*** POV от лица Слендера ***
Как это странно. Я ведь совершенно не хотел сюда идти, но ноги сами привели меня к этой комнате. И даже своей тени я сказал, что рано отойду в свою спальню. Так почему же я здесь? Меня волновал тот факт, что под одной крышей со мной находился человек, и сдерживать звериные порывы было совершенно бессмысленным занятием. Как и всегда, я делал то, что хотел и считал нужным. Я хотел посмотреть на неё. Но нужным ли было тащить девушку сюда? Даже высшие силы не смогли бы ответить. Зайдя внутрь гадкой спальни, и постаравшись при этом не скрипеть дверьми, я направился прямиком к кровати и сел возле неё на пуфик, который достал из-под маленького туалетного столика. Мне пришлось согнуться пополам, чтобы уместиться на нём. Как это было неудобно, чёрт подери! Девушка спала, словно младенец, вот так просто обняв подушку, будто щитом прикрываясь от всех невзгод. Уснуть в подобном месте, да ещё и с убийцей под одной крышей. Странно, но мне ли не знать, насколько этот мир одурманивает своим мнимым спокойствием? Волосы пленницы были раскинуты на подушке, несколько прядей, падающих на лицо, я аккуратно убрал. Должен был признать, мерзавка выросла, и выросла в нужных местах. Я помнил маленькую заплаканную девчушку, нескладную и пухленькую, а сейчас передо мной лежала молодая женщина в самом расцвете её красоты: со стройными ногами, выразительной талией, нежными руками и чувственными линиями губ. Чёрные ресницы касались щёк, слегка подрагивая. Не касаясь Элеоноры, но чувствуя ладонью тепло тела, я провёл рукой по всем изгибам, дойдя до упругой шеи. На меня нашло чудесное и в то же время отвратительное чувство голода. Мне захотелось вновь схватить девчонку за её тонкую шею, ощутить как под пальцами хрустят хрупкие косточки, вслушиваясь в кряхтение и стоны. И уже почти прикоснувшись к мягкой коже, я сдержался. Спокойно. Всему свое время, мне ведь хотелось продлить удовольствие, хотелось вдоволь наиграться. Заставить жертву перед гибелью осознать всю свою никчемность, а пока что… я осторожно провел пальцами по пухлым губам. Моя пленница ещё больше зарылась лицом в подушку, сдвинув брови к переносице. На высоком лбу выступили маленькие бусинки пота. Ей снилось что-то плохое. И к гадалке не надо было идти, чтобы понять, что ей снился я. Мысленно пожелав кошмарных снов, я бесшумно удалился прочь. Несмотря на всю мою сдержанность, меня не покидало чувство голода. Уже светало, когда я набрёл на две одинокие палатки в лесу. Не торопясь, вслушиваясь в пение птиц, доносившихся с крон деревьев, я вдыхал свежий влажный воздух зеленого океана. Время словно перестало существовать. Запрокинув голову, я ощущал, как в моё тело вливалась энергия леса, будто бы являясь его продолжением, а он – моим. Тело расслабилось, стало частью леса, словно дерево, вросшее ногами, как корнями, в землю. Все мои заботы и дела остались где-то там, далеко позади меня. Тело неспешно раскачивалось влево и вправо, радуясь каждому дуновению ветра. Я потерялся в пространстве, не было необходимости куда-то спешить и суетится, поскольку век дерева долог и не спешен, а каждое движение обдуманное, растянутое, мудрое. Прислушавшись к шепоту костра, что догорал подле палаток, выпуская в полет темные клубы дыма, я все же заставил себя вспомнить, зачем явился в столь ранний час в самую глушь. Не люблю, когда так светло. Мой удел тьма, только в ней я чувствовал ту силу, что наделила меня природа. Очень редко, когда мои инстинкты заставляли меня охотиться днём, но сейчас не было выбора, я был очень голоден, возбуждён произошедшим, всё остальное уже не имело значения. Я ждал до тех пор, пока из палаток не вылезли двое юношей. Так открыто убивать было не в моём стиле, но я не мог больше терпеть. Вся моя сущность просила лишь одного – убить... я хотел видеть кровь. Много крови… Завидев меня, парни встали как вкопанные, решив, что я являюсь всего-лишь иллюзией ещё двух не проснувшихся разума. — Оу, чувак, да на тебе лица нет! — проговорил первый. — Зачётный прикид, — раздался голос второго. После чего оба заулыбались. От них так и веяло перегаром, свидетельствовавшем о том, что, помимо недостатка сна, парни были еще и нетрезвы. Они смеялись, пестря все более новыми шутками, но когда улыбнулся я, высунув свой длинный змееподобный язык, оба глупца замолчали в ужасе, а затем закричали. Как и всегда, инстинкт загнанной в угол жертвы подействовал без запинки. Они решили разделиться и бежать в разные стороны. Наивные. Схватив обоих щупальцами, я повесил одного на толстой ветке дерева, заставив смотреть на то, как мои острые когти дерут другого на тонкие кровавые полоски. Я не оставил ничего, кроме лужи крови под ногами. Расправившись быстро с первым, я решил не торопиться со вторым. Поставив перед собой обезумевшего от страха парня, я засунул в его рот несколько придатков и стал проталкивать их глубже. Юноша кряхтел и давился своей слюной, которая смешивалась с кровью. Это волшебно! Мои руки самопроизвольно сомкнулись у парня на шее, начав сворачивать ему шеё. И тут я услышал хруст. Чёрт! Я не хотел торопиться… Тело не всегда слушается приказов разума, но дело было сделано, а значит ничего не останавливало завершить то, что мне так не терпелось сделать ещё в самом начале. Вспоров куску мяса живот, я стал метать по сторонам внутренности. Земля всё больше окрашивалась в багровый цвет. Неожиданно, в памяти возникло знакомое, но в тоже время размытое лицо давно минувших дней. Смотри, как красиво. Смотри же, на что я стал способен!.. И в ту же секунду одно лицо сменилось другим, более чётким, выразительным. Смотри, что я могу с тобой сделать... Мое хриплое и тяжелое дыхание, вперемешку с рычанием, разносилось тихим шепотом, которое смешивалось с шелестом листвы. Я заметил, что вновь потемнело из-за грозовых туч. Прошла минута, и мне на щеку упала капля дождя размером с перепелиное яйцо. Ещё через несколько минут начался ливень. Я моментально промок и снова потерялся во времени. Шум дождя и ветрам унесли меня далеко, за пределы мира. Дождь смывал кровь не только с меня, но и с земли, оставляя лишь еле заметные бордовые пятна, которые, со временем, тоже исчезнут. Сколько крови я пролил? И сколько еще пролью? Много... Я хотел ещё, но жажду, что испытал там в комнате, не так просто будет унять. Нет. Не такими жалкими убийствами, это не поможет. Не излечит безумие, одолевшее душу и разум. И всё же, гуляя под проливным дождем, мне, на какое-то мгновение, удалось обречь покой.***
На пороге, как обычно, меня встретил мой слуга. Константин. Я еле сдержал смех, когда тень рассказала мне их разговор. В Мире Теней в именах не было необходимости, потому что тень – это не человек, лишь его жалкое пятно. Так зачем тени имя? Его никто не назовёт и со временем оно забудется. Конечно, я понимал желание девчонки, обычная мирская потребность, но почему слуга согласился? Всё просто, с именем тень как будто бы приобретала вес, становилась живой, значимой, мнимая надежда на полноценное существование, до тех пор пока те, кто его звал по имени, не исчезнут. В этом и вся суть, живые и проклятые – существа телесные, рано или поздно, окончат свой век, а тень живёт вечно, поэтому и потребность в имени отпадала. Тем не менее, я решил подыграть этой глупой затеи, тем более, что моя тень служила исправна мне на протяжении нескольких веков, так что награду в виде имени она заслужила. Но встретил Константин меня не в своём обычном спокойствии. Вся его сущность была взволнована, напряжена. Слуга чуть не сшиб меня с ног, когда я прошёл через парадную дверь прямо в холл. — Хозяин, наконец-то вы вернулись! — воскликнул он, ломая от волнения свои пальцы. — В чём дело? — как маленькие. Ни на минуту нельзя оставить одних. — Девушка, сэр! Она заперлась и не открывает двери... — ответил Константин, но дальше я его слушать не стал. Заметив, что я направился к лестнице, тень поспешила за мной. — Давно ты к ней ходил? — мой раскатистый голос, в котором уже проскальзывали нотки раздражения, разнеся по коридору. — Не так давно, сэр. Я хотел вернуть ей почищенные вещи и позвать на завтрак, но когда постучался, мне никто не ответил, а усилия войти внутрь оказались напрасны. Вы ведь знаете, что не в моей власти открыть двери, запертые изнутри. Я барабанил минут десять, не меньше! Потом почувствовал вас и как можно быстрее спустился вниз. Всё верно. Совсем забыл учесть этот маленький нюанс. Я лишь кивнул, когда мы оказались около деревянных белых дверей. Постояв несколько секунд, я растворился в них.*** Конец POV ***
Элеонора бежала, не оглядываясь назад, по дремучему тёмному лесу. Её преследовал запах гнили. Она бежала и задыхалась от нехватки кислорода и от этого отвратительного смрада. Неожиданно из-за облаков появилась алая луна. Бросив на неё свой взгляд, девушка и не заметила, как попала в трясину из крови и кусков человеческой плоти. Оторванные головы, словно узнав о нарушительнице спокойствия, направили свой взор пустых глазниц на Эли. Коул пыталась выбраться, но трясина затягивала стремительно, не оставляя никаких шансов выбраться. Она кричала до тех пор, пока болото не поглотило её полностью. Когда же девушка погрузилась целиком, ей в лицо ударил яркий свет, сильно резанувший по глазам, даже сквозь закрытые веки. В ноздри лез не металлический привкус крови, а запах полевых цветов и свежей травы. Открыв глаза, Эли увидела, как стояла посередине цветущего луга. Подул ветер, и нежные лепестки полевых цветов закружились в танце, после чего унеслись далеко в небо, оставив девушку одну, в недоумении. Куда делся лес? Где трясина? Элеонора. Ветер донес до слуха Коул её имя. Элеонора. С каждым новым порывом ветра, голос звучал всё отчетливей, всё ясней. Смотри, что я могу с тобой сделать. Голос прозвучал сзади, со спины. Чьи-то когти схватили девушку за голову, наполнив разум невообразимым шумом... …Элеонора открыла глаза. Всё тело было покрыто холодной испариной, в ушах стоял неприятный звон, девушку знатно мутило. Ей понадобилось достаточное количество времени, чтобы прийти в себя и вспомнить всё то, что произошло с ней вчера, и где она находилась. Сев на кровать, девушка осмотрелась по сторонам. Место её нынешней тюрьмы не изменилось, а ведь Эли так надеялась, что всё это окажется просто ужасным сном. Несмотря на отвратительное состояние, пленница чувствовала какой-то странный прилив сил, зародившийся где-то в груди, а после и в конечностях, словно огненной жидкостью разлившейся по всему телу. Ноги и руки сильно ныли, но это не помешало девушке потянуться и подняться с кровати. Неужели это та мутная жидкость так подействовала? «Значит, это был не сон. Я правда в плену у тонкого урода», — пронеслось у неё в голове, когда девушка босыми ногами ступила на деревянный пол. Но, на удивление, в душе у Эли не было печали, которую она испытывала буквально вчера. Сейчас была просто злоба и… смирение? Она смирилась со своей участью? Не до конца. Всё же где-то в глубине теплилась надежда на скорейшее освобождение, но против монстра, надо было признать, не попрешь. До сих пор Коул не могла себе поверить, что видела столь ужасающие вещи. От одного только воспоминания о Шери бросало в дрожь. В особенности она не могла поверить в существование чего-то паранормального. «Это просто невероятно. Немыслимо. Невозможно», — твердила Элеонора сама себе, но понимала, что глаза её не обманывали. Как ни крути, девушку мучили вопросы, на которые знали ответы лишь Безликий и его покорная тень, которая не всегда готова была отвечать. Но Эли надо было узнать ответы, и логичней было узнать из первого источника. Наверняка он вновь попытается причинить ей вред, но Эли надо было знать – есть ли шанс... «На что? На спасение? Какой шанс ты себе там придумала, дура? Он вчера ясно дал тебе понять, что пока не наиграется, убивать не станет, ровно как и отпускать. А судя по тому, как именно он это произнес, слова "отпустить" и "убить" – являются синонимами для него.» В отчаянии пленница стала наворачивать круги по комнате, ногтями царапая свою шею, дабы хоть как-то сохранить самообладание. Надо было отвлечься, надо было отвлечься, надо... И тут девушке на глаза попался ключ, который находился в двери ее спальни. Вытащив его и покрутив в руках, Эли стала внимательно изучать металлический предмет: резной ключ из меди, основа которого была сделана из плавных линий растительного узора и бледно-розового блеска, привлекающим к себе внимание. Только сейчас до девушки дошло, что дом для такого убийцы и чудища уж больно был богатым и шикарным. Разве монстры живут в таких домах? Таким странным и загадочным все это казалось для пострадавшего рассудка, что девушка решила пока что об этом не задумываться. И всунув ключ обратно в замочную скважину, Коул на автомате заперлась. Ей вдруг захотелось посмотреть на ванную комнату, о которой рассказывал Константин, да и умыться не мешало бы. Интересно, а вода для умывания здесь будет точно такого же болотного цвета, что была и в бассейне? Элеонора надеялась, что нет. Одно дело под впечатлением лезть в какую-то жижу, а другое дело мыться ею в спокойном состоянии. Да и надо было узнать, как именно на неё повлияло то вчерашнее болото, волосы до сих пор были шелковисто мягкими. Нужна была ещё и чистая одежда, а в комнате как раз стоял шкаф, в котором Эли собиралась отыскать что-нибудь на первое время, если все не поела моль. Почему-то девушка была в этом уверена. Боже, да что с ней? Почему она думает о какой-то ванне и вещах? Сердце было в печали, да, но совершенно не скорбело по друзьям. Это было неправильно, ей стоило быть в угнетённом состоянии, стоило со слезами на глазах лежать на кровати и ждать гибели, но нет. В голову лезли лишь мысли о том, как сбежать из этого дьявольского места. А для удачного плана побега нужны были «трезвые» мозги, без «скорби» и «страдания», они должны подождать своего часа, что, наверное, было к лучшему. Дверцы шкафа тихонько скрипнули, когда Коул открыла их. Внутри висели платья, схожие с теми, что обычно носили девушки в середине XVIII века из шелка, тафты, атласа, вельвета расшитыми серебряными и золотыми нитями. Рядом на полочках лежали нижнее белье в виде сорочек, панталон, корсетов и нижних юбок. Восхитившись столь красивым нарядами, Эли подумала, что не имеет права трогать, а уж тем более надевать столь дорогие вещи. Поэтому, остановив свой взгляд на какой-то льняной сорочке, девушка решила, что подождёт в этом Константина, а затем наденет свои джинсы и майку. Удивительно, но из шкафа не вылетала ни одна моль и совершенно не пахло затхлостью, что обычно случалось со старыми вещами, а наоборот – веяло чем-то приятным, схожим по запаху с лавандой. И найдя подтверждение своей догадке, Коул взяла в руки несколько тканевых пакетиков с молотой лавандой. Значит, кто-то старательно следил за этими нарядами. И немного зная хозяина, можно было предположить, что явно не он. Закинув сорочку на плечо, а после открыв двери в ванную комнату, Элеонора была шокирована от вида белой плитки на полу и стенах; глубокая ванная; зеркало с полочками, на которых лежали зубная щётка и паста, а чуть ниже – вещи интимной гигиены. Даже туалет был с дельфинами! Мелочь, а как заставила сильно биться сердце. Но откуда тень могла узнать такие подробности? Неужели они каким-то образом залезли в её голову, чтобы понять, какая именно ей бы подошла ванная комната? И если так, то это было так неприятно, словно даже в собственных мыслях не было спасения от чьих-то скрытых глаз. Завязав волосы в пучок, Эли положила рядом с ванной вещи, включила воду, настроив нужную температуру, и сняла свою ночную сорочку. Какое приятное ощущение пронеслось по всему телу, когда она погрузилась в воду. Спустя какое-то время, когда девушка включила душ, она не услышала назревавшую панику, которая начала исходить от Константина, не сумевшего попасть в комнату гостьи. Она не слышала, как он стучался в двери, потому что стала напевать песенку, чтобы еще больше подбодрить себя, и которая вперемешку с лившейся водой так и вовсе перебивала все звуки. Хорошенько вытеревшись и одевшись в чистое белье, Эли вышла в комнату, продолжая напевать и не замечать странный темный сгусток в углу комнаты, приняв его за недостаток света. Подойдя к кровати и положив вторую сорочку под подушку, Коул заправила кровать, после чего выдвинув пуфик из-под туалетного столика, девушка села и взяла в руки расческу. Заметив, что зеркало можно поворачивать, Элеонора повернула его и пришла в ужас. За спиной, неподвижно, стоял её похититель. В растерянности девушка опрокинула пуфик, когда в страхе вскочила с него и прислонилась к столику. В этот момент Тонкий человек яро ощущал запах свежести, который исходил от пленницы. Такой манящий, словно он вновь находился в лесу, а не в отвратительной и удушливой комнате. Ему захотелось быть к пленнице как можно ближе, сам того не понимая. Волосы Эли большими волнами падали на плечи и касались груди, которая стала очень учащенно подыматься. Глаза расширились, на щеках появился легкий румянец, конечно, он застал её в довольно интимный момент. Безликий хотел сделать шаг навстречу, как вдруг получил резкий отказ. — Нет, нет, не подходи, — махала перед собой руками Коул, стараясь таким жалким способом себя уберечь. — Почему? — неожиданно для себя, оторопевший, Тонкий человек задал всего-лишь один жалкий вопрос. Без грубой ноты в голосе, без резких движений. Но девушка молчала. Да ладно, он ещё и спрашивал почему. Издевался над ней что ли? — Я… я не ожидала тебя увидеть. Я ждала Константина… Своей костлявой рукой похититель указал на дверь и сказал, что он прямо за ней, продолжая таранить девушку своим невидимым взглядом, ровно как и она его. — Но… почему же он не войдёт? — в голосе загнанной в угол уже не было того нахального тона, который был ночью. И как не странно, Тонкому чудовищу нравились эти покорность и страх. — Потому что ты заперла дверь. — И? Разве он не умеет испаряться и… и… проходить сквозь них? — Только не в те, что заперты изнутри. Это лишь в моей воли. Открой бедняжке, а то он себе места не находит, — спокойно сказал монстр, сделав издевательское ударение на последних словах. Удивительно, но напряжение в теле чудовища исчезло, как и жгучее желание убивать. Он полностью расслабился. Элеонора кивнула и, неуверенно, всё поглядывая на своего незваного гостя, подошла к двери и открыла её. В комнату, словно тайфун, влетел Константин, который взял за руки девушку и, на повышенных тонах, рассказал как он испугался. — Единственный, кто мог бы меня обидеть, стоит в метре от меня, — смешно, чувство юмора оценили все присутствующие. За такие слова не грех было и получить, но, по странному стечению обстоятельств, Безликий был полностью погружён в себя и нуждался в дальнейшем уединении. — Если от меня больше ничего не требуется, я удалюсь. Эли проводила глазами странное существо. Как дико! Безусловно Коул удивило спокойствие Тонкого человека, но она не стала забывать, что за этой маской невозмутимости скрывалась холоднокровная жестокость. Безжалостный потрошитель. Прошло лишь несколько секунд, а чувство могильного холода, которое от него исходило, осталось, как и его кровожадная к ней ненависть. — Господи, хорошо, что все обошлось, — вздохнул глубоко слуга. — Извините, что доставила вам столько хлопот, я не знала. Я думала, что для вас не существует препятствий. — Это правда, но не на этот раз, — покачал головой Константин, — только хозяин может проходить через барьеры. Поэтому я и запаниковал, решил, что вы могли, по ошибке, впустить кого-то... другого. — «Кого-то другого»? И кого же? Тех чудищ, о которых вы говорили? — искренне удивилась девушка. — Не волнуйтесь. Пока я и хозяин рядом, вам не стоит о «них» думать. Это тёмные существа, о которых лучше не знать. — Довольно уклончиво, Константин, не находите? Может так статься, что я окажусь в какой-то момент одна. Что мне тогда делать? Я ведь должна знать обо всём, что касается этого мира и этого дома, раз являюсь его пленницей. И эти «барьеры»… их много? Куда бежать, в случае чего? — Мда-а, вы правы, но! Я могу вас уверить, что одна вы никогда не будете. Если не я, то кто-то другой из слуг будет вас сопровождать. Это решено, — деликатно ответил слуга. — А что касается комнат, то их не так много: ваша, приёмная гостиная и спальная хозяина. Есть ещё парочка коридоров, которые, может, и выглядят ужасно, но являются безопасными. — Ясно, значит во всех остальных углах этого особняка меня могут подкараулить и убить? Хорошо, я поняла. И простите меня еще раз, Константин. Я не хотела, чтобы из-за меня у вас появились неприятности. Слуга же махнул рукой и сказал, что ничего страшного не произошло. Он передал девушке вещи, которые, Бог знает, откуда появились у него в руках, и добавил, что через десять минут зайдет за ней и отведет на завтрак.***
— На этот раз я прослежу, чтобы вы все съели! — деловитым тоном сказала тень, поливая блинчики Эли кленовым сиропом. На столе, помимо тарелки со второй порцией блинов, стояли свежеиспеченные булочки, омлет с беконом и фрукты. Из стоящего рядом серебряного чайника шёл приятный аромат кофе. Поняв, что юная гостья ест мало, слуги решили много не готовить, дабы не переводить продукты. Коул очень интересовало, откуда в потустороннем мире могла взяться еда. На что Константин вновь ответил довольно односложно – магия. Вот Эли и приходилось ломать голову – пошутил слуга или нет. Хотя, не в магазин же они ходили, в самом-то деле? — К сожалению, я не знал, что вы предпочитаете по утрам пить, поэтому приказал принести кофе. Или, быть может, вы хотели сока? — Все в порядке, я с удовольствием выпью кофе, спасибо. Но Константин, пожалуйста, садитесь и вы за стол. Всё такое аппетитное, просто загляденье! — Я не ем и не пью, — улыбнулся слуга, — но, я с удовольствием составлю вам компанию. Пока Эли ела, тень рассказывала какую-то смешную историю, при этом очень смешно жестикулируя. Несмотря на мрачноватое настроение, Элеонора всё же улыбнулась. Прошло какое-то время, и Коул снова вернулась к своим раздумьям по поводу разговора с лысым отморозком. Только запал немного поубавился. — Скажите, а ваш хозяин мог бы присоединиться к нам? Или хозяин тоже не ест? — спросила Эли, положив приборы на тарелку. — Ест, но… не человеческую еду, — было видно, что слуге не хотелось уточнять, чем именно. Но было поздно, девушка и так догадалась, после чего её слегка передернуло. — Хотя иногда он всё же может перекусить булочкой или супом. Да, и такое бывает. — Ну, а пьёт?... Только не говорите, что кровь, а не то меня вырвет. — Нет, пьёт он обычный чёрный чай. Очень крепкий. Настолько крепкий, что две его кружки мы просто не в состоянии уже отмыть. — Громко выдохнул Константин, подливая гостье кофе. — Так это же замечательно! Не могли бы вы позвать его, Константин? — спросила Эли и добавила очень значимое слово «пожалуйста». Слуга слегка удивленно посмотрел на девушку. Бедняжка лишилась рассудка? Не зная точно как реагировать на столь странное желание. — Не совсем понимаю, зачем вам с ним видится, я думал, что вам противно его общество. И я не уверен в том, что он присоединится, но, раз вы просите, попытаюсь позвать его, — поклонившись, Константин исчез. Тишина. Эли глубоко вздохнула и вернулась к своему завтраку. Закончив с блинами, девушка взяла теплый круассан, откусила кусочек и запила его кофе. А вдруг ее идея насчет «поговорить» оказалась просто идиотской? Что, если монстр вообще не захочет с ней разговаривать, а просто убьёт и мокрого места не оставит? Да, такая возможность была куда более реалистичной, нежели узнать от него какую-либо информацию. Прошло ещё какое-то мгновение, и девушка почувствовала знакомый холодок, пробежавший от макушки вдоль спины. Повернув голову, Элеонора увидела в сантиметре от себя Безликого, после чего подавилась от неожиданности и испуга. Стуча себя по груди, Коул кашляла до тех пор, пока не смогла глубоко дышать. Тонкий человек, слегка наклонив голову вбок, всё продолжал смотреть на девушку, после чего добавил: — Соскучилась? Я так польщён тем, что меня потревожили... твоим «хотением». — Я… кху-кху!.. понимаю, что тебя прикалывает так пугать, но, может, ты всё-таки отойдешь от меня? — выкашляв последние остатки выпечки и вытерев слезы краешком рукава, Коул шёпотом попросила о своём «хотении» не быть так близко к монстру. Ничего не ответив и не переставая смотреть на Эли, Тонкий человек отодвинул соседний стул и сел, согнувшись вдвое. Было видно, что ему этот стул был совершенно мал. Эли не знала, что ей делать, ведь рядом с ней сидел монстр, у которого в голове творилось чёрт знает что! Одно неправильное слово или действие могло повлечь за собой уйму проблем. — Итак? — резкий бас заставил девушку подпрыгнуть на стуле. — Что? — переспросила Элеонора, вырванная из своих раздумий. — Вчера мне казалось, что у тебя намного богаче словарный запас. — А не пошел бы ка ты... — с запалом начала было девушка, как вдруг услышала веселый голос тени. Появившийся Константин разрядил на долю секунды атмосферу, которая накалилась за считанные мгновения. Он поставил перед господином чашку с блюдцем, после чего налил заварной чай, умело проигнорировав намечавшуюся бурю. — Оставь нас, — приказал Тонкий, обратившись к слуге. Константин, слегка замешкавшись, посмотрел то на хозяина, то на Эли, поклонился и исчез. Коул не знала, сколько прошло времени с тех пор, как Безликий появился – минута, две, казалось, что уже целый час. Опустив глаза, она чувствовала ужасный дискомфорт. У неё заметно тряслись руки, глаза бегали по всему обеденному залу, но ни разу они так и не остановились на Тонком человеке. А он же, тем временем, продолжал сидеть, молча попивая чай и разглядывая пленницу. Убийца чувствовал животный страх, который посетил сидящую напротив него девушку, чувствовал каждый напряженный нерв, каждую ноющую мышцу в её теле, как слегка трутся друг об друга кости… — Я долго ждать буду? — спросил Тонкий. — Константин сказал, что у тебя ко мне разговор. Пока что я слышу лишь твоё жалкое сердечко, которое начинает действовать мне на нервы. Девушку насторожил этот вежливый тон, который никак не сочетался с брошенными словами. Она слегка покрутила пальчиком прядку волос, потом заправила её за ухо. — Очень странно, что я могу так спокойно сидеть с тобой рядом, после того, что произошло… — Если ты называешь учащенное сердцебиение и повышенный пульс – спокойствием, то я ничего не смыслю в страхе. Ты вот-вот взорвёшься и начнёшь биться в истерике, стоит мне лишь дёрнуться, — с легкой иронией в голосе сказал Безликий. Коул, не найдя, что ответить, снова начала теребить кончики волос. Это было правдой – она боялась его, что было естественно. Если вчера Эли и показывала всю свою браваду, то только потому, что от горя потеряла рассудок. Но сейчас она осознавала ситуацию куда острее. — Ненавижу, когда меня беспокоят по пустякам, но мне интересно, что же ты такого хочешь у меня спросить? Что из вчерашнего разговора тебе стало непонятно? — открыв свой черный «рот», монстр деловито сделал глоток из огромной кружки. Что-то Элеоноре резко расхотелось его о чём-либо спрашивать, глупая была идея. Он и так дал ей окончательно понять, что она не жилец больше. Ей остались какие-то считанные дни. Она никогда больше не увидит своих маму и папу, которых так сейчас не хватало; она никогда не почувствует солнечного тепла и легкого ветерка. И было бесполезно спрашивать, почему именно ее выбрал этот монстр, так как он и сам не знает причину. Но это ведь какой-то бред! Зачем держать пленника, если ты, впоследствии, все равно избавишься от него? В чём смысл? «Черт знает этих чудовищ и душевно больных маньяков!», — пронеслось в сознании у Коул. Единственная мысль, которая пришла к ней сейчас, так это чем в последние дни своей жизни она могла бы заняться в этом мрачном месте. Быть может, если завязать разговор на такую простецкую тему, то вопросы сами придут. Интересно, удалось бы раскрутить этого бледного на прогулку по лесу… — Мне всё понятно. Но… это… А что же мне здесь делать? — спросила Эли, все еще боясь поднять на Тонкого глаза. Его присутствие сильно напрягало. Будто кто-то играл по нервам, а хотя… он и играл, как умелый музыкант, знающий свой инструмент наизусть. — Всё-таки последние дни живу… Безликий монстр утвердительно кивнул, перед этим сделав еще один глоток. — И правда, я сказал, что теперь это твой новый дом, но не рассказал о нём и его правилах, — Тонкий человек поставил чашку на стол и встал во весь свой рост, — поднимайся. «З-зачем? Дом показать? Или может… да… Ну вот и конец мне пришел! Надо было же рот открывать!» — Живее! — уже рыча, приказало чудовище. Элеонора медленно встала и повернулась в сторону Безликого, всё продолжая в страхе пялиться в пол. Достала! В следующее мгновение Тонкий человек резко схватил девушку за подбородок и приподнял его. Схватившись за руку держащего, Эли зажмурилась. — Открой. Коул, совершенно неохотно, но все же подчинилась… опять. Но она не смотрела прямо на него. Взгляд падал на перетянутую галстуком шею. Это так взбесило монстра, что он еще сильнее сжал подбородок девушку до крови. — Посмотри на меня, — совершенно спокойно сказал чудище, хотя его ярость стремительно росла. Эли отрицательно помотала головой, хоть это и далось ей с трудом из-за цепких пальцев, которые держали ее. — Смотри! И Элеонора посмотрела. Вновь этот могильный холод. Он ощущался в тысячу раз сильней, когда Безликий вот так вплотную стоял к девушке, сгорбившись, словно сидящая на крыше каменная гаргулья. Эли застыла, боясь даже дышать. Она не знала, что ей делать: кричать и отбиваться или лучше просто молчать, продолжая смотреть на него? Лучшим вариантом оказался второй, потому что через несколько секунд Тонкий человек отпустил ее, дав понять, чтобы впредь она всегда смотрела на него, после чего повернулся к выходу и приказал ей идти за ним.***
Они шли какое-то время молча по тусклым коридорам. Элеонора не поняла, что произошло в обеденном зале, но была очень рада, что всё закончилось именно так. Хоть она и смирилась со своей участью, умирать пока тоже не хотелось. Безликий, тем временем, начинать беседу тоже не торопился. Он шёл, слегка качаясь в разные стороны, словно высокая ветка, на которую дул ветер, и она от напора наклонялась то в один бок, то в другой. Удивительно, как он со своим ростом не касался потолка. Девушка бросила взгляд наверх и увидела, что тот скрывался за темнотой, несмотря на зажженные лампы. Были видны лишь еле различимые очертания люстр, которых, как догадалась Эли, и огибал монстр. Неожиданно откуда-то вдали послышался вой, и, по инерции, Коул подошла ближе к Безликому. — Мне нравится, как бьется твое сердце сейчас, — послышался ехидный голос монстра. Эли намеревалась ответить ему грубо, но очередной вой, который послышался намного ближе, выбил эту дурь из головы. Тьма сгущалась за её спиной и, не выдержав, девушка схватилась за низ пиджака Тонкого человека. — Когда мы шли с Константином, тени так не выли, — ужас так и читался в голосе у Элеоноры. Она и не обратила внимания, как мертвой схваткой вцепилась в своего похитителя. Тот же значения этому не придал, поглощенный страхом идущей рядом узницы. — Потому что это не тени, — спокойно ответил монстр. — Да, Константин упоминал с утра о каких-то существах, но рассказать о них подробней так и не соизволил. Теперь я понимаю, о чём он говорил. — Этот дом вообще полон тайн, и все они небезопасны. Эти и дальние коридоры, например, так и кишат чудовищами, которые, кстати, следуют за нами. Но они не подойдут ближе, я им не позволю. — Но что они?! Или кто? — Ничто и в то же время всё. Эти существа хозяева этого мира. Они будут жить и после нашего исчезновения. Эти чудовища есть мрак в полном понимании этого слова. Константин правильно сделал, что решил не вдаваться в подробности. Тебе это знать ни к чему, если, конечно, не дорог сон. И Эли догадывалась почему. Сердце кровью обливалось, стоило ей повернуть голову и посмотреть назад. Могущественные монстры. Как такому Тонкому человеку было под силу справиться с такой древней мощью? Неужели, он настолько силён, что в состоянии справиться с этим ужасом? Увидев, что она все еще держала Безликого за пиджак, Эли резко отпрянула от чудовища, после чего посмотрела на него. Он был таким сдержанным, не то, что прошлой ночью, когда охотился за ней и когда сообщал о своем злодеянии. И всё же, девушка опасалась, и скорее всего не напрасно, что это «спокойствие» было ложным. Но шли минуты, а Тонкий человек всё той же манере показывал ей комнату за комнатой, в которых она могла свободно гулять, не боясь за свою жизнь. Он совершенно бесстрастно описывал то или иное убранство комнаты, подолгу не задерживаясь нигде. Пока Безликий не показал Коул библиотеку. Большая библиотека была выдержана в готическом стиле. На левой стороне, около входа, была расположена кругообразная лестница, перила которой были сделаны из тёмного залакированного дерева. То же дерево использовалось как для колон, на которых были вырезаны узоры, так и для застекленных секций, в которых стояли книги. Кое с каких полок на них двоих смотрели маленькие статуи ангелочков, державшие в своих ручках по книжечке. Половицы, несмотря на свой привлекательный вид, ужасно скрипели, когда Эли поднялась на второй этаж. На потолке, который был украшен теми же арочными узорами, висела люстра, выдержанная в том же готическом стиле, на которой горело всего несколько таких же тусклых огонька, что и в коридорах. Даже несмотря на удобные кресла, расположенные по краям круглого стола, читать при таком освещении было невозможно. — Здесь очень красиво, — сказала девушка, взглянув на Тонкого человека со второго этажа. — В этом месте много старых и интересных книг, которые ты можешь брать с собой и читать, — ответил Безликий, почти касаясь своей головой подвесного пола. — Но одной тебе здесь находиться нельзя. Только со мной или с кем-нибудь из слуг. — Ну пока ты здесь, я могу походить и выбрать одну из них? Безликий кивнул, и девушка переключила свое внимание на книги.