Spinas et rosas

Фрида выбежала из трактира, и, не обнаружив никого в вечернем сквере, быстрым шагом пошла в сторону лодочного причала, находившегося примерно в тридцати метрах от «Кабаньей головы»; молодая женщина предполагала, что у реки сможет умыться, не привлекая внимание прохожих. Присев на берегу у самой реки, она взглянула в водную гладь; из глубокой царапины на левой щеке непрестанно текла кровь. Фрида, намочив руку, принялась смывать кровь с лица и вытирать изнаночной стороной перчатки. – Вулнера санентур, – произнесла молодая женщина, направив палочку на рану, которая тут же затянулась. Ещё раз посмотрев на отражение в реке и убедившись, что от минувшей дуэли не осталось ни шрамов, ни крови, Фрида собиралась уже встать, но вдруг услышала за спиной звуки чьих-то шагов. Нетрудно догадаться, что человеком, который тоже подошёл к берегу, был её недавний соперник. Встретив равнодушный взгляд молодой женщины, он также, как и она, принялся промывать раны. Фрида спросила: – Так вы вернёте мне деньги? – Нет. Читатель, вероятно, подумает о том, что Фрида могла бы донести на Макнейра в Министерство Магии, но нет – правительство тогда не горело желанием разбираться в судебных процессах, а те, кто давно работал с министрами, имели больше шансов выйти сухими из воды (Макнейр уже несколько лет служил в Министерстве – и это было известно многим жителям Лондона, а Фрида устроилась туда пару недель назад), к тому же, нарушившими закон считались все участники дуэли вплоть до секундантов. Поэтому, когда соперник молодой женщины отказал ей в возвращении денег, Фрида только спокойно сказала: – Пусть так. Как бы только вам не пришлось потом вернуть мне деньги в двойном размере, – и, уже не глядя на Макнейра, пошла по дороге в противоположную сторону от «Кабаньей головы». – Не придётся, – пренебрежительно ответил Макнейр, услышавший эту её фразу. Ему не было известно, какие средства были у Фриды для возвращения галлеонов и в двойном, и в тройном размере, а потому он без угрызений совести взмахнул палочкой и аппарировал, успев увидеть только её вывернутые перчатки, которые его соперница сжимала в руках. ... – Где Фрида? – Вон там, кажется. Да, она у причала, – Снейп указал рукой на берег реки, куда Мадлен поспешила пройти; Северус хотел было остановить её, но раздумал, и, промолчав, отошёл. Фрида стояла неподвижно, глядя на противоположный берег, туда, где находилось здание Министерства. Мадлен подошла к ней и спросила: – Как ты? Он вернул деньги? Фрида ответила не сразу. Она медленно повернула голову; лицо её оставалось невозмутимым, но глаза смотрели презрительно и злобно. – Нет. Подлое ничтожество. – Может быть, ты сможешь обратиться в Министерство? – спросила мисс Лавуа с надеждой. – Ты знаешь, что не смогу. По представлениям Фаджа и Боунс у Пожирателей и их детей нет никаких прав, только если они не предали хозяина, а я не из таких подхалимов, – значит, я буду виновата в любом случае. Это во-первых; во-вторых, нам сейчас не нужно привлекать лишнее внимание министерских крыс, – ответила Фрида. – Да, я помню. Но, может, Лорд потом восстановит справедливость. – Точно сказать нельзя. Ты видела, этот Макнейр в компании Малфоя, а Люциус – влиятельное лицо, как мне рассказывали в детстве... С другой стороны, можно выставить скрывшихся преступников, если Макнейр действительно к ним относится, предателями, – Крауч меня поддержит в этом убеждении. – Можно. Кстати, о Барти; нам завтра нужно к нему зайти в 20:00, обговорить планы. – Да... Нас никто не слышит? – Фрида настороженно посмотрела по сторонам. – Нет, кажется. Здесь вообще в такое время не должно быть много гуляющих. – Хорошо. Значит, мне показалось. Нам ни в коем случае нельзя себя выдать, ещё две недели... – И, если всё сложится удачно, мы будем свободны. Но это так трудно! Мы ведь, кроме Барти и Питера, никого не знаем. – Узнаем позже. Главное – вернуть хозяина к жизни. – Да. Пойдём к тебе? Не хочется возвращаться в Хогвартс. Снейп сегодня вечером со мной заговорил, наверняка ему что-то нужно. А если что-то нужно, он не отстанет. – Пойдём. Молодые женщины пошли к мосту, где можно было перейти на другой берег. Они молчали, погружённые в раздумья: одна думала о том, как будет две недели жить с минимумом средств, вторая – о том, что от неё нужно коллеге-зельевару, и обе – об огромной ответственности на их плечах и опасностях, грозивших при малейшей неосторожности, – ибо их миссией было возрождение Тёмного Лорда.