Розоволосый Акаши вылетел из класса стремительно, прижав к уху мобильный. Подхватив свою сумку и придерживая у груди выпадающие из руки тетради, я выбежала за ним, но в коридоре его уже не было. Оглядевшись, натыкаясь лишь на незнакомые лица учеников, пожав плечами, я отправилась в столовую. Подходило время обеда. Бредя за шумной толпой, я никак не могла выкинуть из головы этого парня. Всё-таки, я его не помнила. Да и за столько лет я поменяла столько школ и столько «друзей»…
Огромное прохладное помещение столовой заполнилось учениками мгновенно, как кукурузное поле — саранчой. Взяв свою порцию, я заметила свободный стол, и направилась к нему, не веря своей удаче. И правильно — как только я присела, разложив перед собой обед с подноса, моё одиночество грубо прервали.
— Так как тебя зовут, новенькая?
Я вскинула глаза. Две девочки из моего класса, те самые, что противно хихикали, зажав ладошками ярко накрашенные рты. Та, что задала мне вопрос, грубо ковырнула моей вилкой омлет с моей тарелки и отправила себе в рот, ухмыльнувшись. Чёрт, только не это. Местные стервы заинтересовались мной.
— Рен. — я протянула руку и выдернула свою вилку из наманикюренных тонких пальчиков. Отрезала кусочек котлеты и стала есть, как ни в чём не бывало. Каким-то малолетним дурочкам не получится покачнуть моё душевное равновесие.
— Я Мэй, а это — Рэй, — вторая из девочек, накручивая прядь волос на палец, показала сначала на себя, затем кивнула на свою скривившую раздражением рот подругу. Я едва сдержала смех от их так похожих имён, и, определённо, характера. Даже выглядели они похоже: крупные локоны чёрных волос, ярко-розовая помада, у форменных рубашек расстёгнуто одинаковое количество верхних пуговиц, открывая обзор на декольте. Я знала таких, как они, и общаться с ними мне никогда не нравилось.
— Слушай, Рен, — Рэй протянула моё имя, как мёд — ложкой. — Ты — подруга Харучиё Акаши?
Харучиё. Имя вспыхнуло, как взорвавшаяся в космосе звезда. Картинки прошлого быстрым слайд-шоу проносились перед глазами: щуплый, светловолосый мальчик, улыбающийся неполнозубым ртом, протягивает мне сорванную с клумбы соседа хризантему; мы катаемся на велосипедах, с нами ещё мальчишки — его друзья, а затем он дует мне на коленку, пока я заливаюсь слезами и громко кричу от обиды и боли; вот я смотрю из окна машины, как мальчик сдерживает злые слёзы обиды, сжав маленькие кулачки, пока мы уезжаем всё дальше и дальше. Вот откуда я его знаю. Из моего прошлого приезда в Токио. Из моей прошлой жизни, давно забытой и стёртой.
Щелчок. Я встрепенулась. Мэй, щёлкнувшая перед моим носом, отодвинула свою руку от моего лица, и переглянулась с подругой в недоумении. Видимо, я надолго погрузилась в свои воспоминания, приняв слишком отрешённый вид. Точно посчитают сумасшедшей.
— Нет. Я не его подруга. — это правда. Мы не общались ни разу с момента моего переезда. Я просто стёрла своего друга детства, с которым переживала лучшие моменты, как ненужную вещь. Как файл в папке, который засорял память. Мне стало стыдно и неуютно.
Услышав мой ответ, девушки будто облегчённо вздохнули, чем вновь привлекли моё внимание.
— И хорошо, — я подняла брови в удивлении, и девушке пришлось объяснить, — Этот Акаши — фрик. Ходит в маске, чтобы людей не пугать. С ним никто не общается и тебе мы не советуем из толпы выделяться. Таких людей надо избегать, понимаешь?
Девушки захихикали, а я вновь напрягла память, воссоздавая лицо маленького Харучиё в мыслях. Мне он вспоминался симпатичным маленьким мальчиком с широкой улыбкой и необычными притягательными глазами, обрамлёнными белоснежными ресницами. Не вспоминалось ни единой детали, из-за которой Харучиё мог бы показаться «страшным» или «пугающим».
Решив не давать одноклассницам шанс утянуть меня в свой злословный клуб, я быстро расправилась со своей порцией, и поднялась из-за стола. Громко сдвинув стул, что издал мерзкий скрежещущий звук по полу и прервав этим хихиканье, я двинулась к выходу из столовой. Оставалось ещё время до урока и мне хотелось проветриться. С Акаши смогу поговорить и позже, после уроков. Главное — догнать его в следующий раз.
В отличие от солнечного утра, ближе к обеду грузные чёрные облака с окаймлением золота нависли над зданием школы. Давили сверху, грозясь с минуты на минуту пролиться ливнем, и вызывая головную боль. Я вскинула голову, вглядываясь в их пушистую тьму, серую, напоминающую глаза Харучиё. Опять я о нём думаю… Встряхнув головой, словно это могло помочь раскидать мысли в стороны, я прошла на ещё мягкую траву лужайки у школы, надеясь, что мне хватит времени насладиться свежим, уже пахнущим приближающимся дождём, воздухом до того, как холодные капли начнут падать на макушку. Но едва я присела, облокотившись о ствол клёна, как начался дождь. Вскочив, подняв сумку над головой, я побежала к школе, но остановилась у самых ступеней, услышав посторонний звук. Вскрик и глухой удар, смешавшийся воедино с прогремевшим громом, раздался за углом здания. Я помялась на месте, поглядывая то на дверь, то на небо, то на стену школы, за которой и спрятался источник звука. Ещё один грубый крик, сопровождаемый злым смешком, решил мою дилемму и я, мысленно обрушив на свою слишком любопытную голову несколько нелицеприятных выражений, быстро двинулась на источник криков. Прижавшись как можно сильнее к стене, наверняка испачкав белую блузку, я выглянула из-за угла.
Картина, открывшаяся мне, поразила так внезапно, что я едва не вскрикнула, вовремя шагнув назад и прижав ладонь ко рту, не позволив ни звуку вылететь из горла. Розовые волосы, взметнувшись вверх и выбившись из хвоста, разметались по плечам Харучиё, когда его голова откинулась назад от удара прямо в лицо. Нависший над ним парень, намного крупнее и выше, будто и не школьник уже, бил ещё и ещё, сжав огромную руку в кулак. Маска сорвалась с лица, отлетев прямо в мою сторону, и я вцепилась в неё взглядом, не в силах смотреть на избиение. Сердце колотилось от страха и ужаса. Я никогда не видела драк и не знала, как правильно поступать. Побежать сейчас в школу, позвать учителей? Это решение отозвалось в голове, как самое правильное, я уже сделала ещё несколько шагов назад, шумно дыша, но наткнулась спиной на что-то, совсем не похожее на кирпичную стену. Слишком мягкое и тёплое. Я обернулась так резко, что зрение не сразу сфокусировалось. Я ожидала увидеть такого же амбала, и даже задрала подбородок, чтобы сразу взглянуть в чужое лицо, однако:
— Эй, ты кто?
Парень ростом чуть ниже меня, запихнув за щеку леденец на палочке, расслабленно стоял передо мной, засунув руки в карманы. Я оглядела его, отметив, что одет он был явно не в школьную форму. Парень почесал блондинистый затылок, а я уцепилась взглядом за вышитые на чёрном рукаве знаки, но разобрать их не смогла из-за смятой ткани.
— Там…там бьют ученика… — я замямлила, делая шаг назад. Мне оставалось лишь гадать, с тем ли амбалом пришёл этот низкорослый паренёк или нет.
— А ты чего тут стоишь тогда? Уходи отсюда, а то и тебе достанется. — парень по-доброму улыбнулся мне, сверкнув ониксовыми глазами, а я испугалась ещё больше и едва не отскочила, сильнее сжав лямку сумки на своём плече.
Парень вскинул светлые брови, вытянув шею и будто стараясь разглядеть драку из-за моего плеча. Его почти детское, слегка округлое лицо вмиг преобразилось: брови сошлись на переносице, челюсть сжалась, заострив все черты лица. Он положил руку на моё плечо, отодвинул в сторону, а я послушно прижалась лопатками к стене. Мне было безумно страшно. Страх перетекал по венам, вынуждая конечности мелко дрожать, как от мороза. Крупные капли дождя упали на лицо, стекая по лбу и щеке, отрезвив меня: я выглянула из-за угла, открыв в удивлении рот. Блондинистый паренёк стоял над телом амбала, лежавшего в пыли, издавая хриплые вздохи. Харучиё стоял, опираясь одной рукой о стену, схаркивая рубиновые сгустки на землю. Его голова была низко опущена, и я могла видеть лишь длинную кровавую слюну, тянувшуюся из его рта. Розовые волосы в беспорядке лежали на плечах, окрашенные красной жидкостью и серой пылью. Я почувствовала облегчение, разливающиеся по венам. Он в порядке, спасён. Здесь мне делать больше нечего: не хватало ещё, чтобы он заметил меня, а ещё опаздывать на урок нельзя. Я попятилась, вновь скрывшись в тени и побежала к дверям.
***
Конечно, Харучиё не пришёл на оставшиеся уроки.
Отец забрал меня из школы, так как погода совсем испортилась: мои ботинки промокли сразу же, как я спустилась со ступенек на асфальтированную дорожку. День был изматывающим, а вечер обещал только добавить усталости. Едва дверь квартиры отворилась, мама, по обычаю закутавшаяся в шерстяной домашний кардиган, с порога налетела на меня с расспросами. Устало вздохнув, стягивая хлюпающую обувь в прихожей, устроившись на мягком пуфе, я отвечала на банальные вопросы, которые мама задала каждый первый школьный день после переездов.
«Всё хорошо. Одноклассники нормальные. Школа нормальная. Учителя нормальные».
Отвечала на автомате, продолжая прокручивать в голове ту драку между Харучиё и амбалом. И кем был тот парень, заступившийся за него?
Поужинав сытным карри, приготовленным заботливыми руками мамы, я заперлась в своей комнате, попросив не беспокоить меня. Разложив учебники и тетради на кровати, ведь стола в моей комнате пока ещё не было, я готовилась погрузиться в чтение, но меня отвлекла вибрация мобильного, небрежно брошенного на подушку. Я замерла. Никто не мог писать мне, хоть социальные сети я вела активно, но ни друзей в реальности, ни по переписке у меня не было. Одноразовые знакомства в соцсетях, которые заканчивались болтанием ни о чём и обещаниями обязательно пообщаться ещё, да и только. Протянув руку к телефону, я перевернула его экраном вверх, разблокировав. Кто-то действительно написал мне.
Открыв сообщение в соцсети, взгляд остановился на фотографии незнакомого аккаунта. Вглядевшись в миниатюру в круглой рамке, я смогла разглядеть лишь мотоцикл и мужскую спину.
«Эй, Рен, не хочешь прогуляться?»
Я похолодела. Отложила телефон, решив игнорировать жуткого знакомого. Никто здесь не мог знать меня, и тем более звать встретиться. Если только…
«Харучиё?»
В ответ мне прилетел смайлик, который я расценила как «да». Мгновенно расслабившись, набрала ещё сообщение с вопросом о его самочувствие. Харучиё долго не отвечал, а я ждала, зажав между зубов ноготь большого пальца, и решила вернуться к урокам.
Я успела сделать всё до конца, а на улице уже стоял глубокий тёмный вечер. Шторы я вновь не зашторила, наслаждаясь видом на полную молочно-белую луну, отбрасывающую свой блеск на верхушки деревьев. Сложив аккуратно тетради в сумку, я направилась в душ, намереваясь лечь спать пораньше, а тёплая вода, распарив тело, поможет мне в этом. Я и думать забыла о сообщениях Харучиё, однако телефон пиликнул как раз тогда, когда я доставала из шкафа себе чистое бельё и ночную рубашку.
«Я у твоего дома. Выходи.»
Меня затрясло, шёлковая ткань ночнушки выскользнула сквозь пальцы, оказавшись на полу. Тело словно кипятком облили, а затем поместили в ванную, полную льда. Откуда он знает мой адрес? Это невозможно. Окоченев от ужаса, я заставила себя приблизиться к окну, спрятавшись за шторой, развевающейся от слабого ветерка из приоткрытого, в тайне от матери, окна. Окна моей комнаты выходили аккурат на тот самый парк, огибающий район Сумида. Луна возвышалась над деревьями, огромная, белая и холодная, а под окнами стояла непроглядная чернота, слабо освещаемся редкими жёлтыми фонарями. Ни одного прохожего и ни одной машины. Я сощурилась, вглядываясь в чёрные деревья. Может быть, Харучиё, подобно маньяку, прячется в их тени, скрыв свои яркие волосы капюшоном? Бред, я смотрю слишком много тру-крайм каналов.
— Рен, ты ложишься? — голос мамы так звонко пронёсся по квартире, что я даже слабо вскрикнула, отскочив от окна. Сердце заколотилось, я прижала руку к груди.
— Да! Спокойной ночи! — крикнула я в ответ, не отводя взгляда от окна. Мне казалось, сейчас я увижу белое лицо Харучиё, закрытое наполовину чёрной маской, и развевающиеся на ветру розовые пряди. Чем дольше я вглядывалась в темноту, тем более безумные мысли шли мне в голову, а усталый мозг генерировал галлюцинации.
Я схватила телефон.
«Извини, я ложусь спать.»
Я ждала ответа, сжав в руках мобильный так сильно, что ещё немного и он бы хрустнул.
Ответом мне послужил лишь рёв мотоцикла под окном, а затем я бросилась к нему, дёрганным движением плотно задёрнув шторы.
***
Утром я чувствовала себя разбито. Сон был беспокойным, и я всю ночь ворочалась из-за кошмаров. Мне снилось тёмно-серое небо, обрушивающееся на мою голову, а затем оно преображалось в глаза Харучиё, налитые кровью, как у вампира.
Отец и в этот раз подвёз меня до школы, но у самой двери меня перехватила крепкой хваткой бледная рука, выдёргивая из толпы спешащих учеников.
Харучиё смотрел мне прямо в глаза, а я смотрела на его маску, что всё равно не смогла прикрыть фиолетовый синяк на горбинке носа. Похоже, склизкий страх, опоясывающий все органы, становится моей новой постоянной эмоцией, ведь, мгновенно вспомнив вечернее сообщение, я вся сжалась в комок, подобно продрогшему котёнку.
— Почему не вышла? — у него был приятный, успокаивающий голос, журчащий, как горный ручей. Но я была слишком взвинчена, чтобы по достоинству оценить его мелодичность.
— Откуда ты мой адрес знаешь?
Мне казалось, я говорю ровным тоном, показывая себя смелой и уверенной, а на деле лишь пикнула.
— Сначала ты ответь. Не вежливо так, знаешь, вопросом на вопрос.
Ощущения, что я на грани обморока. Уши и лицо горело, а рука дрожала в хватке чужих пальцев. Харучиё пугал, до одури пугал. Он возвышался надо мной своей фигурой в небрежно заправленной рубашке и расстёгнутом пиджаке, а я сосредоточила взгляд на его остром кадыке, лишь бы не попасть в омут его глаз.
— Урод, отвали от неё!
Я не ждала спасения, особенно от Мэй и Рэй, которые, подхватив меня с обеих сторон под руки, дёрнули на себя, вырвав из ладони Харучиё. Я едва успела открыть рот, судорожно думая, что бы сказать, но меня уже волокли в класс, оберегая с двух сторон, как персональная охрана.
— И чего он к тебе прицепился?
— Больной!
Негодование девочек совместно с потоком обзывательств, лившееся из их накрашенных ртов, немного расслабило меня. Но впереди меня ждало новое испытание: выбрав себе место в первый день, я должна была сидеть там же в течение всего учебного года.
Я вздохнула с облегчением, не обнаружив за своей партой Харучиё. Устроилась так, чтобы ни в коем случае не задевать его половину, и, мысленно собравшись, приготовилась погрузиться в тему урока по истории Японии.
— Извините, опоздал.
Я вскинула глаза на дверной проход, с удивлением обнаружив там вовсе не розоволосого парня. Обнажив клыкастую улыбку, незнакомый мне парень перекинул густую копну смоляных волос, которым позавидовала бы любая девушка, включая меня, на плечо и воззрился на учителя нахальным взглядом. Я сразу поняла: местный бэд бой, с таким точно дел не стоит иметь. Щёлкнув костяшками, парень отправился на единственное остававшееся свободное место — рядом со мной, и я уже поблагодарила матушку Фортуну за это. Всё лучше, чем неловкое молчание рядом с Харучиё, выбивающее почву из под ног. Но учитель, грозно зыркнув на парня, отправил его в самый конец класса, за сломанную парту, служившую местом хранения книг.
— Ты опоздал ещё вчера, Кэйске. Теперь сидишь там.
Я сдержала обречённый стон. Собиралась уже уткнуться в свою тетрадь, переписывая тему с доски, как стул рядом со мной скрипнул, и краем глаза я уловила движение розовых волос.
