◇ Сокровище пирата ◇

Эвтида прекрасно знала, что волки — звери дикие и им неведомы благородство или жалость. Так что если ты вынужден иметь дело с волком в обличье человека, то ни в коем случае нельзя показывать страх. Наоборот, следует расправить плечи, поднять подбородок и с вызовом посмотреть зверю в глаза. Так она твердила себе с тех пор, как узнала кто же отнял её малышку. Она была разбита, сломлена, и подавлена. Когда она очнулась в лазарете, ей рассказали всё от начала и до конца. Разбойники не взяли ни единого цента. Им не нужны были драгоценности, или ценные реликвии. Они искали девочку, примерно четырёх лет, у которой было особенное пятнышко на радужке глаза. Её девочку. Далила моя девочка, моя малышка! А они отняли её у меня, вырвали из рук, и забрали! — думала она, и плакала, плакала, плакала... Вместе с малышкой словно вырвали сердце из груди, оставляя огромную дыру, которая кровоточила и не хотела заживать, принося невыносимую боль и страдания каждый день. Эва не могла есть, не могла спать, она молилась денно и нощно. Молила Бога, чтобы Он помог ей найти её девочку, и вернуть. Она не желала никого слушать, закрылась ото всех, и в одиночку несла это всё на себе, заливаясь горькими слезами. В памяти всплыл момент их первой встречи. Когда она, работающая в приюте, сквозь сон услышала жалобный плач. Эва почувствовала лёгкую тревогу, но не понимала почему. Детский плач в приюте обычное явление, ничего такого, но когда все комнаты были проверены, а плач становился всё громче, паника уже поселилась в ней, заставляя судорожно проверять каждый угол. За окном была сухая гроза, но ветер завывал безликим голосом, разнося детский плач по расщелинам. Эвтиду будто ударила молния, и она, сподхватившись, приподняла подол своего старого синего платья, бегом рванула к двери на кухне. Распахнув её, она чуть не задохнулась от сильного ледяного ветра, но совладав собой, сделала глубокий вдох. Снова плач. Девушка испуганно посмотрела вниз, и увидела небольшой свёрток из шерстяного одеяла. — Младенец! — охнула она, и схватила его, прижимая к себе. На шум сбежались испуганные работники приюта. Они вместе развернули младенца, и с ужасом обнаружили, что малышке едва ли было пару недель от роду. — Да придёт суд Божий на того человека, кто оставил бедное дитя посреди ночи в такую погоду! — провозгласила одна женщина. А Эва молча смотрела на малышку, которая инстинктивно прижалась к ней, источнику тепла, цепляясь малюсенькими ручками за её ветхое платье. Малышка не просто прижималась к ней, но и неотрывно смотрела на Эвтиду, перестав плакать. — Кажется, ты ей понравилась, — сказала Дия, выглядывая из-за её плеча, умиляясь красавице малышке. — Да... — только и ответила шатенка, отмечая про себя, как тепло на душе, и спокойно. Тогда она, не смыкая глаз, провела с малышкой всю ночь. Она купала её, грела, и одевала в тёплую одежду, укутывая в тёплое покрывало. Кормила её, и напевала успокаивающую мелодию. Даже когда малышка уснула, Эвтида так и не смогла уснуть, не выпуская девочку из рук. — Далила, — с нежностью прошептала девушка, оставляя лёгкий поцелуй на маленьком лобике. Далила — нежная, признала в Эвтиде свою маму. Это видели все вокруг, и лишь радовались тому, что случилось именно так. Казалось, их взаимная любовь спасла их обоих, питала их сердца. Эва искренне любила малышку, и назвала её своей дочерью. Вскоре, их приют был уничтожен беспощадным пожаром. Слава Богу никто не пострадал, но все до единого остались без крыши над головой. Их распределили группами по разным местам, где их могли приютить. Эва с малышкой оказалась в монастыре, и спокойно жили там два прекрасных года, до того дня, как Далила оказалась в чужих руках. У девочки есть настоящий отец, и он пожелал забрать её, несмотря ни на что — эти слова того мужчины постоянно крутились в её голове. — Настоящий отец, — с отвращением выплюнула она эти слова, смотря пустым взглядом куда-то в угол комнаты. Входная дверь со скрипом открылась, и на пороге появилась девушка, с длинными волнистыми волосами. — Дия?.. — удивилась Эва. Дию после пожара распределили в одну из гостиниц на другом конце города, и Эва никак не ожидала встретить подругу. Чтобы добраться сюда, нужны были деньги, но финансовое положение обоих девушек было плачевным. А если точнее, хватало только на то, чтобы дважды в день немного поесть, не более. — Здравствуй, Эва, — с улыбкой поприветствовала Дия, и подошла к подруге, садясь с нею рядом на кровати. — Как ты... — До нас дошли слухи что здесь случилось, и я тут же отправилась сюда, — осторожно пояснила она. Эва тут же отвернулась, заливаясь новой порцией горьких слёз. Любое напоминание словно кинжал в её разбитую душу. — Эва, мне так жаль! — с придыханием сказала Дия, крепко обнимая подругу. — Я не могу... Не могу... Моя девочка, они забрали её, Дия, забрали мою малышку! — Кто они? Кто эти люди, и зачем им Далила? — Пираты, — сквозь зубы, со злобой ответила Эва, — Один из них сказал, что её родной отец пожелал забрать её. Каждое слово давались ей с великим трудом. Горло жгло от недели рыданий в подушку, лицо было опухшим, но белым, как полотно. — Я слышала об этом, но думала, что это лишь слухи. Зачем морскому волку понадобилась вдруг девочка, которую он подбросил нам в приют четыре года назад... — Что?.. Эва вдруг перестала плакать, и удивлённо уставилась на Дию, пытаясь понять её речь. — Морской волк, — повторила Дия. Подруга хмуро посмотрела на Эвтиду, но после поджала губы, понимающе относясь к её неосведомленности. — Ты приехала издалека, поэтому вряд ли обращала внимание на слухи о пирате, по кличке морской волк. Люди после происшествия много судачили, и... — Дия запнулась, смотря на бледное лицо подруги. — Дия! Эва сжала холодными пальцами её руки, требуя продолжать говорить. — В общем... Многие говорят, что это Амен, пират по кличке морской волк. Это он подбросил девочку к дверям приюта, и он же теперь забрал её, — осторожно закончила Дия. Эвтида резко соскачила с постели, и тяжело дыша прокручивала в голове всё сказанное подругой. Когда наконец-то мысленный процесс подошёл к завершению, её озарило. — Я найду его, и верну свою дочь! — твердо заявила шатенка.

***

Эва видела перед собой только цель. Никто не верил, не хотел её слушать, смеялись и не желали помогать, но ради дочери она проявила небывалый запас терпения, подходя всё ближе к своей цели. Она умоляла монастырь выделить ей деньги, пообещав, что вернёт всё до цента. И они, видя её отчаянный настрой, что Эвтида не сдастся просто так, сжалились над ней, одолжив определённую сумму. Девушка нашла нужную информацию, и решила воспользоваться, возможно единственным шансом, отправиться за дочерью. Ожидание казалось вечностью. Но было время над многим подумать. Что ей говорить, как убедить этого головореза вернуть ей дочь? Ей всё это казалось какой-то нелепостью. Безжалостный пират, и вдруг решил стать примерным отцом, отнимая девочку самым отвратительным способом, будто всё это время она находилась в огромной крепости в плену. Какая несусветная чушь. Только безумец поверит в эту сказку. Издевался ли он, или же всё-таки у него были какие-то чувства к девочке? Нет! — закричал разум, и Эва прислушалась к нему. Такой как он не может чувствовать что-либо из того, чтобы его назвали добродетелем. Так как же ей быть, когда она доберётся до него? Её могут убить, даже не пустив на порог... Но что толку гадать об этом? Лучше она проверит это лично, а там будь что будет.

***

Когда Амену доложили, что его просит какая-то дама, он поначалу просто молча смотрел на одного из своих охранников, пока тот не начал нервно переступать с ноги на ногу. Мужчина наконец-то подал голос, и расплылся в улыбке, говоря: — Пустите. Будет интересно посмотреть, — скомандовал Амен. Такого никогда ещё не было в его логове, поэтому любопытство взяло вверх. Как и положено королю пиратов, Амен восседал на некоем подобии позолоченного трона в дальнем конце роскошно зала. Горы украденного товара возвышались чуть ли не до потолка. Его пираты украли с мирных кораблей, которые спешили в свои доки. Эвтида стояла посреди этого греховного буйства роскоши, как бедная просительница. Мальчик-слуга поднес Амену поднос со сладостями. Он взял конфету пальцами, унизанными перстнями, и внимательно смотрел на уже знакомое лицо. В его приподнятых уголках губ пряталось веселье. — Для меня всегда радость видеть столь юную красавицу, но я совершенно не понимаю, что побудило вас прийти ко мне. В его словах слышалась издевка, и Эвтида подняла подбородок выше. — Вы прекрасно знаете, почему я здесь. Пират поднял вверх белые брови. — Неужели? — Осторожней, — пробормотал Тизиан, который внезапно оказался рядом с девушкой, — Его лучше не злить. Амен кинул конфету в рот и принялся жевать. Он был красивым мужчиной. Эва признавала это, хоть ей самой он и казался самым отвратительным человеком на свете. У него была белая кожа, что было очень удивительно при его роде занятий, белые густые ресницы, светло-серые, с влажным блеском глаза. И если бы художник задумал изобразить дьявола-искусителя, то лучшей модели, чем Амен, он бы не нашел. Эвтида перевела дух. Да, этот мужчина мог быть самим воплощением зла, но она уже бросила судьбе вызов. — Я пришла за Далилой. — За кем? — спросил он. Боже, это уже слишком! Эва почувствовала, как у нее вспыхнуло лицо. Отбросив руку Тизиана, который пытался удержать ее, она направилась прямиком к подножию нелепого трона. — Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю! О Далиле, за которой я ухаживала четыре года. О малышке, которая считает меня своей мамой. О девочке, которую ты забрал из монастыря, где мы с ней жили. Отдай её мне немедленно! Из-за злости девушка едва сознавала, что делает. Она очнулась только под конец своей речи и обнаружила, что едва может дышать. И что её указательный палец находится всего в нескольких дюймах от носа главного пирата. Эва не понимала, как ей удалось оказаться так близко от него. Все в зале затаили дыхание. Она замерла, а с лица Амена будто разом стерлось все веселье. Без озарявшей его взор улыбки оно стало по-настоящему пугающим. Эвтида опустила руку. Пират медленно, со звериной грацией встал. Он шагнул к ней, и его начищенные до блеска черные сапоги звонко стукнули по полу. Она могла бы отступить, но не хотела показывать свой страх. Она словно приросла к месту и упрямо вздернула подбородок, когда грудь Амена едва не коснулась её лица. Да, он был таким гордецом, что даже не удосужился затянуть шнуровку. Эва посмотрела ему прямо в глаза. Амен наклонился, еле заметно касаясь губами ее уха, и проговорил: — Так почему ты сразу не сказала об этом, дорогая? Шатенка в изумлении уставилась на мужчину. Он же выпрямился и, продолжая смотреть на нее, хлопнул в ладоши. Скрипнула дверь, и только тогда у неё хватило силы воли оторвать взгляд от его бездонных глаз. И в ту же секунду она начисто забыла о Амене. В зал вошла юная служанка, и на руках она держала самое милое, самое прекрасное создание на свете. — Мама! — закричала Далила. Она принялась отчаянно вырываться на свободу. — Мама! Девочка чуть не упала на пол, но Эва бросилась к ним и подхватила малышку. — Я держу тебя. Я держу тебя, моя любимая, — бормотала она, чувствуя, как ее шею крепко обняли теплые мягкие ручонки. Она вдохнула родной запах, и её глаза защипало от слез. Боже, что с ней творилось, когда её забрали у неё! В какой-то момент она сдалась и решила, что больше никогда не увидит девочку. Её сердце в тот момент превратилось в кусок льда. — Мама, — со счастливым вздохом проговорила малышка и, разжав руки, звонко поцеловала Эву в щеку. Эва стала гладить девочку по белым волосам, тискать, ласкать. Ей нужно было убедиться, что с ней все в порядке, что девочка чувствует себя хорошо. Эти недели были самыми ужасными в ее жизни, и Эва ни за что не хотела их повторения… — Аминь, — раздался мужской голос возле ее уха, и она внезапно вспомнила, где находится. Эвтида прижала девочку к груди и повернулась к главарю пиратов. — Спасибо. Большое… Огромное спасибо за то, что ты вернул мне мою малышку. Не знаю, чем я смогу тебя отблагодарить. — девушка шагнула назад, боясь отвести взгляд от Амена. — Теперь я пойду… Мужчина с улыбкой перебил ее: — Конечно, моя сладкая, поступай как хочешь, но ребенок останется со мной. Эва замерла. А потом воскликнула: — У тебя нет на это никаких прав! Он изогнул одну белую бровь, протянул к Далиле руку и взял прядь её белых волос. Его ладонь казалась огромной на фоне маленькой головки девочки. — Правда? Но ведь она моя дочь. Светлые глаза малышки были такого же цвета, как у Амена. Белые пряди обрамляли детское личико, которое являлось уменьшенной копией лица пирата. В общем, сходство было поразительным. Эва вздохнула. Далилу оставили на крыльце приюта четыре года назад. Тогда она понятия не имела, кто это сделал. Теперь она впервые задумалась о том, не скрывался ли за этим какой-то дьявольский расчет. Страх навсегда потерять Далилу заставил её ещё сильнее прижать малышку к себе. — Ты бросил её на крыльце приюта, — попыталась отыграться Эва. Амен вздернул голову и окинул ее иронически-удивленным взглядом. — Я оставил младенца тебе, чтобы ты за ним присмотрела. — Что?! Но откуда ты... — Опустим детали! — громогласно отрезал мужчина, подняв ладонь. Эва сдвинула брови. Она ничего не понимала. Амен сбивал её с толку, и к тому же они отклонились от главной темы. — Ты не любишь её, — заявила Эва. — Да. Но мне кажется, это не так существенно, ведь ты-то её любишь за двоих. У неё перехватило дыхание. — Позволь мне уйти вместе с ней! — потребовала она снова. — Нет. — Зачем ты делаешь это?! Что ты задумал?! — сорвалась Эвтида на крик. Главарь пиратов пожал плечами, отчего рубашка разошлась еще шире, обнажая мускулистую грудь. — Боюсь, что у человека в моем положении всегда много врагов. Это злые, подлые люди, которых не остановит юность или невинность их жертвы. Потому Далила нуждается в охране. — Почему ты решил забрать ее именно сейчас? — спросила Эва. — У тебя появились новые враги? Его губы изогнулись в улыбке. Только на этот раз в ней не было ни капли веселья. — Совсем нет. Но за последний месяц они стали… ну, скажем так — более настойчивыми. Это чистой воды деловой спор, который, я надеюсь, очень скоро разрешится. Но пока, если мои враги узнают про малышку… Эва задрожала от страха. — Проклятие! — бессильно воскликнула она, — Как ты мог рисковать ребенком? — Я и не рисковал, — ответил Амен. Судя по его спокойному тону, он ни в чем не раскаивался. — Не забывай, я же отдал ее тебе. — И со мной она была в безопасности, — в отчаянии проговорила девушка. — Что же изменилось? — Мои враги узнали про нее. И про то, где она живет. Она перевела взгляд на пирата. Каким-то образом он опять оказался на расстоянии вытянутой руки от нее. Зал был огромный, и кроме Тизиана и мальчика-слуги, там было еще несколько пиратов, сидевших неподалеку от трона. Неужели он опасался, что их разговор подслушают? — Позволь мне забрать девочку, — прошептала Эва. — Она не знает тебя и не любит. Если это опасно, то пошли людей охранять нас, но отпусти ее домой. Если в тебе есть хоть капля приличия, ты отдашь Далилу мне. — Ах, милая... Разве ты еще не поняла, что приличным меня назвать никак нельзя? Нет, девочка останется со мной и моими людьми, которые будут денно и нощно следить за ней, пока я не покончу с неприятностями. — Но она считает меня мамой. Как ты можешь разлучить… — А кто тут говорит про разлуку? — с притворным удивлением спросил мужчина. — Ведь, дорогая моя, я только сказал, что малышка останется со мной. Но я не запрещал тебе остаться вместе с ней!