В тени пятидесятиметровых стен

– Такое мероприятие проводится впервые с 835 года, поэтому надеемся, что кадеты южного корпуса проявят себя и покажут подготовку, достойную инструктора Шадиса, – капитан Зое неловко кашлянула, взглянув на коллег. Тонкие пальцы её рук слегка подрагивали. – Само состязание, – произнес командующий Эрвин, подхватив образовавшуюся тишину, – проверит навыки верховой езды, оказания медицинской помощи и психологическую стойкость. – А ещё скажется на годовых оценках, – заставив кадетов вздрогнуть, пробасил инструктор и зловеще сверкнул глазами. Под провисшей крышей шатра, собранной наспех, укрылась почти сотня человек. Самодельные факелы прорисовывали рубленные тени на самых разных лицах, обращенных к выступлению. Добраться сюда, разбить палатки и собрать инвентарь, не растерять лошадей и боевой дух, – часть экзамена, результаты которого выведены неровным почерком инструктора в оценочном листе. Искусственно обустроенный, крохотный перевалочный пункт человечества почти на краю цивилизации в считанных метрах от стены. Эрен почувствовал себя маленьким. Размеренный тон командующего, нервозный смешок капитана Зое, едва различимые причитания инструктора. То слева, то справа звучали перешептывания. Та самая сотня человек, скрывшаяся от лучей закатывавшегося солнца под плохо скроенным шатром, назойливо жужжала, трепетала, жила отдельно и только Эрен словно застыл во времени. Люди вокруг произносили звуки, складывали их в слова и даже порой успешно превращали в предложения, но Эрен не мог различить ничего. Он чувствовал себя маленьким, но не невидимым. Вероятно, так застывает перед пышно цветущими кустами грациозная лань, когда замечает в глубине листвы притаившегося хищника с недвижимым прищуренным взором. Вряд ли капитан Леви планировал неожиданно броситься, но Эрен инстинктивно, почти неосознаваемо напрягся всем телом. Расправленные плечи, заложенные за спину руки и молодое, ничего не выражавшее лицо. Эрен поклялся бы на крови – за все время капитан не моргнул ни разу. Он просто смотрел. Внимательно. Сосредоточенно. Оценивающе. Так пристально, что Йегер не удержался и обернулся всем телом, чтобы лично удостовериться не заинтересован ли капитан в ком-то ещё. Нет. – Если возникнет нужда в помощи по теории или практике, после ужина можете подойти, – сообщил командующий. – Но не надо беспокоить гостей пустяками. Время растянулось. Все длилось так долго. Миновал битый час, но на самом деле прошли мгновения. Капитан Леви, наконец, моргнул и тут же отвернулся. Будто ничего не было, будто у Эрена не сбилось дыхание и не затрепетало внутри от странного, мутного и тянущего ощущения, отдаленно похожего на испуг. Капитан больше не оглядывал кадетов. Он нашел то, что искал. – На этом всё. Свободны, – скомандовал инструктор. – Не забудьте взять задание по сборам у кураторов. До полуночи все должны вернуться в корпус. Шатер пришел в движение. Задвигались столы, застучали тарелки и чашки. Всеобщее возбуждение расплескалось по углам, подхватило ленты и знамена, заходясь заливистым смехом кадетов. И только Эрен продолжал сидеть, приклеенный к скамье, и следил как в раскрывшийся проем удаляются члены разведывательного корпуса. – Ну что, идем? – окликнул всех Конни. – Саша! Оставь хлеб на столе. Его всё равно принесут в корпус! – Захвати и мне кусок, – донеслось слева. – Кто-нибудь видел мою куртку? – пробубнили справа. – Что делать-то надо? – пронеслось почти перед носом. – Эрен, – позвал Райнер, и тяжелая рука легла на плечи. Он не произнес ни слова больше, но хмурый взгляд выражал беспокойство. Парень дважды моргнул, внезапно оказавшись в самом эпицентре ошеломляющей суматохи. Шум массового движения и неистовой беготни, словно дикий вихрь, охватил его с головой. Кто-то внезапно добавил громкости всему миру и Эрену захотелось прикрыть уши ладонями. Его взгляд скользнул по спешащим мимо кадетам, каждый из которых был поглощен своими делами. В груди тяжело и неприятно заныло. Протянутая Райнером рука помощи показалась ему спасительным маяком в хаосе. Они дошли до куратора и получили распоряжения по сборам. Скоро, увлекшись разнообразными поручениями, и суетой, окружавшей его, бестолковые и тревожные мысли отступили, позволяя всему вновь обрести свои места в мире. В окружении друзей и легкости их настроения Эрен и сам не заметил, как обрел спокойствие и расслабление, как сначала заиграла улыбка на губах, а вскоре от глупых шуток Саши и Конни начал болеть живот. Управиться с выданным списком поручение получилось всего за сорок минут, что само по себе настоящий подвиг, учитывая обстоятельства. Кадеты, разморенные радостью от встречи с верхушкой разведывательного корпуса и первым пройденным экзаменом, охотно перекладывали выполнение каждой, даже самой незначительной задачи друг на друга, пока она, словно бумеранг, не возвращалась к своему первоначальному владельцу. Эрену приходилось не только следить за правильным выполнением приказов, но и то и дело вмешиваться, чтобы напомнить о дисциплине. Он отчитывал товарищей, корректировал их ошибки и направлял их усилия, как дирижер оркестра, стараясь наладить гармонию в хаосе сборов. И все это он делал, несмотря на собственные обязанности, которые требовали не меньшего внимания. Эрен смахнул пот с лба и шеи. Водрузив последний ящик на деревянную повозку, он внимательно пересчитал все находящееся там имущество. Затянул веревки, тщательно проверив каждый узел, и удостоверился в их надежности перед предстоящей дорогой. – Я закончил, – обойдя телегу и подойдя к передней части, где горделиво сидел Кирштейн, Эрен подбоченился. – Можешь выдвигаться. – Точно хорошо затянул? Попроси Микасу перепроверить. – Тебя что-то конкретное не устраивает? – Если крепления разойдутся посреди дороги, я потеряю все ящики. – Тогда управляй лошадьми аккуратнее. С таким лицом это не должно быть проблемой. – Сам будешь нести ответственность! – Прекрати ныть и отправляйся в дорогу, – Эрен закатил глаза и двинулся обратно к штабу. В иные дни существование Жана Кирштейна становилось истинным испытанием терпения. Его чудаковатый взгляд на мир, поверхностно-идеалистическое восприятие событий и людей вставали поперек горла, заставляя чуть ли не трястись от злости. Эрен не мог не одобрять преданность и принципиальность товарища своим идеалам. В этом они были похожи. Однако их диаметрально противоположные мнения не могли сойтись ни одним из углов. Но всё же в редкие мгновения, когда правда попадала на их общую сторону, становилось совершенно очевидно, что только друг в друге они могут найти столь эмоционально сильную поддержку и живость юного сердца, когда запал одного становится топливом другого и начинается порочный, почти неразрываемый круг. Вереницу их безрассудной самонадеянности и максимализма мог остановить разве что новый спор из-за ничтожного пустяка. Вот и получалось, что высоко задранный нос Жана вызывал нервный тик у Эрена, лишь потому что свой он задирал ещё выше. Йегер поручил Марко, Жану и другим товарищам доставить в училище полные комплекты УПМ, проследил за сбором продовольствия, помог Энни, против её воли, отвадить Сашу от запасов еды, наконец, складировал пакеты с мусором, собранные Имир и Кристой. Экипажи с небольшими группами кадетов медленно спускались с холма. Шум голосов затихал, пока со всех сторон подступала тьма, поглощая остатки света. На вершине осталось лишь несколько человек, слишком сосредоточенных на качестве выполняемых поручений, чтобы вспомнить о собственной усталости. – Эрен! Можешь помочь? – не приходило и пятнадцати минут без этой фразы, звонким эхом разносившейся по всему холму. Успешно захватив внимание товарища, Хитч и Конни вновь склонились над пожелтевшей, изрядно потрепанной картой. Телега, попавшая под управление Конни, в отличие от остальных была укрыта тяжелым навесом, скрывавшим посуду всевозможных размеров и нескольких поваров, рассевшихся на кривых скамьях. – Вот тут, – Хитч ткнула пальцем в отметину на карте, – надо вдоль стены идти? – Вы на склад? – приятели утвердительно кивнули. Эрен нахмурился и внимательно вгляделся в маршрут, проложенный тонкой черной линией. С первого взгляда было очевидно, что путь займет слишком много времени и ребята не успеют вернуться даже к утру, разве что умотают лошадей до бессилья. Юноша поставил тяжеленный ящик на землю и перехватил карандаш. Ровные маленькие стежки нового направления легли на расчерченную карту. Конни и Хитч довольно улыбнулись: так и быстрее, и безопаснее получалось. Может даже удастся поспать пару часов после возвращения. – Тащиться в такую даль, – сворачивая бумагу, сказал Конни. – Ещё более идиотского наказания нельзя было придумать? – Не ори так об этом, – бросил через плечо Хитч. – Вас точно не ждать? – Ещё дела есть, так что мы позже поедем, – Эрен с тяжелым кряхтением вновь поднял ящик. – Интересно, они до ночи там сидеть будут? – прищурившись, спросил Конни и почесал макушку картой. – Без понятия, – Йегер проследил за взглядом товарища и пожал плечами. Привязанные рядом с небольшой палаткой лошади грузно фыркали, утомленные ожиданием. Видимо, гости из разведывательного корпуса так и не уехали. Интересно, капитан Леви всё ещё здесь? – Ладно, увидимся в училище. – Легкой дороги. Шелест листвы мягко нашептывал убаюкивавшую мелодию. Ветер резвился высоко в кронах деревьев и лишь иногда спускался, чтобы утешающе облизнуть оголенную кожу. Вечерний воздух медленно наполнялся прохладой и чарующей лесной свежестью. Хотелось вдыхать чаще и глубже. Эрен присел на сваленное дерево и впервые за день ощутил тяжесть всего тела. Сапоги стягивали ноги, набивая мозоли и принося боль в каждый шаг. Кожа под бинтами зудела. Ладони едва заметно подрагивали от переутомления, но до отдыха ещё далеко. Нужно проконтролировать остальных и доложить инструктору Шидасу по форме. Иногда становилось тяжело, особенно когда приходилось вспоминать, что ты не больше, чем человек. Из палатки на другом конце холма донесся чей-то слабо различимый смех. Эрен повернул голову в сторону звуков, нарушавших безмятежное успокоение природы, и прислушался. Но все вновь затихло. Перед входом в палатку горели два факела, разбрасывая по окрестностям искры света и отгоняя клубившуюся темноту. Лошадей многовато, подумал юноша, вспоминая прибывших гостей. События дня замелькали в голове. Среди знакомых лиц неожиданно всплыло ещё одно. Серые глаза, что смотрели прямо, без лишних стеснений через весь шатер. Серые глаза, сосредоточенные и придирчивые. Даже внутри собственных мыслей не удалось спрятаться от взора капитана Леви. Эрен не понимал, почему капитан так на него смотрел. Он вел себя как обычно. Просто вернулся с экзамена, просто слушал выступление. Ничего криминального или предосудительного. Тогда отчего сердце зашлось в волнении, когда их взгляды встретились. И почему только он застыл как дурак? Почему растерялся? Эрен закрыл лицо руками. Он почувствовал, как нагреваются его уши, краснея. – Мы закончили, – Райнер появился из ниоткуда, заставив Йегера мгновенно вынырнуть из вязкого самобичевания и досады, что родилась в муках неправильного первого впечатления. Не так он хотел предстать перед тем, в ком видел идеал. – Да? – юноша встал. – А где остальные? – Бертольд запрягает лошадей, а Микаса и Армином уже в телеге, – Браун указал на товарищей, что возились возле повозки. – Тогда пойдем. Раскатав рукава форменной рубашки, Эрен с раздражением заметил, как же сильно испачкался. Пыльные пятна расплывались на тканях, колени окрасились в грязно-зеленый цвет после падения на холме. Он сделал две тщетные попытки отряхнуться, но сдался и двинулся следом за другом в сторону одинокой палатки, хотя появится в таком виде перед командованием совершенно не воодушевляло. – Как же закрываются глаза, – Эрен потер переносицу. – Ты отлично справился, – Райнер улыбнулся, широкоплечий и уверенный. Он потрепал друга по волосам, которые и так торчали во все стороны. – Если бы у меня ещё был голос, как у тебя, жизнь была бы намного проще. – Что, кстати, думаешь по поводу встречи с другими кадетами? – они остановились в паре шагов от входа в палатку. – М? – кадет удивленно приподнял брови, впервые услышав интригующие вести. – Ты слушал капитана Зое? Доложись и обсудим. – Да я вроде… Начал было оправдываться Эрен, как вдруг неожиданный вихрь врезался в него с невероятной силой. Йегер зажмурил глаза, готовясь к пронзающей боли в пояснице от падения, но чьи-то сильные руки удержали его в последний момент и тут же погрузили в тиски объятий. – Ау! – Гюнтер! Ну, сколько раз тебе говорили быть осторожнее, – запричитал женский голос. – Да, я вроде спокойно вышел… – Ага, пацан, правда, чуть сознание не потерял, – сказал молодой человек, руки которого спасли Эрена от очередных синяков. – Ты в порядке? – обратился к Эрену короткостриженый солдат. Тот самый, что почти свалил его с ног. В его простом лице узнался Гюнтер Шульц. – Это ж молодняк, его хоть бей, хоть роняй, – с легким презрением отметил Оруо Бозард, остановившийся слегка в отдалении. – Дайте посмотреть, – протиснулась вперед Петра и внимательно вгляделась в встревоженные зеленые глаза. – Руки, ноги целы. Смотрит с осознанием. – Да не настолько я его и задел, – члены разведывательного корпуса переговаривались между собой и, кажется, даже не рассчитывали на ответы Эрена. – Кто тебе так отвратительно голову перевязал? – Петра без тени смущения взяла лицо юноши в ладони и начала вертеть из стороны в сторону, с неудовольствием оценивая чужую работу. – Вы посмотрите, как завязали плохо. – Я… я в порядке, – Йегер начал приходить в себя и смутился вниманию, но Эрд продолжал крепко удерживать его на одном месте, подставляя под осмотр девушки, пока Гюнтер заглядывал ей за плечо и пытался убедиться в своей невиновности. – Не ушиб, ведь? – Нет, все хорошо… – Гюнтер, – обвиняющим тоном начала Петра, – ты хоть представляешь, какая сила в твоих ручищах? – Ха, у него руки тоньше ветки. Какая сила? – Чего ты сказал? – Мне, правда, не больно… – Как можно было так странно наложить повязку? Даже рану найти не могу. Наклони-ка голову. – У Оруо и того мышц больше, – насмехался над другом Эрд. – У Оруо? – Гюнтер оскорбился. – Чего расшумелись? – ледяной тон выглянувшего из палатки человека заставил всех застыть. Капитан Леви строго посмотрел на подчиненных. Запутавшаяся в бинтах Петра держала голову юноши в неестественном положении, то ли в попытках помочь, то ли в попытках переломить шею. Эрд крепко сдавливал его плечи, будто боялся, что тот все же не устоит на своих двоих, пока Гюнтер виновато тер лоб и пытался вклиниться между друзей. И только Оруо чинно стоял подле лошадей с безучастной физиономией. Неловкая пауза повисла над компанией. – В порядке? – капитан Леви взглянул на Эрена. Второй раз за день. Этого было слишком много, поэтому он лишь коротко кивнул. – Отпустите кадета и выполняйте приказ. Члены элитного отряда разведывательного корпуса как нашкодившие дети извинились и, мгновенно подчинившись, отошли к лошадям, украдкой поглядывая на капитана. Оставшись в одиночестве на открытой местности, Эрен ощутил себя голым. Надо было скинуть всё на Райнера и отлежаться в телеге. – Вы что-то хотели? — Кадет Йегер, стена Мария, докладываю об успешном завершении сборов и отходе отрядов к училищу, — доведенная до автоматизма реакция позволила Эрену мгновенно сориентироваться. Он выпрямился, словно стальной прут, и четко доложил обо всем, как полагается. – Спасибо, – ответил капитан Леви. Его взгляд задержался на лице кадета чуть дольше нужного. – Я передам инструктору Шидасу. Капитан Леви скрылся. Ещё не успела опуститься пола палатки, как Эрен резко развернулся на пятках и стремительно зашагал прочь. Чересчур стремительно, если вы спросите Райнера. Раздосадованный собственным смущением и неизвестной реакцией тела, которую никак не удавалось взять под контроль, Эрен грузно ввалился в повозку и остался недвижимым, даже после встревоженных расспросов Армина и Микасы. Он накрыл лицо перепачканными ладонями. Друзья тут же окружили его, накрыв пледом. – Что случилось? – спросил Армин с забавными отпечатками складок одежды Микасы на пухлой щеке. Он и сам не заметил, как задремал на её плече. – Перекинулся парой слов с капитаном Леви, – с насмешкой ответил Райнер, расположившись возле Бертольда и взяв поводья. – Оу… Повозка заскрипела, неспешно тронувшись с места. Дорога прошла в тишине.