Эскорт

Ичиро Морияма медленно поднимался по винтовой лестнице своего «Замка». Его дом. Неужели существует вероятность, что он лишится его? Дом там, где его сердце. Если Нат будет с ним, ему ничто не страшно. Окна второго этажа, распахнутые настежь, запустили в комнаты свежий ветер с океана. Дела подождут. Надо поговорить с Натаниэлем, попробовать все расставить по местам. Мальчишка как-то по-особенному притих после свадебного торжества у Саядзуки — не было бы беды. Дэнизе сегодня с раннего утра тоже выразил беспокойство. Их уроки с Натом сократились: старик еще не до конца оправился от своего горя, но он вполне здраво мыслит и зря говорить бы не стал. Что он опять держит в душе — этот неугомонный, не поддающийся прогнозам огненный змей? Как это Радзиро пришло в голову? «Змееныш»… Дракон-недомерок. Ичиро нежно улыбнулся, взяв со своего рабочего стола портрет Ната. Синие глаза смотрели вызывающе-сексуально; гордо поднятая голова не оставляла сомнений, что человек с портрета никогда не даст себя в обиду, не простит бесчестья… Грохнул Рико… И как! Господи, отсек голову… Ичиро опустился в кресло, включил компьютер, велел принести кофе. Душа бросалась из одного состояния в другое. То вроде покачивается на волнах весеннего бриза, а то уже тревожно мечется, вспоминая стычку на свадьбе. Он слегка вздрогнул, полностью погрузившись в размышления, когда вошел слуга, неся на подносе кофейник, сласти и две чашки. Удивленно поднятые брови хозяина заставили его склониться еще ниже и негромко пояснить: — Господин Веснински пожелал завтракать с вами, господин. Ичиро кивнул, а потом рассмеялся: «Ну и наглец! Все слуги в доме обожают его. Вот, пожалуйста, принесли чашку да еще и шоколадный зефир!» Рыжая голова просунулась в дверь, и сам Нат возник на пороге, уже переодетый после пробежки. Волосы сверкали бриллиантиками воды. Сердце Ичиро болезненно сжалось. — Привет. С каких это пор штат прислуги начал подчиняться не пойми кому… — он поймал его за руку, как только Натаниэль с улыбкой приблизился, и поцеловал теплую, ароматную после душа кожу. — Как ты? Нат по-хозяйски уселся на подлокотник его кресла, придвинул поднос и разлил кофе по чашкам. — Нормально. Только я — лжец и сволочь, и от этого мне не по себе. Ичиро поднял на него глаза: — А я все утро жду чего-нибудь похожего. Меня вызвал Дон Артузо…не на обед, как ты понимаешь… — Слушай, помнишь весь этот шум из-за долга и прочее? — Иногда я жалею, что не убил тебя, — вдруг проговорил Ичиро. — Пожалуйста, говори, как есть. Прямо, Натаниэль, как ты это умеешь. — Я дал согласие Саядзуки примкнуть к его элитному эскорт-агентству. Рука Ичиро вцепилась в его руку. Сжав изящную ладонь так, что кольца впились в пальцы, он яростно прохрипел: — Ты идиот?! — Не знаю, — Нат скрипнул зубами от боли, но вырываться не стал. — Я посчитал предложение Радзиро приемлемым… Его второе предложение, — добавил он. Ичиро тяжело вздохнул и разжал руку: — Моя роль? — Ты решаешь, с кем мне встречаться. Деньги идут Саядзуки в счет долга. Обещали не трогать; я имею в виду секс. — И давно ты стал таким доверчивым? — Ичиро откинулся в кресле, позабыв о кофе, — «Гаттака» — как черная дыра. Мне больно, Нат, — голос его дрогнул, — почему ты продолжаешь делать мне больно?! Ты меня не любишь. Вообще никого не любишь, иначе, понял бы, что это за пытка — смотреть, как твоего любимого уводят куда-то, а ты ничего не можешь сделать. — Ичиро… — Заткнись. Однажды я убью тебя. Я жалею, что узнал тебя и впустил в свою жизнь. — Что ж, — Нат поднялся, — надо было сделать проще: позволить Мяснику разобраться со мной тем летом. Прощай. Я поеду в особняк… — А ну стой! — Ичиро вцепился в его руку с новой силой, и на этот раз Нат не удержался от крика. — Куда собрался?! Уже все случилось. Ты жив, а я помешан. Он легко, как пушинку, подхватил Натаниэля и швырнул его на диван. Слезы ярости мешали ему смотреть, как под его рвущими и терзающими одежду пальцами обнажается шелк кожи, и как разгораются синие глаза, готовые сжечь его огнем ненависти. Стаскивая с Натаниэля брюки, Ичиро уже ничего не соображал от бушевавших в нем чувств. Красота звала его безумие. Стоны и удивленные вскрики будили всех демонов, притворявшихся спящими. — Выпью тебя залпом! — прорычал он и навалился на почти не сопротивляющегося Натаниэля, опутанного полуобморочной паутиной изумления и недоверия. — Ты че делаешь?! — взвыл он, когда Ичиро жадно взял его полувставший член и полностью погрузил в рот, пока пальцы продолжали драть, рвать, убивать. — Ненавижу! — выкрикнул Ичиро, выпуская его член и переворачивая Натаниэля на живот. Нат, обессилев, прикоснулся лбом к горячей обивке дивана, позволяя нечеловеческой ненависти и ревности Мориямы вырваться на свободу. — Трахни меня! — приказал он, и Ичиро, ничего не видя до сих пор, нашарил рукой в тумбочке рядом смазку и презерватив. — Будет больно, — жестко объявил он и проник в него влажными пальцами, — и хоть заорись. — Да… Сделай мне больно, Дракон! Убей свой страх. Пальцы, покружив вокруг входа, снова вторглись уже глубже. Даже в состоянии бессознательной ярости Ичиро не допустил бы такого невежества, как бесцеремонный трах без подготовки. До насилия он еще никогда не опускался. Движения стали легче; проникновение начало доставлять удовольствие. Секретная точка волнительно и нетерпеливо ждала более убедительного размера. Нат тихонько застонал, и его мурлычущий глухой рык довел Ичиро до очередного приступа безумия. Он вошел сразу, плавно, глубоко; вцепился зубами в шею под взмокшими рыжими кудрями и, добившись требовательного «да», начал понемногу разгонять ритм. Эйфория сотрясла его в оргазме, пока он пытался понять, кто, собственно, кого трахнул. Перламутровая лужица на темной коже дивана ясно давала понять, что это безобразное слияние доставило Натаниэлю несомненное удовольствие. Ичиро улегся на него, тяжело дыша, и прикоснулся к тому же местечку под волосами, зацеловывая укусы. — Извиняться не буду, — нежно шепнул он. — Пошел на хуй, Дракон, — отозвался Нат, — какие могут быть извинения?! Еще немного, и ты сжег бы меня к херам. — Я все еще хочу тебя убить. — Все еще хочешь? — усмехнулся Нат двусмысленно. — Хочу, — Ичиро обнял его, — ты невыносим. Но я умру без тебя. — Теперь-то ты сможешь рассуждать разумно? — Натаниэль перевернулся под ним. Черные глаза мерцали. Зрачков не было видно, и Нату казалось, что он смотрится в предгрозовую ночь. Эта непроницаемая чернота здорово волновала. Губы Ичиро нежно прикоснулись к его губам. — Я тебя люблю, — шепотом произнес он, — я присмотрю за тобой. Возможно, ты выбрал самый безопасный маршрут в этом заколдованном мире. Не знаю. Увидим. Если что-то пойдет не так, всегда можно сбежать. — Куда?! — Нат от удивления даже подпрыгнул. Ему это не удалось, и горячее тело Ичиро на мгновение слилось с его телом, — я никогда не поверю, что ты способен на бегство. — В самом крайнем случае, — поцелуй уложил его обратно, долгий и медленный. Сердцебиение налаживалось. Пора было снова идти в душ и приступать к делам. Резиденция Артузо встретила Ичиро тишиной подкрадывающегося вечера. Он не торопился сюда, да и путь занимал несколько часов. Солнце село, окрасив высокие стены последним кровавым сполохом. К хренам все. Выдержим. Пока по венам течет любовь, есть надежда сохранить достоинство. Шаг и еще. Жаль, истины, преподанные ему когда-то Дэнизе, не оказывают на него прежнего влияния. Вот Натаниэлю они явно на пользу. Парень умен, четко знает цену лести. Есть надежда, что в нужный момент сумеет отличить злой умысел от нормальной потребности побыть с ним рядом, чтобы сделать глоток его прелести и силы. Ичиро вдохнул свежий воздух с примесью океана и цветов. До сих пор слегка вело от воспоминаний. Нежное тело, наполнившееся страстью и ненавистью, с неохотой сдается ему, а потом вдруг подключается холодный разум, и Нат перехватывает инициативу, уничтожая его почти полностью. Интересно, существует ли лекарство от одержимости? Что нужно испытать, чтобы навсегда забыть синие глаза и мурлыкающие стоны экстаза, дерзость и ленивый шепот с его именем. Разочарование? Гнев? Он прошел в огромный холл, следуя за услужливым невидимкой. Сегодня здесь стояла обволакивающая тишина. Все звуки глушили ковры, и только тиканье напольных часов в деревянном корпусе нарушало слегка театральный покой. В кресле сидел Саядзуки. В пепельнице на маленьком резном столике дымилась сигара. Приглушенный свет золотил коньяк в пузатой бутылке. — Добрый вечер, господин Морияма. Прошу, присаживайтесь. Наш хозяин — уже совсем пожилой человек — предоставил нам самим разобраться с этим незначительным делом. Ичиро негромко поздоровался и сел в кресло напротив. Он прекрасно знал, что Филиппе Артузо, хоть и отметил недавно свое семидесятилетие, еще вполне крепок. Чего стоят его каждодневные пробежки и обливание ледяной водой… Саядзуки это было известно не хуже него, но Ичиро умел играть в эти игры. Он давно выучил все правила. — Итак, — вздохнул Саядзуки, поднося ко рту сигару; большой рот выпустил дым в теплый воздух зала; проницательные глазки в упор уставились в глаза Ичиро, — у нас есть нерешенная проблема, но мой помощник и близкий друг Дон Радзиро уверил меня, что почти все устроил. Я хочу знать, как там поживают мои деньги, и подходят ли вам предложенные условия по отсрочке долга? Ичиро незаметно усмехнулся и ответил нарочито прямо. Его задолбали эти уловки: — Натаниэль Веснински может быть в вашем распоряжении. Все даты и кандидатуры для свиданий утверждаю я лично. Этот мальчик — не просто левый персонаж, чья судьба меня не волнует. Он был и остается близок мне и дорог… — Те-те-те, — взмахнул рукой Саядзуки, — не перебарщивайте! Я прекрасно знаю, кто он такой. Сынок Мясника, скрывающегося где-то на просторах Великой Америки, а, может, и еще дальше… Убийца и манипулятор этот ваш Натаниэль. Его яркая внешность уже довела до безумия почти всю приближенную мне элиту. Черт знает, где вы его откопали, но я точно знаю, где он окажется, если не будет нормально делать свою работу. И не надо вздрагивать, — он жестко отмел все возражения Ичиро и хмуро посмотрел в его побледневшее лицо. — Никто не станет превращать его в шлюху — это недальновидно. Но и сомневаться в кандидатах на его внимание я так же не позволю! — Он и сам способен на сомнения. Его нрав неуправляем. — Ты собирался жениться на этом странном существе! — заорал Саядзуки, теряя весь налет респектабельности. — Уйми его! Пройдет время, все забудут о смерти твоего брата, и можешь снова поиграть в жениха. Шлюха в мужья — лучше убийцы брата, тебе не кажется? — Все-таки, шлюха? — угрожающе произнес Ичиро. — Ну, ты же понимаешь, что я имею в виду, — досадливо скривился Саядзуки. — Я не уверен, что смерть Рико не должна быть отомщена…но это тебе решать, как ты будет утрясать вопрос с семьями, многие из которых являются приверженцами старых традиций. По их мнению, Натаниэля следует казнить и сбросить в океан. — Сами путь сбросятся, — дерзко оскалился Ичиро. — И мы тебя понимаем, — смилостивился Саядзуки. — Поэтому, и потому, что ты должен, как земля фермерам, Натаниэль поступает на службу развлечениям и пороку. Смех его оборвал фразу на середине. Полные бока тряслись под тоненькой домашней блузой. — И скажи спасибо, что он остается с тобой и…условно под твоей защитой, а не переезжает в пентхаус «Гаттаки» на полное обеспечение, подобно тамошним мальчикам-принцессам с куриными мозгами и расшатанными нервами. — Спасибо, — без эмоций проговорил Ичиро. — Я могу ехать? — Да. И не дергайся. Передай своему красавчику, пусть живет обычной жизнью. А я всегда рад его видеть. Ночная дорога стирала без остатка его самообладание. Сгущалась тьма. Дворники мели весенний туман, слезами катящийся по лобовому стеклу. Фары резали мглу, как самый отвратительный пирог на свете. Ох, Нат! Ичиро обреченно вздохнул и полез за телефоном в карман. От Мясника ни слуху ни духу. Команда его мертва. Джорджия отмолчалась, отделавшись сухими сведениями о побеге Натана Веснински: прямой подкуп; начальник охраны убит; начальник тюрьмы отстранен. Ни следов, ни намеков на них. Мясник всегда умел глубоко закапываться. Глубоко и чисто, на самое дно, в ил, как рак-отшельник. Где его искать? На связь вышла группа слежения — ответ один: все чисто. Черт. Ичиро вздохнул. Мясник был профи. Именно поэтому ему и доверяли все сложные дела, которые он распутывал, методично и без тормозов. Именно поэтому его подпустили так близко, закрыв глаза на возможное стяжательство и нечистоплотность. Вор, убийца, маньяк. Теперь еще и в бегах, а, значит, зол, как раненый волк, и осторожен, как змея. Когда он будет обезврежен, разом решатся все проблемы. Натаниэль вступит в наследство, и деньги постепенно вернутся в семью. Упырь Саядзуки получит свои выплаты, а он — Ичиро, свободный от обязательств, вновь сделает предложение своему любимому. И при таком раскладе, ни одна блядь не посмеет упрекнуть его в игнорировании правил, установленных Советом. Где этот проклятый Натан?! Без команды ему придется несладко. Один в поле не воин. Сколько у них с Натаниэлем времени? Ведь каждую гребаную минуту его могут забрать навсегда. Ичиро знал, что такое эта черная бездна, называемая «ночным клубом», где тусуется вся политическая и мафиозная верхушка. Там течет рекой спиртное; под звуки рояля убивают, трахают, употребляют; там ты или берешь или отдаешь — только так; все роли расписаны и заучены. Сегодня он пошел сразу в свою спальню. У него не нашлось сил взглянуть в синие глаза и объявить о проведенной и подтвержденной сделке. Что он совершил сегодня? Одна ночь не справится с ответами — нужна вечность. Нат задернул шторы и отошел от окна. Электронные часы светились на тумбочке мистическим сочетанием 03-03. Он слышал, как подъехал кортеж Ичиро, и все машины по очереди загнали в гаражные боксы. Он слышал шаги на лестнице. Он слышал его шаги — бесконечные и мечущиеся — по соседней комнате. Ичиро пытался смириться с ночными демонами. Зря. Их тут полный дом. Натаниэль, конечно, всех их подчинил себе. Его пороки смирно сидели на своих местах, мечты прятались по шкафам. Довольно. Все решено. Поздно лить слезы. Он снял рубашку, брюки, стянул позвякивающие кольца и сложил на серебряный поднос у зеркала. Ваш выход, Натаниэль. Добро пожаловать в «Гаттаку»! К вашим услугам испорченная репутация, падение и плен. Готов? Пошел. Утренняя пробежка в полном одиночестве привела его к дому Дэнизе. Теплое солнце гуляло по верхушками елочек, звенел водопад. Уборщик в черных одеждах ровнял камни удивительным инструментом, похожим на швабру. Дэнизе сегодня отсутствовал. Сердце Натаниэля рвалось к нему. Пусть бы ударил или изрубил мечом всю его шевелюру на множество рыжих осколков, подправив прическу. Пусть бы обругал… ведь ему, как аспирин при простуде, нужен его совет. Но…под звуки пробуждающегося города, слушая звоночки водопада и замерзая под презрительным солнцем, он вернулся домой. Он старательно слушал, что ему разъясняет профессор по юриспруденции, записывал, уточнял. Он очень легко сдавал все экзамены, а сегодня ему задали доклад, с которым он прекрасно бы справился и за неделю. Ичиро появился на пороге с выражением каменной статуи. Послушал, присев в уголке, материал лекции и вежливо попрощался, когда преподаватель собрал свои бумаги в портфель. — Нас ждут в «Гаттаке» к десяти, — безо всяких эмоций произнес он, не глядя Натаниэлю в глаза. — Радзиро спросил позволения побыть с тобой около двух часов на какой-то сделке. VIP- зал, черный костюм, все такое… Не мне тебя учить. — Понятно. У меня еще тренажерка… — Отвезу. — Что, совсем хреново? — Нат подошел к нему и приподнял пальцами подбородок. Ичиро наконец ожил. Он крепко схватил его запястья и впился взглядом в нежное лицо. — Хреново?! Нет, мое сокровище, мне не хреново! — он сжал руки до побелевших костяшек, — у меня такое чувство, что я продал заезжим цыганам собственное дитя! Я мерзавец… — Тихо-тихо-тихо, — Нат вырвался и обнял его, — не сдавайся. Ты же Морияма… — Я ломаюсь, Нат. Никогда ничего похожего, — он задохнулся в его руках, — я жалею… Нет. Ни на секунду не жалею, что ты мой. — Все. Ты очень сильный человек, просто пока не контролируешь ситуацию. Я справлюсь. Ничего там не случится… — Ты ребенок! Дурной и беспутный, — усмехнулся Ичиро, приходя в себя. — Откуда ты знаешь, как там что пойдет? Вдруг на тебя кто-нибудь положит глаз? И вдруг Радзиро накормит тебя химией? — Ичиро позеленел от своих собственных предположений. — Господи! Ничего не ешь и не пей! Ты понял? — Понял. Ходить голодным, — улыбнулся Нат. Ичиро рассмеялся, вытирая слезы: — Сволочь моя маленькая… Прости меня! Входя в мерцающий цветными сполохами зал «Гаттаки», Натаниэль, в сущности, был гораздо спокойнее и собраннее Ичиро. Подоспевший слуга дома Саядзуки вежливо пригласил их в VIP-зал, а сам проворно исчез. Эта почти мистическая способность всех вышколенных слуг до сих пор впечатляла Ната. Дон Радзиро появился в арке, украшенной драконами, и склонил голову: — Господин Морияма, Натаниэль. — Добрый вечер, — глухо поздоровался Ичиро. — Добро пожаловать в «Гаттаку», — и слова, как ночной отголосок его тревоги, покрыли мурашками спину Натаниэля. Он приказал себе не распускаться. К тому же, здесь было чем заняться: поглазеть, например. Весь клуб делился на зоны по интересам, отделенные друг от друга арками, похожими на ту, около которой отирался Радзиро, расписывая предстоящие развлечения. VIP-зал однозначно бронировался высокопоставленными особами для проведения деловых обедов или ужинов. Девочки, вино, трава и прочие «плюшки» доставлялись туда по первому требованию взыскательных гостей, а для этого здесь дежурили невидимки в скромных одеждах, держащие в рукавах блокнот и ручку для записи особых заказов и ведения счетов. Главный зал отличался более светлым интерьером, варьирующимся от привычно-белого до серого и бежевого. Здесь горел свет, играла живая музыка, а столы накрывались как для семейных торжеств, так и для проведения вполне безобидных праздников, включая детские. Нат пожал плечами, сделав правильные выводы: видимо, пристойные развлечения заканчиваются к полуночи, а за ними отворяются врата в ад. Зал, следом за центральным, отделялся тоже аркой, по обеим сторонам которой стояла навытяжку охрана. Тяжелые занавеси, расшитые в японском стиле, тщательно скрывали от глаз творившееся там безобразие. Нат потрогал мизинцем руку Ичиро, стараясь действовать незаметно, и приподнял брови. Ичиро поджал губы и так же, шифруясь, кивнул. Но, тем временем, Натаниэля аккуратно взял под руку Радзиро и с хамской улыбочкой, впрочем, не скрывающей волнения, потянул за собой. Потом, вдруг вспомнив о приличиях, подозвал слугу и вежливо препоручил Морияму его ловкому сервису. — Теперь мы вас оставим. Тан проводит вас к столику для моих гостей — подальше от суеты. Взглядом, которым Ичиро провожал Натаниэля, можно было спокойно поджечь весь клуб. Но он быстро пришел в себя и последовал за услужливым Таном в угол зала к столику, накрытому щедрой рукой. Натаниэль поднял подбородок. Сверкнули сапфиры, рыжие волосы отразили свет, губы дернулись в улыбке. Вперед. Радзиро сиял. Он вошел в полутемное пространство и повел Натаниэля к большому столу, накрытому на шесть персон. Какие-то люди восточной внешности и все в дорогих строгих костюмах приветственно кивнули. Рукопожатия, сдержанные улыбки. Гордая осанка Радзиро чуть не рассмешила Ната, но уважительные взгляды участников предстоящих переговоров, заморозили ее на губах. А толстячок-то, выходит, был прав! Эскорт — пропуск в мир серьезных людей… Судя по всему, они и правда отдали ему должное. Ничего себе, мир — удивительный, таинственный, порочный мир под покровом другого мира — светлого и праведного. Нет. Ничего здесь нет удивительного. Он сел на предложенное место. Протянул было руку к бокалу с водой, но тут же отдернул ее, вспомнив предостережение Ичиро. Вскинул ресницы, проверяя, не спалился ли в первую же минуту, и вдруг встретился взглядом с… Домиником, который одобрительно кивнул, но и выказал неподдельное волнение, даже страх. Легкий кивок, и тонкий указательный палец шевельнулся в направлении туалетных комнат. — Прошу прощения, мне нужно вымыть руки, — шепнул Нат. Радзиро погладил его по плечу и продолжил оживленный разговор на японском. Нат вошел в бело-черное царство кафеля. Аромат моря нежно витал в воздухе. Сердце билось как-то неровно. Он еще никогда не попадал в подобные ситуации. Встреча с Домиником опять показалась ему сном, вторгшимся в реальность, только на этот раз все шло как-то не так и очень смахивало на кошмар. Через минуту, показавшуюся ему вечностью, дверь отворилась, и сон продолжился. Доминик появился бесшумно, но глаза его буквально вопили. — Ты псих? — его мерцающие карие озера в черных длинных ресницах утопили Ната мгновенно, будто к шее был привязан кирпич, — какого хера ты тут забыл?! — Обстоятельства, — Натаниэль просто не знал, что делать. Он не рассчитывал встретить его, забыл о нем, начисто забыл, хотя иногда по ночам ловил какой-то ускользающий образ, а утром досадовал, что не может припомнить, кто же это был. Хотя… Нахрена врать самому себе? Конечно, он помнил ту тьму и огонь в ней… — Вали нахрен отсюда! — по слогам произнес Доминик и сжал его плечи, — тебе конец! — С чего ты взял? — чувствуя, как пересыхает горло, выдавил Нат. — С того. Сиди тихо. Следи за временем. Через час, когда поднимется шум и споры, скажешь, что тебе надо на воздух, и вали! — Но это какая-то ерунда! — возмутился Нат. — Сам ты ерунда. Тот чел, что потягивает водичку, а сам внимательно посматривает по сторонам, — Доминик ткнул пальцем в непонятном направлении, — уже спрашивал о тебе. Радзиро этот — местный клоун, очень впечатлил все собрание своим новым статусом… Да-да, мужик, что имеет такого красавчика, реально подрастает в глазах общества. Я это знаю, а почему ты нет? — Я не сплю… — начал было Натаниэль, но Доминик отмахнулся от него. — Скоро будешь думать по-другому, — его нежная улыбка, так расположившая Ната в прошлую их встречу, сверкнула ненавистью, — тебе нужно оружие и осторожность. Иногда простая осторожность может спасти жизнь, но ты, я смотрю, прямо не ходишь… — Слушай, я не понимаю, почему кто-то может претендовать на… — Зато я понимаю. Его имя Харуки Матуосо. Запомни. Он никогда своего не упустит. Парней режет, трахает, травит, снова трахает… Маньяк, короче. Он не тронет тебя, конечно, прямо при твоем Радзиро, это не принято у японцев. Никто не пасется в чужом огороде и не портит шутки ради чужие игрушки, но при первой же возможности, ты в капкане. — Почему же ты настаиваешь, чтобы я валил? — Чем меньше ты будешь дразнить его своими губками и глазками, тем больше шансов выжить. — А…тебе он не угрожает? — Нат улыбнулся, оглядывая тонкое, будто фарфоровое, личико к-поп айдола. — Нет. Мой босс очень ясно дал понять, что я принадлежу только ему. Давно. Бесповоротно. А Радзиро — тюфяк. Он не справится, даже если подключится Саядзуки; они понаблюдают, как ты выкрутишься, а потом, может быть, впишутся… Может быть. Если будет жаль терять тебя. Таких один на миллион, — карие глаза улыбнулись, наконец, по-человечески. — Еще советы будут, или мне проще застрелиться? — Ты никогда не застрелишься, — усмехнулся Доминик, — ничего не пей и не ешь, чтобы не нахлебаться вместе с вином какого-нибудь дерьма, после которого есть шанс сразу увидеться с покойными родственниками. Матуосо любит мир химии и еще больше любит эксперименты. — Везет мне на маньяков, — Нат хотел пожать ему руку, но Доминик погладил его пальцы и нежно провел по щеке ладонью. — Спасибо. Я все понял… — Не за что. Учти, мы не знакомы… Нет бы нам встретиться в другой жизни… Он сверкнул глазами и вышел, делая вид, что стряхивает воду с рук. Белый потолок, белые стены, черные квадраты плитки. Никель кранов, аромат моря. Нат посмотрел на себя в зеркало, намочил руки, сделал вдох. Спокойно. Следи за временем. Он чуть сдвинул манжет белоснежной сорочки, открывая циферблат. Спасибо, Доминик. Прорвемся.