Встречи под звездами

От нее сладко пахнет сотнями тайн и остро – опасностью. Она изящна и нетороплива, само воплощенное достоинство, к таким всегда тянутся аристократы в любой вселенной. Россыпь ночных звезд на легкой накидке на идеально ровных плечах, чуть склоненная вбок голова, косой свет мягких вечерних ламп на алебастре ее кожи. Острые скулы, тонкий нос, едва тронутые помадой губы. Прическа изменилась – теперь темные волосы держит заколка с черными стразами. Непринужденная поза за столом, достаточно просто глянуть, как свободно спадает по ее бедрам темно-синее звездное платье – мелкие блестки усыпают ткань, притягивают взгляд, и вот уже кажется, что ее ласкает в объятиях само звездное небо. Даже если Черный Лебедь ошибается… приятно думать, что это платье, этот звездный наряд подобран именно для нее, с учетом ее вкусов. Кто-то заговаривает с Ахерон – ах да, здесь ведь нужно делать заказ, и прекрасная незнакомка просит себе коктейль. Что там, интересно? Крепкий, сладкий, может, с вишневой кислинкой или яблочной свежестью? Что она любит? Что ей сейчас нужно? Что пробудит в ее памяти картины, которые сметут с лица выражение скучающей красавицы, к которой лучше не подходить? Ощущать себя увлеченной Черному Лебедю нравится. Увлечение полностью исключает забвение, и, путешествуя между мирами в меметической форме, так важно следить за собственным сознанием и не потерять себя. Это третий мир, куда она отправляется за Ахерон, став ее тенью, ее проклятьем, ее невольным преследователем. То, что было на Пенаконии… этого мало, всего пара танцев и пара коротких ночей, в груди до сих пор сладко и жарко – как же ценны такие эмоции для той, кто давно уже не человек! Но кто сказал, что все должно вот так и завершиться? Каждый мир, который посещает Ахерон, несет частичку истории, которая будет полезна Саду воспоминаний. Так почему не совместить единственную свою работу с тем, что точно так же заставляет довольно улыбаться? Первые два мира мелькнули искрами – слишком быстро и торопливо. Ахерон не сыграла в них ключевой роли, а Черный Лебедь не насытила вечно голодное чрево Фули. Любая история ценна, просто некоторые подразумевают цену более высокую. Здесь, в этом мире, им обеим повезло куда больше. Как и на Ахерон, на ней вечернее платье – нежный белый шелк, золотые украшения, такие тонкие и многообразные, что кажется, эту диковинную сеть можно разорвать мизинцем. Высокие каблуки непримиримо выстукивают по паркету, ее окружает невесомое облачко аромата, любимого той, ради кого Черный Лебедь здесь. Что помешает двум хищницам снова слиться яркой искрой? Что оттолкнет от преследовательницы самую желанную ею жертву? Что вырвет из груди молнию, когда ее привкус до сих пор дразнит по ночам в бессловесной черноте? – Могу я присоединиться? – мягко звучит вопрос в бархатной тишине, пока музыканты снова не взмахнули смычками. Ее космический рейнджер поднимает голову, чуть склоняет ее набок и едва заметно кивает. Первые тягучий звуки скрипки уже плывут по воздуху, а вместе с ними и легкий холодок тревоги. Черный Лебедь подвигается ближе, всматриваясь в красивое беспристрастное лицо. – Ты решила задержаться здесь на несколько недель, – мягко произносит она, – значит ли это, что тебе особенно нравится музыкальная планета? Ахерон поворачивает к ней голову, смотрит в глаза. В помещении становится вдруг так холодно, словно кто-то отворил дверь в припорошенный снегом морозный сад. Воздух в груди застывает, а осознание приходит даже раньше, чем звучат отвратительно вежливые слова: – Простите, я вас знаю?