Имаджинариум

      Тот день, когда Элек подписал договор с «Таймером», он вспоминал так часто, что это уже стало своеобразным ритуалом. Каждое утро, открыв глаза на узкой, рассчитанной на одного кровати в комнате, которую «любезно» предоставил ему в качестве жилья «Имаджинариум», и которую у Элека до сих пор язык не поворачивается назвать своим домом, он думал о том, как всё началось.       Правильно ли он поступил, согласившись на кабальные условия? Отдав себя, свою свободу, свою жизнь и здоровье в полное распоряжение корпорации? Сколько лет действительно прошло бы до момента, когда отказал бы первый из его электронных компонентов, когда вышла бы из строя первая механическая деталь? Год, два, три… А может десять? А может за эти десять лет нашёлся бы какой-нибудь другой выход? Умер бы, например, Стамп, а с новым руководством «Таймера» получилось бы договориться на более приемлемые условия. В конце концов он бы мог выучиться на того же айтишника или инженера по автоматизации — да на кого угодно! — и приносить им пользу таким образом. Да даже в этих чёртовых экспериментах согласился бы участвовать, но уже добровольно и каждый раз заранее внимательно изучив то, что с ним будут делать, и как оно на нём скажется. И никто бы не заставлял его с утра до вечера заниматься сексом с чужими, большей частью неприятными ему людьми и выслушивать их бесконечные душеизлияния.       А может наоборот, через год он превратился бы в парализованного умственно отсталого инвалида, и продажа себя в рабство «Теймеру» была единственным разумным решением?       Беда в том, что тогда не здравый смысл руководил им — одни лишь эмоции.       Едва похоронив профессора Громова и еле-еле придя в себя, Элек обнаружил, что на целый месяц опоздал с плановым профилактическим осмотром. Потому что после печального события начались выпускные экзамены в школе, которые он сдал хоть и без труда, но находясь как в тумане, а потом настала пора думать о будущем. Ассистентка и верная подруга профессора Маша обещала и дальше поддерживать Элека материально, так что он, не предчувствуя никакой беды, занялся выбором вуза. А перед подачей документов вспомнил вдруг о пропущенном техобслуживании. Позвонил в Институт кибернетики, записался на приём к курирующему его инженеру и в назначенный день был на месте.       Далеко не первый год проходил Элек эту процедуру, но теперь он впервые явился в Институт один, без сопровождения Виктора Ивановича. Немного нервничая, подошёл к охраннику, показал свой паспорт, но вместо того, чтобы его пропустить, тот сказал: «Подождите» и стал куда-то звонить по телефону. Элек заволновался ещё больше, ведь раньше проблем с проходом у него никогда не возникало. Попытался успокоить себя тем, что, возможно, так было только из-за присутствия профессора Громова, но не получилось — охранник сказал ему: «Поднимайтесь в кабинет директора, на второй этаж, по коридору налево. Вас ждут».       Уже изрядно себя накрутив, что с техобслуживанием у него может сегодня не получиться, Элек открыл дверь директорского кабинета и в первую секунду подумал, что всё это ему сниться, а если нет, то надо бежать отсюда сломя голову. За директорским столом сидел Стамп.       — Мы ждали тебя, мой мальчик! — просиял при виде него Стамп, поднялся навстречу и смачно поцеловал Элека в губы.       Элек помнил эти неуместные поцелуи ещё со своего «похищения», на деле судебной тяжбы между тогда ещё партнёрами по бизнесу Громовым и Стампом, они всегда сбивали его с толку. Сейчас он растерялся окончательно.       — Я… мне нужен профосмотр… я пропустил целый месяц… А… где директор?       — Как раз о твоём техобслуживании я и хочу с тобой поговорить, мой дорогой Электроник! — патетически провозгласил Стамп.       Элек, ничего ещё не понимая, перевёл взгляд на Урри. Тот стоял позади кресла Стампа и, склонив набок голову, внимательно смотрел на Элека. По правде он и был первым, кого Элек заметил, как только вошёл. Образ подручного Стампа, который украл его у профессора пять лет назад, врезался в его память намертво. Настолько, что с той минуты Элек ни на день о нём не забывал. Что было особенного в этом парне, он точно сказать не мог — но Урри, сам того не желая, буквально околдовал Элека. Его лицо, его фигура, даже его одежда были тем, на что хотелось смотреть не отрываясь, а от его голоса всё будто сжималось внутри, сладко вибрируя в такт словам. В такие моменты Элек почти терял волю, забывая себя, и хотел только одного — смотреть и слушать дальше. А если Урри доводилось прикасаться к нему, то с Элеком и вовсе творилось что-то непонятное — его кидало то в жар то в холод, сердце готово было выпрыгнуть из груди, дыхание сбивалось.       Масло в огонь добавляло и то, что Элек видел, как к Урри относится Стамп. Он подходил к нему слишком близко, обнимал за талию, гладил его руки и называл «мой Микки» или «малыш Урри». Это не было похоже на обычные отношения начальника и подчинённого, здесь было что-то ещё, чего Элек тогда в силу возраста не мог понять. И эта их неестественная близость, даже нежность, вызывала отвращение и одновременно притягивала. Элеку казалось, что он сходит с ума.       Позже, уже дома, Элек вновь и вновь проматывал в голове всё, что случилось с ним во время похищения, и чему он стал свидетелем. Пока в какой-то момент не понял, что очень хочет сам оказаться на месте Стампа. Называть Урри «мой Микки» или хотя бы просто «Мик», брать его за руки, смотреть ему в глаза. А ещё целовать, прижимаясь всем телом и может быть даже сняв при этом всю одежду с него и с себя.       Теперь они встретились снова. Урри мало изменился за эти годы, разве что, стал ещё мужественнее и сильнее. Сила и ловкость всегда чувствовались в его манерах, и это тоже притягивало и завораживало Элека, хотя собственные его физические способности превосходили человеческие, правда лишь благодаря всё тем же высоким технологиям, которые делали из Элека киборга.       Дальше начался самый настоящий кошмар. Стамп сказал, что после смерти профессора Громова все права на разработанные системы кибернетических организмов переходят корпорации «Теймер», это относится и к системе жизнеобеспечения самого Электроника. Понятно, что полностью владеть и распоряжаться ей «Теймер» не может, как раз ввиду того, что она интегрирована в организм самостоятельного дееспособного человека, но и гарантийные обязательства в таком случае считает возможным с себя снять. И, да, руководство «Теймера» в курсе, что никто более в мире не может полноценно обслуживать эту систему, но что ж поделать, «Теймер» — не благотворительная организация, просто так ничего делать не будет.       — Значит… я умру?.. — прошептал Элек. Внутри стало холодно, звуки доходили до него словно через слой ваты, в глазах потемнело.       — Ну, что ты такое говоришь, парень? — Урри подбежал к нему и, приобняв за плечи, протянул стакан воды. — Конечно нет!       — Но… у меня нет денег… Я ещё не вступил в права наследства, — Элек стукнулся зубами о край стакана. — Это же наверное очень дорого, платить за техобслуживание?       — Дорого, — кивнул Стамп. — И ты очень не скоро сможешь зарабатывать такие деньги. Но выход есть.       — Какой?       — Как сотрудник одного из предприятий «Теймера» ты будешь получать его бесплатно. Пока работаешь, на нас о техобслуживании можешь не беспокоиться, мой мальчик! — улыбка на лице Стампа стала такой приторной, что у Элека пересохло во рту.       Работа Элека не пугала, он в принципе был бы рад независимости и возможности приносить обществу пользу, но тот факт, что её предлагал Стамп, и не просто предлагал, а фактически навязывал, внушал определённые опасения.       — Но ведь есть что-то ещё? Что-то, о чем вы не сказали, господин Стамп, — насторожился Элек. — Работать на «Теймер» хотят многие — это престижно, у вас хорошая социалка и неплохие зарплаты на большинстве должностей. Это лакомый кусок на рынке труда, — Элек знал что говорит, да, собственно, все, кто хоть раз думал о поиске работы, знали. — А вы предлагаете мне место просто так? Зная, что я ничего не умею? Бесплатный сыр только в мышеловке, господин Стамп.       — Ты умный мальчик! — Стамп довольно усмехнулся. — Конечно, не всё так просто в твоём случае. Тебе придётся участвовать в… скажем так, экспериментах. Не совсем медицинских, но около того.       — На мне будут ставить опыты? — Элек даже удивился, что совсем не боится этого факта. Через что только он не прошёл в самом начале, пока его система не была доведена до ума и не заработала в штатном режиме.       — Да. Мы будем испытывать новую систему, — кивнул Стамп, и голос его на этот раз звучал серьёзно и по-деловому. — Некая электронная часть плюс депо разработанного нашими фармакологами препарата, позволяющее при активации изменить внешность человека по заданным параметрам. Временно, разумеется. И с полным сохранением первоначального биологического организма и всех его функций. Испытания на животных прошли успешно, теперь дело за людьми. Но, сам понимаешь, подвергнуть риску обычного человека мы не можем, сначала надо опробовать на… том, ком, случись что, всё можно легко исправить.       — На том, кого не жалко, — криво улыбнулся Элек.       — Вот тут ты ошибаешься, — строго сказал Стамп. — Ты очень ценный для нас кадр.       — В принципе, почему нет, — вздохнул Элек. И всё же происходящее казалось ему не совсем реальным, как ночной кошмар, который до того абсурден, что уже и не страшно, и в котором самому хочется творить всякую дичь. — Я и так всю жизнь хожу с чужим лицом. А тут хоть какое-то разнообразие будет… Своего-то у меня всё равно нет и не предвидится.       — Это верно, — кивнул Стамп. — Такова участь клона — всегда быть чьей-то копией в чужих глазах.       — Тогда давайте, оформляйте меня, что ли, — Элек почувствовал некоторое облегчение: кабала конечно, да ещё в качестве подопытного кролика, но вроде ничего супер ужасного ему не грозит.       В конце концов Элека создал «Теймер», и в каком-то смысле он в долгу перед ним. К тому же Элек — единственный в своём роде, больше такой успех разработчики повторить не смогли, как ни старались: остальные клоны были нежизнеспособны и интегрировать в их организм кибернетическую систему не удалось. Собственно, этим обстоятельством и объяснялся тот факт, что глава корпорации захотел встретиться с ним лично, и оно же было гарантией того, что никакого существенного ущерба в ходе экспериментов Элеку причинено не будет.       — Внимательно прочитай договор и приложение к нему, Электроник, — Стамп положил перед Элеком бумаги и откинулся на спинку своего кресла, постукивая по столу пальцами, будто играя на клавишах. — Нам бы не хотелось, чтобы ты согласился необдуманно, и выдавал бы в процессе сюрпризы, от которых проблемы были бы всем.       Что ещё такого ужасного может быть в его на работе на «Теймер» Элек вообразить не мог, а потому смело взял бумаги и начал читать. Через полчаса внимательно всё изучив, а некоторые места перечитав не по одному разу, он в шоке отодвинул их от себя.       — Я… н-не смогу… Наверное, — сказал он через силу. — Если я правильно понял, этот «Имаджинариум»… Это… это… публичный дом?!       — По сути да, — невозмутимо согласился Стамп.       — Но это же незаконно! — воскликнул Элек, отказываясь верить своим глазам и ушам.       — Это специальный проект, на базе которого будут вестись научные разработки, собираться статистические сведения в самых разных областях науки, — словно не заметив его замешательства, начал Стамп. — Ради больших целей нам дают, — он поднял вверх указательный палец и выразительно посмотрел на потолок, — определенную свободу действий. При условии, конечно, что мы не допустим у себя ничего того, чем славятся заурядные дома терпимости. В «Имаджинариуме» не будет никаких наркотиков, алкоголя, агрессии со стороны клиентов, посягательства на личное имущество посетителей со стороны персонала, распространения венерических заболеваний и тому подобных неприглядных вещей. Мы гарантируем контролирующим органам полную безопасность всех и вся, отсутствие публичных скандалов и всего прочего, что могло бы бросить тень на проект в целом.       — Но почему же бордель-то? — простонал Элек. — Неужели как-то по-другому было нельзя… ну, вот это вот всё?!       — Потому что, во-первых, это наиболее оптимальный способ проверить, насколько эффективна наша разработка — нам нужна адекватная обратная связь от тех, с кем общаются двойники. И для этого общение должно быть максимально тесным. А во-вторых… «Теймер» успешен только потому, что очень ответственно подходит к любому своему бизнесу, даже самому мелкому. Предприятие должно приносить доход, и чем больше, тем лучше. Мы не собираемся только тратить государственные деньги, мы собираемся ещё и хорошо зарабатывать сами. И по моим подсчётам, «Имаджинариум» может стать весьма прибыльным делом. Высокий уровень обслуживания, эксклюзивное предложение и отсутствие конкурентов в этом сегменте рынка помогут обеспечить нам максимум возможного!       — А я, значит, буду… проституткой? — Элек пришёл в ещё больший ужас.       — Да, — спокойно ответил Стамп.       — Но я же парень! Не девушка! Кому я буду нужен? — ухватился за показавшуюся спасительной мысль Элек. — От меня вам всё равно не будет толку!..       — Конечно, я бы предпочёл, чтобы ты был девушкой, — согласился Стамп. — И именно на женщин мы сделаем ставку, их у нас будет подавляющее большинство. Но ты же понимаешь, Электроник, что не проверив, как работает система на тебе, и не убедившись в её полной безопасности, мы не можем подвергать риску биологических людей? Мы и сами этого не хотим, да и государство нам не позволит. Так что все новые разработки будут сначала тестироваться на тебе. Поэтому какое-то время ты будешь единственным сотрудником «Имаджинариума», занимающимся обслуживанием клиентов. Надеюсь, не очень долго.       — А потом? — с надеждой спросил Элек.       — Потом у тебя появятся коллеги, — Стамп развёл руками. — В основном женского пола. Но и мужчины тоже будут — нам важно охватить весь спектр потенциальных клиентов.       — Я не смогу!.. — Элек чуть не плакал. И даже от стола отодвинулся, лишь бы только быть подальше от Стампа и его ужасных бумаг. — Вы не понимаете, я… я… У меня даже опыта нет, вообще никакого! А тут такое!.. Я не умею, я не смогу!..       — Прежде всего успокойся, малыш.       Урри подсел к нему, погладил по спине и доверительно заглянул в глаза.       — Не пугайся раньше времени, ничего страшного с тобой не произойдёт, обещаю!       Элек сделал прерывистый вдох, кивнул, не отдавая себе отчёта, и невольно прижался к Урри ближе.       — «Имаджинариум» будет моей конторой, Элек, и отвечать за всё буду я лично. И я гарантирую тебе полную безопасность, малыш, и комфортные условия работы. Да, я понимаю, как дико тебе это сейчас слышать, но поверь, я знаю о чём говорю.       Голос Урри звучал ласково, его мурлыкающие интонации лёгкой дрожью отдавались во всём теле Элека, а жар от ладони, которую Урри так никуда и не убрал, подавлял, казалось, всякую волю к сопротивлению. Элеку хотелось плакать и со всем соглашаться.       — Я учту твою ориентацию, Элек, и по крайней мере поначалу обеспечу тебе максимально приятных партнёров. Все будущие клиенты «Имаджинариума», к слову, предварительно будут проходить собеседование с нашим психологом, чтобы исключить даже маленькую вероятность любых эксцессов. Ну и первое время, пока ты привыкаешь к новым условиям жизни, у тебя не будет большой нагрузки. И кроме того, у нас есть препарат, который уже очень хорошо себя зарекомендовал как эффективный и безопасный и который, кстати, пользуется большой популярностью на рынке. Так вот, он позволит почти до нуля сократить все неприятные побочные явления при интенсивной половой жизни в пассивной роли. Если, конечно, твоя ориентация её предполагает.       Элек не моргая смотрел на Урри и часто-часто кивал. Логика, здравый смысл, даже чувство самосохранения покинули его — всё, чего ему хотелось, так это и дальше сидеть рядом Урри, чувствовать его тепло, слушать его голос и смотреть в глаза. Время для Элека как будто остановилось…       — Так какая твоя ориентация, Элек?       — Что? — Элек не сразу понял, что обращаются к нему.       — Я понял, что у тебя пока никого не было, но кого бы ты всё-таки предпочёл? Мужчин, женщин или, может быть, тех и других? — спросил Урри.       — М-мужчин… — неуверенно ответил Элек. — Наверное. Не женщин точно, нет.       — Что ж, значит, я угадал. А в какой роли, знаешь? Может ты уже пробовал пользоваться какими-нибудь игрушками? — Урри говорил тихо, даже интимно, и смысл слов не сразу дошёл до Элека.       — Игрушками? Я не понимаю… Нет, я не играю в игрушки. Зачем? Или вы имеете в виду?.. Нет, я ничего такого не делал! — Элек отчаянно замотал головой.       — Не волнуйся, малыш, это не страшно. Нет ничего сложного в том, чтобы научиться и разобраться в себе. Мы поможем тебе, Элек, — сказал Урри. И вдруг, словно заметив что-то в его взгляде, отпрянул назад и поднял вверх руки: — Не подумай плохого, я говорю всего лишь об обучающем фильме. На твою почту придёт письмо с видео, оно не имеет ничего общего порнографией, это именно обучение. Там всё будет подробно показано и рассказано, всё, что тебе может пригодиться в твоей работе.       — Ладно, — сказал немного сбитый с толку реакцией Урри Элек. — Я посмотрю. Раз уж это и правда так просто всё…       — И знаешь, я уже присмотрел тебе первого клиента! И даже провёл с ним предварительные переговоры, — Урри улыбнулся. — Я уверен, тебе будет с ним комфортно. Это молодой парень, твой ровесник. Он студент-заочник, работает на одном из наших предприятий. Несмотря на возраст женат, но имеет некоторые проблемы в личном плане, которые ты, думаю, сможешь помочь ему преодолеть. И для него это тоже будет в своём роде первый раз. Он тоже очень волнуется, согласившись участвовать в нашем эксперименте.       — Ну, ты уж слишком радужно описываешь Электронику перспективу, Микки, — неожиданно взял слово Стамп, о присутствии которого Элек успел забыть. — Мальчик мой, — сказал он, обращаясь уже к Элеку. — Работа в «Имаджинариуме» на твоей позиции — это прежде всего работа. И она не может быть всегда приятной. Мик, конечно, постарается ввести тебя в дело максимально безболезненным способом, но ты должен помнить: на работе ты не думаешь о своём удовольствии и о своём удобстве. Ты стараешься обеспечить это клиенту! По любви — это всё дома, с любимым человеком, — при этих словах Стамп взял Урри за руку и нежно погладил его пальцы. По спине Элека пробежала противная судорога. — А на рабочем месте будет по-всякому, там тебе порой придётся себя преодолевать.       Спустя три с половиной часа времени, пройдя профосмотр и полное сервисное обслуживание, с собственным экземпляром трудового договора, коробкой реквизита (набором тех самых «игрушек» и тюбиком лубриканта) Элек возвращался домой, в квартиру профессора. За вещами. Потому что жить теперь согласно условиям договора ему предстояло на территории работодателя, в служебном номере центра релаксации и досуга при Агентстве психолого-сексуальной поддержки «Имаджинариум». И покидать его Элек мог только с разрешения начальства, предварительно уведомив его не позднее, чем за неделю. Начиналась новая жизнь.       Первый месяц никаких клиентов у Элека не было. Он знакомился с «Имаджинариумом», с расположением его помещений и служб, с техническим персоналом, который увеличивался день ото дня, смотрел, как идёт отделка огромной «Рекреации», где он и его будущие коллеги будут проводить свободное время, и, конечно же, участвовал в экспериментах по тестированию системы замены личности.       В первый же полноценный день его работы Элеку надели браслет, вживили куда-то в основание черепа чип и ввели депо препарата. С ними он ходил около недели и никаких неприятных эффектов на себе не замечал. Ежедневное обследование медиков и инженеров также не выявило ничего подозрительного. Затем Элеку дали фото какого-то парня, показали видео с ним и сообщили, что именно так он будет выглядеть после активации системы. И пригласили пройти в специальную камеру, изнутри и снаружи больше всего похожую на кабину лифта, и велели, когда он будет готов, ввести на экране терминала свой номер, номер, указанный под фото парня, и нажать на большую виртуальную кнопку с надписью «активация».       Элек строго выполнил все указания и стал ждать. Ничего не происходило. Только тело начало словно бы покалывать маленькими иголочками и стало ломить суставы, как при лёгкой простуде. Впрочем, Элек не был уверен, что всё это не мерещится ему на нервной почве.       Внезапно ломота прошла, колоть перестало, откуда-то сверху раздался мелодичный перезвон и дверь кабины открылась. Элек вышел наружу, и его сразу же отступила толпа специалистов. Они удовлетворённо кивали, спрашивали его о самочувствии, а Урри, который тоже присутствовал при испытании, подошёл к Элеку, весело подмигнул ему и спросил:       — Хочешь посмотреть на себя, малыш? Только чур не пугаться и в обморок не падать!       Элек в панике принялся ощупывать своё лицо, голову, осматривать руки… Руки были не его. И почувствовал, как плывет перед глазами, и нечем дышать.       — Чшш! Всё хорошо, Элек! У нас всё получилось! — Урри подхватил его и прижал к себе. — Не бойся, это временно, меньше, чем на два часа. Ну же, пойдём!       Он подвёл его к огромному, в человеческий рост, трельяжу, убедился, что Элек твёрдо стоит на ногах, и отошёл.       — Смотри, покрутись со всех сторон! Ты классно выглядишь, Элек!       Элек с опаской взглянул на отражение, потом присмотрелся внимательней, а потом и вовсе с большим любопытством и без всякого страха принялся вертеться перед зеркалами. Точь-в-точь парень из видео, которое демонстрировали Элеку, прежде чем он отправился на активацию системы!       Всё дальнейшее время действия препарата, то есть один час сорок три минуты, Элек провёл под пристальным наблюдением врачей и технического персонала, обвешанный кучей датчиков, и чуть ли не каждые пять минут отчитывался о своих ощущениях. Которых, кроме лёгкой нервозности, кстати, и не было.       На следующей неделе испытания стали ежедневными, а ещё через неделю — по четыре раза в день: именно столько клиентов максимум мог обслужить за рабочую смену сотрудник «Имаджинариума».       Теперь Элек, примерив на себя чужую внешность, вёл обычный образ жизни — гулял во дворе комплекса, прибирался в своей комнате, ел, принимал душ, занимался спортом. Особых побочных эффектов от смены личности он не чувствовал, разве что немного болела голова, когда заканчивалось действие препарата, но и это вскоре прошло.       Через месяц Урри вызвал Элека к себе в кабинет.       — Что ж, малыш, у тебя появилась запись в рабочем графике — завтра в шесть вечера к тебе придёт твой первый клиент.       — Ох… — только и сказал Элек.       — Не переживай! Уверен, всё пройдёт отлично, ты справишься, — похлопал его по плечу Урри. — А сейчас ты вернёшься к себе, откроешь свою почту и внимательно изучишь два файла, которые тебе отправил наш психолог. Первый — анкета самого клиента. Про него тебе ничего заранее знать не надо, кроме того, что он сам о себе сообщил, а то это может создать у тебя предвзятое отношение, а нам такое ни к чему. Особое внимание обрати на то, какое он ждёт от тебя поведение — это важно, клиентам надо угождать. Всё понятно?       — Понятно, Мик… Адамович, — Элек с облегчением выдохнул. — Я думаю, я справлюсь. А второй файл?       — Это досье на твою завтрашнюю личность, Элек. И вот тут надо быть внимательным вдвойне — кроме краткой биографии персонажа там будет видео с ним: как он держится, как говорит в повседневной жизни, какие фразы обычно употребляет, как двигается и всё такое прочее. По возможности всё хорошо запомни, тебе это пригодится на свидании. Хотя говорить сам старайся по минимуму и избегай любой конкретики, чтобы не ляпнуть чего-нибудь. Клиент, в конце концов, платит большие деньги… — Урри на секунду задумался. — Правда, именно этот платить не будет, он ведь тоже своего рода участник эксперимента. Но на будущее знай: люди будут платить большие деньги не за возможность, извини за выражение, присунуть тебе или запрыгнуть на твой член, а за возможность поверить. Исследования наших специалистов показывают, что у многих есть такая потребность — обмануться, хотя бы на время поверить в то, что желаемый человек тут, рядом, любит их, жаждет близости с ними. И именно это твоя задача — играть роль. Сделать твоего клиента на время свидания самым счастливым человеком! Вот об этом, пожалуйста, не забывай. Это куда важнее, чем сексуальный опыт, который и так очень скоро станет у тебя большим.       Элеку бы очень хотелось, чтобы Урри обнял его на прощание, сказал бы что-нибудь ласковое или просто погладил по голове. Это придало бы ему смелости, успокоило, и тоже, хоть на пару минут, сделало бы самым счастливым человеком. Но в конце разговора Урри только ещё раз пожелал ему удачи, сказал, что если возникнут вопросы, звонить психологам и в техотдел, встал и широким жестом указал Элеку на дверь. Делать было нечего, Элек пошел к себе, готовиться к своему первому полноценному трудовому дню…       Ничего особо примечательного в клиентской анкете Элек не увидел. Неизвестный молодой человек сообщал, что находится с персонажем Элека, который в анкете был обозначен просто латинской буквой «N», в дружеских отношениях. Когда-то вместе учились в школе, а теперь «N» проходит срочную службу в армии, и клиент очень по нему скучает. Клиент давно влюблён в «N», но о признании не может быть и речи — «N» не интересуется парнями, и часто позволяет себе гомофобные высказывания. Что особенно порадовало Элека — клиент однозначно хочет в свой первый раз быть в нижней позиции, это его давняя мечта и самая сокровенная фантазия.       Открыв второй файл, Элек едва не упал с кровати. Но всё-таки успокоился, взял себя в руки и, как было велено, внимательно изучил все фото- и видеоматериалы и с большим любопытством прочитал биографическую справку и психологический портрет, тщательно составленный специалистами «Имаджинариума». Закрыл файл и с чистой совестью лёг спать — в том, что он идеально справится с завтрашней ролью, он не сомневался.