Бесконечный водитель в дружном лете

***

Наступил поздний вечер, лагерь погрузился во тьму и в порочную жизнь, которая обычно была скрыта при свете солнечного дня. Где-то в потайном уголке подпола библиотеки, опираясь спиной на мешок муки, Женя при свече читала «Поваренную книгу анархиста». Возможно эти навыки действительно пригодятся ей при проведении диверсионных мероприятий в других лагерях. Ей можно лишь может посоветовать еще подучить полевую медицину, лишним не будет. Кто знает… химия и спецфизиология — дисциплины полезные. Также считала и Мику/Маша, получившая раздвоение личности как раз по причине употребления веществ, но отнюдь не взрывчатых. Понятное дело, она всем говорит, что так легче искать музу, но мы то прекрасно знаем — с творчеством это никак не связано. Судя по всему, так решили и другие пионеры, ведь никого больше в музыкальном кружке не состояло: кому нравится постоянно наблюдать обожжённые ложки и следы от рвоты под прямо под роялем, хотя панцу-шоты вроде бы были очень даже ничего. Но в любом случае — осуждаем. В отличие от нее, Алиса же не эстетствовала, поскольку была из очень простой семьи, хотя родителей своих она уже практически позабыла — они рано ушли из жизни по причине прогрессирующего алкоголизма. Да она и сама не избежала подобной участи, бутылка «беленькой» стала для нее лучшим другом. Однако в этот вечер она была не одна, на рандеву к ней пришел Семён. Были ли они друзьями? Вряд ли. Было ли что-то между ними? Возможно. Точно можно сказать, что некоторое время между ними ничего не было, а надеть стоило бы. Алкоголь и беспорядочные половые связи — понимаем, но не практикуем и другим не советуем. Ульяна же на трезвую голову завалилась в мастерскую общих кружков и оторвала наших приятелей, Шурика и Электроника, от сборки робота кошкодевочки (осуждаем, от святых дел отвлекать не следует), с целью приятно провести время за просмотром кинофильма с содержанием, которое явно бы осудили люди с советским воспитанием. Также они бы осудили ее дальнейшее поведение, в ходе которого она закрыла пробел оригинального повествования, показав нам, что у мальчиков все в порядке с ориентацией, а постоянно ходят вместе они лишь потому, что хорошие друзья. Не ведомо было Лене, где находился в это время Семён, поэтому искала она его ночами долгими, искала в туннелях метро и в подземельях под лагерем, и в миг, когда нашла… Нет, она давно с ума сошла. И не боялась ничего. Почти ничего, если быть точным. Нашла она не Семёна, нет, а лишь одну, обычно заброшенную комнатушку в бомбоубежище, но в этот раз — наполненную жизнью. Пока ещё наполненную. Перед вожатой стояла важная задача — понять, кто покусился на безопасность пионерского лагеря. Ясное дело, что мыши просто так не сознаются. А информация нужна. Нужна как воздух, если не больше. Верховное руководство ждет доклада, ведь чуть было не пострадали их дети. Ольга Дмитриевна была опытным офицером, который всегда выпутывался из самых сложных жизненных обстоятельств. Она решила для себя, что справится и в этот раз. Крики мышей заполнили молчаливые коридоры подземелий лагеря. Даже в венах видавшей виды и творившей хладнокровную резню Лены застыла кровь так, что ее на минуту ослабшие руки выпустили окровавленный тесак. Несмотря многолетнее безумие, ее инстинкт самосохранения подсказывал ей, что пока от этого места следует держаться подальше и все-таки есть в этом лагере сила, которой ей не стоит бросать вызов. — А Славя, с ней что случилось? — спросите вы. — А у нее все в порядке. — отвечу вам я, она после ужина пошла наводить уборку на площади, как порядочная пионерка, комсомолка и просто красавица. И нет, не стоит ждать, что я буду красочно описывать, как она мылась в бане после длительной уборки. То, что это взрослый раздел, совершенно не означает, что он — эротический.