Pie in the sky // JENLISA

Остаток дня Дженни провела на плаву, оставаясь неприкасаемой. Все, о чем она может думать, это то, что она сделала с Лисой у двери смотровой комнаты. Она готовит ужин, стирает, выносит мусор и сидит рядом с Джошем, пока он смотрит бейсбол, чувствуя себя отстраненной, веселой и почти потерянной от фантазий, которые могут действительно воплотиться в жизнь, когда она увидит Лису в пятницу утром. На следующий день на работе она весела и дружелюбна с посетителями. Идеи для пирогов приходят стремительно, и даже сварливая Джиён замечает, что Дженни счастлива. Дженни отмахивается от любых комментариев, объясняя сдвиг гормонами тех, кто знает, что она беременна. Пятница наступает мучительно медленно. Дженни почти не спит в четверг вечером. Она приходит в офис Лисы на пятнадцать минут раньше, в шесть сорок пять утра. Солнце ярко-золотистое, ниспадает на изумрудную траву и красивую белизну здания. Город вокруг них только просыпается, и хотя у нее еще не было, Дженни чувствует себя так, словно выпила чашку кофе. Она сидит на ступеньках крыльца, тревожно постукивая руками и ожидая Лису. Она слышит, как Лиса подъезжает без десяти семь, как приглушенный гул ее гибрида останавливается у тротуара за соседским забором. Все ее тело ускоряется, и она задается вопросом, стоит ли ей встать или сделать вид, будто она занимается чем-то другим, а не нетерпеливо сидит. Никогда раньше она не чувствовала себя такой раскрепощенной, такой восхитительно вышедшей из-под контроля. Она не смогла бы удержаться от встречи с Лисой, если бы попыталась. Лиса появляется в конце дорожки, опрятная в юбке-карандаш и рубашке на пуговицах, и останавливается, когда видит Дженни на ступеньках крыльца. Она неуверенно улыбается, и Дженни чувствует, как что-то расцветает в ее груди. Улыбка, которая прилипла к ней всю неделю, появляется снова. "Привет." «Доброе утро, Дженни». Это первый раз, когда Лиса использует ее имя, не напоминая об этом, и это заставляет Дженни улыбнуться еще шире. Они стоят и улыбаются друг другу: робкая Лиса, нетерпеливая Дженни, пока, наконец, Дженни не говорит. "Можем ли мы войти внутрь?" Лиса кивает, почти не веря своим глазам, не отрывая глаз от Дженни, и достает из сумочки ключи. Дженни следует за ней вверх по ступенькам, нервничая, когда Лиса открывает дверь. Как только дверь распахивается, она толкает их обеих внутрь, сталкиваясь со стеной прихожей, локти, сумки и головы ударяются о стену, а Дженни целует ее с безудержным голодом. Она думала об этом уже несколько дней. Дрожащее дыхание Лисы на ее шее, тяжелое дыхание, звуки всхлипов, непринужденная грация тела Лисы. И самое главное — боже, она не может дождаться — ощущение Лисы вокруг ее пальцев, на ее руке, ее тепло, скользкость и пульс, которые она может так легко вызвать. Дженни роняет сумочку и прижимает голову Лисы к стене в страстных поцелуях, руки уже скользят по бокам Лисы, по выпуклости ее груди, вверх по ее волосам. Дженни прижимает ее к себе на мгновение, чувствуя дрожь и тряску тела Лисы, когда она пытается дышать и не отставать от Дженни. «Прошлой ночью я едва могла заснуть, думая о тебе», — задыхается Дженни. Бедра Лисы отдергиваются назад к стене, а руки Дженни лезут в ее юбку, чтобы высвободить рубашку. «Я тоже», — выдыхает Лиса. Дженни начинает расстегивать пуговицы рубашки так быстро, как только может, неуклюжими пальцами. «Хочешь зайти в мой кабинет?» — сбивчиво спрашивает Лиса, когда Дженни целует ее в шею. Дженни не отвечает, только снимает с Лисы рубашку и бросает ее на сумочку. Она прижимается ртом к шее Лисы и проводит руками вверх по животу Лисы к ее прикрытой груди, крепко сжимая ее. «Ну ладно», — заикается Лиса, кажется, понимая, что Дженни не хватает терпения на перемещение. "Что ты хочешь чтобы я сделала?" — спрашивает Дженни так тихо и хрипло, что это звучит почти как рычание. «Просто… это», — говорит Лиса, поднимая плечо, когда Дженни находит особенное место. Дженни понимает намек: Лиса не любит разговаривать. Она предпочла бы просто сделать это, и Дженни это устраивает. Дженни все контролирует, но понимает, что движется слишком быстро. Лиса хнычет рядом с ней, а они все еще почти полностью одеты. Ей следует потянуть, посмотреть, насколько сильно она сможет её завести. Она замедляет все, кроме сердцебиения; ее руки, ее рот, ее дыхание - все замедляется и замедляется до вялой скорости. Внезапное изменение темпа только усиливает желание Лисы. Она обнимает Дженни за плечи и в блаженстве запрокидывает голову. Дженни опьянела от всей этой восхитительности. Дженни наклоняется, поднимает юбку Лисы и оборачивает её ногу вокруг своей талии. Она медленно двигается вниз, втираясь в Лису, и челюсть Лисы открывается, и вырывается стон. Дженни не может удержаться от улыбки и начинает нежно рисовать. Лиза на какое-то время впадает в эту схему, грудь поднимается и опускается в такт бедрам Дженни, издаются несколько стонов. Кажется, она обретает момент просветления, во время которого она расстегивает несколько центральных пуговиц униформы Дженни и просовывает руку, кружит вокруг нижней части живота Дженни, затем медленно скользит вниз в трусики Дженни, пронизывая пальцы… Дженни замирает, ошеломленная и охваченная нахлынувшей на нее волной. Как будто ее во что-то подключили. По ее телу проносится что-то горячее и электрическое. Она не ожидала столького от одного прикосновения. Лиса аккуратна, ее руки нежные, пальцы изящные и мягкие. Лиза не двигается, ожидая реакции Дженни. «Черт возьми», — Дженни наконец удается вздохнуть. Воодушевленная, Лиса делает небольшое движение пальцами. Этого достаточно, чтобы тело Дженни врезалось в тело Лисы, едва упираясь в стену, чтобы не раздавить Лису. Лиса еще немного шевелит пальцами, и Дженни усмехается, тяжело дыша ей в шею. «Бля...» — хихикает она. Неуклюже она просовывает руку между ними, отодвигая трусики Лисы в сторону и просовывая в нее два пальца. Это не изящно и не стратегически, но, черт возьми, это приятно. Лиса напрягается и издает звук, похожий на боль. "Прости," бормочет Дженни, вытаскивая. «Только один», — говорит Лиза. Дженни замедляется настолько, чтобы быть более изящной, как Лиса, едва способной воспринимать все хорошее, что происходит внутри нее, и все, что она может чувствовать внутри Лисы. Впервые за многие годы Дженни полна жизни, и это не имеет ничего общего с тем, что растет внутри нее. Через мгновение Лиса шепчет: «Хорошо, два», и Дженни очень хочется почувствовать это растяжение и тепло вокруг его пальцев. Это происходит медленно и осознанно, и кажется, что их руки и руки вибрируют, заставляя даже их дыхание дрожать. Дженни кончает первой, сдерживаемое годами ужасного секса разбивается о руку Лисы, когда она стонет ей в шею. Она пытается сохранять плавность движений пальцев и, опускаясь вниз, чувствует, как Лиса начинает извиваться и прижиматься к стене. Она продолжает работать решительно, и через минуту Лиса начинает царапать ее, скуля, пока она в отчаянии не цепляется за голову и спину Дженни, запрокидывая голову, когда она приходит в полной тишине, прерываясь только для того, чтобы глотнуть воздуха. В комнатах кажется неловко тихо, пока они слушают, как стихает их тяжелое дыхание. Когда они совершенно неподвижны друг против друга, целоваться кажется неловким. Они сделали то, что планировали, и в этом нет никакой романтики или нежности. Дженни отстраняется, задаваясь вопросом, каков их следующий шаг. «Так ты собиралась меня осмотреть или что-нибудь еще?» — спрашивает она. Лиса качает головой, прижимая ее к стене, и продолжает вдыхать. «Нет. И тебе действительно следует найти другого врача». "Хорошо." Дженни не собирается искать нового врача. Она смотрит вокруг. В комнате темно и тихо. Она знает, что у них есть время до прихода администратора и Дженни придется уйти на работу, но она не уверена, что они будут делать. Лиса не показала себя отличным собеседником, и какой бы потрясающей ни была их первая совместная встреча, она не думает, что какое-то время будет готова к следующему раунду. «Мне пора на работу», — говорит она. Это ложь, и судя по приглушенной улыбке Лисы, она уверена, что Лиса это знает. — Хорошо, — говорит Лиса, стягивая юбку. Дженни наклоняется, чтобы поднять сумочку, и протягивает Лисе рубашку. Лиса быстро надевает её и застегивает, прикрываясь, пока Дженни снова застегивает униформу. Как только они оделись, Дженни оглядывается вокруг, гадая, как ей выйти.. «Ну… спасибо», — говорит Дженни. Она тянется к дверной ручке, затем останавливается, думая, что не хочет, чтобы эта возможность пролетела мимо. «Я могла бы вернуться в то же время на следующей неделе», — предлагает она. — Хорошо, — говорит Лиза, тупо кивая. Дженни кусает губы и кивает. «Хорошо. Тогда увидимся». Она открывает дверь и выходит на яркий, свежий утренний воздух с новой энергией. *** Они встречаются каждую пятницу утром в течение месяца. Здесь жарко и грязно, и они едва говорят друг с другом и пяти слов в перерывах между приступами блаженного безумия, которые они разделяют. Живот Дженни медленно раздувается, пока не кажется, будто он их раздвигает. Они переходят на скамейку в зале ожидания и один раз на стул на кухне, но никогда не заходят в кабинет Лисы или в комнату для осмотра. Дженни это не волнует, пока их договоренность остается неизменной. Секс. Никаких обязательств, никаких чувств, никаких разговоров о чем-то важном. Особенно их супруги. Эффект от их соглашения волшебный. Дженни чувствует твердость своих костей, силу мускулов, податливость своего тела. Пыль, которой, как ей казалось, она была наполнена, исчезла. Она знает, что они делают неправильно. Каждый раз, когда она рано утром поднимается по ступенькам навстречу Лисе, она задается вопросом, стоит ли ей это делать. И все же она сделала так много решений, которые, по ее мнению, были хорошими, ответственными и ведущими к счастью, и в итоге оказалась несчастной. Странно приятно осознавать с самого начала, что ее роман с Лисой — плохая идея. Каким-то образом она оправдывает, что совершение этого ужасного и волнующего поступка — это ее компенсация за остальные ее страдания. По мере того, как она приближается ко второму триместру, одного раза в неделю становится недостаточно. Она ловит себя на том, что постоянно думает о прижатой к ней Лисе, о дыхании Лисы ей в ухо, о длинных пальцах Лисы внутри нее. Она возбуждена и раздражительна и не может дождаться пятницы. Она звонит с работы во вторник. «Офис доктора Янга и доктора Манобан, чем я могу вам помочь?» Приятный профессиональный голос администратора почти удивляет ее. Она столько раз бывала в офисе, когда там никого не было, что иногда забывает, что Лиса не сама управляет всем офисом. «Привет, э-э, я пациентка доктора Манобан во втором триместре. У меня есть несколько вопросов, которые я хотела ей задать. Я надеялась, что смогу прийти сегодня?». «Доктора Манобана сегодня нет, но я могу разместить вас завтра днем. Это срочно?» "Хорошо..." «Я могу позвонить ей и попросить ее позвонить вам, если хотите». Дженни спорит, задаваясь вопросом, может ли она действительно оправдать вызов Лисы домой. Они настолько осторожны, чтобы не говорить о своих супругах и семейной жизни, что делают вид, что то, что они делают, существует в вакууме. Пейджинг ее дома нарушает их молчаливое соглашение по этому поводу. Но, в конце концов, Дженни делает то, что делает всегда: принимает эгоистичное и безрассудное решение, которое хотя бы на некоторое время отменяет ее страдания. «Было бы здорово. Пусть она позвонит мне в закусочную у Дары». Лисе требуется сорок минут, чтобы перезвонить, и четыре секунды Дженни, чтобы пересечь закусочную, когда Рози сообщает ей, что ей звонят. "Привет." "Привет." — Ты можешь забрать меня? "Где?" «Ты звонишь мне на работу», — раздраженно говорит Дженни. "Прямо сейчас?" «Я ухожу через час». Пауза. «Хорошо. Я буду там». «Отлично. Тогда увидимся». Дженни чувствует, как ее охватывает волнение. Час спустя Дженни пробивает свой табель учета рабочего времени и мчится на парковку, чтобы увидеть машину Лисы, ожидающую в конце стоянки. Она спешит к нему, распахивая дверь. Она с трудом удерживается от нападения на Лису ртом, когда садится в машину. Ей удается, и Лиса выезжает с парковки, поворачивая на дорогу. "Куда мы должны поехать?" — спрашивает Лиза. Дженни фыркает, расстроенная отсутствием очевидных мест. В офисе Лисы работают люди, они не могут пойти в один из своих домов, а останавливаться в мотеле на час или два — это дрянь и может породить слухи. "Я не знаю." Лиса закусывает губу, а затем говорит: «Мы могли бы припарковаться где-нибудь в тихом месте и сложить заднее сиденье». Дженни оглядывается назад, на заднюю часть внедорожника Лисы. Это не самое заманчивое место, но оно чистое и кажется их единственным вариантом, если не считать отеля за городом. «Конечно», — говорит Дженни. Лиса кивает и смотрит прямо перед собой, направляя их к тихому месту, которое она имела в виду. Дженни смотрит на то, во что одета Лиза; на ней облегающая футболка и штаны для йоги, волосы распущены. Она не надевает лабораторный халат или стетоскоп, когда они встречаются рано утром в пятницу в офисе, но всегда в профессиональной одежде. Приятно видеть, что она выглядит более непринужденно. Дженни интересно, что Лиса делала сегодня, когда получила эту страницу. Она тренировалась? Уборка? Лежала на диване? Разбиралась в финансах с женой? Дженни внезапно начинает мучительно интересоваться браком, которому она угрожает. — Что ты сказала своей жене? Лизюса окаменела. "Ничего." В какой-то момент Лиса добавляет: «Я не хочу о ней говорить». «Ну, если тебе интересно, мой муж будет всю ночь в баре со своими друзьями, так что вероятность того, что он заметит, что меня нет дома, довольно мала». Лиса бросает на нее лишенный юмора взгляд. Дженни знает, что она придурок, но она слишком сварлива, чтобы удержаться и не сказать: «Ладно, я думаю, нам следует продолжать притворяться, что у нас нет супругов». Лиса крепко сжимает руль. «Как прошла работа?» «Ужасно, как всегда», — ворчит Дженни. Лиса снова смотрит на нее. «Держу пари, что становится все труднее оставаться на ногах так же, как и ты». Дженни знает, что Лиса пытается быть вежливой, но позвонила ей не поэтому. У них есть договоренность, и Лиса пытается помочь ей провести свой день - это не то, что она имела в виду. «Это всегда тяжело». Лиса понимает намек и молчит несколько минут, пока не останавливается на тенистом месте для парковки за небольшим забором возле теннисных кортов Саут-Хэтча. Дженни никогда бы не подумала приехать сюда, но это хорошее место. Много конфиденциальности. Лиса открывает люк и выключает зажигание. Лиса отстегивает ремень безопасности и открывает дверь, жестом показывая Дженни оставаться на месте. Лиса открывает заднюю дверь и нажимает несколько рычагов и кнопок, складывая сиденья в пол. Это создает пространство, почти такое же большое, как кровать. Лиса достает одеяло из багажника и раскладывает его. Потом она поднимает взгляд и приглашает Дженни присоединиться к ней, когда она закрывает дверь. Если бы Дженни не была утомлена и не чувствовала небольшого вздутия живота, она могла бы перепрыгнуть через центральную консоль. А сейчас она вылезает из машины и открывает заднюю дверь, заползая на одеяло, не теряя времени, привлекая Лису для поцелуя. Как по волшебству, Дженни чувствует, что начинает успокаиваться. Прикосновение Лисы обещает освобождение и побег, и ее тело приучено это знать. Дженни пользуется горизонтальным пространством, чтобы перевернуться и лечь на Лису. Она по-прежнему медлительна и нетороплива, вытягивая напряжение и удовольствие, которое доставляет Лисе. Но теперь она тверже держит запястья Лисы, удерживая ее бедрами, следя за тем, чтобы Лиса сдалась под ней, прежде чем она коснется ее. Она снимает с Лисы рубашку и лифчик и понимает, что никогда раньше не видела Лизу топлесс. Тут и там она видела мелькание груди, выглядывающей из-под блузки Лисы или из-под рубашки, стянутой до ключиц. Но она никогда не раздевалась полностью. Тело Лисы красивое. Она воспринимает это на мгновение, затем просовывает руку между их телами и видит, как Лиса действительно сдается ей, выгибая голову и спину, когда Дженни скользит в нее. Как только Лиса закончила, Дженни остается на месте, приподнимая униформу лишь настолько, насколько необходимо, чтобы вставить руку Лисы внутрь. Как только она расположит пальцы Лисы там, где ей нужно, она сама начнет уверенно раскачивать ее, скрежетая, не позволяя Лисе сильно помочь. Блаженного, благоговейного взгляда, который Лиса бросает на нее, пока она наблюдает, достаточно. Освобождение Дженни какое-то время ускользает от нее. Она расстраивается, хмурится и кряхтит, пытаясь найти его – с разными углами наклона бедер, с разным давлением и скоростью. Наконец она хватает его за хвост и тянется вниз, задыхаясь и ругаясь, падая вперед – на Лису. Это безлично и грубо, но их соглашение никогда не было романтичной или милой. Дженни лежит там, усталая и облегченная, тяжело дыша, прижавшись щекой к Лисе. Тихо, если не считать шелеста дерева над люком на крыше, и на мгновение все кажется неподвижным и тяжелым. Затем Лиса поднимает руку и проводит пальцами по волосам Дженни. Это мягко и почти ласково. Дженни понимает, что сегодня она была не очень мила с Лисой. «Спасибо, что подвезла меня», — вздыхает она. «Нет проблем», — мягко говорит Лиса. Еще долгая минута тишины, и Дженни задается вопросом, что они будут делать дальше. Она не может умело уйти, как обычно делает из офиса Лисы. Она садится, но прежде чем она успевает попросить Лису снова надеть рубашку и отвезти ее домой, Лиса говорит. «Иногда ты выглядишь злой». Дженни удивлена. «Мне очень жаль. Это не из-за тебя». "Я знаю." Еще одна пауза. Это утешительная, понимающая тишина. «На что ты злишься?» «Моя жизнь», — бормочет Дженни. Дженни чувствует необходимость заполнить тишину, которую оставляет Лиса. «Моя работа. Мой глупый муж. Этот тупой ребенок». Она указывает на живот. Лиса поджимает губы и кивает. «Я бы тоже разозлилась», — говорит Лиса. «Но не позволяй этому поглотить тебя». Дженни смотрит на Лису, топлесс и спокойную, ее волосы развеваются по одеялу. Она думает – впервые за многие годы – что, возможно, ей действительно захочется сделать во второй раз. «Ты единственное, что я хочу поглотить». Улыбка Лисы начинается нерешительно, затем становится озорной. Она понимает намек и притягивает Дженни ко рту. Дженни следует за ней, позволяя Лисе перевернуть ее на бок. Она удивляется, когда Лиса начинает целовать грудь Дженни, расстегивая на ходу пуговицы. Она скользит рукой по талии Дженни и достигает середины ее спины. — Ложись, — шепчет Лиса. Дженни при этом чувствует дрожь от волнения. Лиса никогда не проявляла такой инициативы. Мило. Лиса не снимает форму полностью, но расстегивает пуговицы до конца, полностью расстегивая ее. Она трогает пояс трусиков Дженни и смотрит вверх с озорным вопросом в глазах. Дженни чувствует прилив волнения, кивает и откидывает голову назад, закрывая рукой глаза, чтобы заблокировать все, кроме ощущения, как Лиса стягивает нижнее белье, прохладный ветерок бьет ее, а затем… Блаженство. Дыхание Дженни становится учащенным и голодным, когда Лиса скользит по ней языком. Она почти забыла, каково это — чувствовать рядом с собой что-то такое мягкое и теплое, свободное от щетины, неуклюжести и ненависти. Ее рука летит к голове Лисы, чтобы подбодрить ее, взъерошивает ее волосы и поднимает колени, расширяя свою позицию, давая Лисе как можно больше места. Это почти не занимает времени. Лиса действует осознанно и умело, и Дженни чувствует, что не может наполнить свои легкие, когда ее тянет вверх, вверх и вверх, делая выдох громче, длиннее и плотнее, чем когда-либо прежде. «Черт возьми», — задыхается Дженни, когда Лиса вытирает подбородок и садится. «Я не думаю, что я так сильно кончала… никогда». Лиса натягивает одеяло и ложится рядом с Дженни. «Увеличенный объем крови во втором триместре усиливает возбуждение и делает секс более интенсивным». «Шш, ш-ш-ш», — говорит Дженни, прижимая руку к лицу Лисы. «Не приписывайте науке заслугу в том, что ты только что сделали». Лиса усмехается и наклоняется, чтобы прижаться губами к тому месту на шее Дженни, от которого та дрожит. Она наносит туда несколько нежных поцелуев, прежде чем замирает, обхватив Дженни рукой, прямо в промежутке между ее грудями, где ее живот начинает раздуваться. Дженни хихикает, чувствуя, как дрожь проходит по всему ее телу, живот и грудь подпрыгивают, когда она растягивается на спине. Лиса улыбается ей. "Что?" «Я просто подумала… У меня не было секса на заднем сиденье машины с тех пор, как мне исполнилось… семнадцать? Восемнадцать?» Лиса весело улыбается. Дженни обожает улыбку Лисы. «Я снова чувствую себя подростком. За исключением этого», — говорит она, кладя руку на живот. «Я тогда тоже была с девушкой», — добавляет Дженни. «Чтобы этого не произошло. Надо было оставаться с девчонками…». Она похлопывает себя по животу, и лицо Лисы смягчается. Вместо того, чтобы что-то сказать, Лиса наклоняется и снова целует Дженни, глубоко, жарко и по-собственнически. Дженни задается вопросом, ревнует ли Лиса или ей просто не нравится слышать о том, что она общается с другими людьми. Она приветствует поцелуй, желая, чтобы у них было больше места, чтобы она могла перевернуться и снова прижать Лису, захлестнув ее счастьем, волнением и страстью, которые Лиса пробудила в ней за последние несколько недель. Вместо этого они просто целуются. Для них это в новинку. Никогда не задерживались после секса. Но у них есть немного времени, и Дженни чувствует себя смягченной губами Лисы. У Лисы так много разных вкусов поцелуев. Липкие, сочные карамельные поцелуи. Слишком горячие, неистовые поцелуи с корицей. Дрожащие, жужжащие поцелуи кофейных зерен. Рассыпающиеся, легкие поцелуи из запеченного безе. Декадентские, многослойные поцелуи, настолько насыщенные, что Дженни способна принять только небольшой вкус. Но сейчас Дженни больше всего наслаждается мягкими, едва заметными поцелуями, которые Лиса прижимает к ее губам, подбородку, челюсти и шее. Они такие же невесомые и сладкие, как маленькие кусочки взбитых сливок, которые подаются на пироги Дженни. Лиса начинает проводить рукой по животу Дженни. И это не чувствуется странно и не портит настроение. Это кажется нежным и ласковым и действует на Дженни успокаивающе. Она берет прядь волос Лисы и накручивает ее на палец, чувствуя, как она сворачивается в локон. Лиса держится, целуя взбитые сливки на губы и подбородок Дженни. Сначала Дженни сомневается; она не знает, как реагировать на такое мягкое прикосновение, на такое намеренное успокоение. Но она с легкостью справляется с этим. Она думает о своем желудке и о том, как он меняется. Утешение, которое Лиса пытается предоставить Дженни, включает и ее ребенка. Не собственническим или неуместным образом, а так, как ребенок относится ко всей Дженни. Ребенок – часть ее. Это приятное изменение от мышления о ребенке как об инопланетянине или паразите. Дженни несколько раз почувствовала, как ребенок дернулся, слегка порхнув, как золотая рыбка. Но она ничего не почувствовала в груди. До настоящего времени. Впервые она думает о своем ребенке и чувствует внутри себя что-то теплое, светящееся и хорошее. Возможно, в этом все-таки есть благодать. Может быть, она как-нибудь научится любить ребенка внутри себя. Дженни смотрит через люк на дерево над ними. Она задается вопросом, почему эта история с Лисой, эта ситуация, которая должна быть такой плохой, — единственное хорошее, что у нее есть. Каким-то образом, посреди ее ужасной жизни, ей был предоставлен этот краткий момент покоя. Они лежат так до тех пор, пока солнце не опустится ниже, и они понимают, что им пора возвращаться к своим домам и супругам. «Спасибо», — говорит Дженни. «Пожалуйста», — отвечает Лиса. — "Хочешь, я отвезу тебя домой?" Дженни рассеянно кивает, на самом деле не желая идти домой, но благодарна за предложение. Лиса тянется к своей рубашке, но Дженни подносит руку к щеке, останавливая ее. Лиса делает паузу, затем следует за рукой Дженни вниз, целуя ее еще несколько раз, прежде чем Дженни вздыхает — смесь удовлетворения и смирения. Они тихо одеваются, затем садятся на свои места в передней части машины. Когда Лиса выезжает с парковки и направляется в сторону YG Park, становится комфортно тихо. Дженни дает ей указания, говоря, чтобы она остановилась на углу. Ей не нужно объяснять почему. «Еще раз спасибо», — говорит Дженни. «Извини, я была сварливой». «С удовольствием», — говорит Лиса. «Хорошего вечера, Дженни». Уже слишком близко к Джошу для искренней улыбки, Дженни недовольно улыбается и тяжело идет к подъездной дорожке.