и твою черепашку тоже

Минги очнулся от отвратительно немелодичного звона в ушах. Голова трещала при малейшем движении, да и шею ломило. Должно быть, неудачно заснул… Но тут же вскочил, как ошпаренный, ощупывая себя и свой специальный заказной пустынно-мародерский защитный костюм. Заснул, как же. Мгновенно припомнив обстоятельства и пространственно-временную ориентировку, Минги поднялся на ноги, не без труда, чтобы убедиться — капсула была пуста. Коматозный отморозок, как оказалось, успел его не только профессионально вырубить, но и довольно умело обыскать — в любом случае на поясе Минги его надежная боевая подруга с внушительным калибром отсутствовала. Ну и вкусы у этого императорского величества, отстраненно подумал Минги, потирая затылок. Если бы не его чугунная башка, то раскроил бы, как пить дать… Пить. Пить! Пересохшими губами он нашел хорошо припрятанный клапан на плече, зубами вскрывая и делая большой глоток отвратительной нагретой воды. Прикрыл глаза, радуясь, что хоть такая есть — больше на этой посудине ни капли не водилось. Аварийные протоколы, предписывавшие травить жидкую воду за борт, разночтений не допускали. Отлично. Какое-никакое, но преимущество. Значит, можно будет выменять пушку обратно у беглой одалиски. Минги вновь опустился на пол — за капсулой, где и провел основное время своей невеселой отключки. Если бы его держали на мушке, то уже бы пристрелили, а так смысла стоять не было — да и голова еще гудела, как паровой молот. Внешний шум стих, и это обозначало два возможных исхода, по традиции — хороший и плохой. Если все обернулось не полной катастрофой, то буря стихла. Если же все плохо, то их погребло под слоем песка, пыли и мелких камней. И они во веки веков отсюда не выберутся. Ни он, ни его случайный попутчик, ни секреты ксеносов-навигаторов. Бля… Значит, плакал и заказ, и гонорар, и даже цветочков Минги от Юнхо не дождется. Надо было хотя бы осмотреться на местности, понять, насколько глубоко их закопало, но для этого бы привести ноющую голову в порядок. Поэтому Минги с треском вскрыл ампулу с анестетиком, выпустил четырехмиллиметровую иглу и, коротко выругавшись, воткнул в мякоть ладони. Операция не из приятных, зато действенно и надолго, часа на четыре должно хватить эффекта. Генераторы работали, и Минги удивился — по его расчетам, он провалялся у капсулы никак не меньше пары часов. Обнадеживало. Что ж, какую-то часть у местных суток он отвоевал. Освещение, все такое же, красноватое, тревожное, окрашивало обстановку в мрачные тона. А вот холоднее стало ощутимо — изо рта рвались клубы пара, да и кое-где на металлических поверхностях проступил искрящийся в свете фонаря иней. Подрубившись к бортовым аккумуляторам, Минги прикидывал, куда безопаснее будет наведаться: в навигационный зал или к генераторной станции — может быть, удастся захватить там что-то полезное. — Который час, мамзель? — запинаясь, поинтересовался он у искина, который до всей этой заварушки был с Минги исключительно любезен. Но бортовой компьютер безмолвствовал, очевидно, научившись дурным манерам у коматозника. Который явно в эту минуту обитал в навигационном зале. А ввиду круглой формы помещения и особо прочных бронированных стен стрельбу там стал бы открывать только слабоумный, поэтому соваться туда Минги не решился. Пусть посидит там в одиночестве, подумает о своем поведении. Тварь неблагодарная… Хмыкнув в пространство, он еще немного подождал: его автономные аккумуляторы чуть выровняли заряд, карты, принудительно отвязанные от бортовых, все еще работали. Правда, не показывали, куда делся второй биологический объект вида хомо сапиенс, пол мужской, характер — сразу видно, — отвратительный. К удивлению Минги навигационный зал оказался пуст и безмолвен. Ни следа никаких хомо, хоть сапиенсов, хоть нет. Такое впечатление, что человек из капсулы растворился в пыльном воздухе. Минги даже начал прикидывать, не мог ли он сам опылиться какой-то местной гадостью, Юнхо как-то рассказывал о таких случаях, правда, со скабрезными подробностями. Но никакой флоры и фауны на покрытой песком планете не водилось, и надышаться здесь можно было только пылью. Ничего, кроме скрипа на зубах, она не вызывала. Отключив от местной навигационной системы все принесенные с собой гаджеты и загрузив в боковые карманы как можно больше ключей-карт, артефактов, открывавших доступ к межзвездной лоции и навигации, Минги осмотрелся уже более придирчиво. Держать его на мушке здесь тоже было бы бесполезной затеей — в том числе из-за немалой вероятности рикошета. Иллюминаторы были темны — корабль, снаружи засыпанный песком и мелкими камнями, больше не шевелился. Полные сопла и открытые шлюзы, в которые намело несколько тонн песка, справились с задачей оставить судно в более или менее вертикальном положении. Обнадеживало, но не слишком. Возможно, стоило бы отправиться в генераторную, запустить установку помощнее, чтобы просканировать ближайшее окружение и сориентироваться с дальнейшим. Сколько добираться до поверхности и как искать оставленный там маяк, от которого его должен был забрать Юнхо? Пар от дыхания валил клубами, медленно оседая в тусклом свете потолочных фонарей, светивших процентов на двадцать от мощности. Нагретая вода теперь пришлась впору, и Минги почти с наслаждением сделал глоток. Сейчас бы кофе и сэндвичей, да хоть стряпни Юнхо — Минги страдальчески сглотнул. На «Фиговине» был уютный камбуз, и пахло там славно, особенно когда готовил искин. Хер с ними, с цветочками, Минги, конечно, не вегетарианец, но к исходу суток он бы и их сожрал. А вот пару брикетов с говядиной сюда… Хлопнул себя по бокам — размечтался! Пора бы возвратиться в реальность и поискать, как дожить до рассвета в буквальном и переносном смысле. На всякий случай подняв руки — и вполглаза отслеживая маршрут по карте на нарукавнике, — Минги двинулся вдоль восточного коридора к спуску на уровень ниже, к генераторной. Трапы, к счастью, не перекорежило, вполне можно было передвигаться. Лифты искин застопорил сразу после сигнала бедствия в соответствии все с теми же протоколами безопасности, да и не решился бы Минги пользоваться ими, коль скоро какой-то подозрительный тип из капсулы вовсю тут распоряжался. Может, он вообще отморозок какой, не зря же не стали его забирать отсюда… Кто знает, наскучила императору его игрушка, вот и устроили почетную отставку… Нижняя палуба оказалась на удивление чище и свободнее, чем верхняя — Минги сообразил, что, собственно, кроме более или менее дисциплинированной команды тут никого и не бывало, не то, что высокородные пассажиры и вечно бакланившие офицеры — за них всю работу искин делал, а они так, просто стюарды более высокого класса да с лычками… Здесь было темнее, но Минги хорошо помнил коридоры верхнего «этажа», поэтому даже почти вслепую довольно скоро добрался до места, вручную открыв специальный шлюз для комсостава. Или он не профи в конце концов? Генераторная напрямую сообщалась с отсеком двигателей на изотопных термогенераторах, поэтому полной разрядки можно было не опасаться. В отличие от.

***

— Че, братан, не работает? Минги, бочком и с поднятыми руками, просочился в генераторную. Здесь было еще холоднее, чем на верхних палубах, и несколько слоев защитного костюма, поначалу казавшегося слишком тяжелым и неудобным, оказались прекрасной защитой от холода. А противопылевой фильтр немного согревал забортный воздух, так что Минги чувствовал себя вполне комфортно. В отличие от. Не мигая, Минги в упор смотрел на сбежавшего одалиса, которого только человек или ксенос с очень большой фантазией смогли бы признать привлекательным. С него едва не капало, после освобождения из заточения он явно не терял времени на просушку и переодевания. От плеч и спины поднимался пар — бедняга, похоже, умаялся с умными машинами, куда ему… — Ты скажи, что тебе надо, я сделаю… Откидывая с лица черные волосы, беглец повернулся, сверля пронзительным взглядом профессионального мародера Сон Минги. Который даже смутился — в конце концов, он вломился на корабль и почти в могилу к уважаемому человеку, хорошо, к наложнику уважаемого человека… Ну и вкус у него, кстати… У обоих. Роста коматознику явно недоставало, но в плечах он был широк и не обделен мускулатурой, хорошо просматривавшейся под пропитанной амниотическим составом робой, в которой обычно укладываются в анабиоз. Сейчас слегка подмороженной там, где одежда не соприкасалась с телом. Бледный, весь мокрый и очень, очень злой. Родной и так хорошо знакомый электробластер почти уперся в грудь Минги, вынуждая того еще выше поднять руки с раскрытыми ладонями. Вот уж чего он не ожидал от жизни, сколько бы ее ни оставалось, так это оказаться по другую сторону прицела. — Полегче, полегче… Ну пришьешь ты меня — легче станет? Генератор запустится? — Минги ни на секунду не сводил глаз с напряженного лица оппонента, но боковым зрением уловил — босиком. Ну конечно, где уж тут после капсулы обувь искать. Тот вскинул подбородок и удобнее перехватил оружие. Одной рукой тяжеленный ствол. Минги кивнул — с уважением. А коматозник-то непрост, мягко говоря. В каких казармах таких одалисок набирают? Может, Минги бы тоже от такой не отказался, особенно если трахаться не надо. — Если обещаешь не убивать меня до смерти, то я тебе помогу… Вообще-то должок за тобой — я твою задницу с того света вытащил, — почти с обидой произнес Минги, уже открыто пялясь на посиневшие босые ноги своего случайного попутчика на прямой дороге в заметенную песком безвестность. Но ответа не было, а прицел — вот он, тут как тут. Игра в гляделки продолжалась, и Минги судорожно вздохнул. Пусть уж стреляет, ксенобионт неблагодарный. Но не выстрелил, чуть отодвинувшись, похлопал свободной ладонью по панели водогенератора. У Минги округлились глаза. Конечно, у него ничего не получилось — нужно было сырье, перекись водорода, которая, генерируя воду, обеспечивала топливом еще и маршевые двигатели. Но откуда в пустых баках разбитого корабля возьмется сырье — в голову как-то не пришло, верно? Минги уже привык, что на его вопросы не отвечают и вообще, похоже, считают ниже своего достоинства разговаривать с залетными расхитителями гробниц. Поэтому он скрестил руки на груди, едва не схватив заряд от нервно дернувшегося оппонента, и медленно, по слогам произнес: — Не-воз-мож-но. Нет. Нельзя генерировать воду из пустоты. Ну вот, сработало. Умник нахмурился и провел — довольно красноречиво, — рукой поперек горла. — Да уж, мне тоже торчать тут осточертело… Ты бы, приятель, — Минги осторожно скосился на посиневшие от холода ступни на металлической опалубке, — бросил валять дурака, поднимемся наверх, там хоть немного теплее. Условия для сделки складывались с одной стороны удачные, а с другой — крайне рискованные. Минги не был уверен, что его роднулю вернут ему в обмен на пару глотков воды из почти опустевших резервуаров защитного костюма. Но попытать удачу — стоило, жил-то он один раз. И то, можно сказать, прожил. Минги припомнил, что рядом с капсулой валялась тонкая трубка с обоймой игл — кажется, чел неудачно вылупился из своего анабиоза и ободрал глотку, вытаскивая из себя металлические стабилизаторы трахеи. Поэтому заговорить ему еще долго не светило. — У меня есть вода, — поджав губы, сознался Минги. Подобие легкой улыбки коснулось подрагивающих губ оппонента. Наверняка у него зуб на зуб не попадал, а ведь почти не подавал виду — выдержка! Минги кивнул и второй раз, опять с уважением. Не его это было дело, чем по жизни этот посиневший от холода красавчик занимался раньше, и с кем, — с оружием он умел обращаться не хуже профи. — Там, наверху, — показал Минги пальцем в сводчатый потолок в ответ на вопрос, промелькнувший во взгляде все еще недоверчиво прищуренных глаз в прицеле бластера. Успокаивал себя, что в навигационном зале он хоть стрелять не будет, не совсем же он идиот отмороженный?.. Хотя про «отмороженный» — правда, может, и за остальным дело не станет. Кивком головы хозяин положения и нынешний владелец бластера указал Минги путь — мол, иди. Тот попробовал побрыкаться, но каждый раз напарывался на совершенно непроницаемое лицо. «Только после вас» не сработало, пришлось плестись под дулом обратно по коридорам и трапу, минуя кучи всякого аварийного мусора в коридоре верхней палубы. Только почти добравшись до навигационного зала Минги понял — его спутник шел след в след, ступая ровно в то же место, где до этого ступал сам Минги. Нет, он решительно отказывался верить, что наложников ЕИВ набирают из космодесанта!.. Но такое — в крови, не вытравишь… В зале и в самом деле было чуть теплее, потому что помещение — меньше, а генераторы — прямо под ним, слегка подогревали. — Ну так как, отдашь мне пушку? — уже по-свойски обратился Минги, чувствуя, что может попробовать диктовать условия. Брови отмороженного субъекта удивленно взлетели. Он демонстративно огляделся — в поисках живительного источника. Но Минги не собирался отступать — он вытянул вперед широкую ладонь и дважды сжал пятерню — давай, мол, сюда мою игрушку. — Я не шучу. Отдашь оружие — получишь воду. Достойно выдержав пристальный взгляд и направленный на себя прицел, Минги не сдался. С тяжелым вздохом, перешедшим в хрип, оппонент все-таки положил гладкий нагретый ствол в руку законного владельца. Молниеносно выведя его из боевого состояния, Минги тут же прицепил его обратно к поясу, подключая к автономному антигравитационному полю. — Так-то… Иди ко мне, — и он полушутливо, на правах победителя, раскинул объятия. Озябший до костей и бледный до синевы бывший наложник покрылся алыми пятнами и отступил, едва не запнувшись за собственные окоченевшие пятки. — Иди сюда, говорю… — Минги бормотал, отстегивая клапан на плече и чуть вытягивая трубку пальцами. Только надежно ухватив скользкий пластик, поднял глаза на вынужденного собрата по несчастью. — Ты что там себе подумал, извращенец?