их встречу в этом доме, Арлекино держит в руке ту же самую коробочку, которую недавно успела забрать, считай, перед носом у какого-то мужчины. И в ответ она слышит: — Здравствуйте, Арлекино. Они обе проходят в дом и садятся за круглый стол, на котором уже находится всё нужное для распития: чашки, ложки, салфетки, а также небольшие тарелочки для десерта, а посередине стоит большая банка с печеньем, что мигом сдвинута Фуриной по приходу Слуги. Весь стол и сервиз украшены в китайском стиле с характерными для него узорами. Недалеко от стола на полу лежит летающий змей-дракон, что был сделан на заказ специально на праздник морских фонарей, а сейчас может послужить лишь как украшение в, такого рода, интерьере. Чай уже заварен и стоит в небольшом чайнике с китайскими украшениями. Фурина берëт этот чайник и заливает в кружки его содержимое, что было приготовлено из натуральных листьев на заказ специально из ущелья Чэньюй, которые принесены сюда как-то раз Нёвиллетом. Арлекино уже поняла, что Фурина не относится к ней плохо. Сейчас она пытается придумать фразу для вступления в диалог, но мысли не идут. Такое мышление очень несвойственно для Предвестницы. Чаепитие началось. Слуга элегантно берёт в руки небольшую чашку и начинает потихоньку, не спеша отпивать горячий чай. Она уже придумала, о чём будет говорить, но ей нужно, чтобы именно Фурина начала диалог. Гидро принцесса тоже не может вымолвить ни слова. Она сидит, попивая чай, отвернувшись от «нежного» взгляда Арлекино, который, казалось, видит насквозь еë саму, и этому взгляду без разницы, где та находится, он обязательно еë найдëт. У Фурины в голове крутится столько разных мыслей, но она не может высказать ничего из этого. Подумав ещё немного, Гидро принцесса успевает связать пару слов. Однако, она сама не замечает, как начинает краснеть. Это, соответственно, замечает и Слуга, которая смотрит на неё с удивлением. Глаза беловолосой начинают бегать из стороны в сторону, дабы заметить хоть что-то, за что можно зацепиться взглядом. Конечно же, это тоже замечает Арлекино. — Вам стало плохо? — не понимая состояния Фурины, спрашивает четвёртая из Фатуи. — Н-нет, вовсе нет! — выпалила невероятно смущëнная Фурина. — Тогда, у меня есть к Вам вопрос — начинает Арлекино — что Вы можете сказать насчёт того, чтобы вместе сходить в кафе на днях? — не понимая, зачем вообще это говорит, высказывает она. Она не знает, как выражается такое чувство, как любовь, поэтому не может точно сказать, что чувствует, когда молвит про это. — Да, конечно, я не против — отвечает быстро принцесса Фонтейна. Она радуется тому, что Слуга пригласила её куда-то, а не сама пришла к ней, в кои-то веки. — … Снова настигла неловкая тишина. На этот раз разбавлять еë приходилось питьём чая, однако это оказалось безуспешно. — … Сидит, попивая чай, уже до ушей красная принцесса Фонтейна. Она смотрит прямо на Слугу, и еë мысли связаны лишь с тем, как бы сказать, что она нравится ей. Однако, сейчас Фурина полагает, что та, скорее всего, не поймёт её. Арлекино сидит, так же попивая чай и смотря прямо в глаза Гидро принцессе. Она тоже начинает краснеть, но не от того, что собеседница ей нравится, а от того, что ей просто нечего сказать, и из-за этого она очень сильно смущается. В такой обстановке Слуга не может даже связать полностью мысль, что очень непохоже на неë. — Слушайте, мисс Арлекино — вступает Фурина. — Не нужно таких почëтностей. Называйте меня просто «Арлекино» — неожиданно перебивает Слуга, которой показалось прекрасной идеей перейти на более личный тип речи. — Хорошо. Тогда, называйте меня просто Фуриной — так же отвечает собеседница. Наступил первый шаг в развитии этих отношений. Казалось бы, беловолосая девушка уже готова прямо сейчас высказать всё, о чëм думает, но всё не так просто. Тут её поток мыслей прерывают: — Тогда, Фурина, теперь, после всего произошедшего, мы можем обсудить условия твоего возвращения на сцену? — резко вступает Арлекино. Беловолосая чувствует облегчение от того, что появилась новая тема для разговора и ей не придётся выдумывать на ходу что-то из ряда вон выходящее. Она встаёт из-за стола, берёт в руки небольшой чайник и доливает чай себе и Предвестнице. Слуга очень рада такому учтивому поведению принцессы Фонтейна. Хоть она ещё и не допила напиток, ей становится приятно от того, что Фурина начинает следить за этим. — Да, конечно — начинает Фурина — можем. В первую очередь, хочу сказать, что я действительно вернусь на сцену — объясняет беловолосая девушка — но начну выступать только при условии, что ты выслушаешь, как я скажу тебе кое-что очень важное. Слуга в ступоре. Она не понимает, что же это за условие такое, и что вообще Фурина хочет этим сказать. Однако, четвёртая из Фатуи лишь ждёт продолжения фразы, поэтому сидит тихо. — Поэтому, мне очень важно услышать твой ответ на моё высказывание прямо сейчас — до ушей красная, проговаривает Гидро принцесса. Арлекино точно поняла, что сейчас ей зададут очень трудный вопрос, на который тяжело будет ответить, и старается из-за всех сил догадаться, используя свои максимальные мыслительные возможности, которые, однако, очень малы из-за переполняющего её смущения, о чëм зайдёт речь, однако, безуспешно. — Хорошо, я выслушаю тебя — вступает Слуга. — Спасибо. Тогда, я начну. На самом деле, ты… — начинает Фурина Ты… — повторяется она — На самом деле, ты… — не может она сказать. Еë речь просто не идëт, слова не могут выйти, она начинает бояться того, что её отвергнут, но, всë же, ей удаëтся договорить фразу — — Ты… мне нравишься. Лицо Фурины можно сравнить с помидором, ей не хватает лишь немного, чтобы быть такой же красной, как и цветом, так и в смысле «красивой». — Нравлюсь? Я? Тебе? — задаëт вопрос немного смущëнная Слуга. — Да, именно — закрывает рукой лицо принцесса Фонтейна. Фурине кажется, что Арлекино специально переспрашивает этот вопрос, чтобы посмотреть на еë реакцию, но, судя по всему, это не так. — Тогда — начинает Арлекино — наверное, я огорчу тебя. Я не чувствую того чувства, называемого «любовью», по отношению к тебе. Но это не значит, что я ненавижу тебя и не могу с тобой находиться вместе. Я просто ещё недостаточно с тобой пообщалась. Сожалею об этом. Как и ожидалось, Гидро принцесса действительно огорчилась. Но это вовсе не надолго, ведь сейчас она скажет фразу, которая сразу передвинет их отношения на ступень вперёд: — В таком случае — резко повернувшись к Слуге, смотря ей в лицо, говорит Фурина — ты расскажешь мне о своих чувствах после оперы? — После оперы? Какой? Когда? Ты будешь на сцене? — Маленькая океанида. Я буду там выступать. Опера начнëтся через 7 дней, так что не прозевай момент. — Поняла. Я обязательно приду, и даже, может быть, приведу с собой некоторых своих воспитанников, если будет возможность. — Отлично. Ожидай. Гарантирую, тебе будет интересно. Вот такой получился у них диалог. Слуга допивает чай, прощается с Фуриной и уходит домой. В отличии от предыдущего раза, то горячее чувство, возникшее в сердце Предвестницы не угасает, а лишь наращивает силу. Уже так скоро — послезавтра, но, кажется, так долго… Целых 40 часов… Слуга решила не идти домой сразу, а сперва развеяться. Людей уже не так много, поэтому никто не обратит пристального внимания на такую важную персону. Арлекино стоит под холодным вечерним бризом близ озера Фонтейна, которое все называют «морем», и уходит домой.***
И вот, дни пролетают, как, думается, по щелчку пальца. Один день Арлекино и Фурина сидят в кафе и обсуждают вопросы из жизни, в другой уже у Фурины дома. После вместе с детьми из Дома очага, а потом и вовсе в поместье Слуги. Часы проходят за минуты, а дни за часы. Они проводят время вместе в роли «друзей», и им обеим весело, как никогда. Уже скоро четвёртая из Фатуи выскажет свои чувства. Беловолосая не может дождаться этого момента.***
Приходит утро за день до концерта, но, кажется, ничего особенного не намечается. Обе девушки с нетерпением ждут оперы, премьера которой не может не радовать глаз. Дети из Дома очага в недоумении, почему их «Отец» так сильно светится в последнее время и зачем она хочет, чтобы кто-то из них пошëл вместе с ней смотреть, казалось бы, нудное представление о любви между океанидом и человеком. Самым первым и единственным, кто откликается на это несвойственное для «Отца» приглашение на оперу, становится Лини. Он уже что-то подозревает, однако, не может собрать всю картину целиком, у него недостаточно зацепок. Именно поэтому он идëт туда с «Отцом». А вместе с ним Линнет и Фремине, которым он уже успел рассказать план действий. Арлекино прекрасно понимает, что её воспитанники что-то замышляют, однако, она не обращает на это должного внимания. И вдруг, за долгой беседой с «сыновьями» и «дочерями», наступила ночь. Этот день не был чем-то особенным для Слуги, она даже не встретилась с Фуриной ни разу, думая, что та готовится и от лишней тревоги будет только хуже. Арлекино лежит на кровати, на неё светит ночная лампа, но сердце не перестаёт бешено стучать. Осталось десять часов. Так мало… Ей уже не терпится.***
Наступает день выступления. Всё утро Арлекино может думать только об ответе, который даст после оперы. Хоть ей и не особо понятно, что она должна будет говорить, Слуга всё равно выглядит счастливой. Она наряжается, подправляет причёску, проверяет свой внешний вид и зовёт Лини, Линнет и Фремине, вместе с которыми направляется в оперный театр.То же утро, от лица Фурины
Уже скоро… Фурина надевает свой стандартный костюм и повторяет текст выступления, чтобы ненароком не забыть какую-то часть. Она уже видела много репетиций оперы, поэтому без проблем сама смогла заучить партию наизусть, но её всё ещё не покидает то чувство, что она должна сыграть лучше, поэтому надо ещё раз повторить свою часть. Ради себя, ради команды, ради репутации. А самое главное — ради Арлекино. Только лишь вспоминая о ней, сердце бедной девушки начинает неистово биться. Проверив свой наряд, она направляется в путь. Фурина выходит из дома и направляется в театр к труппе, которая уже ожидает свою главную актрису. Зайдя за кулисы, они все надевают свои костюмы и сверяются ролями с планом. На местах для зрителей сидят все, о ком малоизвестным группам можно было только мечтать, однако Фурина не чувствует страха, или по крайней мере, не подаёт виду. И лишь взглянув на сидящую на одном из передних рядов Слугу, около которой находятся Линнет и Фремине, сердце её начинает быстрее колотиться. Все актёры собрались, костюмы надеты, декорации поставлены. Голос из зала торжественно возглавляет начало произведения, команда собирается, и опера начинается. В отличии от прошлого раза Слуга не удивляется, фактически, «божественному» мастерству Фурины. Лишь смотря на неё, четвёртой из Фатуи кажется, будто время замедляется в десятки раз. И резко становится очень приятно на сердце. Лини наблюдает за реакцией «Отца» с выпученными глазами. Он никогда раньше не видел, чтобы Арлекино так реагировала на выступления, и с улыбкой на лице начинает понимать, что же происходит с ней.***
И вот, настал тот момент, когда Фурина стоит вместе с малоизвестным актёром перед обретающим краски городом. Слуга сгорает изнутри, когда видит, что её принцесса стоит так близко с кем-то, но не с ней. В отличии от предыдущего раза, когда беседовали беловолосая и Нёвиллет, она вполне понимает, какие чувства ей движут. Фурина тоже недовольна. Хоть это и всего лишь опера, она не может просто смириться с тем, что ей приходится стоять так близко с кем-то, кто не является Арлекино. Она тоже начинает нервничать, однако без проблем завершает выступление. Опера заканчивается. В этот раз, беловолосая использует собственный Глаз Бога как декорацию. После небольшого свечения, Фурина «исчезает» со сцены, чем и ознаменовывается окончание. Все, кто принимал участие, выходят на сцену, из зала становятся слышны радостные возгласы зрителей, ряды аплодисментов, а Слуга выбегает с места. Актёры уходят за кулисы, прощаются с Фуриной и выходят из помещения. Арлекино прекрасно понимает, куда уходит принцесса Фонтейна и идёт за ней следом, чтобы сказать очень важную вещь.***
Четвёртая из Фатуи добежала до своей любимицы, стоящей около фонтана Люсин, ожидающую её с нетерпением. Наконец, спустя столько времени вместе, она всё осознала. — Похоже — начинает Арлекино — я нашла ответ.