***
Дома Эбру сразу же забралась под одеяло — несмотря на жаркий день, ей было холодно то ли от того, что ее укачало на аттракционе, то ли из-за переживаний за Гюль. Думать ни о чем не хотелось. Кажется, ей даже удалось заснуть. Но вскоре она проснулась от того, что хлопнула входная дверь. — Сестра! — громко позвала Гюль. — Ты где? Вскоре девочка появилась на пороге комнаты: — Сестра, прости меня. Я так за тебя испугалась! — Что случилось? — обнимая малышку, поинтересовалась Эбру. — Тебя так долго не было… Я решила тебе водички принести, но у меня не было денег. Поэтому я взяла бутылку в киоске. Я думала потом вернуться и заплатить, а сзади полицейский подошел, он увидел меня и потащил в полицию. — Я чуть с ума не сошла, когда не увидела тебя на скамейке… Никогда больше так не делай! — Хорошо. На пороге комнаты девочки появился Миран. На его лице читались следы тревоги и волнения, но он улыбался. — Да, Гюль ханым, ты, конечно, своей самоотверженностью переплюнешь старшую сестру. Эбру, как ты себя чувствуешь? — спросил он. — Все нормально, — отозвалась Эбру. Ей и правда стало намного лучше. Тошнота и головокружение отступили, захотелось есть. — Мы с Гюль ханым заехали в магазин и купили все для пиццы. Если хочешь — присоединяйся, будем вместе готовить. — Я бы с радостью, но лучше полежу. — Конечно, нет вопросов. Кстати, как ты домой добралась? — Мне в парке люди помогли, — мигом соврала Эбру. — Они и предложили подвезти до дома. — Ну, хорошо, что все закончилось благополучно. Идем, Гюль ханым, пиццу делать. Пусть Эбру отдохнет. Вечером к девочке, измученной событиями прошедшего дня, заглянула Рейян: — Миран и Гюль мне все рассказали. Ну, как ты себя чувствуешь? — Все в порядке. Завтра буду в строю, — отозвалась Эбру. — Я за Гюль больше испугалась, если честно. — Представляю. Ну, думаю, Гюль сделала выводы и больше так не будет. Эбру улыбнулась. — Папа Махфуз скоро приедет из Франции, — сообщила Рейян. — Здорово. Зайдет к нам? Эбру вдруг подумала, что в проблеме отцов они с Рейян очень похожи. Правда, Рейян считала своим папой совсем другого человека. А уже после замужества узнала о том, что ее родной отец на самом деле бросил ее маму, когда та забеременела. «Был молод и не готов», — так объяснил это Махфуз бей. Рейян плакала несколько дней: и из-за того, что родной папа предал ее, и из-за того, что мама и тот, кого она считала своим отцом, скрывали от нее такое. Правда, отношения с папой Махфузом Рейян все же удалось наладить, пусть и не сразу. — Зайдет, конечно! Я думаю, мы можем вместе на природу выехать. — Здорово. Рейян, а… Ну, ты вообще рада, что у тебя есть, по сути, два отца? — Рада ли я? — усмехнулась девушка. — Даже не знаю… С учётом того, что с Хазар беем у нас испортились отношения после того как мы забрали Гюль, наверное, я рада. В любом случае, папе Махфузу я очень благодарна. Он поддержал меня, когда я поступала учиться, когда мы оформляли опеку над Гюль, когда тебя забирали. Это очень важно, когда есть такой тыл. — Да… Важно, — согласилась Эбру. «Как Рейян хорошо сказала — тыл… Получается, у меня тоже теперь есть тыл», — подумала она. — А Махфуз бей один приедет или с женой? — Нет, без жены. Алана ведь беременна, вот-вот родит. — Ой, да? А я не знала… Год назад родной отец Рейян женился на француженке с турецкими корнями. Родители женщины эмигрировали во Францию еще до ее рождения, и она родилась уже там, но регулярно приезжала в Турцию. Личная жизнь у Аланы не складывалась: первый муж оставил ее с двумя сыновьями-погодками, второй — с кучей долгов. На пороге сорокалетия, во время очередного приезда в Турцию, она встретила Махфуза, и между двумя взрослыми, зрелыми людьми вспыхнула любовь, которая вскоре перетекла в брак. Махфуз бей переехал во Францию, начал там бизнес. А вскоре Алане удалось забеременеть. — Знаешь, я очень рада за папу, — поделилась Рейян. — Он заслужил быть счастливым и наслаждаться отцовством. Да и Алана тоже. Она очень ждёт свою девочку. Даже имя уже придумала — Селин. Когда мы на прошлой неделе разговаривали, она мне вещи для малышки показывала. Говорила, как ее сыновья рады, что у них будет сестричка. — Да, круто. Здорово, что вы с Аланой подружились. А Мерве вот с мачехой воюет. А если та забеременеет, думаю, вообще ужас будет. — Так а зачем нам с Аланой воевать? Мы взрослые, понимаем, что нас обеих любят. Я не собираюсь ревновать папу к его жене и малышке Селин. «Ну вот, зря ты переживаешь из-за Неслихан, Эбру, — сказала себе девочка. — Думаю, Омер… папа любит вас обеих. Вон как примчался на помощь. И до дома довёз. И Неслихан хорошая, помогла, поддержала, не смотрела как на пустое место… И она не такая противная, как мачеха Мерве». — Ты засыпаешь? — сквозь сон донёсся до до нее голос Рейян. — Ладно, спи, милая. Завтра будет новый день. Все обязательно будет хорошо.***
Неслихан чувствовала себя прекрасно. Токсикоз почти не мучал ее уже пару дней, и она с удовольствием позавтракала перед отъездом в министерство. Видимо, сказался разговор с Омером, да и последующее знакомство с Эбру. Девочка ей очень понравилась — и не только потому, что это дочь Омера. У Неслихан просто сердце разрывалось, когда она видела, как Эбру, едва стоя на ногах, переживает за младшую сестренку. «А ведь мы с ней чем-то похожи, — думала Неслихан, когда Омер вез Эбру к ее дому. — Она тоже лишилась всех родных людей, но не сломалась, наоборот, уехала в новый город, нашла работу. И ее взяли под опеку хорошие люди. Наверное, эти испытания сделали Эбру сильной. И ей есть ради кого быть такой — она ведь старшая сестра, пример для малышки. А я?» Думая об этом, Неслихан приложила ладонь к животу. Она тоже должна быть сильной ради своего малыша. Тем более, все сложилось удачно, знакомство с дочерью Омера состоялось, волноваться не о чем. — Спасибо, что помогли, — сказала Эбру, выходя из машины. — Я это… отлежусь немного и обязательно позвоню. — Держись, выздоравливай, — улыбнулся дочери Омер. — Пусть все пройдет, — добавила Неслихан. Девочка, улыбнувшись им и помахав рукой, заторопилась в подъезд. — Горжусь ею, — поделился Омер, едва она скрылась из виду. — Есть чем гордиться. Она выросла прекрасным человеком, взяла лучшие качества своего отца, — откликнулась Неслихан. «Надеюсь, наш малыш будет таким же», — подумала она. — Я отвезу тебя домой. Отдохни немного, ты совсем бледная. Неслихан и правда чувствовала себя не очень. За завтраком она толком не успела ничего съесть, а затем волнение за дочь Омера перебило все остальные чувства. — По-моему, я только и делаю, что отдыхаю, — буркнула она, но согласилась. Ехать куда-либо еще просто не было сил. Неслихан оделась, отметив, что ранее свободные брюки теперь стали хуже застегиваться на талии. Затем причесалась, слегка подкрасилась и села в автомобиль. По радио играла веселая песня, и настроение было тоже чудесное. Омер был на задании и вчера вечером позвонил, сообщив, что у него и команды все нормально, и скоро он вернется в Стамбул. Так что со дня на день Неслихан ждала его возвращения. Работы в министерстве поднакопилось за время ее отсутствия. Неслихан выпила чаю, затем принялась за бумаги. Время летело незаметно. Через пару часов в дверь постучали. — Да, заходите, — сказала она. — Неслихан ханым, — заглянула в кабинет Элиф. — На входе девочка, просится к вам. — Девочка? Как странно… А как зовут? — Эбру Асланбей. — А, тогда, конечно, пропускайте. То, что дочь Омера явилась в министерство, Неслихан не удивило. После рассказа о сеансе психотерапии для Горбатого она догадалась, что от девочки можно ожидать всякого. Но сейчас было интересно, почему она пришла именно к ней. — Здравствуйте, можно? — на пороге кабинета появилась Эбру в школьной форме. — Эм… Да, заходи, конечно. А ты почему не на занятиях? — Нас отпустили раньше, — сказала девочка. Неслихан усмехнулась — наверняка она сказала неправду. Впрочем, может, у нее срочное дело. Тогда это простительно. Эбру присела на диван, расправила форменную юбку и перекинула ногу за ногу: — Я хотела с вами поговорить. — Интересно… О чем же? — спросила Неслихан, усаживаясь напротив. — О моем отце. Я просто много думала эти дни, поговорила с людьми… Так вот, я хотела сказать, что не собираюсь мешать вашей семье. Я хотела бы общаться с папой и дальше, потому что это мой единственный родной человек на планете. Но если вы будете против… — Ты что, конечно, я не буду против, — улыбнулась Неслихан. — Я люблю твоего папу, он для меня родной человек, и его дочь, то есть ты, мне тоже не чужая. К тому же… К тому же, у меня больше никого нет. Эбру подалась вперед и наклонила голову, ожидая, что Неслихан поделится тем, что ее беспокоит. Неслихан, увидев это, продолжила: — Моя мама погибла очень давно, моего брата убили террористы. А папа… Тот, кого я считала отцом, предал не только меня и мою семью, но и всю страну. А затем прямо мне в лицо сказал, что никогда меня не любил. Я осталась совсем одна, и твой папа оказался единственным, кто был рядом. Ты не думай, я не давлю на жалость… — Поверьте, я была бы последним человеком, кто мог такое думать. Сама ведь знаю, как это — остаться без семьи. Я вижу, что вы адекватный человек, и мы можем нормально разговаривать. Я потому и пришла к вам как к дипломату, чтобы на берегу договориться. Например, Мерве со своей мачехой так не может… — Мерве — это твоя одноклассница? — Да. Мы с ней раньше ссорились, один раз даже до драки дошло. А потом подружились. Неслихан усмехнулась. — Ты очень похожа на своего папу, Эбру. Девочка опустила глаза и посмотрела на Неслихан точно так же, как Омер. — Не знаю, почему, но я рада это слышать, — Эбру встала с места. — Наверное, я пойду. Мне ещё нужно Гюль забрать. — Да, конечно. Если что — ты можешь всегда прийти ко мне. — Я верю, мы подружимся, — улыбнулась девочка, покидая кабинет. — Во всяком случае, сейчас я чувствую себя спокойнее. — Это главное, — отозвалась Неслихан. Эбру открыла дверь, нос к носу сталкиваясь с неприятным мужчиной с зачесанными волосами и портфелем в руках. Как только дверь за девочкой закрылась, Неслихан спросила: — Вы кто? — Привет тебе от Компании, — заявил он и, вытащив пистолет, наставил его на Неслихан.