hide and seek with my crush

Когда на следующий день Се Лянь прибыл на лекции, за пять минут до их начала, Ши Цинсюань уже ждала его, выжидающе глядя на него с легкой ухмылкой на лице. Всего лишь один взгляд на нее, и Се Лянь уже понял, о чем она думает; если бы не несколько студентов их курса, расхаживавших туда-сюда по коридору, она бы уже воскликнула, не скрывая своего волнения: «КАК ПРОШЛО ВАШЕ СВИДАНИЕ С ХУА ЧЭНОМ?» Она знала об их встрече, потому что Се Лянь рассказал ей об этом в тот же день, не в силах сохранить это в секрете. Хуа Чэн был действительно очарователен, подумал Се Лянь, медленно направляясь к Ши Цинсюань. Он дважды спросил, благополучно ли Се Лянь добрался до дома, а позже они обменялись несколькими сообщениями. Если бы не биологические часы Се Ляня и то, что ему было трудно бодрствовать около одиннадцати вечера, он знал, что провел бы всю ночь, разговаривая с Хуа Чэном. Се Лянь действительно жил своей мечтой, привлекая внимание своей возлюбленной. Когда Се Лянь оказался в пределах досягаемости Ши Цинсюаня, она схватила его за руки, притянула ближе и прошептала ему на ухо: – Как прошло свидание? Как? Мне нужно знать подробности, я… Се Лянь застонал. – Я тоже рад тебя видеть. Она рассмеялась его реакции, закинула руку ему на плечо и повела их в класс. – Я просто рада за тебя! Ваши отношения развиваются очень быстро! – Ну, я… я не буду отрицать… Они заняли места в первом ряду; лекцию проводила их любимая преподавательница по китайской литературе Юйши Хуан. Женщина с энтузиазмом поделилась своими знаниями о литературе, и хотя ей нужно было запомнить много информации, Се Ляню было трудно наскучить эту тему. Ее голос был завораживающим, что делало урок еще интереснее. – О, я недавно видела Хуа Чэна – сказала Ши Цинсюань, доставая из сумки бумажный блокнот. – Теперь, когда я об этом думаю, это странно. – Что странного? – Се Лянь поднял бровь, не совсем понимая смысл ее слов. – Я часто сталкиваюсь с ним, возможно, чаще, чем ты, – сказала она, подперев подбородок рукой и наблюдая за Се Лянем. – Но он всегда бросал на меня холодные взгляды, когда наши глаза встречались. Но сегодня… — она замолчала, создавая напряжение. – Сегодня? – повторил Се Лянь, едва сдерживая любопытство. – Он кивнул мне, и его лицо было довольно бесстрастным. Но что-то по какой-то причине изменилось. Я правда его не понимаю… — она вздохнула, усаживаясь в кресло. Се Лянь почесал подбородок, глубоко задумавшись. То, что Хуа Чэн посылал на нее сердитые взгляды, было странно; они хоть словом обменялись? Или, возможно, Хуа Чэн каким-то образом узнал, что она сфотографировала его без его согласия? Се Лянь покачал головой, на его губах заиграла мягкая улыбка. Какие бы причины ни были у Хуа Чэна, было приятно осознавать, что он больше не держал на нее обиду. Если бы Хуа Чэн проводил больше времени с Се Лянем, пути Хуа Чэна и Ши Цинсюаня пересекались бы еще чаще, чем раньше. – Насчет моей вчерашней встречи с Хуа Чэном... ⋆ ⋆ ⋆ Лекции закончились так же быстро, как и начались; несмотря на то, что Се Лянь проводил часы на одном и том же месте, он чувствовал жажду знаний, которая оставалась неудовлетворенной. Он мог расширить свои знания только в одном месте. – Я пойду в библиотеку – объявил Се Лянь, обращаясь к Ши Цинсюань. – Хочешь со мной? Там меньше отвлекают. Она вытянула руки над головой, зевок сорвался с ее губ. – Пойдем. Но я не могу остаться надолго, позже приедет мой брат. – Даже часа будет достаточно, – ответил Се Лянь, ободряюще улыбаясь ей. Как всегда, идя бок о бок, они направились к корпусу С, где находилась библиотека. Они не стали туда заходить снаружи, так как Ши Цинсюань нашла проход между зданиями, и, как оказалось, он был не таким лабиринтом, как однажды описала Се Ляню профессор Юши Хуан. Возможно, даже Се Лянь сумеет самостоятельно добраться до здания С и не заблудиться. – Ты все еще с ним в ссоре?.. – нерешительно спросил Се Лянь, стараясь не наступить на тонкий лед. Ши Цинсюань поделилась с ним некоторыми подробностями о положении ее семьи, и хотя она явно заботилась о своем брате, она все же не могла простить ему некоторые поступки, которые он сделал. – Ага. Но он упрямый, и если бы я не позволила ему прийти, он бы провел всю ночь у моей двери, ожидая, пока я открою, – она закатила глаза раздраженным тоном. Лучше было не зацикливаться на этом вопросе. Когда они поднялись на второй этаж корпуса C, глаза Се Ляня метались между лицами проходящих студентов в коридоре, ища то, которое он уже глубоко вырезал в своем сознании. – Гэгэ? Се Лянь резко остановился, как только услышал знакомый голос. Когда он повернулся в его сторону, его глаза уже сверкали, а улыбка расширилась до невозможности, до такой степени, что стало почти больно. Но Се Лянь это не волновало. – Саньлан! – Се Лянь весело крикнул, подходя, чтобы поприветствовать его должным образом. – Идешь на занятия? – Мм. Сегодня будет тяжело, – ответил Хуа Чэн, почесывая затылок. Волосы Хуа Чэна снова были собраны в хвост и лениво падали ему на правое плечо. Его одежда была проще, чем обычно: он носил черные спортивные штаны и простую черную футболку, испачканную красной краской над сердцем. Се Лянь не мог не заметить, что независимо от того, что носил Хуа Чэн, он всегда выглядел идеально. Се Лянь издал тихий смешок. – Не могу дождаться, чтобы увидеть, над чем ты работаешь, Саньлан. Несмотря на то, что Ши Цинсюань стоял рядом с Се Лянем, взгляд Хуа Чэна оставался сосредоточенным исключительно на нем, ни разу не взглянув на женщину, что ее расстроило, ворча от раздражения из-за того, что ее открыто игнорировали. После обмена еще несколькими словами Хуа Чэн вздохнул и неохотно объявил: – Мне пора идти, гэгэ. Иначе я проведу там всю ночь – О верно. Прости, я не хотел тебя задерживать, – Се Лянь еще раз улыбнулся Хуа Чэну, прежде чем развернуться и продолжить свой путь с Ши Цинсюань в библиотеку. «Было приятно увидеть тебя, Сан Лан!» — воскликнул он, оглядываясь через плечо и поднимая руку, чтобы помахать рукой на прощание. – Гэгэ, не собирается меня обнять, как в прошлый раз? – спросил Хуа Чэн, скрестив руки на груди, и на его лице появилась легкая надутость. Ши Цинсюань ахнула, прикрывая рот рукой от удивления, но Се Лянь почти не заметил этого, чувствуя, как на его щеках поднимается жар. Хуа Чэн сказал это достаточно громко, чтобы другие могли услышать, и, вероятно, несколько учеников уже бросали в их сторону странные взгляды… Се Лянь сделал несколько шагов назад к Хуа Чэну, не обращая внимания на зрителей. – Я не увижу тебя позже? – спросил он, в его голосе было заметно легкое разочарование. Хуа Чэн медленно покачал головой. – Боюсь, да, гэгэ. У меня действительно много дел. – ох.. Се Лянь опустил взгляд, и между ними воцарилась тишина. Его охватило укол разочарования, но он воздержался от того, чтобы высказать его; во-первых, это было неловко, а во-вторых, интуиция подсказывала ему, что, если он расскажет об этом Хуа Чэну, тот бросит свою работу, чтобы провести время с Се Лянем. Се Лянь не мог вынести мысли о том, чтобы оторвать Хуа Чэна от работы; он получал стипендию, и ему приходилось много работать, чтобы сохранить ее. Но затем первые слова Хуа Чэна всплыли на поверхность сознания Се Ляня: действительно ли Хуа Чэн хотел, чтобы Се Лянь обнял его? Прежде чем он успел усомниться в себе или, что еще хуже, струхнуть, он сделал уверенный шаг вперед, крепко обхватив руками талию Хуа Чэна. Как и вчера, мужчина, казалось, был удивлен поступком Се Ляня, хотя он быстро стряхнул первоначальное удивление и ответил на объятия. – Гэге действительно силен. Это всегда застает меня врасплох, – с трепетом признался Хуа Чэн над головой Се Ляня, почти шепча ему на ухо. Се Лянь чувствовал, что тело Хуа Чэна было таким же крепким, как и его собственное, и к тому же теплым. Се Лянь неохотно отстранился, подняв глаза и взглянув на Хуа Чэна. – Пока?.. Другой мужчина кивнул, наблюдая, как Се Лянь отошел от него, идя бок о бок с Ши Цинсюань, которая уже схватила Се Ляня за руку, и хлестала от волнения, пока разговаривала с ним. Се Лянь понял, что мягкое выражение лица Хуа Чэна не покинет его разум, постоянно отвлекая его внимание, пока он будет в библиотеке. ⋆ ⋆ ⋆ Визит брата Ши Цинсюань к ней продлился до воскресенья, поэтому их планы провалились. Где-то в глубине души Се Лянь считал, что это был намек чтобы он сосредоточился на учебе. И Се Лянь, естественно, подчинился, поскольку ничего лучшего не придумал. Возможно, Се Ляню следует больше всего сосредоточиться на лекции профессора Юйши Хуана в четверг, поскольку у него все еще были проблемы с запоминанием некоторых фрагментов информации. Династия Хань была богата литературой, некоторые образы которой были более или менее понятны современному человеку. Поскольку Инь Юя не было в квартире, Се Лянь решил включить музыку фоном, так как она всегда помогала ему сосредоточиться, слегка покачивая головой в такт ритму. Тем не менее, прежде чем он успел как следует погрузиться в свои книги, разбросанные по всему столу, кто-то постучал в дверь достаточно громко, чтобы Се Лянь услышал это из своей спальни. Се Лянь никого не ждал, так что, возможно, это была доставка для Инь Юя? Быстрым шагом он подошел к двери, боясь, что вновь прибывшему придется ждать слишком долго. Не заглядывая в глазок, он открыл дверь – чтобы поприветствовать Хуа Чэна, который уже улыбался ему с двумя огромными пакетами с продуктами в руках. – Саньлан?! – воскликнул удивленный, но счастливый видеть его Се Лянь. Ведь с момента встречи в четверг они не виделись. – Что ты здесь делаешь? Хуа Чэн, казалось, тоже был рад видеть Се Ляня. – Мы с Инь Юй планировали вместе приготовить ужин, – он поднял руки с сумками, чтобы доказать свои слова, ты можешь присоединиться к нам, если хочешь. Се Лянь удивленно моргнул. Но быстро осознал, что они все ещё стоят в проходе. – Ой, проходи – Се Лянь отошел в сторону, пропуская Хуа Чэна, забирая сумки из его рук. – Он тяжелый, как ты его только дотащил? В тот момент, когда Се Лянь увидел его, он подумал, что Хуа Чэн пришел сюда, чтобы увидеть его. Но затем этот укол ревности, забытый на несколько дней, вернулся с удвоенной силой, напомнив Се Ляню, что Хуа Чэн ещё был другом Инь Юя. Даже лучший друг. Присутствие Хуа Чэна здесь не обязательно означало, что он хотел провести время с Се Лянем. Тем не менее, даже если Хуа Чэн был здесь ради Инь Юя, просто вид его лица сделал день Се Ляня ярче. – Ах, но Инь Юя здесь нет – сказал Се Лянь через мгновение, следуя за Хуа Чэн на кухню. Мужчина свободно перемещался по кухне, как будто жил здесь, зная, где находится каждая миска, кастрюля или даже специя. Хуа Чэн был здесь очень часто. Хуа Чэн повернулся и посмотрел на Се Ляня, раздраженный этой новостью. – Куда, черт возьми, он делся? – Ах, прости, Сань Лан, я не спрашивал – ответил Се Лянь, нервно почесывая затылок. Хуа Чэн покачал головой, распаковывая сумки и кладя каждый предмет на стол в открытой, но тесной гостиной. – Не имеет значения, – сказал он равнодушно. – Гэгэ занят? – Я… почему ты спрашиваешь, Сан Лан? Хуа Чэн поднял глаза, их взгляды встретились. В одно мгновение Се Лянь почувствовал, что его ноги подкашиваются – Хуа Чэн был здесь и выглядел таким домашним, что сердце Се Ляня едва могло это выдержать. – Мне интересно, сможет ли гэгэ остаться со мной и немного помочь? Я купил ингредиенты для двух разных блюд, и приготовление их в одиночку заняло бы много времени, – объяснил он, выжидающе глядя на Се Ляня. Подобно щенку, Се Лянь не мог не улыбнуться про себя при таком сравнении. – Разве ты не подождешь возвращения Инь Юя? – спросил Се Лянь, делая шаг ближе. – Нет. Я быстрее умру от голода, чем он вернется. – Что ты хочешь приготовить?» Се Лянь едва сдержал волнение. Он готовил нечасто и всегда доставлял неприятности, когда заходил на кухню, поэтому довольствовался готовой едой. В конце концов, пользоваться микроволновой печью было не так уж и сложно. Пока Хуа Чэн объяснял, что они будут подавать на сегодняшний ужин, книги и исследования Се Ляня были давно забыты. Когда все ингредиенты были выложены на стол, а овощи промыты, Хуа Чэн объявил о разделении обязанностей. Первое блюдо было довольно простым, овощное жаркое, но более острое, поскольку Се Лянь всегда любил остроту, и, как оказалось, Хуа Чэн тоже не возражал против этого. – Если Инь Юй не сможет это съесть, это его проблема, поскольку он здесь не для того, чтобы жаловаться – рассудил Хуа Чэн с ухмылкой, играющей на его губах. Се Лянь вымыл руки и начал нарезать овощи, рассеянно высунув язык и сосредоточившись на своей задаче. Нож, которым он пользовался, был чрезвычайно острым, и одно неверное движение могло привести к тому, что Се Лянь потерял бы один или два пальца. Хуа Чэн мариновал тофу, время от времени украдкой бросая взгляд на Се Ляня. Когда он заметил что-то неладное, он подошел к нему, стараясь не напугать его и не заставить нож выскользнуть из его руки. – Гэгэ? – сказал Хуа Чэн, стоя рядом с ним. – Могу ли я показать тебе, как их лучше всего нарезать? У тебя они слишком толстые, и после приготовления их будет сложно жевать. Се Лянь резко повернул голову и посмотрел на него, осознав расстояние между их телами – или, скорее, его отсутствие. Прежде чем Се Лянь смог передать Хуа Чэну нож, Хуа Чэн уже положил свою руку на руку Се Ляня. Если бы Хуа Чэн намеревался научить его такому способу, это было бы бесполезно – Се Лянь попросту не мог сосредоточиться на задаче! Несмотря на то что Хуа Чэн был младше него, его рука была больше по сравнению с его. – Гэгэ, ты теперь понимаешь как правильно? – спросил Хуа Чэн тихим голосом, почти мурлыкая, прямо в ухо Се Ляню, вырывая его из своих мыслей и вызывая сотни мурашек. Что он ему показывал – Се Лянь уже не помнил, но все же кивнул. Хуа Чэн ушел, довольный, и снова занялся тофу. Готовка не прошла в тишине: Се Лянь снова и снова задавал вопросы о кулинарии, а Хуа Чэн каждый раз охотно отвечал. Готовить с Хуа Чэном было приятно, быстро понял Се Лянь, улыбка не сходила с его лица всю готовку. Хуа Чэн был терпеливым и понимающим, ни разу не повысил голос на Се Ляня, когда тот допускал ошибку. Это было полной противоположностью его родителям, когда Се Лянь заходил на кухню, чтобы приготовить себе еду, или даже соседу, который жаловался на запах гари, когда Се Лянь готовил свой первый ужин в этой квартире. Хуа Чэн же был другим. Пока овощи, тофу и рисовая лапша жарились на слабом огне, Хуа Чэн готовил другие ингредиенты для жареной курицы, которую Се Лянь не ел уже несколько месяцев. В тесной кухне Хуа Чэн чуть ли не наступил на ногу Се Ляня, но Се Ляню было все равно – было приятно проводить время с Хуа Чэном вот так. После нескольких часов суеты на кухне оба блюда были готовы, но Инь Юя по-прежнему нигде не было видно. Хуа Чэн отказался от идеи ждать его и вместо этого накрыл стол для их двоих. Закончив, он пригласил Се Ляня ужинать, обращаясь с ним так, как будто это Се Лянь был здесь гостем, несмотря на то, что сам Се Лянь жил в этой квартире. Еда была на столе и Хуа Чэн ждал, пока присоединится и Се Лянь, но прежде чем Се Лянь сел, он заметил что Хуа Чэн положил самые большие и сочные куски курицы, а также еще большую порцию жареных овощей на его тарелку. Се Лянь вопросительно наклонил голову, но прежде чем он успел высказать свои сомнения, Хуа Чэн сказал уговаривающим тоном: – Ешь, гэгэ. Не волнуйся об Инь Юе. То что он пропустил наш кулинарный день – только его проблемы. Еда выглядела потрясающе; один лишь взгляд на это заставил Се Ляня пустить слюни. Давно он не наслаждался полноценной едой. Полагаться исключительно на стипендию оказалось непросто, с сожалением подумал Се Лянь. – Это... мило с твоей стороны, Саньлан – похвалил Се Лянь с мягкой улыбкой, пробуя первый кусок. В одно мгновение буря вкусов обрушилась на его нёбо, и из уст Се Ляня сорвался всхлип восторга. – Как вкусно, Саньлан! Ты потрясающий повар. – Гэгэ забыл? Мы приготовили это вместе, – ответил Хуа Чэн, с любовью наблюдая за Се Лянем. Только после того, как Се Лянь заметил, что Хуа Чэн все еще не притронулся к еде, и после небольшого отругания, он тоже начал есть. *** Время пролетело в мгновение ока, неохотно признался Се Лянь, когда приближался вечер, они оба только что закончили уборку на кухне. Им не удалось съесть все, что приготовили, и Хуа Чэн запретил Се Ляню делиться этим с Инь Юем; все, что осталось, принадлежало Се Ляну и только ему. Сердце Се Ляня затрепетало при звуке властного, но заботливого тона Хуа Чэна. Только когда Хуа Чэн стоял в своих черных кожаных ботинках и кожаной куртке на спине, готовый покинуть квартиру, Се Лянь понял, что их время вместе подошло к концу. То, что Се Лянь мог провести свою ленивую субботу в компании Хуа Чэна, было неожиданным, но приятным, и смириться с его уходом было трудно принять. На этот раз Хуа Чэн первым протянул руки, приглашая Се Ляня на прощальные объятия. Недолго думая, Се Лянь подошел к нему, крепко обхватив руками тело Хуа Чэна. Затем с губ Се Ляня сорвался вздох, когда мужчина внезапно поднял его с земли и крепко зажал в своих руках. Инстинктивно Се Лянь обхватил ногами Хуа Чэна за талию и, все еще не понимая, что происходит, спросил: – Саньлан? Почему... Положи меня на землю! Но Хуа Чэн притворился глухим, развернулся на пятках и потянул за ручку, чтобы выйти из квартиры. – Гэгэ так легко похитить, он охотно идет в мои объятия. Се Лянь обвил руками шею Хуа Чэна, прижавшись к мужчине. – Что? Саньлан, не надо!.. Хуа Чэн уже переступил порог квартиры, продвигаясь дальше по лестнице, а Се Лянь цеплялся за него, как коала за дерево. Когда Хуа Чэн внезапно остановился, издав недовольное ворчание, Се Лянь повернул голову только для того, чтобы понять, что Инь Юй, тот, кого они ждали, стоит у них на пути и тупо смотрит на них. – Я не знал, что вы дружите. – Пришло время заменить забывчивых друзей теми, кто заботится – усмехнулся Хуа Чэн, крепче сжимая тело Се Ляня. «Как неловко» – подумал Се Лянь, прижимаясь лицом к изгибу шеи Хуа Чэна. «Ему пришлось вернуться в такое время и увидеть нас… » – мысленно простонал он. Когда Инь Юй прошел мимо них, не сказав больше ни слова, даже не оглядываясь назад, ведя себя так, как будто ничего не произошло, Хуа Чэн и Се Лянь оставались неподвижными, не двигаясь. – Удобно ли гэгэ? – спросил Хуа Чэн игривым тоном, пытаясь поднять настроение. – Мм.. — Гэгэ тоже навязчив. Се Лянь мгновенно отстранился, глядя прямо в глаза Хуа Чэну. – Извини я.. – Я не возражаю, гэгэ, – мгновенно возразил Хуа Чэн с нежным выражением лица. – На самом деле, мне даже нравится держать тебя на руках. Се Лянь ошеломленно смотрел на него, пока Хуа Чэн сделал несколько шагов назад к квартире, чтобы поставить Се Ляня на пол. Однако, когда ноги Се Ляня коснулись пола, ни один из них не сделал и попытки разомкнуть руки, все еще крепко держа друг друга. – Хочешь когда-нибудь повторить это? Я имею в виду готовку вместе – нерешительно спросил Хуа Чэн, не сводя глаз с лица Се Ляня. Се Лянь фыркнул. – Я подумал, что ты снова хочешь меня похитить… – Ой? Гэгэ желает? – Сань Лан… — простонал Се Лянь, убирая руки с шеи Хуа Чэна. – Не дразни. Хуа Чэн последовал его примеру, сложив руки по бокам и одарив Се Ляня еще одной мягкой улыбкой. – Доброй ночи тебе, гэгэ. – Тебе тоже, удачного пути домой – сказал Се Лянь, его улыбка постепенно исчезла, когда Хуа Чэн исчез из поля его зрения. Это уже не была простая влюбленность. Се Лянь был глубоко влюблен в Хуа Чэна. дополнительно – Инь Юй – позвал Хуа Чэн, поворачиваясь к нему. В его тоне не было никаких злых намерений, но Инь Юй не мог не чувствовать дрожь, пробежавшую по его спине. – Да? Хуа Чэн плюхнулся на диван рядом с ним, скрестив ноги. Даже если он вел себя как всегда, Инь Юй заметил изменение в выражении его лица, ставшее неожиданно беспокойным. – Что обычно ест Се Лянь? Инь Юй почти выронил банку из рук, резко повернув голову и недоверчиво взглянув на своего друга. – Что? Откуда мне это знать? Хуа Чэн подозрительно приподнял бровь. – Ты живешь с ним? – Да, но мы почти не видимся – Инь Юй провел рукой по лицу, пытаясь собраться с мыслями. Он знал, что должен найти ответ; в противном случае Хуа Чэн не оставил бы его в покое. Иногда он видел, как Се Лянь разогревал что-то в микроволновке, и ему запретили пользоваться плитой после того, как им обоим пришлось извиняться перед соседом. – Он не готовит для себя, не умеет. Но он попробовал. Ну… он ест то, что покупает в магазине? Так что, я думаю, это некачественная еда, – через некоторое время ответил Инь Юй. Хуа Чэн промычал, погруженный в свои мысли. – Не появляйся в квартире в субботу в полдень и не возвращайтесь в течение нескольких часов. Не говори об этом ни слова Се Ляню, иначе ты пожалеешь об этом. – Зачем мне…? – Инь Юй вздохнул и повиновался.