Разве это нормально...?

— Меня бросила Кейтлин и я почувствовал такое облегчение, что возненавидел себя. — Вот с чего начал объяснения Аарон, когда очнулся. — Несколько дней я пытался заверить себя, что мне плохо и больно из-за раставания. Но нет. Я просто... — Он замолчал и поёжился, потому что снова почувствовал эту всепоглощающую ненависть к себе. — Я всё время обманывал её. Никогда не любил. Она помогла справиться мне с моим прошлым и кошмарами по ночам. Но она никогда не смогла бы быть тем, кого я бы полюбил. Она просто...девушка. После этих слов повисла тишина, и Аарон разрыдался. Эндрю никогда не видел своего брата плачущим. Он слышал, как тот кричал от боли во время ломки, но никогда, никогда тот не показывал ему своих слёз. Эти слёзы сковывали и сжимали грудь голкипера в тиски. Но одновременно с этим, он был в замешательстве. Переглянувшись взглядами с Нилом, он понял, что их чувства схожи. Он снова посмотрел на брата и заговорил: — Я думал, мы прошли этап твоей гомофобии, ты даже признал, что не против моих отношений с Джостеном. Что теперь? — Голос Эндрю был хриплым и отстранённым. Потому что иначе, он не смог бы скрыть боль от страданий брата. — Дело в том.. — Аарон откашлялся и вытер слёзы, но вид у него оставался загнанным. — Дело в том, что мне нравится человек, который уже состоит в отношениях. Теперь загнанным выглядел ещё и Нил. Эндрю снова поглотила ярость. Но он не стал показывать её, потому что не это надо сейчас его брату. Много лет назад, когда Эндрю осознал, что не испытывает к Аарону братских чувств, он не был удивлён. Но когда он понял, что чувства есть, просто не те, которые ожидались, он был готов погрузить своё лезвие глубже в вену. Но здравый смысл победил и со временем он просто смирился. Потом появилась Кейтлин. Тогда Эндрю не понял что творится с его чувствами. С одной стороны было облегчение. Ведь его брат никогда не узнает о чувствах Эндрю, прячущихся глубоко внутри. С другой стороны было предательство. Аарон предал их сделку и своё обещание. Но самым ужасным из всего клубка чувств Эндрю уловил ревность. И ещё больше возненавидел себя. Старший Миньярд говорил об этом с Бетси, когда та уверяла, что нормально чувствовать это. Она ещё не знала, что Эндрю вечно сравнивает себя с Дрейком, который тоже "любил" своего брата. Поэтому, когда появился Нил Джостен, он стал его островком нормальности. Тем, в кого Эндрю мог погрузиться и не думать о странных чувствах к брату. Но позже он начал замечать и за Нилом это неравнодушие к Аарону. Но они никогда не говорили об этом. Хотя и знали, что в их тандеме всегда будет не хватать третьего пазла. — О ком ты говоришь? — Тишину нарушил Нил, который уже собрался и выглядел безэмоциональным. Хоть этот вопрос и был слегка нетактичным двум мужчинам было плевать. Они хотели знать ответ. Хоть это и было эгоистичным порывом с их стороны. Аарон ответил с небольшими всхлипами. — Я н-не могу с-сказать. Осуждение с в-вашей стороны убьё-ёт меня. Нил уже хотел открыть рот, но его перебил Эндрю: — Мы не те, кто осуждает. Ты знаешь. Это не был вопрос, но Аарон всё равно ответил: — Да. Но не в этот раз. — Ты не можешь решать за нас. — Эндрю не хотел давить на брата. Особенно в этом состоянии, но не мог ничего с собой поделать, не мог оставить безнаказанным того, кто стал причиной страданий Аарона. — Вы. Это вы, блять. Впервые я почувствовал это, когда увидел вас целующимися, ещё в университете. Но тогда я решил, что просто соскучился по Кейтлин. Однако той же ночью, когда мы были вместе я не смог думать о ней. Наслаждаться ею. Она не сразу поняла. Прошли года. Я никогда не догадывался, что такой хороший актёр. Хотя я сам не сразу понял, что я чувствую по отношению к вам. То есть, я буквально влюбился в своего брата и его парня. И это ненормально. Я позвонил Бетси, когда понял. Она пыталась уверить меня, что мы не властны над своими чувствами. И это помогло, правда. Но ненадолго. По ночам мне снилась Тильда. Вечно осуждающая и избивающая меня, а после и вас. Когда Кейтлин поняла, она пыталась поговорить со мной. Пыталась вернуть мои чувства к ней. Но никаких чувств никогда не было, кроме благодарности. И я сказал ей об этом. Я в шоке, что она осталась. Но кошмары продолжались, а она не могла вечно жить с тем, кому плевать на неё и, кто купается в жалости к себе. Поэтому сейчас у неё отличные отношения с другим человеком. И когда она сказала мне об этом, я понял, что нет человека кому я мог бы быть нужен. Что вы никогда не увидите во мне то, что я вижу в вас. И не смейте мне говорить, что не осудите мои чувства. Потому что никто не может считать нормальным это.