Ночью звезды из инея

*ੈ✩‧₊˚༺☆༻*ੈ✩‧₊˚ Ева Мы вылезаем из такси, и я придерживаю за руку Ноан, которая обула серебряные шпильки, но не научилась на них ходить. Вообще, моя подруга выглядит просто изумительно, о чем я ей сказала уже около полусотни раз. Я поворачивая голову, и из-за белых ребристых ворот двухэтажного дома уже во всю громыхает музыка, кричит толпа, а в воздухе витает запах алкоголя, веселья и вседозволенности. На самом деле кампусные вечеринки — самые комфортные для меня. Много знакомых ребят, никаких наркотиков, хороший алкоголь и, самое главное, — безопасность. Я точно уверена, что могу принять напиток от любого человека и точно также доверить свой стакан кому-то. Да, возможно это немного опрометчиво, но на самом деле все проверено временем. Пару раз мы с Ноан выбирались на тусовки в городские клубы и бары, и там мне было неуютно и противно, хотя я не могу назвать те места низшими или отстойными. Все-таки в кругу знакомых лиц находиться проще. — Детка, сними свой чертов мешок, — кричит мне в ухо Ноан, когда мы наконец заходим в открытые двери дома. «Мешок» — мой черный безразмерный свитер с небольшим белом рисунок спереди. Я натянула его поверх топика и теннисной юбки, которую заставил меня надеть Джерри, а на ноги обула кеды на массивной подошве. Я чувствовала бы себя гораздо лучше, будь мои ноги прикрыты хотя бы джинсами, но что есть, то есть, и я стараюсь просто не думать о нижней части своего тела. Открытые ноги и туловище — слишком для меня, поэтому незаметно для всех я сжимаю край рукавов в своих пальцах с черным маникюром. На случай, если придурковатые друзья захотят силой стянуть с меня свитер. — Ты как минимум спаришься, дурашка. Прямо сейчас вокруг нас полсотни разгоряченных тел, и скоро ты будешь вонять, как загон со свиньями. Я уже вижу каплю пота на твоем лбу, — Джерри оглушительно-громко кричит мне это в ухо, откидывая мои волосы ото лба и шеи, чтобы они не прилипали. — Отвалите от моего прикида. — Мы проталкиваемся к кухонному островку, по пути обнимаясь со знакомыми. — Вот. Я здесь вместе с вами. План выполнен. Отдыхайте! — Я беру из холодильника бутылку минеральной воды и прислоняюсь к стене, больно прикладываясь затылком. — Нет, Ева, ты идешь и танцуешь вместе с нами! — Ноан щипает меня за задницу, буквально отрывая от стены. — Ты пришла сюда, чтобы быть в роли охранника? С таким же успехом могла и подпирать стены в нашей комнате. — Я вообще не хотела приходить, если вдруг краска прожгла тебе мозги. — Я смотрю на нее, как на полоумную, потому что я бы с радостью осталась в объятиях своей кровати. А еще я рефлекторным движением постоянно опускаю край своей юбки вниз, оглядываясь, чтобы никто этого не видел. Мои колени сами с собой немного выгибаются в обратную сторону, а задница оттопыривается назад, чтобы ляшки казались стройнее. Мои глаза бегают по всем людям в комнате, боясь, что за мной наблюдают. Я не контролирую язык своего тела, но вот живот я втягиваю осознанно, хоть его и не видно под свитером. — Тебе девятнадцать лет или сто, напомни? Жизнь одна! Вдруг завтра не наступит? — Это не прокатит, женщина. Завтра уже наступило, потому что время перевалило за полночь. — Я закатываю глаза и открываю воду. Мы с Ноан любим говорить фразу про то, что новый день может не наступить, чтобы заземлиться и наслаждаться моментом. Ну, и иногда это является нашей отговоркой, чтобы исполнить какую-нибудь несусветную дурость, и потом стыдиться этого. — Эй, а где твоя солидарность, женщина?! Между прочим, я хочу покрутить задницей перед Даниелем, и мне нужна сестринская поддержка! — Она поднимает бровки домиком и сморщивает свой аккуратный нос с россыпью блеклых веснушек. Я хмыкаю, закатывая глаза. Даниель — ее бывший. Точнее сказать, главный бывший, если вы понимаете о чем я. Они разбежались примерно полгода назад по инициативе Ноан, но это же не значит, что она не должна показать ему насколько красивая, сексуальная, желанная и далее по списку. Тем более этот мудак начал встречаться со своей подружкой, которая всегда была «просто подругой, у нас с ней ничего никогда не было и не будет» — ага, конечно. — Ноан, милая… Ну не могу я. — Я немного стыдливо смотрю на нее, теребя рукой край своей юбки. — Пожалуйста, не думай, что я отвратительная, и сейчас просто нашла отмазку, но я правда не могу расслабиться. — Я вижу в ее карих глазах понимание, искреннее участие и сочувствие. Она нежно берет мою напряженную ладонь в свою и сжимает, позволяя не договаривать то, что начала. Джерри, который все это время стоит рядом и уничтожает бутылку пива, переглядывается с Ноан, и оба целуют меня в щеки — наш сигнал, который обозначает «мы всегда рядом». Взявшись за руки, они проходят вглубь импровизированного танцпола, который устроили прямо в просторной гостиной, сдвинув мебель к стенам, и начинают танцевать под ремикс известной латинской мелодии. Они остаются в зоне моей видимости, то и дело посылая мне воздушные поцелуи, а я в свою очередь подмигиваю им, прикладывая холодную бутылку к шее. Мы находимся в доме Хулио Фитчера, футболиста с третьего курса математического факультета. Приятный парень, с которым мы когда-то были в паре на психологии. Он живет с родителями, которые, видимо, уехали на выходные. Гостиную освещает светодиодная лента, мягко меняющая цвета между собой, и радует толпу. Разгоряченные тела трясутся под музыку из большого битбокса, стоящего в углу, прямо рядом с белым диваном. На нем же какие-то парочки активно занимаются петтингом, явно готовясь занять комнаты наверху. Я не всегда такая скучная, вы не подумайте. И уж точно не могу назвать себя невзрачной мышкой, которая прячется по углам. Я люблю тусовки, нормально отношусь к алкоголю, и могу даже вести себя так, будто чувства стыда просто не существует. Но сегодня совершенно не то настроение. В моей голове крутится только долбанный проект и тот факт, что с завтрашнего дня у меня начинаются новые дисциплины, на которые не записались мои друзья. Стресс от новых людей, волнение о получении зачета… Все это ну никак не позволяет мне расслабиться и тусить. И плюс есть еще кое-какое обстоятельство, которое сжимает все мои внутренности в железные тиски, не давая даже вздохнуть полной грудью: мой чертов прикид, в котором видно кусок тела. Это заставляет меня нервничать, тревожиться, чувствовать себя просто отвратительно и хотеть вернуться в свой кокон комфорта и безопасности, то есть домой. Чтобы отвлечься от противных мыслей и немного расслабиться, я осматриваюсь по сторонам, пытаясь разглядеть знакомых ребят, и мой взгляд падает на кухню, а именно на большую, нет, огромную кастрюлю, а точнее сказать чертов котел сатаны, в которую прямо сейчас собираются окунать вниз головой какого-то темноволосого придурка. *ੈ✩‧₊˚༺☆༻*ੈ✩‧₊˚ Элиан Мы собираемся окунуть Кайдена вниз головой в чан с пуншем. У футболистов есть традиция: на каждую победу наводить огромную кастрюлю водки с джином, текилой, ромом, мармеладками и содовой. И говоря огромную, я имею в виду гигантскую: эта посудина доходит мне до колен. Кажется, что отец Хулио варит в ней младенцев, иначе я не знаю, на кой хрен им эта бандура. Вот мы опустили ее на пол, поставили стулья с одной стороны, и залезли на них. Кайден прыгает на носках, театрально разминая шею, и снимает с себя футболку, готовясь к погружению. Хулио с криком «Нашел!» забегает на кухню, держа в руках спрей антисептика и упаковку презервативов. — Чувак, мы так не договаривались… — Кайден останавливается и вытягивает две руки вперед. — Но я думал, что ты понимал мои намеки… Я же с первого курса пытался тебе донести то, что чувствую к тебе. Хулио смотрит на него расстроенными глазами. Я чуть не захлебываюсь пивом от смеха из-за испуганного лица Кайдена, который реально верит во все, что ему говорят. — Это на голову, придурок. — Наконец сдается Хулио, хлопая моего друга по плечу. — Ну, техника безопасности и все такое. Я не хочу потом пить пунш и вытаскивать изо рта твои волосы. — Да я лучше мусорный пакет натяну на голову, чем это… — Тебе не привыкать надевать узкое дерьмо на башку, а тут еще с банановым вкусом. Он зубами разрывает фольгу, доставая презерватив, и подходит ближе к Каю, который уже смиренно опустил голову, готовясь к своей участи. Хулио практически ювелирно натягивает презерватив на голову Кая, еле как вытаскивая оттуда свои руки. Сразу видно, что человек никогда не имел дело с латексом: импровизированная шапочка натянута отвратительно, вытягивая уголки глаз Кайдена в стороны. Зато прикрывает брови, что точно является дополнительным плюсом. Я все-таки плююсь пивом от этой картины, чуть не падая со стула из-за дикого смеха, который меня просто разрывает. Санти рядом со мной уже согнулся пополам, пытаясь что-то сказать сквозь истерический хохот. Хулио продолжает издевательство над моим лучшим другом, сбрызгивая его торс и шею антисептиком. Терпкий запах медицинского спирта и еще какой-то дряни окутывает нас плотным облаком, заставляя парней чихать. — Ты готов, Батискаф? — спрашиваю я, когда Кай наконец подходит к нам. — Начать погружение подводной лодки «двадцать два сантиметра» в недра алкогольного моря, — кричит этот придурок, готовясь вставать на руки. — Не льсти себе, милый, — говорит какая-то рыжая девица, — максимум десять. — Я накажу тебя за каждый потерянный сантиметр моего достоинства, ведьмочка. — Он подмигивает девчонке, вгоняя ее в краску. Вокруг нас собралась толпа, которая уже держит телефоны наготове, и радостно что-то кричит. Я оглядываю их с ухмылкой, и замечаю чуть поодаль девушку, которая похожа на самое прекрасное созвездие: блондинистые, холодные волосы, отливающие теплым оттенком, ярко-голубые глаза с темными, подкрученными ресницами, и черное одеяние. Ее светлое, чистое лицо напоминает мне о полярных звездах которые собираются в единую фигуру на черном, как и ее одежда, ночном небе. Она стоит около стены одна, держа около шеи бутылку воды, и весело смотрит на нас, улыбаясь так, что на розоватых щечках появляются ямочки. Черт, а она симпатичная. У меня проскальзывает ощущение, что я где-то видел ее, причем это не просто чувство узнавания, а что-то большее. Что конкретно, я описать не могу, но сердце как будто начинает стучать быстрее, а внутри взрываются фейерверки. Я слегка встряхиваю головой, делаю большой глоток пива, и отворачиваюсь от нее: в моей жизни водилось много блондинок, возможно, с этой крошкой у меня когда-то был первоклассный секс. Кайден дает нам сигнал, и с прыжка запрокидывает ноги наверх. Мы тут же их ловим, начиная поднимать его над полом так, что его голова болтается над кастрюлей. Хулио открывает секундомер на телефоне, демонстрируя его толпе, и достает из кармана красный свисток. Как только Кай упирается руками в бортики емкости, крича, что он готов, Хулио пронзительно свистит, одновременно нажимая на таймер. Мы резко опускаем Кайдена прямо в кастрюлю с алкогольным пуншем. Пока этот потерянный герой «Подводной братвы» пытается съесть всех мармеладных мишек из кастрюли и продержаться там хотя бы минуту, я смотрю прямо в толпу и поднимаю вверх руку с «козой», закусывая нижнюю губу — моя совершенно идиотская привычка, но мне безумно нравится так делать. Я стараюсь помахать каждому прямо в камеру телефона, потому что с завтрашнего утра моя жизнь будет иметь привкус дерьма, ведь в ней появится чертов надзиратель. Я покрепче хватаюсь за лодыжку Кая, и поднимаю глаза, которые невольно вновь падают на Созвездие. Теперь она стоит ближе к нам, практически прямо напротив кастрюли, и весело смеется над какой-то шуткой, запрокинув голову наверх. Мне открывается вид на ее изящную, лебединую шею с тонкой серебряной подвеской, и я не могу оторвать взгляд от этой девчонки. Рядом с ней стоит парень с сережкой в носу и синеволосая девушка в мини-платье из пайеток. Кажется, я знаю эту бестию: она учится на биологическом, и когда-то приходила в бассейн, чтобы взять оттуда воду для исследований. Тогда она была ужасно громкой, и пообещала отрезать яйца первокурснику, который облил ее, когда прыгал с тумбы. Они вдвоем зажимают блондиночку с двух сторон и все вместе смеются, тыкая пальцами в Хулио, когда он поворачивает телефон с секундомером. Кстати, прошла уже минута, а Кай все еще внутри, и даже не шевелится. Толпа вокруг нас заметно редеет, не дожидаясь конца шоу, и я решаю проверить состояние своего друга. Я начинаю щипать его ляшку, впиваясь в кожу короткострижеными ногтями, и тут этот придурок резко двигает своим туловищем, раскачивая ногами так, что наши стулья шатаются. Мы стараемся его удержать и не грохнуться, но Кай оказывается на редкость тяжелым дубнем, поэтому мы отпускаем его ноги, и он падает вперед, опрокидывая кастрюлю с пуншем прямо на ноги блондиночки и ее друзей. — Полторы минуты! — кричит Хулио, пронзительно свистя в это красное пластиковое недоразумение. Остальные ребята подхватывают его радость и начинают хлопать, скандируя имя Кайдена. — Чуваки, я уснул, клянусь вам! Я видел эротический сон с рыжей медсестрой, которая делала мне искусственное дыхание, пока я был в алкогольной коме. — Кайден срывает со своей головы презерватив, и в подробностях рассказывает как он вылавливал мармеладных мишек в кастрюле своим длинным языком. — Малышки, кто хочет убедиться, что мой язык настолько длинный и сладкий? Я бью его по затылку, и, закатывая глаза, аккуратно перепрыгиваю лужу в центре кухни. Я иду вслед за Созвездием — мне нравится мысленно называть ее именно так, и я не собираюсь от этого отказываться, — которая стремительно поднимается на второй этаж, отряхивая руки от липкого пунша. — Эй, подожди! — кричу я ей в спину, но из-за музыки она не слышит меня, а лишь быстрее шагает, бегло осматривая двери в поисках ванны. Я ускоряюсь и нагоняю ее в конце коридора, когда она резко распахивает дверь в просторную ванную, которая выполнена в темных оттенках. Я хватаюсь руками за косяк, не давая девчонке ее закрыть. — Привет. Э, в общем, прости, что облили твою юбку. Мой взгляд опускается на ее стройные, не очень-то тощие, не совсем идеальные, длинные ножки и, черт возьми, они очень сексуальные. Мне нравятся девушки, которые выглядят, как реальные люди, а не вылизанные модели с интернета, и Созвездие относится именно к такому типу женщин — неидеальным, но живым и настоящим. Вообще, я замечаю, что она достаточно высокая, но из-за бесформенного свитера я не могу разглядеть ее тело. Хотя даже то, что я вижу, говорит мне о том, что девчонка фигуристая, и без одежды будет также горяча, как и в ней. — Парень, тебя контузило? — Она щелкает перед моим лицом своими пальцами, недоуменно хмуря брови. — Прием, земля вызывает. — Прости, детка. Просто твои глаза похожи на омут, в котором я почти утон… — Ты пялился на мои ноги. И я это заметила. Говорю спасибо за извинения, но можно я все-таки закрою дверь? — она перебивает меня, тряся головой так, словно не хочет услышать продолжение моей фразы. — Не люблю делать это при посторонних и все такое. — Делать что? — Черт, я звучу как придурок, потому что не слышу половины слов, вылетающих из ее пухлых розоватых губ. — Ну, знаешь… ходить в туалет, мать твою! Отпусти дверь, придурок. — Она резко захлопывает ее, закрываясь на встроенный замок, а я продолжаю стоять, как полоумный, с приоткрытым ртом. Наконец до меня доходит весь абсурд ситуации, и я начинаю смеяться, припадая плечом к косяку. А девчонка не из робких. Я давно не разговаривал с красивыми девушками в таком стиле. Обычно мы обмениваемся флиртом, а потом из наших ртов вылетают только стоны. Но Созвездие решила внести изменения в мой привычный распорядок дел. Что же, теперь мне интересно услышать, что еще может выдать эта крошка. Спустя минут пять она распахивает дверь и я, сидя на корточках, вижу, что ее теннисная юбка мокрая, а еще чувствую запах клубничного мыла. Я неспеша поднимаюсь и посылаю ей свою фирменную улыбочку говнюка. — Спасибо, что охранял мой покой, как верный пес Плуто. Считай, что ты заслужил прощение за алкогольное цунами, которое на меня обрушилось. — Она хлопает меня по плечу своими тонкими пальцами и гордо удаляется быстрым шагом. — Эй, ну, подожди! Можно узнать как тебя зовут? Девчонка хитро прищуривается, складывая руки на груди, и осматривает меня с ног до головы внимательным, почти прожигающим, взглядом своих небесно-голубых глаз. В моменте в них пробегает осознание, как будто она что-то резко вспомнила, и, наконец, нашла ответ на загадку. Ее взгляд стреляет мне за спину, прямо на дверь в ванную, и возвращается обратно. Она начинает смеяться, демонстрируя мне стройный ряд своих зубов, и поднимает руки, как знак капитуляции. — О, нет, стоп. Эту туалетную традицию точно пора заканчивать. — Она начинает идти спиной вперед. — Я умываю руки, незнакомец. Последний раз хихикнув, она спускается по лестнице, погружаясь в продолжение вечеринки, а я так и остаюсь стоять наверху, не понимая о чем, черт возьми, девчонка говорила. Это Созвездие умеет запутывать, потому что теперь все мои мысли заняты ее последними загадочными словами.