Сны - продолжение реальности, приломленное через призму нашего подсознания - Нора Райт «Тайна красной комнаты»
Сон. Ей первые за долгое время приснился сон. На часах было чуть за шесть утра, когда Сохи открыла глаза. Сквозь ночные шторы мелкими лучиками струился свет недавно проснувшегося утреннего солнца. В комнате пахло чистотой, осенним дождем и незабудками — любимыми цветами девушки. — Баффи! Пикси! Пойдем кушать! — сонно произнесла девушка, позвав к себе своих любимцев: черного скотч-терьера и сиамскую кошечку. Питомцы не заставили себя ждать. С радостными виляниями хвостиков и разносортными возгласами они тотчас оказались около своей хозяйки. Пикси жила с девушкой с детства. Сохи было около семи, когда она нашла ее маленьким котёнком около мусорных баков по дороге в школу. Девочка незамедлительно принесла ее домой, отмыла и накормила. В тот день малышка Бу Сохи получила выговор не только от родителей, но и от классного руководителя. Первые запротестовали из-за пушистого подкидыша, а школьное руководство отругало за неявку по неуважительной причине, хотя девчушка уверенно доказывала свою правоту и даже приводила, как ей казалось, весомые аргументы в свою защиту. Бафик был значительно младше Пикси. Сохи завела его, когда, наконец, переехала на съемное жилье, отработав год после окончания университета. Бу отучилась на ветеринара и работала врачом общей практики в клинике неподалеку от ее дома. Девушка с детства с ума сходила при виде животных, и еще учась в начальной школе (примерно через год после того, как принесла домой Пикси), точно решила, что, когда вырастет, будет помогать пушистым друзьями и спасать их от накатившихся невзгод. Любовь к скотч-терьерам пришла уже на работе. Ей безумно нравились их усы и смешная, будто крадущаяся, походка с важно поднятой кверху мордочкой. — Баффи, ждать, — приказала псу девушка, доставая две упаковки сухого корма из шкафчика. Собака тут же плюхнулась на попу и стала ждать, а кошка, в свою очередь, еще более требовательно заворчала, явно приговаривая на своем кошачьем: — «почему так долго, там делов то!» Насыпав корм в миски и поставив их в два специально отведенных места, Сохи пошла готовить себе покушать, а животные, с громким чавканием, принялись поглощать свою еду. Бу никогда не напрягалась с приготовлением завтраков. Чаще всего это был кранч с клубничным молоком или на быструю руку свернутый кимпаб с кофе. Одним словом — время завтраков превращалось в быстрые перекусы. Закончив с шоколадными хлопьями с клубничным молочком и хорошенько запив полученную кашу дешевым холодным кофе из круглосуточного супермаркета, девушка быстро приняла душ и, нацепив на себя старенький флисовый спортивный костюм, направилась в прихожую в поисках поводка. — Баф, гулять! — радостно воскликнула она, и собака тут же оказалась рядом. Бафик был ужасно добродушным и не по годам умным псом. Было время, когда Сохи даже водила его на аджилити, где он успешно преодолевал довольно высокие для его коротких лапок препятствия и даже не раз занимал призовые места, получая вкусные корма и разнообразные лакомства в качестве призов.***
Раньше Бу гуляла с Бафом вместе с Хансолем и его джек-расселом Догги, но после недавних событий девушка предпочла потратить утреннее время только на собаку. Без лишних людей. Они общались с самого раннего детства, о чем говорят их совместные фотографии под столом, в песочнице и на всяких аттракционах в парках развлечений. Их родители, вернее мамы, начали общаться еще задолго до их рождения, когда после университета пришли на первую работу. Это была дружба на века. Они нашли себе молодых людей из одной компании, потом вышли замуж в один год, позже аналогично забеременели, а когда узнали, что у мамы Бу будет девочка, а у мамы Кван — мальчик, подумали, что это действительно судьба, и сам Бог пророчит их детям быть вместе! Так и получилось. Они взрослели вместе, учились в одном классе и даже пошли по одному профессиональному пути. Прошли вместе через все: огонь, воду и даже медные трубы (если говорить об иерархии в классе). В общем, везде были не разлей вода. Хансоль был хорошим парнем, не только добродушным характером, но и привлекательной внешностью: пубертат прошелся по нему, словно каток по горячему асфальту — к шестнадцати годам из маленького невзрачного мальчика с еле заметными веснушками вырос красивый широкоплечий юноша с ужасно привлекательными чертами лица: черные ресницы стали еще гуще, цвет глаз — ярче, веснушки — темнее, а, и без того полные, губы еще больше порозовели. Его темно-русые волосы приобрели небольшую волнистость, поэтому, когда он зачесывал их назад, тем самым открывая лоб, все девочки, в частности на пару классов младше, готовы были лежать у его ног. Многие девочки мечтали с ним встречаться, но он всегда общался только с Сохи. Так прошло целых двадцать два года. Редко, когда эти двое разлучались больше, чем на пару дней, а если подобное происходило, Бу часто оставалась у Хансоля на ночевки. Это было их маленькой традицией. Они смотрели страшные фильмы под одним одеялом. Девушка ужасно боялось скримеров, а юноша постоянно останавливал фильмы именно на них и смеялся. Именно этим он и нравился Сохи — его беспечностью, чрезмерной добротой, а его внимание к мелочам окончательно сводило ее с ума. Но кое-что в нем было такое, что не нравилось Сохи: Хансоль был уверен, что существует истинная дружба между мужчиной и женщиной, и не хотел сдавать своих позиций на этот счет. Именно так Бу случайно узнала о Ли Кыми — девушке, которой все-таки удалось заполучить его сердце. Это произошло максимально спонтанно: друзья, как и по обыкновению, гуляли в сквере со своими собаками, как неожиданно на его телефон поступил звонок, и молодой человек, совершенно забыв о приличиях, начал общаться со своей дамой сердца на привычном для них языке. — Хансоль, почему ты не сказал, что вы встречаетесь? — ошарашенно спросила Сохи сразу после того, как парень сбросил входящий. Она прекрасно знала Кыми, они даже какое-то время общались, но потом Ли решила ограничить свой круг общения, а Бу не вошла в него «по велению сердца». Видимо, эта причина и была тем самым «велением», девушка просто решила исключить лишних соперниц из игры. — Сохи, я хотел… — неуверенно начал друг. — Я просто не знал, как ты к этому отнесешься… — замялся Кван. — Интересно, как я сейчас к этому отнесусь, с такой-то подачи, — фыркнула девушка. — Сохи, прости, я, правда, не знал, как тебе это рассказать. Тем более с учетом того, что я тебе нравлюсь и все такое… — продолжил парень. — Кто тебе сказал этот бред? — на лицо Бу тотчас легла тяжелая мина, уголки губ, недавно приподнятые в улыбке, опустились. — Кыми мне рассказала. Да и это слепой не заметит, если честно. — Так Кыми рассказала или слепой не заметит? — нервничала Сохи. — Кыми. Ну а потом уже я сам додумал, и пазл сложился. — Хансоль пожал плечами. — И ты ничего не предпринял? Даже поговорить язык не повернулся?! — О чем? — друг попытался свернуть с темы. — О нас, Хансоль! Мы вместе уже двадцать лет. Ты знал о моих чувствах к тебе, но при этом тебе не хватило духа со мной поговорить на этот счет?! — Сохи попыталась высказаться как можно более спокойно, но у нее не особо вышло. Последнюю фразу девушка почти пропищала. — Понимаешь, Сохи…- парень сделал небольшую паузу, — Я не знаю, что тебе сказать на этот счет. — Что ты имеешь в виду? — она была вся во внимании. — Ты немного… не в моем вкусе, — Хансоль нервно улыбнулся. — Да и к тому же, мы друзья. Я же прав? А друзья не могут нравиться друг другу в романтическом плане. — Ты — придурок, Кван Хансоль. И в этот раз я говорю это на полном серьезе, — хмыкнула Сохи. — Раз на то пошло, мне надоело быть твоей подругой. Будь добр, поищи себе другую. На этих словах она скомандовала Бафу следовать за ней и ушла. Этот день и два последующих прошли словно в тумане. Бессоные ночи с громким плачем в подушку и накрученными мыслями о всевнемлющем одиночестве, тяжелые смены на работе, на которых спасал только свежесваренный двойной эспрессо, и так по кругу. Единственным глотком свежего воздуха для девушки стали ее питомцы и пациенты. Баф ни на одну ночь не отходил от Сохи и даже просился к ней в постель, хотя он был достаточно нетактильным псом. Бу в шутку называла его «интерьерной» собакой, потому что тот терпеть не мог излишки любви не только от хозяйки, но и от Пикси. Кошка, иной раз, нарочито игралась с его хвостом или кусалась, чтобы черный друг обратил на нее внимание, и они поиграли. Иногда складывалось ощущение, что разница в возрасте у этих двоих диаметрально противоположна, и именно Пикси — тот самый неугомонный подросток, из которого энергия хлещет только так. После этого случая прошло чуть больше года, но иногда, в частности по ночам или на вечерних пьянках в кругу близких подруг, Сохи ловила неприятные флешбэки, когда кто-то хотя бы вскользь упоминал Хансоля.***
Погуляв с Бафом, Сохи вернулась домой, и, после собачьих водных процедур, собрала рабочую сумку и побежала на работу. Уже три года, включая почти все красные дни календаря, она следовала по одному и тому же маршруту: сначала пройти пару домов вверх по улице, затем свернуть налево и идти в самый конец улицы. Ветеринарная клиника, где работала Бу была небольшой: коллектив не превышал тридцати человек, включая администраторов и уборщиц, которых девушка ласково называла «феями чистоты». — Всем доброе утро! — разуваясь на пороге, крикнула Сохи. Из ординаторской тут же показались четыре головы: госпожа Чу — администратор — полноватая женщина с короткой темной стрижкой; тетушка Тэ — любимая фея чистоты Бу — женщина средних лет со светлым ухоженным каре на ножке; доктор Пак — хирург — женщина чуть старше сорока и любимая Шин Джеу — высокая темноволосая девушка с огромными карими глазами — врач-визуал, которая не раз спасала Сохи, помогая ставить наисложнейшие диагнозы благодаря своему умению разглядывать красоту черно-белого мира ультразвука. Они познакомились еще на первом курсе университета и продолжали близко общаться и по сей день. — Доброе! — хором проговорили они. Быстро переодевшись, девушка открыла двери клиники для посетителей. На часах было восемь утра, что не означало ничего, кроме как начало двенадцатичасовой рабочей смены. — Здравствуйте, что у вас произошло? Какая беда приключилась? — искренне улыбнувшись, спросила Сохи. Перед ней села женщина с красивыми кудрявыми волосами. Глаза были жирно подведены черным карандашом, брови, так же, как и губы, ярко накрашены, да и в целом она представляла из себя яркую личность. В буквальном смысле этого слова. Одни лосины кислотно-желтого цвета чего только стоили. На коленях у нее аккуратно уселся маленький мальтипу. — Моя Луночка не кушает второй день, а сегодня ночью ее стошнило несколько раз, — надула губы женщина. — Мне нужно ее полечить. Весь этот сюр девушка называла: «С добрым утром, Бу Сохи, wake up, сейчас только утро, ты здесь до восьми вечера. Терпи дорогая, это только начало» и проговаривала у себя в голове каждую утреннюю смену словно мантру. Подобных персонажей во врачебной практике Бу было навалом. Редко, когда смена проходила без участия людей «на приколе». Особенно много таких товарищей приходило весной и в ноябре–декабре. Пока психиатры пророчили людям так называемое «обострение психических растройств», ветеринары подрабатывали их личными психологами, ведь зачастую лечить нужно было не животное, а накопившиеся проблемы его владельца. — Так, а теперь по порядку… — с тяжелым вздохом начала Сохи. После десятиминутного опроса, Луну вместе с хозяйкой забрали на ультразвуковое исследование, а ассистенту Сан было поручено подготовить все для отбора крови, постановки внутривенного периферического катетера и инфузионной терапии. Тем временем доктор Бу пошла разведывать обстановку в лабораторию. — Доброе утро, Исыль! — поздоровалась девушка. — Кён Сан сейчас принесет тебе пробирку. Нужно будет сделать клинику и биохимию, хорошо? — Сохи, привет! Да, не вопрос! Сделаем! — поздоровалась та. Они с Бу были ровесницами и пришли в клинику в один год. Кан Исыль была довольно неординарным человеком. Никто бы в жизни не подумал, что такая девушка смогла бы усидеть в таком месте, как ветеринарная клиника. Её бы скорее приняли за мастера тату-салона, нежели за лаборанта: на голове — дреды, на одной руке от самого плеча по запястье набит рукав по мотивам какого-то сериала, на второй — массивный кожаный браслет с каким-то камнем, а в заключение всей этой экстравагантной внешности не так давно была пробита бровь, крыло носа и мочка уха в двух местах сразу. — Отлично, тогда ждем! — весело подмигнув, Сохи направилась обратно в кабинет, где Кён Сан уже успела поставить катетер в переднюю лапку и отбирала кровь, а мальтипу Луна, которой предварительно был поставлен диагноз «гастрит», смотрела на нее своими маленькими глазками, в которых блестели маленькие огоньки благодарности, и улыбалась. Так прошла большая часть смены. Люди шли сплошным потоком, и уже через шесть часов непрерывной работы Сохи и Сан хотели закрыться в ординаторской и не выходить оттуда до конца работы. Ужасная усталость появилась не от большого количества выполненных манипуляций и задач, а от однотипных вопросов и неугомонных хозяев, многие из которых сначала перечитали кучу статей на сайтах и форумах и надумали на свое животное все, что только можно было надумать, а серый котик Мито с отслойкой слизистой мочевого пузыря (хотя хозяйка, чуть ли не бив себя в грудь, убеждала Сохи, Сан и Джеу, что это он стабильно ходил в лоток до сегодняшнего утра) стал всеобщим финалом. Когда пациенты, наконец, закончились, Сохи и Джеу смогли пойти в комнату отдыха и попить кофе. Энергии почти не осталось, нужно было восполнять потраченные силы. — Знаешь, Дже, мне сегодня приснился очень странный сон. — Бу немного отпила и продолжила, — Все это было так реалистично, будто это случилось в действительности. — Сохи, сколько я тебя знаю, ты всегда так говоришь, — усмехнулась Джеу, повторив за подругой. — Нет-нет, в этот раз это было слишком…реалистично. — Валяй, чего у тебя там, — подруга нахмурилась. — Была противная погода, я расклеивала листовки, потом мне позвонил какой-то мужчина, сказал, что может помочь мне и, что на нашу встречу меня сопроводит специальный человек, оказавшийся похожим на лису. Потом странная улица с еще более странными продавцами. Гадалка, предсказания и немая девочка, которая молилась, чтобы та остановилась. Потом мастерская, где мастером оказался коллекционер сердец. У него была кровь на жилетке. Он накричал на меня и выгнал. Лавка чая со страшным чудовищем и клетками с птицами. Я убежала с улицы. А в самом конце — обнимающий меня свет. — Сохи постепенно вспоминала каждую деталь своего сновидения, иногда останавливаясь, чтобы точно ничего не упустить. — И ты хочешь сказать, что ты свято уверена, что это не сон? Что ты пила, чтобы такое приснилось? Я тоже так хочу — рассмеялась Джеу, полностью дослушав рассказ подруги. — Я не знаю, — томно вздохнула Бу. — Мне давно ничего не снилось, а тут сразу такое… — Если ты свято уверена, что это было на самом деле, почему бы не проверить? — задумчиво сказала Шин, сузив глаза. — Не проверишь — не узнаешь. — Это было в Пилорус’е. — Где это было? В заброшенном торговом центре? — изумилась Джеу, с грохотом поставив чашку с бодрящим напитком на столик рядом. — Да, — неловко улыбнулась Сохи. — Что ж. Плохи дела. Не надо бы туда ходить. — поникла подруга. — Стоп, ты что-то говорила про листовки. — Да, я клеила листовки на столбах для объявлений. — встрепенулась Бу. — Что там было написано? — Что-то про сердце. Не помню конкретику, но это было написано красным маркером. — Помнишь маршрут? — Припоминаю. — Пройди там на днях. — Постараюсь. После рабочей смены любопытство Сохи все-таки победило. Стоило девушке выйти за двери ветеринарной клиники, усталость как рукой сняло, а ноги сами понесли по направлению сновиденческого маршрута. Спустя час Бу преодолела уже около двух километров пути и успела просмотреть каждый столб и доску с объявлениями на своем пути. А таких, к слову, она насчитала уже восемнадцати. Глаза под очками стали сохнуть от яркого света фонарей на столбах. Объявления замылились и все казались совершенно одинаковыми. Аргументы о правде произошедшего тоже закончились. — Все это действительно оказалось сном. Джеу была права. Впрочем, ничего нового. Ну или я уже долблюсь в глаза. — шумно выдохнула Сохи, остановившись на очередном светофоре. Неожиданно ее усталый взгляд упал на противоположную сторону дороги. Через проезжую часть. Там, около очередного столба с объявлениями стоял маленький рыжеволосый мальчик. Присмотревшись, Бу заметила на его лице яркие веснушки, а опустив глаза вниз и вовсе обомлела: сзади из его штанов торчал маленький пушистый хвостик, который мальчишка пытался тщательно скрыть за длинным плащиком. Он срывал объявления и аккуратно складывал их к себе в ручной чемоданчик. Почуяв на себе чужой взгляд, мальчик медленно повернул голову в сторону Сохи, и, тут же заподозрив неладное, закрыл свою кладь и побежал восвояси. — Стой! Подожди! Стой! — до зеленого светофора оставалось еще двадцать секунд, но девушка не стала терять время и ринулась за лисёнком. Успешно преодолев три полосы из шести и благополучно потеряв объект погони, Сохи лишь прибавила скорость, что и сыграло с ней злую шутку. Её ослепил авто. От яркого света Бу остановилась и сильно зажмурилась. Послышался противный свист стирающихся тормозных колодок, а затем что-то с силой толкнуло ее влево, прямо на разметку между встречными полосами.