Пике ласточки

— Тци есть отчень быстро… Цири подпрыгнула от неожиданности. Она и не надеялась, что на всеобщем из ее родного мира умеет говорить хоть кто-то хоть где-то в иных мирах. Да, на ломаном. Да, с очень странным акцентом и очень медленно, как говорит человек, лишь недавно начавший изучать грамоту. Но все же… — Э-э… Спасибо… Наверное… — Нье есть за что, — медленно, как будто читая и боясь ошибиться, ответил ей хозяин дома. На его лице читалось заметное облегчение. Как будто оправдались какие-то его ожидания. — Прост-ш-чу, садьист… Цири повернулась туда, куда он указывал. Там стоял небольшой стол, которого всего несколько минут назад не было, рядом с ним стояли два небольших стула. На столе стояли большие глубокие тарелки с какой-то странной серо-желтой субстанцией. Хозяин дома сел на один из стульев. Выглядело забавно. Как будто тролль умостился на крошечном рыбацком стульчике. Цири села на второй. — На здраве… Цири осторожно взяла ложку. Та была из какого-то странного материала. Прозрачная, но не стеклянная, из гибкого материала, чуть-чуть проминающегося под пальцами. Цири посмотрела на еду. Выглядела та действительно странно. Как будто кто-то прожарил пшено, а потом сварил это с небольшим количеством молока. Пахло это, впрочем, гораздо лучше, чем выглядело. Ощущалось большое количество каких-то специй, большую часть из которых она не узнавала. Цири осторожно попробовала чуть-чуть — и на секунду ей показалось, что у нее во рту взорвалась алхимическая бомба. Да, это можно было есть и даже есть с удовольствием, но сколько же там было острых специй! Наверное, лишь единожды она пробовала что-то настолько же перченое — когда в замке Камелот, где она оказалась много лет назад всего на пару месяцев, поваренок перевернул целую банку восточных пряностей в котелок с кашей… В животе заурчало, Цири смутилась. Хозяин дома понятливо хмыкнул: — Сильно вьостре? — спросил он на ломаном всеобщем. — Ньетчего. Проглотьи одразо… И дьержи — запьей. Он подвинул ей странного вида напиток в стеклянном кувшине и высокий граненый стакан. Напиток был насыщенно оранжевым, будто какой-нибудь эликсир. Цири налила немного, осторожно попробовала. Напиток был сладким, но с ощутимым кислым послевкусием. После этого и в самом деле стало легче. — Спасибо… — Нье за что. — А-а… — Всье фопросы — затем… Может, виной тому было то, что она перед этим не ела неделю, но вместе со странным напитком, эта пряная еда показалась ей лучшей в мире. Цири быстро, но стараясь при этом не слишком торопиться, буквально проглотила целую тарелку и выпила почти весь напиток. Хозяин дома, с сомнением посмотрев на нее, отошел от стола, достал из одного из шкафчиков плоский бумажный сверток, разорвал его пополам и высыпал в новую тарелку кучу какого-то порошка, залил его горячей водой из белого кувшина, перемешал это — и поставил перед совершенно удивленной Цири точно такое же с виду блюдо. Правда, теперь оно было гораздо менее перченым, судя по запаху. — Йа фижу, что ты тавно есть колодная… Нье стесняй себья. Цири благодарно кивнула и охотно продолжила есть. В конце концов, никогда не знаешь, когда в следующий раз получится полноценно поесть. Во время своих странствий она не раз и не два попадала в ситуации, когда ради тарелки каши приходилось сначала целый день проработать в поле или чьем-то саду. Или вообще приходилось есть странную смесь из чего-то червеобразного, залитого субстанцией, похожей на сопли. А эта еда была мало того, что человеческой, так еще и очень вкусной. Хозяин дома дождался, пока она доест, собрал тарелки и поместил в другой шкафчик, нажал на нем несколько кнопок. Шкафчик тихонько загудел, Цири услышала что-то вроде очень сильного потока воды. Чудеса! Хозяин достал две кружки, насыпал в них по чайной ложке каких-то коричневых гранул, залил их водой и размешал. Комната наполнилась странной смесью корицы с каким-то горьким, со сладкой примесью, запахом. Хозяин поставил перед ней одну из чашек, вторую взял себе. — Что же… Тепьер тавай погофорим… Менья софут Майкл, но фсе менья знают как Дайс. А ты есть… — Цирилла… Цири, если кратко… — Тсирьи… — Дайс хмыкнул. — Интерьесное имья… Ньеопычное. — Ваше тоже… Для меня. — Тафай на «ты». Фсьо равно сопьемся… — Э-э… Ладно… — Цири смутилась. — Но вы… То есть ты… — Сильно старшье? — хмыкнул Дайс. — Ничьего… Я расрешаю. Это нье путет крупостью. Цири осторожно кивнула. Дайс был совершенно расслаблен, но Цири все равно чувствовала от него странную, едва заметную угрозу. Да еще и эта железная рука, с которой она не сводила взгляд… Она была настолько противоестественной, настолько отпугивающей, что невольно становилось жутко. Чтобы как-то сгладить неловкость и заполнить паузу, Цири сделала глоток горячего напитка, который ей дал Дайс. Он оказался слегка горьким, со сладким послевкусием. — Итак, тьеперь, Тсири, я пы хотел поньят, кто ты ест и как ты окасалась на том запрошенном склате… Цири сглотнула. И вот что ему сказать? Правду? Она уже один раз сказала правду в одном из других миров, после чего ее скрутили какие-то мордовороты и заперли в странной комнате с мягкими стенами. В нескольких иных мирах над ее историей просто смеялись. Где-то даже побили за вранье… Хотя были и миры, где ей искренне верили. По крайней мере, с виду так казалось. — Я… Я пришла издалека… — Исталека… — Дайс прищурился. — Ты кофоришь о расстоянии или о фременном промешутке? Цири побледнела. — Ну-ну, нье меньяйса ф лице, — попросил Дайс. — Слишком мнокое гофорит о тфоей ньеопычности. — Например? — прищурилась Цири. Ей внезапно стало очень некомфортно. Никогда прежде даже маги иных миров не раскрывали, что она «необычная», настолько быстро. — Тфоя отешта натуральная, это рьедкост для нашего фремени. Тфой мьетч пыл стьелан по текнолокии… Как это ест… Отчень трефней. Мноко фекофф назад. У тебья нет никаких документов и никто о тьебе никогда нье слышал. Кромье того, тфой диалект польскьего ензыка ест отчень старый. Считается, что он фымер пьят фекофф назад. — Но ты же говоришь на всеобщем! — На фсьоопчем? — удивленно спросил Дайс. — Ну, в моем ми… — Цири едва успела поймать себя за язык. — Там, откуда я родом, все говорят на таком языке. — Ф тфоем мире? — заметил ее оговорку Дайс. — Интерьесно… Я стаффил на переместщение фо фремени… Феть я сейчас кофорю на софременной ферсии твоего ензыка. У нас он насыфаецца «польски». Цири мысленно выругалась. Вот кто ее тянул за язык?! Дура! Прав был дядюшка Весемир — она умная и много умеет, но все еще полная дура в жизненных вопросах! И ко всему относится слишком легкомысленно! — Так снатчит, ты ест ис друкоко мира? — Я… — Не перешивай, я не фызофу врача и тебья не упрятчут в мягкие стьены, — чем больше Дайс говорил с ней, тем быстрее становился его говор и тем меньше в нем становилось ошибок. Цири вздрогнула от упоминания мягких стен. Он что — телепат?! Откуда он про это знает?! — Это мнокое опьясняет, — продолжал Дайс, не обращая внимания на ее реакцию. — Звучит локичнее, чем новость о том, что нистчая фосточная Европа исопрела телепорт и оп этом не растресфонили фсем корпорациям… — Кому? — Э-э… — Дайс завис на несколько секунд. — Польшие торковые гильдии, если так тебье привычнее. Они у нас тут правят. Цири кивнула. Впрочем, объяснение нисколько не уменьшало глубины жопы, в которую она сама себя толкнула простой оговоркой. Что теперь будет?! Цири прекрасно понимала, что торгаши одинаковы во всех мирах: греби побольше, продавай подороже и старайся облапошить побольше народу так, чтобы тебе еще и были благодарны. Из слов Дайса она поняла, что ее способность — совершенно уникальная для этого мира. Цири не обманывалась. Решит сейчас Дайс ее продать торгашам — и все, конец. Высушат досуха. И не выпустят, пока не выдоят из нее все секреты. Да и потом не выпустят, а просто убьют. А сбежать из этого мира сию секунду, без Аваллакха и его мудрых советов, без длительной медитации для поиска нужного мира, без врат и вообще чего-либо… Это примерно так же реально, как доехать от Каэр Морхена до Новиграда верхом на котятах. — Не перешивай, я не отдам тебья корпорации. — Ты что — мысли читаешь? — Нет, — усмехнулся Дайс. — У тебья обеспокоенность букфально на литсе написана. Цири покраснела. Кем бы ни был этот Дайс, мозги у него были на месте. Впрочем, вариант того, что он ей солгал и на самом деле читает ее мысли, Цири отбрасывать пока не стала. Слишком много раз ей лгали, чтобы она вот так просто взяла и поверила в бескорыстие и в простодушие. И в то, что ей не попытаются воспользоваться. — И что теперь будешь делать? — спросил Дайс. — Я… Я не знаю, — честно призналась Цири. — У вас тут есть маг или кто-то… — Маг? — удивленно спросил Дайс. — Ну… Это… — Я знаю, кто такие маги, — остановил ее Дайс. — Просто у нас считается, что магия — фымысел. — Что?! Все! Конец! Теперь точно конец! Цири уже бывала в мирах, где нет магии или где ее считают вымыслом и старыми сказками. Это ужасно… Если нет магической энергии, то черпать ее, кроме собственного организма, неоткуда. И без Аваллакха с его амулетами и филактериями накопить достаточно для прыжка в бездну между мирами — без шансов. А Аваллакха как-то не наблюдается. Вообще, Цири не удивилась, что их разделило при перемещении — такое случалось уже не в первый раз, но каждый раз Аваллакх быстро ее находил. — Боги… — Цири уронила голову на руки. — Ну почему в последнее время все идет настолько через жопу?! — Ну, не фсьо так плохо, — фыркнул Дайс. — По крайней мере, ты нье попала в лапы к бандьитам. И у тебья есть челофек, который тебья понимает. Могло быть хуже… — Это ничего не значит… — Это мнокое значит, — не согласился Дайс. — Но ты нье ответила. Что ты собираешься дьелат? Цири не нашлась, что ответить. Дайс, заметив ее неловкость, покачал головой. — Я так понимаю, у тебья нет точный плань? — Ну… — Цири сглотнула. — Мне надо найти одного моего друга. Наставника… Без него мне отсюда не выбраться… Кроме того, за мной охотятся… Дайс усмехнулся. — И са что? — Я не хочу об этом говорить, — отвела взгляд Цири. — И вообще, ты как-то сильно быстро мне поверил… — Принцип Оккама, — развел руками Дайс. — Не плоди сущностей… Самое простое опьяснение мошет быть самым вьерным. Тфой рассказ совпадает с моими выфодами. По крайней мере, пока. И пусть зфучит фантастично, но… До ньедафнего времени считалось и что после смерти нельзя сохранить личность и сознание. А уже сейчас идут опыты по переместчению личности в тругие тела. Так что нье вижу смысла лишне сомнефаться. Кроме того, так качестфенно не соврешь, слишком мнокое букфально кричит о тфоей неопычности. Ну а если ты все же врешь — это быстро вскроется. Если нет — нас ждьот неплохое приклютчение. — Нас? — не поняла Цири. — Шизнь спасьенного ф руках спаситьеля, — усмехнулся Дайс. — Ты ф нашем мире без моей помощи и тня не протянешь. У нас тут фсьо слишком слошно… Цири фыркнула. О, да… Сколько раз она это слышала. И каждый раз, когда кому-то доверялась, оказывалась в дураках. — А какая тебе выгода? Извини, но ты не похож на мецената… Дайс усмехнулся. — Латно… Один день ты тут протянешь, — сказал он улыбаясь. — Здоровая паранойя еще никому не помешала ф Найт-Сити. — Ты не ответил на мой вопрос. Дайс вздохнул, залпом допил напиток, чашечку с которым держал в руках. — Конечно, блакотфорительности не будет, — сказал он. — Фсьо просто. Ты — мне, я — тебье. — В смысле? — Ты неплохо сложена. И у тебья точно есть опыт опращения с холодным оружием. С мечами… И у тебья мозки работают в праффильном русле. Так что сделаем просто. Я тебье помогаю адаптироваться и могу осторошно спросить кое-кого об этом тфоем друке… А ты фсамен поможешь мне. — И как? — У менья, к сошалению, нет фторой пары рук и глаз, — фыркнул Дайс. — А они иногда сильно нушны для фыполнения заказов. Конечно, перфое время придется тебья поучить, но потом… — Заказов? — удивленно спросила Цири. — Это каких? — Скажем так, — Дайс на мгновение задумался. — Я убиваю чудовищ…