Пока сыпется багровый песок

12.11.1925. 5:24.       Вздрогнув, Хаск подскочил в постели в холодном поту. Снова кошмар. Снова воспоминания о прошлом. Мужчина шумно выдохнул, и зарылся рукой в волосы, пытаясь совладать с эмоциями и унять дрожь. Снова война. Снова выстрелы ружий, снова разрывы бомб. Летняя жара, пыль, запах гари и крови, сухая трава. Снова пронзительные золотые глаза черно-белого кота осознанно и осуждающе, словно человеческие, смотрят в душу. Снова маленькая смуглая девчушка лишь тихо испуганно смотрит в глаза смерти, ожидая, пока пуля прервет жизнь ей и питомцу.       — Дорогой? — нежная аккуратная ручка мягко легла на плечо мужчины. — Снова кошмары о войне?       — Да. — тихо сознался Харпер, проведя ладонью по лицу и поморщившись, после чего достал из тумбы спички, сигару и закурил.       — Снова воспоминания про девочку и кота?       — Всё в порядке. Прости. Ложись отдыхай, ещё слишком рано. — Скотт выдохнул облачко дыма и затушил недокуренную сигару, после чего склонился и тепло поцеловал любимую.       — Мне уже пора вставать. Нужно сегодня наготовить тебе побольше вкусностей. Ты ведь сегодня и ночью работаешь?       — Да.       — Не доведут тебя до добра эти дела. Может, уволишься? Это ж какой позор свалится на нашу семью, если тебя упекут за решетку!       — Ой, вот только не начинай… Ещё слишком рано для подобного.       — И не вздыхай так раздраженно! Да ты совсем не думаешь ни о себе, ни о нас! В городе нынче опасно по ночам! Ты разве не слышал о Демоне?       — Слышал. Не волнуйся, дорогая. Я ведь бывалый воин, и какому-то психопату-выскочке я не по зубам. Кстати, ты не поверишь, кого я встретил вчера вечером…       — И кого же? Очередную грудастую шлюху?       — Пф… Ты ведь знаешь, что другие женщины, кроме тебя, меня не интересуют. Я люблю лишь тебя.       — Ну и кого же ты тогда встретил? Сослуживца?       — Опять мимо. Вчера, перед самым закрытием, в нашу скромную кофейню заглянул сам Алистер Астори.       — Да ну? Врешь! — удивленно воскликнула женщина, поднявшись и начав приводить себя в порядок.       — Вовсе нет.       — Обожаю слушать вечерние чтения в его исполнении. Ах… Он так играет, что моё трепещущее сердечко, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди! Его голос так обвалакивает и уносит в историю, что кажется, будто я лично являюсь свидетельницей тех событий.       — Хех… Теперь я ревную от твоих слов.       — И какой же он в жизни?       — Ну… Он и в самом деле очень молод и хорош собой. Очень воспитан и сдержан. Даже будучи насквозь промокшим, он держался статно и элегантно. Даже поражает его выдержка.       —Ох, бедняжка… Он, наверное, вчера попал под тот жуткий ливень…       — Да, похоже на то.       Хаск улыбнулся, решив не говорить жене о своих нехороших чувствах, ведь та, оживившись, теперь порхала по комнате и рассказывала о том, как её тронул прошлый фрагмент романа. Харпер лишь с улыбкой наблюдал за любимой, ощущая себя по-настоящему счастливым. Отступили даже тревожные воспоминания. Сейчас он желал лишь того, чтобы это чудесное мгновение не заканчивалось никогда.       Совсем скоро пара перебралась на кухню, где женщина занялась готовкой завтрака. Хаск же тихо включил радио и вновь раскурил сигару, запивая едкий табачный дым дешевым свежесваренным кофе. Ровно в шесть часов начался новостной блок, и уже ставший привычным голос ведущего тепло и радостно поприветствовал всех слушателей. Только вот сегодня что-то было не так. Сегодня Алистер звучал как-то более глухо и низко, чем обычно, хоть неискушенный слушатель разницы бы и не заметил. «Простудился, всё-таки? Может, помимо напитка стоило ему ещё предложить пиджак? Зима ведь на улице…», -мелькнула мысль в голове, однако, она быстро исчезла, прогнанная испуганным плачем прибежавшей шестилетней дочери.       — Папочка! Папочка!       — В чем дело, принцесса? — с мягкой улыбкой тепло проговорил Скотт, отложив сигару и подняв на руки малышку.       — У меня в комнате огромная жуткая мышь!       — Не стоит бояться, крошка. Наверное, ей просто стало одиноко, и она захотела с тобой подружиться.       — П…Правда?       — Ну разумеется.       — Но я не хочу с ней дружить! Она страшная! И огромная!       — Малышка, это всего-навсего маленькая мышка. Поверь, она боится тебя ещё даже больше, чем ты её. Ладно, давай пойдем и посмотрим на неё вместе, идёт?       — Но мне страшно!       — Не бойся, я ведь большой и сильный. Я защищу тебя от всех невзгод, моя маленькая принцесса. Если так боишься, давай её напугаем в ответ и попросим уйти?       — Д...давай...       Харпер поцеловал малышку в лоб, после чего усадил к себе на плечи и двинулся в детскую, чтобы осмотреть комнату. По пути он в мыслях прикидывал, что нужно будет купить доску, гвозди и заделать новую дыру, чтобы вредители больше не беспокоили их. В конце концов, от этих грызунов одни лишь беды. Придя в комнату и спустив дочурку на пол, мужчина демонстративно встал в позу медведя на задних лапах и зарычал под веселый хохот малышки, пугая «страшную мышь». После этого Скотт внимательно осмотрел все темные и потайные уголки, однако, так и не смог найти ни грызуна, ни дырки, через которую тот мог бы проникнуть.       — Ну вот и всё. Кажется, мышка убежала и больше не придет.       — Ура! Папочка, папочка! Давай поиграем? Покатай меня ещё!       — Прости, малышка, папе уже пора на работу.       — О-о-о… Ну во-о-о-от... — разочарованно протянула малышка, едва не плача вновь.       — Ну не расстраивайся. Знаешь, у меня завтра будет выходной, и тогда мы сможем с тобой поиграть.       — Правда-правда?       — Обещаю.       — И в парк сходим?       — Обязательно. Возьмем одеяло, корзинку с вкусностями и отправимся на пикник.       — Ура! Пикник!       — А теперь умойся, переоденься и беги помогать маме. Слушайся её, и будь паинькой. Договорились?       — Да! Мамочка! Мамочка! Папочка сказал, что мы завтра пойдем на пикник! — со счастливыми криками убежала малышка. Харпер лишь улыбнулся, ощущая, как в груди теплым потоком растекается счастье и покой от смеха дочери и теплых причитаний любимой.       Пора идти. Скотт нехотя окончательно привел себя в порядок, после чего взял обед, поцеловал жену и дочь и покинул дом. Вот оно – настоящее счастье. Мужчина даже и думать забыл о своем неприятном сне. Возможно, это было и к лучшему. Всё-таки, работать легче, когда настроение хорошее. Однако, время от времени Харпер всё равно ощущал себя лишним в этой мирной жизни. Его душа всё ещё рвалась обратно на войну. Только вот, войн не было, и поэтому приходилось мириться с рутиной и топить старые раны в сигарном дыме и выпивке.       Открытие кофейни, наведение порядка, включенное радио, хриплый задорный голос ведущего. Самая настоящая идиллия. Сегодня, к слову, должен был заглянуть мастер, чтобы починить сломанный музыкальный автомат. Правда, Хаск был готов признать, что музыка, транслируемая по радио, была тоже вполне себе хороша. Мужчина прислушался к одной из читаемых статей. Ничего не понятно, однако, всё равно интересно. Что ж… Скотт был готов признать, что Алистер не даром стал всеобщим любимцем и звездой на радио. Очередной спокойный день. Гости приходили, сидели, сплетничали, уходили. Простая и понятная рутина. Правда, сегодня всё «веселье» ожидалось ночью, когда толстосумы выпьют чего-нибудь горячительного, задымят сигарами и начнут азартную игру.       «Интересно, а этот ведущий тоже придет? Не то, чтобы я был против. Да, он выглядит милым и безобидным, но неужели никто не чувствует, что скрывается под ангельской маской? Ужасная жажда крови. Я такой не встречал даже на войне среди самых отбитых головорезов. Как вспомню, так до сих пор дрожь пробирает. Почему? Я ведь несомненно больше, сильнее и опытнее. Он ведь всего лишь избалованный богатей. Так почему, каждый раз, когда вспоминаю его, мне становится жутко? Почему я чувствую себя так, словно выиграл в лотерею, ставкой в которой была моя собственная жизнь? Возможно, так и было. В конце-концов, интуиция меня ещё никогда раньше не подводила. Меня не так-то просто одурачить. Я прекрасно умею читать людей, возможно, даже слишком…»       Размышления Хаска прервал голосок юной особы, которая скромно заговорила из радио. А это ещё кто? Харпер прислушался повнимательнее, стараясь за помехами и плохим качеством разобрать бормотание незнакомки. Правда, очень скоро та запела очень громко и четко. Мужчина не совсем уловил суть. Кажется, там было что-то про отель и счастье. Скучная низкосортная реклама. И с осознанием этого внимание Скотта размылилось вновь, погрузив того в разные раздумья, а там уже и вечер оказался не за горами.       Вечерний блок новостей, на удивление, оказался непривычно пресен и монотонен. Совсем нетипично для всегда оживленного и эмоционального Астори. Правда, теперь отчетливо были слышны плохо сдерживаемая усталость и сильные хрипы, от чего даже самые невнимательные посетители бросали жалостливые взгляды на приемник и перешептывались о том, что бедняга, похоже, сильно простудился. Кто-то тихо ругался, что больному следует поберечь свой голос, а кто-то шепотом восхищался самоотверженностью, мастерством и преданностью делу.       Конец рабочего дня. После закрытия кофейни настала пора открыть бар. Скотт по тайному проходу спустился в подвальное помещение, где уже горел свет, играла музыка и начали собираться первые гости. Увы, но сегодня у Харпера был «не игровой» день, и зарплата за этот вечер обещала быть стандартной. Немного скучновато, однако, далеко не плохая перспектива. К тому же, сегодня он ожидал «особенного» гостя.       Час… Второй… Третий… И вот, Харпер уже понемногу напился и сам, подворовывая дешевую выпивку, пока никто не видит. Странный радиоведущий так и не явился. Скотт даже почувствовал разочарование. Он ведь уже даже настроился выводить «ангела» на чистую воду, а тот даже не заглянул. Хотя, учитывая то, как Алистер звучал вечером, подобный исход был самым ожидаемым. Вряд ли утомленный больной человек пойдет шататься по барам. «Как-то даже скучно сегодня… Посетителей мало, никто не спорит, не дерется. Интересно, а если бы пришел ОН, как бы тут было? Ха-ха… Что это со мной? Я ведь сам не хотел, чтобы сюда заявлялся этот чертов ведущий… А теперь ищу его весь вечер. Почему? Наверное, просто хочу сорвать с его лица маску и посмотреть, что там скрывается, что прячет эта фальшивая улыбка. Да, это опасно, но, черт возьми, я устал от этой рутины. Хочу новых ощущений…»       Домой Скотт вернулся уже под утро и сразу же лег спать. Проснулся он уже в обед, и то лишь потому, что его разбудила жена. Похмелье – штука тяжелая, особенно, после того, как выпил значительно больше положенного. Поэтому весь остаток дня прошел не слишком приятно, хоть Хаск и пытался выдавить из себя счастливую улыбку, чтобы не портить отдых семье. Да ещё на радио сегодня Алистер так и не вышел в эфир, вместо него все новости вел какой-то нудный ведущий, имени которого Харпер всё никак не мог вспомнить, хоть и слышал раньше.       Ни на второй, ни на третий день и даже через неделю Астори так и не вышел в эфир. По городу даже начали ползать беспокойные слухи о том, что со звездой радио произошло что-то ужасное, ведь полиция так тщательно начала утаивать информацию после «поимки» Демона, и, при этом, даже несколько раз наведалась к Алистеру домой с неясной цель. Что-то определенно происходило, что-то было нечисто, только вот, от чего-то даже самые умелые и наглые репортеры всё никак не могли докопаться до правды. Из-за этого в узких кругах даже поползли слухи о том, что Астори убили или же совершили покушение. Однако, этот миф разрушился сам, едва только стоило мужчине выйти из дома.       И куда Алистер пошел первым делом? Разумеется, в кофейню, в которой работал Хаск. Почему? Потому что, словно по воле судьбы, та располагалась неподалеку от дома. Зато Харперу нужно было добираться до работы чуть ли не с другого конца города. Скотт бросил оценивающий взгляд на посетителя. Сейчас от чего-то Астори выглядел совершенно иначе, и дело было совсем не в сухости волос и одежды. Да, разумеется, сейчас мужчина был одет с иголочки, да и прическа лежала идеально. Да, это сильно меняло в голове Хаска запомнившийся образ, однако, дело было абсолютно не в этом. Скотт совершенно не узнавал выражение лица и ауру посетителя. Хоть Ал ещё и выглядел бледным и болезненным, однако, в его образе было столько элегантности и благородства, что даже становилось не по себе, что подобные люди могут существовать. При этом от радиоведущего не доносилось тонких ароматов крови, не ощущалось ни опасности, ни ярости, ни жажды убийства. Вот теперь Харпер был готов поверить, что перед ним находится ангел.       — Добрый день. Один черный чай с лимоном без сахара, пожалуйста. — тихо прохрипел мужчина, отметая ещё один животрепещущий вопрос. — «Всё-таки, простудился и потерял голос» — пронеслось в голове баристы.       — Что-нибудь ещё?       — не Нет, благодарю. Это всё.       — Добавить мед или сироп?       — Нет, не стоит.       Хаск в ответ на это лишь тихо хмыкнул, вспомнив ночь, когда ни впервые встретились. Кажется, тогда Алистер сделал очень похожий заказ. Поначалу Харперу даже захотелось повторить предложение с «особым кофе», только сейчас, почему-то не смог себя заставить это сделать, хоть он и запросто мог подмешать алкоголь так, чтобы окружающие ничего не заподозрили. Однако, терпкий с легкой кислинкой лимона чай отлично подходил сегодняшнему образу посетителя.       — Прошу, ваш чай.       — Благодарю. Быстры, как и в прошлый раз.       — Вы ожидали иного?       — Вовсе нет. Прошу прощения, если мои слова вас задели. — Астори легко поклонился, после чего взял чашку левой рукой и элегантно отпил. Эта деталь не укрылась от чуткого внимания баристы, ведь в прошлый раз мужчина определенно держал чашку в правой руке.       —Прошу прощения, если мой вопрос покажется бестактным. У вас что-то с рукой?       — М? Рукой? Нет, я сегодня надел чистые перчатки. — Ал задумчиво отставил чашку и осмотрел руку. Внезапно в его глазах промелькнуло осознание, и он неловко рассмеялся. —Ах… Прошу прощения за мою рассеянность. Видимо, болезнь ещё не до конца отпустила мой разум. Вы, должно быть, интересовались по поводу моей правой руки. Я просто сильно поранил её, и пока ещё не могу толком пользоваться. Не думал, что вы заметите такую мелочь и запомните.       — Просто профессиональная привычка. Простите, что полез не в свое дело.       — Не стоит, всё в порядке. Позвольте ещё раз вас поблагодарить за тот вечер.       — Не стоит. Я просто выполнял свою работу.       — Вот как… А я, увы, всё ещё не годен для своей работы.       — Попробуйте выпить горячего молока с медом. Говорят, очень действенное средство.       — Правда? Никогда о таком не слышал. Благодарю за совет.       — Слышали ведь. По глазам вижу.       — Ха-ха-ха… А вас не проведешь, детектив Хаск.       — Прошу, не зовите меня так.       — Вы так и не сменили бейдж?       — Почему же? Сменил. Только безрезультатно, как видите.       — Зато это придает вам изюминку.       — Да я уже ебанный кекс с таким количеством изюма.       После этой фразы «мистер пятьдесят оттенков улыбок», как окрестил его Хаск, поперхнулся чаем и залился чистым смехом. Казалось бы, глупая и банальная шутка, однако Алистеру она, похоже, определенно зашла. Харпер невольно усмехнулся и сам, однако, его всё ещё терзали сомнения. Сейчас радиоведущий перед ним разительно отличался от встреченного дождливой ночью, разве что только и осталась ни на секунду не исчезающая улыбка. А куда же делся тот подсознательный ужас, который сковывал Скотта в прошлый раз? Почему сейчас ему так легко и спокойно? И почему он вообще позволил себе такую фамильярную шутку?       — Ах… Какой кошмар… Прошу прощения. Не ожидал подобной реплики — сквозь подавленный смех проговорил мужчина       — Вы не испачкались? Нужен полотенец?       — Нет-нет. Прошу прощения за доставленные неудобства. —Алистер достал из кармана платок и мягко промакнул губы       — Моя оплошность.       — Что ж… Мне уже пора. —Астори достал кошелек и извлек оттуда одну купюру, после чего поднялся со стула и положил деньги на протертую столешницу. — Прошу. Сдачи не нужно.       — Простите, но это слишком много.       — Оставьте сдачу себе в качестве чаевых за хорошую шутку.       С этими словами мужчина плавно удалился, оставив после себя лишь легкий аромат дорогого парфюма. С тех пор Алистер повадился заглядывать в кофейню время от времени. Правда, едва тому стоило вернуть голос и выйти на работу, как посещения мигом сократились в разы, став единичными. Однако, это ничуть не помешало ни Харперу, ни радиоведущему довольно сильно сблизиться и стать приятелями. Скотт и сам не заметил, как с нетерпением стал ждать новой встречи. Опасный человек, от которого нужно держаться подальше? А так ли это? Может, это оказалось ошибочное первое впечатление? Стоп!       Хаск ощутил, словно его окатили из ведра ледяной водой. Разум вернулся в реальность. Нет, интуиция ведь ещё никогда не подводила Скотта. Так как так вышло, что он совершил диаметрально противоположное задуманному изначально? Когда его успели обвести вокруг пальца и плотно посадить на крючок? Какой ментальной техникой и когда ему успели промыть мозг? Ни на один из этих вопросов Харпер не мог найти ответа, сколько бы ни старался. Интуиция лишь подсказывала, что он крупно вляпался в неприятности, правда, не ясно было, в какие именно. Возможно, виной забытью послужил разлад в семье, из-за разногласий, копившихся понемногу очень долгое время. Сегодня утром они поскандалили необычайно сильно, и, хоть уже был вечер, в душе Скотта всё ещё горело пламя обиды       — Эй, Хаски, выше нос. Уже ведь рождество на носу. — протянул подвыпивший Ал, покачав стаканом виски у себя перед глазами.       -— Рождество-хуйждиство… — раздраженно буркнул мужчина, отпивая из «своей» бутылки довольно большой глоток. — Как же меня достала эта хуета! Я делаю для неё всё! Понимаешь? Всё! Риску своей шкурой, чтобы они ни в чем себе не отказывали, так я ещё и хуёвый! Я днями пашу на этой уебанской ебаной работе, а она считает, будто я ебусь со всякими шлюхами направо и налево! Нет, ну охуеть просто! Как же она меня уже заебала! Аж прибить охото!       — Ну так прибей. — внезапно спокойно выдал Астори, опустошив стакан и вернув на стойку. — Повторишь?       — Ч…Что? — растерянно пробормотал Скотт, прервав свою гневную триаду и совершенно позабыв про свой гнев.       — Плесни ещё виски. — Ал постучал ногтем по краю стакана, начав напевать себе под нос легкую мелодию.       — А что ты сказал до этого?       — Прибей, если так ненавидишь. В чем проблема? — Алистер слегка наклонил голову вбок и прищурился, улыбнувшись шире. Знакомое ощущение чужой жажды крови охватило Харпера, заставив вспомнить ужас первой встречи.       — Т…Ты ведь сейчас шутишь, да?       — Разумеется.       — Ал, это не смешно.       — А как по мне, то неплохо. Видел бы ты своё лицо! Ха-ха-ха…       — Да ну тебя…       — А если бы я вдруг не шутил? Что тогда?       — Давай закроем эту тему.       — Как хочешь. Однако, скажу тебе по секрету кое-что. Если вдруг понадобится кого-то устранить, можешь просто попросить.       — Попросить? Типа… Если я скажу «прикончи эту тупую суку», то ты пойдешь и сделаешь это?       — Почему нет?       — Знаешь, твои недошуточки уже начинают меня пугать.       — Ладно-ладно, больше не буду.       — Одно дело просто припугнуть, но убить человека… Это ведь…       — Откуда тебе-то это знать?       — Приходилось.       — Где?       — На войне.       — И кто был первым?       — Какой-то солдат. Наверное, это странно, но я не особо помню первое убийство, всё было как в тумане в тот момент. Но зато никогда не забуду девочку с котом… Кажется, они до сих пор смотрят мне в душу…       — Вот как? Тогда, держи. Только не открывай. — Ал положил перед Хаском маленький неприглядный плотно завязанный мешочек.       — Что это? — мужчина забрал предмет и осмотрел.       — Оберег. Но запомни, эффект пропадет, если развяжешь тесемку и сунешь внутрь свой любопытный нос.       — Пф… Сказки это всё. Что внутри? Пахнет какими-то травами…       — Просто носи с собой и всё увидишь сам. И да, там действительно есть кое-какие полевые травы.       — Ничего запрещённого?       — Разумеется, нет.       — Ал…       — М?       — А тебе... приходилось убивать?       — Попробуй угадай, детектив. — Астори тихо рассмеялся, склонив голову вбок и прищурившись.       — Скольких?... — растерянно прошептал Скотт, невольно выронив мешочек, однако, Алистер довольно быстрым и точным движением перевесился за стойку, ловя предмет.       — Многих… — тихо ответил он и вложил в чужой карман талисман, после чего вернулся на место. —Прошу, лучше так не роняй.       — И… кто был первым?       — Олень.       — Черт тебя подери! Ал!       — Ха-ха-ха… Нет, правда. В девять лет отец впервые взял меня на охоту, и там я подстрелил оленя. Это было что-то с чем-то… А потом… — улыбка мужчины нервно дрогнула, едва не исчезнув. Астори отвел в сторону потухший взор и севшим голосом проговорил а полтона, словно бы вспомнил что-то, о чем не хотел сообщать — Нет… Потом ничего не было. Мы просто вернулись домой с добычей.       — Но ведь олени не люди.       — Да… И то верно. Наверное, пора закругляться. Мне завтра работать, как-никак.       — Погоди немного.       — Что такое?       — Скажи, а у тебя уже есть планы на рождество?       — Работа.       — А как же праздник с семьёй?       — Моя мама сейчас в долгой заграничной поездке, поэтому с ней встретиться не выйдет.       — А любимая девушка?       — Хаск, друг мой, давай проясним одну маленькую вещь. Меня не привлекает такое мерзопакостное занятие, как продолжение рода. Меня тошнит от одной только мысли об этом. Безусловно, меня привлекают женщины, однако, не в романтическом плане.       — Вот как… Тогда, может, придешь к нам в гости, как освободишься? Выпьем вместе, сыграем в карты.       — Я сверюсь с графиком и подумаю. Позже отправлю тебе весточку. А… И запиши сегодня на мой счет. Забыл наличные. Занесу завтра или послезавтра. — Алистер махнул рукой на прощание, после чего покинул уже давным-давно опустевший бар.