Мастер веры в себя

Когда я только появился в этом мире, было легко. Я всегда довольно быстро подстраивался под любые обстоятельства, но потом меня накрыло. Было сложно адаптироваться в новой реальности, в новом мире. Тяжело было без привычных вещей современного человека. Ещё труднее было называть себя в мужском роде; как же на меня косились дети и воспитатели, когда в моей речи проскальзывало обращение к себе в женском роде. Сложнее всего было привыкнуть к штуке между ног — с ней я тоже порядком помучился, но спустя время смирился. Говорят, у человека есть пять стадий горя, по известному шаблону Кюблер-Росс, я же почувствовал их все. Первая стадия отрицания сопровождалась у меня тихими истериками и ощущениями того, что я скоро проснусь, ведь это просто кошмар, который сильно затянулся. Стадия гнева выразилась злостью на весь мир и огрызанием на всех и вся, с ней мне помогли справиться щедрые розги от Марты. Поэтому она быстро перешла в торги, я пытался как-то улучшить своё положение в приюте: выполнял все задания и брал дополнительные, хорошо учился и пытался угодить воспитателям. Потом наступила самая тяжёлая для меня стадия — депрессия. Мне было всё равно на окружающих, на себя и на своё будущее, но потом я встретил малыша Томми. Боялся ли я Лорда Волан-де-Морта, когда смотрел Гарри Поттера? Были разные чувства, но не страх. Поначалу это была ненависть и обида за Мальчика-который-выжил, Лорд же лишил его родителей! Потом жалость; мать умерла, отец отказался, и в приюте к нему плохо относились, чем же не причина ожесточиться на мир? Ещё у фанатов была теория, что Том не умеет любить из-за того, что его мама Меропа опоила любовным зельем его отца. Правда это или ложь, я без понятия. Втайне я восхищался Реддлом за его ум, силу и создание крестражей. Ведь чтобы создать их, нужно убить человека, а для этого тоже нужны как моральные силы, так и твёрдая решимость. Возможно, я покажусь сумасшедшим или ненормальным, но мне было всё равно. И когда я встретил Реддла, захотелось с ним подружиться, пройти путь, который прошёл он, и где-то мягко наставлять. Поэтому я перетёк в стадию принятия и стал действовать. Начал как-то общаться с Томом, взаимодействовать с ним. Мы не стали друзьями, но общаться стали чаще, и учились мы с ним в одном классе. Он обгонял меня в учёбе, и у нас появилось чувство соперничества. Кто лучше сдаст стих или сделает домашнюю работу. Вот так мы и жили на протяжении четырёх лет. Иногда я видел в его компании Нагайну, ещё пока маленькая змейка обвивала его руку, не всегда можно было её увидеть, но если знать, что она есть, разглядеть можно. Про мои магические выбросы — это отдельная тема. Читая фанфики и разные статейки до попадания сюда, я знал, что магические выбросы должны быть довольно частые, но у меня их было всего два. Первый раз был, когда один из малышни поранил коленку. В груди стало холодно и до дрожи больно в коленях, как в трансе, я подошёл к нему, дотронулся до коленки, и стало сразу тепло. Ранка зажила, а я, почувствовав теплоту, резко упал и, приложившись своей многострадальной головой, попал опять в лазарет. После этого малышня стала считать меня кем-то вроде доброго ангелочка, про которых им рассказывали в церкви. Поэтому носились они ко мне со своими ссадинами и синяками с завидной скоростью, а я же, вооружившись йодом, бинтом и разными мазями, лечил их. Второй случай — это когда мне нужно было попасть в карцер, а похотливые кролики в виде Марты и Джорджа не могли сдержаться и уединиться где-то в другом месте, я смог порывом ветра закрыть окно, и больше у меня не получалось как-то использовать магию. Единственной плюшкой была моя хорошая память — книгу, которую я прочитал месяц назад, я могу слово в слово повторить. И на этом всё. Не быть мне магом.

***

В приютской библиотеке я проводил почти всё своё свободное время, и сейчас не было исключением. Ходя между книжных полок и ведя во старым потрёпанным корешкам книг кончиками пальцев, я чувствовал себя спокойно и умиротворённо. Выбрав первую попавшуюся книжку, я достал её и пошёл на своё любимое место — подоконник — свет там хорошо падал, да и территорию приюта можно было всегда видеть. — Хм? Это ещё кто такой? — прошептал я в тишину библиотеки, посмотрев в окно. В главные ворота входил человек с зонтом: на улице шёл дождь, и погодка была так себе. Если этот человек решил забрать кого-то из приюта, то сегодня был для этого плохой день. На крыльце ждала его, укрывшись под козырьком, миссис Коул; мужчина остановился прямо перед ней, и у них завязался разговор. С моего подоконника было сложно рассмотреть, как он выглядел, но вдруг мужчина посмотрел мне прямо в глаза, и меня как будто прошибло током. Резко отведя взгляд, я подскочил с места и побежал к Тому. Как я не сразу догадался, кто он? Всё же сходится — конец августа, дождливый день, и малышу Томми уже исполнилось одиннадцать зимой. Это был никто иной, как Дамблдор. К этому магу я относился прохладно, хотя в детстве я им восхищался. В моём детском разуме он был добром, которое всегда победит зло. Пересмотрев же Гарри Поттера в более осознанном возрасте, моё восхищение пропало, но появилось уважение. Провернуть такую схему и задействовать стольких людей было достойно уважения, хоть его методы мне и не нравились. Обогнув детей, которые шли на обед, я добежал до комнаты Реддла и, не переводя дыхание, ворвался в его комнату. Он сидел за столом и что-то читал: — И что ты здесь забыл? — не отрываясь от книги, поинтересовался он. Привык уже, что я так к нему врываюсь, хотя поначалу на меня орали так громко, что я думал, что оглохну. — Да вот… — придумывая на ходу, самозабвенно я врал, на самом деле мне хотелось увидеть Дамблдора, ведь увидеть мага мне больше не светит. — Я книгу прочитал, решил обсудить с тобой… — Прав… Вдруг в дверь постучались, и она открылась. — Том, к тебе… — начала миссис Коул, но, заметив меня, осеклась. — Точнее к вам посетитель, молодые люди. — Как поживаете, Том, Дерик? — обратился к нам Дамблдор, заходя в комнату. Том же на это резко нахмурился и, подскочив со стула, подошёл ко мне. — Вы доктор, да? — фактически прошипел Реддл и сильно сжал мой локоть, за который схватился, когда приблизился ко мне. Мужчина же на это ласково улыбнулся и присел на краешек идеально заправленной кровати. — Нет, я учитель в школе «Хогвартс». И я предлагаю вам обучение в нашей школе. — Я вам не верю! Она хочет, чтобы меня осмотрели! Они считают, я другой! — половину его слов я не слышал, мне предложили учиться в Хогвартсе. Мне?! А как так получилось? Я же даже ничего не могу толком, но тогда это открывает большие возможности для меня. Шанс, так сказать, на более хорошую жизнь, чем после выпуска из приюта гнуть спину на третьесортной работе. — Возможно, они правы. — Я не сумасшедший! А Дерик вообще нормальный! — гневно кричал Реддл, уводя меня к двери, такое чувство, что он в любой момент был готов навострить лыжи и сбежать из комнаты, прихватив меня с собой. — Хогвартс — это не сумасшедший дом, — терпеливо объяснял Дамблдор. — Хогвартс — это школа, — сделав небольшую фразу, он выдал. — Школа волшебства. В комнате повисло тягостное молчание. Том замер с отстранённым выражением лица: он лихорадочно осматривал лицо Дамблдора, словно пытался найти признаки лжи в его словах. — Вы ведь умеете странные вещи, я прав? — кашлянув, он продолжил. — То, чего другие дети не могут. Но Том его уже не слышал, он резко отпустил мою руку и что-то бормотал, а потом поднял безумный взгляд на профессора. Его глаза горели каким-то адовым огнём, от которого по моей спине побежали мурашки, я впервые видел у него такой взгляд, иногда я забывал, что передо мной не просто ребёнок, а будущий Тёмный Лорд. — Колдовства? — Да, Том. — Значит, то, что я умею — это колдовство? — А что ты умеешь? — Да всё, что угодно! — лицо Реддла, покрылось красными пятнами, и он начал тараторить. — Двигать предметы, заставлять делать животных то, что я хочу, без дрессировки, а ещё я могу гово… — поняв, что он сейчас начнёт говорить про змей, я его перебил. — Ой, волшебство! Это такое чудо! Я тоже много чего умею! Залечивать ранки и закрывать окна, не трогая их руками! А ещё у меня хорошая память! — сделав небольшую передышку, я продолжил. — А как мы попадём в Хогвартс? Дамблдор хотел что-то сказать, но Реддл обратился ко мне: — Я знал, знал, что я — другой. Представляешь, Дерик, ты колдун! — Ты тоже, малыш Томми, — ответил я; Том был так ошеломлён этой новостью, что не обратил внимание на то, как я к нему обратился. — Вы тоже колдун? — перевёл своё внимание на профессора Том. — Да. — Докажите! После этих слов шкаф загорелся, языки пламени игриво покусывали его дверцы. Гари я не чувствовал, а затем он вдруг перестал пылать. — Ну так что, вы согласны учиться в Хогвартсе? — Да! — Тогда попрошу вас называть меня «профессор» или «сэр», — говорил Дамблдор, одновременно с этим доставая два тощих кошелька и два письма. — Так как вы малоимущие студенты, фонд Хогвартса поможет вам купить учебники и предметы для обучения. Передавая нам кошелки, профессор объяснял нам, как дойти до Косой аллеи: — Я могу вас проводить до… — Нет, вы нам не нужны, мы сами дойдём, — на это Дамблдор кивнул и продолжил. — Там вы встретите хозяина бара, он твой тёзка, Том, — Реддл на эти слова недовольно скривился. — Не нравится твоё имя? — Томов, как кур нерезаных, — раздражённо пробурчал он. — Как мы попадём в Хогвартс? — Это написано на втором листе, а также там билеты на Хогвартский экспресс. Учёба начинается второго сентября, первого сентября будет праздничный ужин, — на этих словах мужчина поднялся и, поправив свой костюм, попрощался с нами. — До свидания, Том, Дерик. И ушёл. Переглянувшись с Реддлом, мы, не сговариваясь с ним, вышли в коридор. Там стояла миссис Коул и разговаривала с Мартой, быстро подбежав к ней, я воодушевлённо начал вещать: — Миссис Коул, нам нужно купить учебники и форму для школы, можно, мы пойдём? — женщина перевела на меня растерянный взгляд и, махнув головой, продолжила что-то обсуждать с Мартой. Схватив Реддла за руку, я побежал на улицу. Пока мы разговаривали с Дамблдором, дождь закончился, и на улице тепло светило солнце. Я же вёл Реддла в какое-нибудь уединённое место, чтобы переговорить, он же, поняв мой мотив, потащил меня в противоположную сторону и завёл в какой-то переулок. — Том, нужно поговорить, — скрестив руки на груди, я посмотрел на него. — Ты вёл себя неподобающе перед профессором Дамблдором, ты не видел, как он на тебя зыркал? — У меня встречный вопрос. Почему ты мне не дал сказать, что я говорю со змеями? — состроил Том недовольную мордашку. — Ты думаешь, все волшебники говорят со змеями? Тем более он старше и сильнее нас, ты же не думаешь, что ему можно доверять? — как бы я не уважал этого человека, я ему не шибко доверял. Если вспомнить, с каким подозрением он относился к нему в фильмах, хоть и было за что. — Нет, конечно. Хорошо, я тебя понял, буду притворяться неопасным, так проще выжить. Спасибо тебе, что не дал проболтаться. — Да, ладно пошли, — только я хотел развернуться и пойти, Том меня остановил. — Что-то ещё? — Постой, давай сравним наши списки и подумаем, как нам экономно потратить деньги, — предложил Реддл, спустя время мы договорились, что купим подержанные учебники и принадлежности, а одежду купим получше, чтобы первое впечатление было хорошим. На Косую аллею мы зашли как будто буднично, державшись за руки, вывеску «Дырявого котла» мы увидели издалека, её, и правда, обычные люди не видели, хоть она и свободно болталась, и её можно было увидеть издали, люди просто проходили мимо. Когда мы туда зашли, мы, наверное, минут пять просто пытались привыкнуть к запаху дыма и алкогольному душку. Косая аллея привела меня в восторг, хоть я и со всех сил пытался держать лицо, у меня плохо получалось. У Тома же было наоборот — он хорошо держал лицо и издавал ауру уверенности и надменности. Разные краски улицы и разнообразные люди в странных костюмах, за то время пока я пребывал в этом мире, многое стёрлось из памяти. Поэтому мой восторг был искренним и очень чистым. Решив первым делом купить волшебные палочки, мы спросили у первого проходящего человека, как пройти в лавку Оливандера. И, показав нам маленький обшарпанный магазинчик, на витрине которого сиротливо лежала одна палочка, прохожий направился по своим делам, а мы пошли туда. Зайдя вовнутрь и вежливо поздоровавшись, мы стали ждать. Вдруг откуда-то слева выпрыгнул безумного вида тип, и только глаза выдавали его осознанность. — Здравствуйте, молодые люди. Пришли выбирать волшебные палочки? Мы робко кивнули, и мистер Олливандер подлетел ко мне и стал расспрашивать: — Как ваше имя, мистер? Какой рукой обычно пользуетесь? Вы маглорождённый или полукровка? — Меня зовут Дерик Мередит. Я правша, но пытаюсь развивать левую руку. Я маглорождённый, мои родители были обычными людьми, — говорил я, пока меня измеряла волшебная лента. Продавец пробурчал что-то невнятное и убежал за прилавок. — Так, возьми, — подал мне палочку Олливандер. — Красное дерево и рог шакалопа, одиннадцать с половиной дюймов, твёрдая. Хорошая, верная. Её я изготавливал вместе с другим мастером, и поэтому цена будет завышена, но подойдёт она вам замечательно. Я кивнул на слова и взял палочку. Вдруг мне стало резко холодно и неуютно, но когда я махнул палочкой, резко обдало жаром и из неё вылетели яркие голубые искры. Эти искорки полетели к Реддлу и начали кружить вокруг него хороводом. Он резко отпрянул от них, и те рассыпались в воздухе. Олливандер крякнул и начал вещать: — Мистер Мередит, вы прекрасный покупатель! Ваша палочка сразу же вас выбрала, отличный вариант для вас и очень хорошо вас описывает. Ведь верность — это ваше главное качество, я прав? Я ошеломлённо кивнул и отдал за неё пять галеонов. С малышом Томми было намного труднее, что я даже успел вздремнуть и проснулся от восторженного крика: — Ох! Второй голос взволновало говорил: — Мистер Реддл, это ваша палочка! Именно то, что вам нужно! Да, тринадцать с половиной дюймов. Тис и перо феникса. Я вправе ожидать от вас великих свершений. Палочка выбрала сильного колдуна, — Реддл на это самодовольно улыбнулся и отдал ещё дороже, чем я. Выйдя из магазинчика, мы пошли искать лавку подержанных вещей. Долго плутая по аллее, мы нашли её и купили там по связке подержанных учебников за первый курс, некоторые учебники у меня и у Тома были совсем плохи, поэтому мы решили меняться ими по мере необходимости. Телескоп и весы мы купили одни на двоих, а вот котёл и флакон для зелий были у каждого свои. От навороченных сундуков мы отказались и поэтому купили самые простенькие, но в хорошем состоянии. Мантии мы решили купить не у мадам Малкин, а в «Из рук в руки», там мы нашли довольно бюджетный вариант мантий в довольно хорошем состоянии. Но малыш Томми всё-таки купил одну у мадам Малкин. Потом я предложил купить остальную одежду у бабули Ивонны — она держала лавку подержанных вещей рядом с отделением почты, в котором я подрабатывал. Я частенько ей заносил газеты, а она же в ответ поила меня чаем и травила байки своей молодости. Поэтому, обменяв некоторую часть галеонов в Гринготтс, мы ушли с Косой аллеи и побежали в лавку. Спасибо сообразительности Тома, мы купили маленькие мешочки с чарами расширение. При входе в лавку бабули Ивонн колокольчик над дверью весело звякнул. Нас обдало запахом кофе и благовоний, в магазинчике сидела на кресло-качалке дама преклонного возраста и читала книгу. Бабулю звали Ивонна Блек, ей было уже за семьдесят, и её седые волосы были убраны в аккуратную шишку, лицо было морщинистым, но, когда она улыбалась, были видны пожелтевшие зубы, слишком часто она курила табак и пила кофе, игнорируя чай. — Здравствуйте! Как ваше здоровье? — звонко поздоровался я, ведь бабуля Ивонн была немного глуховата. Миссис Блек подняла взгляд от книги и, посмотрев на нас подслеповатым взором, узнала меня. — Здравствуй, Дерик. На здоровье не жалуюсь, что вас привело в мой магазинчик? — скрипучим, ласковым голосом поинтересовалась бабушка. — Мне вместе с мои другом Томом Реддлом нужно купить вещи. У вас есть что-нибудь хорошее для нас? — Конечно-конечно, — кряхтя и поднимаясь с кресла, говорила бабуля. — В школу вещи покупаете? — Да, нам нужно что-то хорошее, но не дорогое, — говорил я, подталкивая малыша Томми к креслу для посетителей. Вообще магазинчик бабули Ивонн был очень уютный. Везде стояли кадки с фикусами, разная одежда весела где угодно, и всё это завершало место для ожидания, там всегда стояло свежее печенье и потрёпанный сервиз, доставшийся бабуле от её матери. — Ну, молодые люди, выбирайте, — сказала миссис Блек, показывая нам различные варианты. Себе я купил свитер зелёной расцветки, одну белую рубашку и пару чёрных штанов, закончив тем, что купил чёрные туфли. Реддл же последовал моему примеру и купил точно такое же, но только добавил к этому ещё одну рубашку. У нас осталось примерно одинаковое количество денег. — И где находится ваша школа? — расспрашивала нас бабуля Ивонн. — В Шотландии, это школа-интернат, — попивая чай, рассказывал я, иногда ловил хмурый взгляд Тома, но он держался, как истинный джентльмен, вежливо и учтиво. — Вам повезло. — И правда, хоть одна хорошая новость в нашей жизни. Просидев с ней до вечера, мы попрощались и пошли обратно в приют, прогуливаясь по вечерней Англии. — Дерик, зачем ты ей рассказывал? — фактически шипел Том. — Малыш Томми, не переживай, я же не говорил, что это за школа. — Не называй меня так! — Хорошо, малыш Томми, — как только я сказал последнее слово, мне прилетело по голове от Реддла. — Тц, ну ты и злой! — Только посмей меня называть так в школе! — Хорошо, — потирая ушибленное место, сказал я. Дальше мы шли в тишине. Придя в приют, мы договорились завтра встретится и опять сходить на Косую аллею, чтобы начать привыкать к волшебному миру. Войдя в комнату, я увидел, что мои соседи уже спят, и, потихоньку пробравшись к своей постели, упал без сил. Сегодня был слишком загруженный день. Сняв очки и растрепав волосы, я уставился в потолок. Никогда бы не подумал, что буду магом, да и странная у меня была реакция на магию — внутри было такое чувство, что всё вымораживало. А ещё я думал, на какой факультет я попаду — Гриффиндор и Пуффендуй сразу же нет — среди самоотверженных и слишком добродушных людей я не выживу со своим характером. Слизерин тоже, ведь я маглорождённый, а там одни аристократы — это ещё Реддл может там прижиться, он полукровка, да и характер у него такой. Поэтому остаётся Когтевран — факультет умных и равнодушных к крови, там важен ум. Поэтому, наверное, стоит пойти туда. А вообще, подумаю об этом завтра, я устал.