Теркель снова в беде!

Теркель выбрал затусить со своим другом. Это расстроило девушку, но она этого не показала, не хотела обижать одноклассника. После того сна было неловко с ней общаться… Ребята вернулись домой, Фионы не было, оно и к лучшему! Кудрявый сел на свою кровать, пока Джейсон крутил самокрутки. — Держи! — Друг протянул косяк Терку. Выглядела почти как сигарета. Он взял ее и покрутил в руках. — Не ссы, все ок будет, ты же рядом со мной! — Ага, конечно, если сам не обдолбаешься! Джейсон лишь фыркнул и приступил крутить свою дозу. Теркель хотел взять зажигалку, но его руку схватил Джей. — Э-э! Я сам! Кудряшка послушно уселся обратно, представляя что с ним будет. Нервничал. — Дай-ка сюда! — Джейсон подъехал на стуле к другу и, вставив косяк ему меж губ. Терк глядел что он делает, сжимал свои колени. Зажег «сигарету», а после кудрявый сделал первую затяжку, причем не самую удачную. Дым обжигает горло, раздражает. Парень судорожно кашлял. Да и вкус был так себе, от чего кайф ловят? Непонятно. — Щас это пройдет у тя, не парься, у меня так же было — Да ты, кхе-кхе, с седьмого класса куришь, а я, кхе-кхе, только сейчас! — Пф-ф-ф! Может, стоит еще раз вдохнуть? Джейсон, наверное, прав. Парень сделал еще затяжку, но кашля уже не было. Дружок посмотрел и ухмыльнулся, мол «а я говорил». Осталось ждать обещанное чувство, ради которого Теркель согласился на такое. Спустя еще пару затяжек и разговоров с Джейсоном, разум стал мутнеть, плыть. Вот оно! Но… Почему Теркелю становится беспокойно, тревожно, холодно? Недостаточно, нужно еще! Кудрявый сделал сразу большой затяг, а после выдохнул лишнее, откинувшись на кровать. Кореш, смотря на расслабленную руку друга, поднес к окурку пепельницу, чтобы Теркель случайно не поджог кровать, в крайнем случае себя. Глаза слипались, а тревога не уходила. *** Ромашковое поле, тучи сгущались, скоро пойдет дождь. Ветер сносил костлявого юношу, пока тот старался понять где он, что с ним. — Теркель! Я тут! , — эхом раздался до боли знакомый женский голос, — Теркель! Обернись! Он тут же развернулся. В дали стояла Дорис. Живая, здоровая, в плане здоровья, с нежной улыбкой на лице. Пошел ливень. Теркель подставил ко лбу ладонь, дабы дождь не лил на лицо. Он несся к любимой через сильный ветер, ему, честно, было плевать. Он врезался в нее, крепко обнимая Дорис. Он уткнулся носом в ее плечо, а руки обхватывали спину, судорожно поглаживая. — П-прости меня, Дорис! Я полный м-мудак! П-прошу, п-прости меня, я так скучаю… — Разрыдался юноша. Он запустил свои руки в ее волосы, поглаживая, накручивая ее короткие локоны. Она обняла его в ответ. — Ты не виноват, Теркель. Я понимаю, у тебя не было выбора, ты просто не хотел, чтобы тебя обижали. Я все понимаю, ты же светлый лучик в моей жизни. Твоя навеки. После этих слов она пропала. Теркель прижимался к ней так сильно, что он чуть ли не упал. Нет, нет больше его любимой Дорис. — НЕТ! ДОРИС, НЕ БРОСАЙ МЕНЯ! ЗАБЕРИ МЕНЯ ЛУЧШЕ С СОБОЙ! — Кудрявый оборачивался в разные стороны, ища свою любимую. Нет ее, нет больше ее. Ноги подкосились, а тот упал на траву. Что то острое одновременно вонзились в руки. Он с ужасом посмотрел на них, были все изрезаны. Трава пропитала кровью, а после все поле покрылось алым цветом. И снова он отключался…