Школа Второго Шанса

Последующие сообщение оставались непрочитанными. Это нервировало Захарову, ведь неизвестность — хуже всего. А ещё она чувствовала вину. За то, что показала фотографию, что не пошла гулять с друзьями вчера. Что вообще допустила нечто подобное. Она даже не знала, что именно компания сделала и насколько всё серьёзно. * * * Зайдя в уже родной двор старой серой многоэтажки, который был освещён только несколькими фонарями, Кристина увидела друзей. Те бурно обсуждали что-то, переодически вскакивая со скамейки от переполняющих эмоций. Захаровой было очень интересно прослушать, так что она ускорила шаг. Первой её заметила Лера, девушка с прожёнными от блонда волосами. В её руках дотлевала сигарета. — Привеет! — протянула та звонким голосом и встала, чтобы обнять подругу. От неё пахло табаком и дешёвым алкоголем. Как и от всех в этой компании. Раньше Захарову это не смущало. Что уж говорить: она сама была такой же. И остаётся. — Что вы так бурно обсуждаете? — спросила Крис, отрывая от себя пьяную подругу. Ей сразу протянули жестяную банку, но она отказалась. — Мама дома сегодня. Рыжий недовольно выдохнул. Но, вспомнив тему обсуждения, расплылся в улыбке. — Вчера одноклассницу встретили твою, прикинь, — чересчур довольно произнёс парень. Послышались смешки, а сердце Кристины забилось чаще в предвкушение самого ужасного. — Сразу начала выёбываться, смотреть на нас, как на отбросов... Олег растягивал слова, наслаждаясь властью. Хотя никакой власти у него и не было. В драку лез только со слабыми, иногда — за компанию с кем-то. Сбегал за спины товарищей как трусливая собака. — Да не тяни ты блять! — Отпиздили её короче, прикинь! — за этим последовал его мерзкий смех. Но Олег не увидел ответной реакции от подруги. — Крис, ты чо? Она пыталась погасить ураган эмоций внутри. От неё ждали уважения и гордости за такой поступок, но она почему-то чувствовала лишь разочарование. — Да ничего, — Кристина всё-таки улыбнулась. — А сильно? — Ну нормально так. Дальнейшие разговоры друзей Кристина не слушала. Голоса расплывались где-то на фоне, пока девушка обдумывала свою жизнь. Она не понимала, как стала тем человеком, для которого нормально отнять деньги у прохожего. Нормально избить человека, который что-то "не так сказал и не так сделал". Пить днями и ночами, а потом слёзно извиняться перед матерью, которая держит волосы дочери, пока та блюёт. Воровать чужие машины, на которые люди заработали честным трудом. И вот, она сидит среди таких же "крутых" подростков, которые вчера избили человека за то, что он просто... доверял? Любил, был уверен в партнёре. И в итоге остался виноватым. Этим мыслям Захарова сама удивилась. Огляделась, посмотрела на пьяные тела, поморщилась. Неужели она выглядела так же мерзко? Сославшись на важные дела, она спрыгнула со скамейки и под недовольные вздохи как можно скорее покинула друзей. Состояние трезвости после встречи было необычным для неё. И даже не пугало, что мама дома. Сегодня в принципе начало что-то меняться. В ней самой. Кристина бродила по тёмным улицам, изредка натыкаясь на яркие вывески круглосуточных магазинов. Тело немного дрожало от холодного ветра, который пробирался сквозь тонкую ткань старой олимпийки. Но домой почему-то она не спешила. В голове было много мыслей, которые, даже если хотела бы, не смогла отбросить. Ведь для неё не характерно кого-то жалеть, кроме матери. Не характерно чувствовать вину и стыдиться своих поступков. Но вот только сейчас она пишет Грише Смирнову в надежде, что тот ещё не спит. И уже через пару минут оказывается в чужом подъезде, возле входной двери абсолютно чужого для неё человека и почему-то испытывает волнение. "Это глупо" — говорит внутренний голос. Вот только тело не слушает и рука тянется к дверному звонку, который через пару секунд раздаётся по ту сторону двери. Хочется убежать, пока есть возможность, но Захарова будто приросла к бетонному полу. Она даже не знает, что сказать. Не знает, зачем пришла сюда. Может, это действительно глупо? Щелчок. На пороге удивлённая Лиза в белой домашней футболке, на которой виднеется пара пятен, и в черных спортивных штанах. Короткие рукава открывают вид на другие татуировки одноклассницы, которые Захарова раньше не видела. — Привет? — голос Лизы прерывает молчание. На лице всё ещё непонимание. И пара синяков сине-фиолетового цвета. Она вообще спокойно лежала в кровати и размышляла, как докатилась до жизни такой. Каждое движение до сих пор доставляло дискомфорт, так что выбор занятий ограничивался. Это оказалось менее подвижным из всех возможных. — Привет... — глаза Захаровой бегали по лицу девушки, внимательно осматривая повреждения. Теперь уж Андрющенко понятна цель визита. Она обвела лицо рукой: — Посмотрела? — Блять, я же предупреждала, — с некой злостью и отчаянием сказала Кристина, слегка всплеснув руками. Такой обвиняющий тон Лизе не понравился. Ей этот разговор в принципе не нравился. — Мне теперь из-за твоих отмороженных дружков вообще из дома не выходить? — Ты убежать не успела или что? — Да, не успела. Всё? — Андрющенко уже хотела закрыть дверь и вернуться к саморефлексии, но Кристина не позволила. — Слушай, если ты пришла полюбоваться работой своих друзей, то мне кажется, ты это уже сделала. Давай, возвращайся к ним, хвали, или что вы там обычно после избиений делаете... — Да блять, я извиниться пришла, а не посмотреть, а ты мне и слова не даёшь вставить! Ну уж извинений от Захаровой Лиза точно не ждала. Только вот за что именно? Этот вопрос она и озвучила. — За то, что твои друзья меня избили из-за той ночи? Или за то, что я держу рот закрытым, а ты всё равно показываешь мою фотографию всем подряд? Негодование Крис сменилось замешательством. Она растерянно смотрела на Лизу, пытаясь подобрать хоть одно слово. Но не выходило. — Я просто одного не понимаю: это что, смешно? Или дело в том, что он парень и если я ему сосу, то он красавчик, а я шлюха? — Я понимаю... Кристина хотела что-то сказать, но Лиза перебила. Ей не хотелось слушать все те слова, которые ей говорили тогда, давно, в попытке поддержать. — Понимаешь? Это ты терпела бесконечные насмешки и насилие от человека, которого любила? Или, может, тебя слили всей школе, но перед этим шантажировали несколько месяцев? Я стонала в голосовые его имя, Кристина, потому что боялась. Я выполняла все его пожелания в сексе, даже самые извращённые, потому что он так хотел. Потому что, блять, у него была та самая фотография, которую он всё равно слил всей школе! Они всё ещё стояли с открытой дверью, но Лизу это не волновало. В ней говорила та 15-ти летняя девочка, в которую все тыкали пальцем и стыдили. А парня хвалили. Кристина не могла пошевелиться, стоя в шоке от услышанного. Глаза бегали туда-сюда, в надежде уцепиться за что-нибудь. Поддерживать она не умела, и сейчас как будто уже поздно. Девушка не могла предположить, что за той фотографией скрывается ещё худший ужас. Стало мерзко от самой себя. — Всё ещё меня понимаешь? — с горечью в голосе спросила Лиза Андрющенко. Послышался стук каблуков о бетон. Через пару секунд за спиной Захаровой показался силуэт мамы. Она удивлённо посмотрела на девушку улыбнувшись. — Здравствуйте, — поздоровалась первой Кристина, слегка наклонив голову. Она даже была рада появлению незнакомой женщины, которая, по логике, была мамой Андрющенко. — Здравствуй... — Мам, это моя одноклассница и она уже уходит. Твёрдость в тоне давала понять: разговор действительно окончен. * * * Вилка лежала на кровати у Веры и ела яблоко, пока подруга включала компьютер. Рядом сидела Кира Медведева и с интересом разглядывала комнату. Она была выполнена в сиреневых тонах, на полках стояли фотографии в рамках, а также плюшевые игрушки. Это всё Киру умиляло, ведь её комната была абсолютно другой. — Так, ну можно начинать, — сказала Гордеева, развернувшись на офисном стуле к одноклассницам. Вера с Кирой ещё вчера договорились пойти после школы к ней и начинать делать проект, а Виолетта просто увязалась следом. Она вчера поссорилась с мамой, так что идти домой совсем не хотелось: там сейчас всё пропитано негативной энергетикой. А у Веры Гордеевой очень уютно, ещё и кормят. — Наша тема: "Психологические основы здоровых отношений и эмоциональной связи", — довольно бодро напомнила Медведева, отыскав название в заметках телефона. Тут психолог попала в яблочко: эмоциональной связи и тем более здоровых отношений у Киры Медведевой никогда не было. Были ревность, ссоры, битье посуды и расставание на 3 дня. — Так, ну можем начать с определений, — послышался стук пальцев по клавиатуре. Через пару секунд первый слайд был сделан. — На этом и закончить, — усмехнулась Медведева, кидая игрушку в виде кота в Малышенко. — Тише жуй! Та лишь отмахнулась, чуть не упав с кровати от неожиданности. — Ну девочки, давайте серьёзнее! — протянула Вера, катаясь на стуле из стороны в сторону. — Мне нечего про отношения сказать: их не было. Медведевой было не очень комфортно говорить с малознакомыми людьми о своих отношениях. Тем более о таких, не совсем здоровых. — Ну у меня были! — радостно воскликнула Виолетта, которая с кровати переместилась на пол. Девушки вопросительно посмотрели на неё, удивляясь такой радости. — И чо? Как? — ухмыляясь спросила Кира. Её веселила такая непосредственность одноклассницы. Возможно, хотела так же. Та лишь пожала плечами. — Сначала было прикольно, а потом она начала встречаться со своим лучшим другом... — Она? — изумлённо спросила Гордеева, перестав печатать что-то. — Нет, нет. Я не осуждаю! Просто не ожидала, — поспешила оправдаться та. — Ага... Невезуха, да? Одноклассницы сочуствующе кивнули. Потом рабочий процесс пошёл быстрее, когда Виолетта предложила включить видео какого-то психолога про отношения. Девушки внимательно его смотрели, переодически отвлекаясь на вкусный чай с печеньем или на более серьёзную еду, суп, который бабушка успела приготовить утром. От шуток Малышенко все смеялись, а потом отматывали видео, ведь могли упустить что-то важное. — Проверять телефон это уже ужасно, но запрещать общаться? Это слишком, — делала свои выводы Вера, пока девочки согласно кивали, при этом вспоминая что-то своё. Ближе к вечеру работа была почти закончена. Оставалось добавить пару деталей, но это Вера могла сделать и сама, так что отправила одноклассниц по домам, взяв с Киры обещание, что та проводит Малышенко домой. Общение с девочками помогло отвлечься от проблем хотя-бы на день. Она впервые за долгое время жила, а не существовала. Это обрадовало бы бабушку.