Сначала он лишь чувствовал чужие, нежные прикосновения. Через время слышал его прекрасный, донельзя чарующий голос. И спустя томительное ожидание мог видеть его — божественное создание, к которому не имел возможности прикоснуться. Он мог лишь жадно пожирать его глазами, и не более того. Это оказалось гораздо хуже, чем его привычное одиночество.