Эскорт

Вилла «Вероника» расположилась прямо на побережье и в солнечные дни этой наступающей весны казалась настоящим курортом. Синее небо, свет, синяя вода… Еще прохладные ночи и туманные рассветы напоминали о зимних ветрах, но высокие стены, выкрашенные в светло-розовый цвет, с восходом солнца отгоняли февраль подальше на север, где ему и место. Капризная внучка Саядзуки не зря выбрала для своего бракосочетания этот сияющий март. Поверх снежно-белого платья можно накинуть манто из меха белой же норки и выглядеть будешь, как одна из этих голливудских звезд, к слову, приглашенных добрым дедушкой на ее свадьбу. Во внутреннем дворе, размером с поле для экси, собралось несчетное количество гостей. Весь периметр украшали гирлянды; столы с напитками для самых нетерпеливых постоянно обновлялись; в самом живописном уголке на возвышенности, среди расцветающих деревьев, расположился оркестр, и музыканты уже настроили инструменты, то и дело запуская отрывки композиций под синее небо Южной Каролины. А гости все прибывали. Из очередного лимузина вышел статный японец в черном костюме и подал руку своему спутнику — рыжеволосому молодому человеку, тоже в черном, с беспокойными синими глазами. Дон Радзиро — взволнованный дядюшка невесты — покатился к этой красивой паре, на ходу протягивая руку в перстнях. — Господин Морияма! Натаниэль! Я очень рад, что вы все-таки решили поздравить нашу Джули! Взгляните, какое сегодня солнце — и ни намека на дождь или холод. Как девчонке удалось рассчитать погоду?! Вся в деда! Рука Ичиро предостерегающе сжала локоть Натаниэля. Их спор о стиле поведения начался еще дома, и Нат высказался вполне ясно: он не собирается любезничать с этой хитрой мордой, изображающей радушие и благосклонность. — Нат, сдержись. Мы еще ничего не знаем. Эти люди непредсказуемы, и тем легче им будет управлять нами, если покажем слабость. Я все понимаю: нервы, но… — Почему до сих пор не выдвинуты эти так называемые условия? — бесился Натаниэль, — или ты просто от меня скрыл?.. — Господи, как бы я мог это скрыть, наказание ты мое?!.. Любимый, прояви терпение. Мы усыпим их бдительность, все выясним… Я не позволю им управлять своей судьбой! Мы заключим брак — немного позже, когда уляжется вся эта пыль… — Ичиро, — синий взгляд печально, даже с каким-то сочувствием, остановился на его лице, — ты сам-то веришь в то, что говоришь? Они тебе не позволят. Этот мир… — Нат вздохнул, — этот мир не создан для любви. — Не надо, — остановил его Ичиро, — оглянись вокруг! Смотри, эта девочка счастлива. Она выходит сегодня замуж, несмотря на деяния родственников. Ну и что… — Знаешь, почему она выходит замуж? — тихо произнес Нат и опять с нежной улыбкой, словно жалея Ичиро, погладил его по щеке, — потому что ей позволили. Потому что ее парень получил в наследство венесуэльскую нефть… Если бы он явился к ней на свидание на самокате и с рюкзаком за плечами, она и сама послала бы его нахер. Вот и вся любовь, дорогой мой. Хотя паренек он симпатичный и, скорее всего, добрый… Ладно, — Нат посмотрел Ичиро прямо в глаза, — мы не за этим здесь… — А твоя любовь, Нат, в чем она? — вдруг спросил Ичиро, — в моей защите, статусе или… Добрым меня не назовешь, красота экзотическая — для европейского восприятия… Натаниэль побледнел. Ичиро за все время их сожительства ни разу на задавал ему этого вопроса. Сердце сжалось. Что выбрать? В сиянии этого дня — солгать? Или рубануть правду о своих страхах и жажде, о сомнениях и поисках чувств в чужих объятиях? — Я стану твоим, — заставив себя прекратить истерику, твердо произнес он, — ты восхищаешь меня. Всем, что есть в тебе и у тебя. Такой ответ сгодится? Их глаза встретились. Глава преступного клана, который не далее, как вчера, собственноручно казнил на заднем дворе накосячившего подчиненного, а потом с брезгливой гримасой велел убрать труп, скромно опустил ресницы и нежно сжал пальцы Ната. — Это хороший ответ. Честный, по крайней мере, — негромко отозвался Ичиро. — Пойдем к гостям. Но будь внимателен. Саядзуки в любой момент может нарушить эту идиллию. Это их конек — выждать, потрепать нервы, а потом выпрыгнуть, как черт из табакерки. И не провоцируй. Так ты раскроешься раньше времени и дашь им возможность использовать против тебя твои же слабости. — Ты повторяешься… А у меня есть слабости? — поднял брови Натаниэль вздрогнул, когда Ичиро со вздохом ответил: — Твоя красота и чувство долга. Прием в честь Джули и ее новоиспеченного мужа был в разгаре, когда Натаниэль заметил на себе взгляд Радзиро. Пухляш сегодня разоделся в пух и прах, хотя, казалось бы, куда уж больше. Привитый и развитый вкус Натаниэля упал в обморок. Ну, что это за театр? Бордовый бархатный пиджак, блуза с бантом, узкие черные брюки с украшениями по лампасам и сверкающие ботинки комбинированной кожи, спасибо, хоть тоже бордовой и черной. Бриллиантам и золоту, увешивающим Дона, мог бы позавидовать сам Картье, хотя, как подозревал Нат, маэстро тоже сначала бы вырубился. Радзиро на спешил. Стоя в пышном обрамлении распускающегося куста дикой яблони, он внимательно рассматривал Натаниэля, ведь до этого ему просто не удавалось уделить юноше достаточно внимания. То он видел его на модных показах, то едва успевал заметить среди блестящей публики на пафосных мероприятиях, а последняя их встреча и вовсе взорвала мозг и ввергла в замешательство. Подумать только — парень оказался не изнеженным фаворитом успешного главы клана, а проявился как профессиональный боец, бесстрашный, подготовленный, хладнокровный. Обдумав всю эту смесь эмоций на досуге, глотнув ее в тишине своих неторопливых мыслей, Радзиро решил повременить с предъявлением ультиматумов. Он, конечно же, доложил ситуацию Боссу Саядзуки и, разумеется, получил все необходимые инструкции, но, поняв в первом приближении, кто такой Натаниэль Веснински, внес коррективы. Бросаться к юноше напрямую стратег Радзиро не стал. Подхватив под руку общего знакомого — такого же толстячка — любителя поесть и повеселиться Томмио Като, он преувеличенно громко заговорил с ним о моде и повел, как бы невзначай подталкивая к Натаниэлю. — О, но мы сейчас узнаем, насколько верны наши выводы! — объявил он, — вот вы, господин Като, утверждаете, что в этом сезоне не носят колье! Это, по-моему несправедливое утверждение… Натаниэль, насмешливо наблюдая за его маневрами, поискал глазами Ичиро, встретил его успокаивающий взгляд и снова посмотрел на двух колобков, нихрена не разбирающихся в предмете предложенного разговора. «Не расслабляйся, Натаниэль. Это грамотно сработанный ход. Он думал над ним, просчитывал, а теперь сдает карты. Стой и улыбайся. Посмотри, с каким восторгом на тебя пялится этот Като, прямо любовь с первого взгляда. Улыбайся. Слушай. Запоминай.» — Вы разбираетесь в украшениях? — льстиво обратился к нему ни о чем не подозревающий спутник Радзиро, — если да, то я могу подарить вам одну вещицу… — О, нет-нет-нет! — Натаниэль плавным жестом заслонился от него ладонями, — только не украшения. Они надоели мне на показах, и в обычной жизни я их почти не ношу. Платиновые кольца, украшавшие его левую руку, и тоненькие ободочки, усыпанные сапфирами, сверкающие на безымянном пальце правой, красноречиво опровергали его слова. Радзиро поджал губы, замерев на долю секунды. Парень продолжал открыто провоцировать, демонстрируя полное отсутствие страха. Пока Като бесхитростно любовался Натаниэлем, Радзиро, болтая обо всякой ерунде, пробовал вывести рыжего обольстителя на чистую воду. Темы поднимались самые разнообразные, но Нат спокойно парировал выпады, поправлял ошибки, делая вид — вполне по светски — что не заметил оплошности собеседника. Като начал раздражать. Подобравшись к Натаниэлю сбоку, он тихонько печально вздыхал, и эти его вздохи звучали так комично, что отвлекали, разряжая обстановку. Нат бросил на Като пару удивленных взглядов и тут же получил какой-то длинный витиеватый комплимент, запоминать который Радзиро даже не пытался. Нарушив это торжество восторгов, он оттащил упирающегося Като в сторону, сунул ему бокал шампанского, отвлек, прицепив к разговору с другими гостями, а сам снова вернулся к усмехающемуся демону. — Веселитесь? — Радзиро посмотрел ему прямо в глаза и почувствовал легкий укол где-то в центре груди. Эта несомненная красота, помноженная на дерзость, вдруг отключила на миг разум. Он растерялся, а память предательски тревожила его картинами побоища, луж крови, отрубленных голов. Он отчетливо видел Натаниэля с мечом в руках, с окровавленной щекой и в разодранной сорочке, открывающей великолепное тело. Радзиро нервно сглотнул, проведя взглядом по линии подбородка Ната, его острым скулам, зачем-то уставился на губы и совсем пропал, когда розовый кончик языка чуть обвел и погладил пересохшую в уголке кожицу. «Кажется, я сейчас уподоблюсь этому Томмио. Что я хотел ему сказать?.. Какая удивительная личность! Не мудрено, что Ичиро так подсел на него. Чертова дурь!» Он с досадой попереминался с ноги на ногу, ощущая эрекцию, так некстати нарушившую его расслабленное состояние. Он заставил себя улыбнуться и повторил вопрос: — Смеетесь над Томмио? Нат пожал плечами: — Он не сделал ничего смешного. — Ну, как скажете… У меня тоже есть предложение. Надеюсь, к нему вы отнесетесь серьезно. «Начинается.» Нат вздохнул, оглядел двор рассеянным взглядом и посмотрел в пухлое лицо с неизменной лживой улыбочкой на нем. Сияет солнце. И невеста танцует с дедом под какую-то красивую старинную мелодию. Музыка, нежно слетая с гитарных струн, плывет в теплом воздухе. Цветет яблоня; низкорослые деревья, названия которых Нат не знает, покрылись первым зеленым дымком. В воздухе тает аромат шампанского. Скоро всех пригласят в главный зал, где сейчас слуги торопливо заканчивают накрывать столы. Жених молча смотрит на свою красавицу-невесту — внучку Босса Саядзуки, везущего в штат оружие и наркотики. Любовь, смерть и деньги. Коктейль на вечеринке Сатаны. Нат чувствует всей кожей близкое присутствие лжи. Радзиро тяжело дышит. Интересно, что бы с ним сделалось, если б сейчас стояло лето. Упарился бы весь… Синие глаза поднимаются и чуть сощуриваются, уже не скрывая подозрения: — Предложение? — красивый мальчишеский голос вдруг меняет тембр, становясь глубже и ниже, — интригующе… — Вам известно такое понятие «эскорт»? — вопрос наносит ему пощечину. Гнев закипает в считанные доли секунды и вспыхивает на нежно-кремовых щеках румянцем: — Повтори? — голос падает до угрожающего шепота. — Я хочу, чтобы ты составил мне компанию… Что бы вся эта завистливая свора, подвывающая у калитки Саядзуки, охренела, увидев, до каких высот я поднялся. Ведь ты — лучший из лучших. Номер один, Нат. Босс Саядзуки хочет тебя в свой гарем… Он не договорил. Сильные пальцы, сверкнув платиной колец, вцепились в кружево сорочки, смяв его в непрезентабельный комок. Нежные губы, пахнущие медом и дикими цветами, почти коснулись его лица: — Еще раз предложишь мне что-нибудь подобное, очнешься рядом с Лолой Малкольм. В мешке. На городской свалке. Ты меня услышал? Кто-то нежно, но крепко обвил его талию рукой. — Нат… — тихонько окликнул его голос Ичиро, — На-ат! Не будем портить праздник мятой одеждой и побитой рожей. Отпусти его. — Пусть сначала отменит свое предложение и принесет извинения, — прошипел Натаниэль, и не думая ослаблять хватку. Радзиро, казалось, распухал на глазах. Он пыхтел, беспомощно махал руками, а потом… вытащил кольт. — Чего? — Ичиро сразу отпустил Ната и сверкнул глазами, — охренел, что ли?! — Скажи это своему змеенышу, Дракон! — жестко огрызнулся Радзиро, — забыл, кто ты и сколько должен дому Саядзуки… Ичиро побледнел. Руки его безвольно повисли. Натаниэль в недоумении обернулся на него: — Что? — шепнули пухлые губы. — Потом, — шепнул Ичиро в ответ. — Так-то лучше, — Радзиро выдохнул, убрал пистолет обратно, поправил свой удивительный наряд и, как ни в чем не бывало, взял Натаниэля под руку. Тот опешил от такой наглости, но, вспомнив лицо Ичиро, подчинился, заявив все же: — Я не буду с тобой спать. Ичиро дернулся, как от удара, а толстяк усмехнулся: — Будешь, — просверлив его взглядом, парировал он, — или я приму меры. — Задрал уже… — Не послушаешь меня, вы оба будете кормить рыб уже к завтрашнему вечеру. — Че ждать? — дернул подбородком Нат, — только я уже не буду давать тебе фору. Хрен ты у меня пистолетиком помашешь. — Господа, вы в своем уме? — Томмио Като опомнился и подкатился к ним, — прекратите сейчас же! Что скажет наш хозяин? Ичиро схватил Ната за руку и потянул за собой: — Иди сюда, наказание! Что он, совсем ебнулся? При чем тут ты?! Радзиро, глядя на них, поправлял сорочку, развязывая и вновь завязывая пышный бант. Черт бы подрал этого красавчика! Нахрена он так открылся? Пизданул, не подумав, а рыжий змей уже собрался с мыслями, и просто так к нему не подъедешь. Ну, каков, а! Радзиро давно так не мучился от сексуального напряжения. Последние пять-семь лет, пристроив свое холеное тело в гнезде под крылом Саядзуки, он справлялся с этой незначительной проблемой на раз-два. Отель «Гаттака», построенный боссом, отвечал всем его потребностям. Мальчишек с характером там почти не встречалось. А если кто и пробовал показывать зубы или капризничать, немедленно получал урок, чтобы вернуться к своим обязанностям присмиревшим и безотказным. Радзиро, конечно, осознавал, в каком качестве Саядзуки хочет видеть свое новое рыжеволосое приобретение. Выпускать Натаниэля в зал к одержимым, скользким, а порой, и сумасшедшим гостям никто бы не стал. Это безумие — отдавать такое сокровище озабоченным дикарям. Радзиро подозревал, что Нату грозит участь подняться на самый верх, занять там трон и властвовать. У Саядзуки совсем поехала крыша, и если он сегодня сам не пустился во все тяжкие, то только из уважения к значимому для его любимой внучки событию и присутствию на празднике множества родственников. Ичиро, тем временем, затащил Натаниэля в дом, огляделся, прошел в зал и внаглую умыкнул бутылку виски. В полутемном своде между двумя помещениями горел свет, но Ичиро выключил его и прижал Ната к стене. — Пей. — Не хочу. — Сказал, пей! — он скрутил крышку и сунул горлышко Натаниэлю в рот. — Че за нах? О каком долге там речь?! — Нат зло выдернул у него из рук бутылку и сам хлебнул виски, зажмурившись от огня, обжегшего горло. — О серьезном долге, — ответил Ичиро и тоже сделал большой глоток. — А вернуть — не? — Нат вытер слезы, выступившие от жжения. — Это сильно дохера, — Ичиро снова выпил и вздохнул, — сильно… — А чем ты думал, связываясь с этим Саядзуки? — Ты че, как жена, гундишь? — усмехнулся Ичиро невесело и передал ему бутылку. — Так за тобой смотреть надо! Где твои хваленые банкиры-юристы, дрочат, что ли?.. — Не знаю. То есть, знаю, но они не смогут мне помочь в этой ситуации. — А кто сможет? — Нат взял его за подбородок и заглянул в глаза, — кто? Только не крути… — Ты, — сдаваясь, ответил Ичиро, — но не сразу. — Как это? — Так это. И к сексу с Радзиро это никак не относится, — Ичиро выпил и вздохнул, — это они воспользовались ситуацией, чтобы нас прижать. — Этот долг, что, не горит? — Нет, конечно. Только они сейчас все обставят так, что загорится — не потушишь. Несколько миллиардов — сумма нелишняя, а когда бы я ее вернул… Смешно же… Все в деле — не вывести… — Несколько…чего…я не ослышался? — Нат, не отрываясь, смотрел ему в глаза. — А ты думаешь, бизнес будет сам делаться, что ли? Инвестиции, переводы в легальный статус, все эти модные дома, наркота, — голос Ичиро перешел в шепот, — спорт, экси это гребаное, и так далее. Я не выведу столько бабла, понимаешь! — А не столько? — А не столько — это мало. Их это не устроит. — А я-то тут при чем? — А ты — способ давления — был, — Ичиро обнял его, — был, до поры, пока они не увидели тебя и не сошли с ума. Им известны были мои намерения, а так серьезно относятся только к чему-то или кому-то очень дорогому. Угрожая забрать тебя, они уверены, что я отдам все. Имя, власть, честь, положение… — Я не позволю. — Ты уже здесь…я вижу, и это я не позволю им тронуть тебя. — Ты не можешь! — Нат сжал его плечи, — не можешь из-за любви лишиться всего, чего добивался столько лет. Ичиро, не делай этого! Я попробую…позволь мне… — Не вздумай! — роняя бутылку на ковер, Ичиро стиснул его еще крепче и прижался губами к уху, — не вздумай. Они тебя смешают с грязью. Будешь спать со всеми подряд, а потом — исчезнешь. Я не смогу жить, зная, что тебя касаются чьи-то руки… — И что будем делать? — Нат потерся щекой о его щеку, — перестреляем всех нахер? — Хороший способ. Натаниэль Веснински развязал войну кланов на юге Америки. О тебе напишут книги… — Но ведь нельзя идти у них на поводу. Тем более, я обязан тебе жизнью… Ичиро замер в его объятиях. — Слабость номер два. Чувство долга, — его горячие поцелуи покрыли все лицо Ната, спустились к шее, вновь вернулись и с невыразимой нежностью остановились на губах, — я хорошо тебя знаю и поэтому повторю еще раз: не вздумай. Из дома они вышли друг за другом. Натаниэль понимал, что Ичиро должен побыть на празднике еще хотя бы час для приличия, и решил не отсвечивать. В саду, где в уголке играл оркестр, нашлось несколько кресел. Там неспешно переговаривались старшие члены семьи Саядзуки; играли дети, для которых накрыли отдельный стол с напитками и пирожными. Тихое местечко, если не считать, конечно, музыки. Он виноват. Его импульсивность, глупость и наивность могут в любой момент привести к серьезным последствиям, а разборка в доме Натана — уже привела. Уже в следующий четверг они могли бы сыграть свадьбу с Ичиро, и вся эта оголтелая свора прикусила бы языки. Они расхаживали бы по территории отеля «Ритц», где Морияма обычно праздновал значимые события, и со скрытой завистью и ненавистью шипели вслед счастливому Ичиро проклятия. Что теперь? Нат глубоко вздохнул. Будь честен. Смотри правде прямо в глаза. Что видишь? То-то же. Ты не хотел этого брака — ты свободен. Ты должен был уничтожить команду шизиков с замашками гестапо — ты сделал. Не сделал бы — валялся бы сейчас в виде фарша на той самой городской свалке, которой сам же час назад угрожал Радзиро. Следовало принять мученическую смерть? Дурак? Зачем тогда ты взошел на этот путь, каждое утро прикармливая свою ненависть и желание отомстить? Что, всерьез смог бы отпустить Рико Морияме его грехи, забыть свое унижение, кровь и вопли раздавленного судьбой слабака. Дыши, Нат. Подстраивайся. Играй. И сможешь честно и прямо взглянуть в лицо Дэнизе, да и в глаза собственному отражению посмотришь спокойно. Нат уверенным шагом направился под сень деревьев, но чьи-то мягкие пальцы задержали его за локоть: — Натаниэль, постой, — Радзиро выглядел так, будто отпахал смену на каком-нибудь сталелитейном заводе. Его дыхание стало еще тяжелее, лицо больше не лоснилось, а улыбка — лживая, с хитрым прищуром и без того узких глазок, совсем исчезла. — Чего? — осторожно поинтересовался Натаниэль, хорошо помня о кольте за поясом брюк этого странного субъекта, — еще один заход? — Нат… Пойдем со мной. Я не хочу скандалов. Мое предложение вызвало недопонимание, и я приношу извинения. — Иди ты! — Натаниэль повернулся к нему всем корпусом, — что-то изменилось? — Да. Собственно — нет, но я неправильно выразился, а потом — слово за слово… Я не люблю признавать поражение… — Говори, но по существу. — Отойдем, — Радзиро повел его к фонтану, бившему с южной стороны дома. Здесь почему-то не толпился народ, вероятно, причиной стал тост за невесту, поднятый в центре двора. — Ну? — Нат скрестил руки на груди. — Господин Морияма должен Боссу Саядзуки кругленькую сумму. Мафия, — на этом слове Радзиро комично прикрыл рот ладонью, — вся живет в кредит. Банки рулят, знаешь ли. Но еще и дома оказывают друг другу подобные услуги, ну, выручают деньгами — вот я о чем. — Так, — Натаниэль, после разговора с Ичиро готовый к чему-то подобному, пока чувствовал себя спокойно. — Семья Морияма не раз и не два одалживалась у Саядзуки, и никогда не возникало проблем. Вот только сейчас мы провели расследование и выяснили, что Ичиро пока не в состоянии расплатиться. Если на него надавят, он исчезнет с карты штата, сдав свой бизнес. Саядзуки все равно — они не враги, а вот другие семьи очень оживятся, если последует огласка. Я не хочу, чтобы Ичиро пострадал. С ним легко, у него есть ты… — С этого места поподробнее, — глухо вставил Нат. — Очень тебя понимаю. Короче, Саядзуки будет пугать Ичиро твоим падением. Сам понимаешь — «Гаттака» еще никого не возвела в президенты, — Нат мрачно кивнул, — так вот, — продолжил Радзиро, — я лично порекомендую тебя в эскорт Саядзуки, но на деле владеть твоим временем — уж прости за сухой слог — будет по-прежнему Ичиро. И позволять тебе встречаться с клиентами, выбирая их для тебя лично, будет тоже он. Боссу я скажу, что дело движется, деньги на подходе, а ты останешься цел и невредим. Саядзуки будет спокоен до поры, пока существует возможность видеть твое хорошенькое личико… — Сказочно и невероятно, — заключил Нат. — Допустим, я соглашусь. Какой твой интерес? — Ты. — Нет. — Ну, не в постели, — вздохнул Радзиро, — просто иногда попрошу тебя выезжать со мной. Я… — он сглотнул и, как показалось Нату, смущенно отвернулся, — я смешон. Это все знают. Я, конечно, люблю постебаться, да и над собой тоже, но это уже задрало. Если ты будешь со мной мил, я смогу произвести впечатление на некоторых господ. — Слушай, че ты, как школьник? «Вот женюсь на Марго Робби, пусть все узнают, какой я крутой!» Блин, Дон Радзиро, ты прикалываешься, что ли? Радзиро немного помялся, чуть обиженно потеребил пальцы, но уверенно посмотрел Нату в глаза. — Принимаешь мои условия? — Вот же черт! — Нат взглянул на его руку, протянутую для закрепления договора, — не сдержишь слово, или с головы Ичиро упадет хоть один волос — накромсаю в кебаб, — твердо произнес он и пожал пухлую ладошку.