Встречи под звездами

Из-з Мары память иногда подводит, потому на входе в помещение его ждет список. Он смотрит на ряд галочек, считает их – 47 – и ставить еще одну рядом. Только после этого открывает дверь в личный отсек. Здесь тихо, спокойно, неоновый свет вывесок удачно сочетается с искусственной стилизацией. Пару лет назад Блэйд потратил приличную сумму на то, чтобы сад при ферме вообще был возведен. Он настоящий настолько, насколько это возможно в мире снов, и похож на привычные сады Лофу. У единственного жильца сейчас гости. Пять человек, они опустились на корточки на каменистой садовой дорожке и с умилением гладят двух кошек, в упор не замечая еще двух, притаившихся на дереве прямо над ними. Одно из животных, видимо, посчитав, что это игра, спрыгнуло с ветки дерева прямо на плечи одной из гостий. Та вскрикивает, подскакивает на ноги, но потом понимает, в чем дело, и начинает смеяться, как и ее спутники. Ошарашенный кот шипит и удирает в кусты. – Надеюсь, вы не пострадали, – мягко улыбается Цзин Юань. – Нет-нет, все в порядке! – посетительница все еще смеется. А потом он замечают шестого гостя, и взгляд Цзин Юаня меняется. Помимо узнавания и тепла, в нем сквозит привычная радость и даже легкая лукавость. Гостей он выпроваживает за пару минут, а Блэйд в это время осматривается по сторонам. Ничего не изменилось, такой же сад, полные цветов клумбы, крохотные кафе без персонала с неоновыми вывесками и непривычные для Пенаконии украшения в стиле Лофу. Разве что котов, похоже, стало больше. – Похоже, у тебя все в порядке? – интересуется Блэйд. Внимательный взгляд оценивает состояние. Длинные серебрящиеся волосы собраны в низкий хвост и подхвачены алым шнурком. Золотое с белым ханьфу с широким поясом. Теплый, спокойный взгляд того, кто доволен не только своим существованием, но и тем, что способен приносить пользу, проделывая то, о чем всегда мечтал. – В порядке? Ты здесь только затем, чтобы спросить это? – он приближается, и улыбка делается мягче, нежнее, она по-настоящему добрая и пробуждает в груди приятное чувство довольства. Все именно так и должно было случиться. Блэйд не жалеет ни о чем. – Конечно, нет, – собственный голос тоже плавится, звучит мягче и теплее, чем обычно, а редкое для него чувство радости дарит осознание очевидного – все его труды не прошли даром. – Думаю, старого друга можно угостить чаем, – Цзин Юань легкомысленно улыбается и кивком головы приглашает его зайти в павильон. – Угости. Они проходят к павильону вместе, и из-под ног прямо у входа вспахивает стайка пестрых ало-зеленых птичек. Здесь воспоминания о Лофу крепчают, от них что-то болезненно сжимается в груди. Блэйд хмурится и успокаивает себя очевидным. Покуда он во сне, Мара ему не страшна и разум останется чистым. Им… им обоим. Именно Мара стала причиной того, что разум Цзин Юаня теперь заперт здесь, в целости и сохранности. В его личном уголке всегда весна, тепло и в достатке свежего чая, сад полон кошек и редких птиц, и гости Пенаконии регулярно посещают это волшебное место. В прошлой рекламной брошюрке даже есть упоминание о причудливом романтичном саде и его прекрасном смотрителе, который угостит вас традиционным напитком для далекого Сяньчжоу. Мало кто способен узнать в добродушном и словно бы помолодевшем владельце этого места того, кто некогда был грозным, но справедливым генералом, которому пришлось потерять своих друзей. – Прошу. Свежий весенний чай, его любят и хвалят все посетители. К нему подвигают пиалу, наполненную ароматным бледно-зеленым напитком, и Блэйд осторожно отпивает. Вкуса он не ощущает, потому что думает о другом. Теплые улыбки, грустная мягкость и тихая обреченность – все это с каждым разом все больше говорит о том, что он сломан. Давным-давно, еще пару лет назад, видимо, осознав, что случилось. Он любит свой павильон, чай, котов и птиц, любит радовать гостей и самого Блэйда, но не считает себя вправе жить. Да и жизнь ли это? – Тебе не нравится? – уточняет Цзин Юань. Голос звучит бесцветно и почти равнодушно, и Блэйд, не выдерживая, хватает его руку. Пальцы покорные и холодные. – Оставайся здесь, – произносит он одними губами. – Еще немного. Год, два, десять, столько, сколько способен. Пока медицина не научится лишать пораженных Марой их сожалений и возвращать их к жизни в привычном виде. Идеальная маска на лице Цзин Юаня трещит по швам, он сводит брови на переносице и болезненно морщится. – Блэйд, отпусти. – Ты обещаешь мне, что дождешься этих дней? – выдыхает он. Цзин Юань никогда не спрашивает, зачем ему это. Почему так важно получить желаемое, зачем он тратит столько времени и сил. Он не заставляет Блэйда произносить совсем уж отчаянные слова, и без них получается достаточно больно для обоих. Будто боли этой было недостаточно было ранее, или же она преследует их по пятам. Блэйд держит его руку так крепко, словно опасается отпустить и потерять. – Цзин Юань, я не позволю тебе уйти просто так. – Значит, по-твоему, я не должен заплатить, но должен вечно страдать? Эти слова болезненно ранят. Больше всего Блэйд опасался услышать их. Страдать! Несмотря на место, которое подходит ему лучше всего, несмотря на редких животных, посмотреть на которых собираются посетители Пенаконии, он все равно испытывает боль, но продолжает зачем-то существовать. – Обещаю, – тихо отзывается Цзин Юань. Короткая грустная улыбка на тонких губах говорит больше, чем любые слова.