Hana ga mizu ni ochiru

Добрались до дома мы уже ближе к ночи. Звякнув ключами в абсолютной тишине тёмного двора, я открыл дверь, позволяя Юки войти первой, чтобы я мог закрыться за нами. Щёлкнул замок. В моей голове это прозвучало как звук захлопнувшейся ловушки. Положив ключи на столик у входа, я тепло улыбнулся мнущейся в коридоре Юки и сделал широкий жест рукой. — Проходи и чувствуй себя как дома. Она с боязливым любопытством прошла в комнату. Обстановка у меня была простая и даже несколько неряшливая — я не особо привык заморачиваться с уборкой, да и гостей сегодня не ждал — но Юки выглядела так, словно попала минимум в императорский дворец. Глаза её сияли. Ещё бы: после смирения с мыслью о том, что потеряла дом, вновь обрести надежду на него. Однако, помимо этого в её движениях угадывался лёгкий страх, и не зря. В конце концов, уже наступила ночь, здесь мы были одни, а я мужчина выше и крупнее неё... Эмоции от недавнего спасения начали слегка угасать, уступая здравому смыслу. Юки обернулась ко мне и неловко улыбнулась. — Я правда не буду тебя стеснять? Вопрос был задан невпопад, ведь сейчас в её тоне сквозил совершенно другой — "оказавшись таким добрым поначалу, не причинишь ли ты мне вреда сейчас?". Нет, куколка, сейчас я не собирался причинять тебе вред. Касаемо дальнейших событий — это уже зависит от тебя самой. — Конечно же не будешь. У меня две комнаты, кровать и футон. При всём желании ты вряд ли сможешь вызвать у меня чувство дискомфорта. Я ухмыльнулся. — Но это не призыв к действию. Бесить меня нарочно всё-таки не нужно, если не хочешь последствий. — Не буду! — она быстро замотала головой. — Я бы ни за что не стала злить тебя, особенно после всего, что ты для меня сделал. "Интересно, будешь ли ты говорить так же после того, что я для тебя сделаю?" Как бы я ни старался, я не мог выбросить из головы этих отвратных по отношению к ней мыслей. Я никогда не был поборником морали, но чёрт, должно же оставаться во мне хоть что-то человеческое. Она не заслуживала каких-то поползновений с моей стороны. И всё же... Мой взгляд невольно задерживался на её хрупкой фигурке, плавных, едва заметных изгибах, а мысль о том, что сейчас она была целиком в моей власти, только разжигала огонь в моей груди. Искушение казалось непреодолимым. "Человеческое? Но я ведь и без того поступил с ней максимально по-человечески: спас жизнь, отвлёк от мрачных мыслей, приютил у себя дома. Я имею право хоть на какую-то благодарность, ведь так?" Чтобы отвлечься, я решил быстро раскидать вещи по местам, прежде чем предложить Юки место для сна. Изображая себя радушным хозяином, я освободил для неё собственную кровать, а сам расстелил футон в гостиной. Мне можно поспать и на полу, не впервой. Закончив с уборкой, я пригласил Юки в спальню. — Пока ты живёшь здесь, эта комната будет твоей. Можешь спокойно входить и выходить отсюда в любое время; вся мебель в твоём распоряжении. Надеюсь, тебе понравится кровать, — я почесал затылок. — По правде говоря, она не очень-то новая, но спать можно. — Мне нравится всё! — торопливо заверила Юки. — Всё, что у тебя есть. Она благодарно улыбнулась мне и без дальнейших приглашений плюхнулась на кровать. — Удобно! Буду спать как младенец. То, как она разбрасывалась комплиментами всем моим вещам, в том числе расшатанной кровати, вызвало у меня смешок. До чего же забавная, неискушённая девушка. Её благодарность мне была так велика, что я бы с лёгкостью мог сыграть на этом чувстве — на всех её чувствах. Я помнил, как нежно и ищуще она прижималась к моей груди, как подставляла голову под мои руки, и немедленно захотел воспроизвести эти моменты. Моя ладонь вновь опустилась на её макушку и легонько похлопала. Юки с удовольствием приняла ласку. Я тихо хмыкнул и поцеловал её волосы — в ответ она лишь зажмурилась. Мне захотелось немного поддразнить её: я наклонился к уху Юки и прошептал: — Рад, что тебе здесь комфортно. — Послушай, я так тебе благодарна, — немного замявшись, ответила она. — Даже не знаю, как это выразить. — Не знаешь? — я изогнул бровь. — Что ж, тогда ничего не нужно. Оставь благодарность на потом. Я отстранился от неё и сделал вид, что собираюсь уходить. Это возымело немедленный эффект: Юки схватила меня за руку и чуть ли не умоляюще заглянула в глаза. — Постой! Я...кажется, я знаю. С этими словами она притянула меня ближе и прижалась своими губами к моим. "Всё верно". Этот контакт — иначе я назвать его бы не смог — вышел смазанным и неловким. Юки совершенно не умела целоваться. Она всего лишь немного помусолила мои губы и сразу же впала в ступор, не зная, как действовать дальше. Я решил помочь: обхватив затылок, приблизил голову Юки к себе и смял её губы в напористом поцелуе, а потом, словно невзначай, скользнул языком в её рот. Она сразу завозилась, задышала тяжелее. Я взял инициативу на себя и уверенно вёл её сквозь дебри незнания к предстоящему удовольствию. Мой язык мягко прошёлся по её зубам, задел нёбо и переплёлся с её языком. Юки попыталась пробормотать что-то невразумительное, но её слова растворились в тихом, едва слышном стоне. Руки девушки сами опустились на мои плечи. В ответ я наклонился и повалил её на спину. Она тяжело выдохнула и разорвала поцелуй, глядя на меня затуманенными глазами. Я ответил многообещающей улыбкой и снова приник к её губам. Юки покорно приоткрыла рот, впуская меня. Тогда я прилёг на бок рядом с ней и провёл кончиками пальцев по её талии. На мой жест она отозвалась мелкой дрожью, выгнувшись в спине. Расценив это как приглашение, я опустил руки на её бёдра и слегка сжал. Юки отчаянно хватала ртом воздух. Её щёки порозовели, волосы, заплетённые в хвостики, растрепались. Я стащил с них резинки и уткнулся лицом в мягкие чёрные пряди. Она обняла меня за спину и потянула на себя. Этого оказалось достаточно, чтобы мои вздохи участились, а по телу пробежали мурашки. Я чувствовал её вздымающуюся грудь своей грудью, мы делили одно дыхание на двоих, наши бёдра почти соприкасались, и, чёрт возьми, это было горячо. Я рискнул и закинул её ногу к себе на талию, прижимаясь ближе. Она тихо прохныкала и сжала губы. — Скажи, — я горячо зашептал ей на ухо, — ты всё ещё невинна? Юки помедлила и слабо кивнула. Я ожидал именно такого ответа. — ...Тогда мы это исправим. Моя совесть, как видно, отправилась в глубокую спячку.