Сломленные

~Глава 2~ Карандаш плавно и размеренно скользил по бумаге, рассекая белизну листа, словно лодка, потревожившая тихую водную гладь. От грифеля тянулись всё новые и новые линии, дополняя уже начатый эскиз и завораживая глаз. Хаотичное расположение штрихов медленно стало приобретать силуэт, структуру и объем. Тени вились кольцами, придавая искру жизни и делая изображение более реалистичным. Спустя несколько минут на рисунке начал выделяться овал лица и квадратные скулы. Но только закончив, можно судить о работе, а этот портрет должен быть обязательно закончен, это почему-то особенно важно для меня. Карандаш продолжил старательно выводить незнакомые черты, но потом он отлетел в сторону и был заменён стирательной резинкой, которая яростно размывала и отправляла в небытие неправильные, неподходящие для этого лица губы, нос, брови. На этом попытки не кончились и скоро у прекрасного парня вместо лица было расплывчатое сероватое пятно с катышками от бесчисленного рисования и следующего за ним стирания. Я вздохнула, сдаваясь, и решила больше не пытаться добавить на рисунок ничего лишнего и чужого. Легко подула на бумагу, убирая следы от ластика. Я слегка наклонила голову и посмотрела на лист. Волосы упали на лицо, закрывая обзор, но я аккуратно отодвинула их в сторону и заправила за уши. Глаза мои сканировали каждый миллиметр рисунка. Эта работа меня завораживала, хотя кто-то мог бы посчитать её уродливой. - "Как же это невероятное нечто может быть уродливым?! " - тут же оборвала я себя и вдруг в моей памяти всплыло новое воспоминание, которое могло позволить мне доработать мой шедевр. Лихорадочно шаря рукой по столу и боясь, что идея испариться так же быстро, как и появилась, я наконец-то нащупала карандаш и, крутанув его в пальцах, быстро приступила к делу. Руки порхали сами по себе, как будто бы я не имела над ними власти, добавляли на рисунок глаза, затягивающие своей глубиной, и чуть нахмуренные брови. Словно выходя из транса, я встряхнула волосами и дёрнула за длинную светлую прядку, чтобы убедиться в реальности происходящего. Вновь уставившись на рисунок, я нахмурилась. Руки потянулись к вискам и начали их массировать, как обычно это делали при сильных мигренях. В следующий миг в памяти мелькнула искра узнавания и я в удивлении выпучила глаза. Сейчас мне стало понятно кто был изображён мной так поспешно и старательно. Это парень из моего сна, а точнее только то, что я смогла запомнить, беспорядочно собирая в кучу мысли и вытирая пот со лба, сразу после быстрого пробуждения. Лица было почти не видно, большая его половина представляла собой лишь пустой туман, из которого выглядывали проникновенные глаза и силуэт бровей. От этого незамысловатого наброска трудно оторваться, даже если отвести взгляд, глаза как-бы невзначай натыкаются на гипнотизирующие дыры зрачков незнакомца снова и снова. Быть может я до сих пор не до конца проснулась и меня мучают галлюцинации, но мне вдруг показалось, что парень подмигнул мне, после чего опять замер и продолжил непрерывно сверлить меня своим притягательным взглядом. Я смутилась и потëрла глаза, прогоняя навождение. Чувствуя себя донельзя глупо, я медленно перевернула лист бумаги лицевой стороной к столу и с приглушëнным шлепком придавила первой попавшейся книгой, схваченной с полки слева от стола. Закончив, я уже начала жалеть о своих действиях, ведь так себя ведут только дети, да и считать свои рисунки живыми в 17 лет- явная чёрта сумасшествия. Хорошо, что я в комнате одна и никто меня не видел в этот момент. С лёгким вздохом облегчения я прилегла на стол, подложив руки под голову, и уставилась в небо за окном. С чёрного небосклона на меня падали тусклые лучи серебряного серпа Луны и я, впившись в него взглядом, предалась собственным мыслям. Я размышляла всё о том же сне, прокручивая в голове, словно чёрно-белый фильм, отрывки, которые всё ещё остались в моей памяти, но и их с каждой секундой становилось всё меньше, они рассеивались как пыль - непредотвратимо и бесследно. Теперь, спустя 20 минут после подъема, я могла вспомнить только то, что этот неизвестный хотел предупредить меня о чём-то важном, но его голос из моей памяти уже ускользнул, да и лицо я бы вообще не запомнила, даже частично, если бы не мой внезапный и незапланированный портрет. Наверное впервые я порадовалась, что я умею рисовать. Обычно мой талант приносил мне только ссоры с родителями насчёт бесполезности этого занятия и запреты на покупки материалов. Я не понимала, почему они так ненавидят рисование и даже пыталась совсем перестать рисовать, чтобы угодить им, но снова и снова руки сами брали в руки листок с карандашом и вытворяли на нём что-нибудь этакое. После этого я почти сразу переставала бороться и отдавалась лёгкому и приятному течению творчества. Мои мысли снова незаметно перебрались на тему моего портрета. Глаза сразу же зацепились за уголок бумажного листа, сиротливо торчащего из под довольно увесистой книги, но я тут же отвела взгляд. Я так и не могла решить, хочу ли я ложиться спать, или же так и проведу остаток ночи, смотря пустым взглядом в небо и мечтая о загадочном незнакомце. Душа как-будто рвалась на две части, одна хотела скорее заснуть и увидеть такие желанные обрывки сновидения снова, а вторая предпочитала никогда больше этого не видеть. Спустя некоторое время рассуждений я всё-таки решила лечь на кровать и попытаться заснуть. Я скользнула взглядом по комнате, погруженной в сумрачные обрывки теней, и собралась уже вставать из-за стола, но вдруг резко замерла. За толстым стеклом, во мраке, послышалось тихое поскрëбывание, заставившее кожу покрыться мурашками. Моë сердце остановилось на долгое мучительное мгновение, но потом стремительно загрохотало. Казалось, что его можно было услышать во всём доме и даже на чердаке, но таким громким оно было только для меня. Кислорода катастрофически не хватало, я не могла сделать даже маленький глоток воздуха, боясь пошевелиться. В голову не приходило ни единой здравой мысли, всё перемешалось, я могла только испуганно таращиться в тёмный квадрат ночи. Неожиданно во дворе мигнул и ярко засиял фонарь. В том месте, откуда я слышала звук, на меня уставились два полностью чёрных глаза. Ко мне резко вернулся голос и с тихим вскриком я резко отпрянула назад, но зацепилась за ножку стула лодыжкой и упала на ковёр. Прислушалась и, убедившись, что не разбудила родителей и только потом расслабилась, раскинув руки и ноги в стороны на мягком пушистом ковре серого цвета. Только сейчас я поняла, что испугалась глупой чёрной птицы, которая решила просто посидеть у моего окна и наверное скреблась, чтобы я её покормила. Я медленно выдохнула и облизнула потрескавшиеся губы. Нога пульсировала тупой болью, напоминая о недавнем ударе. Заснуть я теперь точно не смогу , поэтому я аккуратно встала и поплелась на кухню делать себе крепкий кофе. Завтра будет сложный день. Точнее уже сегодня. ~~~ Солнечные лучи проникали в небольшую уютную комнатку, оформленную в бело-зеленых тонах, сквозь жалюзи и разделяли всё пространство на тонкие полосы света и тени. Это создавало спокойную и гармоничную атмосферу. Я сонно приоткрыла один глаз и тут же закрыла его, жмурясь от одного из сияющих золотистых лучиков. Поворочившись ещё минуту, я наконец-то проснулась и потянулась, радуясь началу нового дня. Вчера после чашки кофе, которая почему-то сработала как сильнодействующее снотворное, я всё- таки дошла до кровати и вырубилась как убитая, хотя совсем не планировала снова ложиться спать. Я стянула резинку и немного запутанные волосы упали мне на спину, струясь, как водопад из золота. Я огляделась по сторонам и немного поморгала длинными ресницами, давая глазам привыкнуть к свету. Меня очень поразило утреннее преображение моей комнаты, это было как будто бы совсем другое помещение, нежели под покровом ночи. Перед тем, как встать, я медленно выпрямила руки, направляя их под золотистый узор, и немного полюбовалась, как красиво выглядит моя бледная кожа при таком освещении. Там, где попадали лучи, она почти светилась изнутри, излучая свежесть и здоровье. Я улыбнулась и, немного покачиваясь от утреннего головокружения, встала с кровати. Прошествовав мимо спальни родителей, я направилась в ванную. Было ранее утро, поэтому все ещё мирно посапывали в своих постельках, кроме меня. Чувствуя небольшую слабость в мышцах, я подошла к умывальнику и включила холодную воду, чтобы взбодриться. Я зачерпнула освежающую горсть жидкости в руки и опрокинула её на лицо. Капельки, оставляя за собой влажные дорожки, стекали по щекам. Прикрыв глаза от удовольствия, я вытерлась полотенцем и взяла в руки зубную щётку. Во время чистки зубов я начала медленно восстанавливать события, произошедшие до того, как я заснула. Сейчас, когда тени отступили, ночные происшествия казались мне просто продолжением сна, который я уже почти не помнила. Доказать реальность мог только мой набросок, до сих пор находящийся на моём столе. Так как вчера я забыла спрятать рисунок, нужно было сделать это сегодня как можно скорее, чтобы его не увидел кто-то кроме меня. С щëткой во рту я бесшумно шмыгнула в свою комнату и резко выдернула рисунок из его книжного плена. Увидев, что он на месте я издала неразборчивое - Ффу-хх На первый взгляд всë было также, как и тогда, но у меня не было времени рассматривать портрет более точно, нужно было убрать его хотя бы до того времени, когда я приду со школы. Вдруг мой взгляд зацепился за часы. Когда я увидела, куда показывает стрелка, ко мне пришло осознание. Щëтка выпала у меня изо рта на ковëр, пачкая его зубной пастой. Я опаздывала в школу уже на пол часа! Следующие 5 минут я вихрем металась по дому и точными бросками отправляла учебники в рюкзак. Он был староватым и уже немного потрëпанным, но за неимением другого я ходила с этим уже несколько лет. Когда со сборами рюкзака было покончено, я начала, судорожно торопясь, натягивать на себя одежду. Так меня и застала мама - прыгающую на одной ноге в штанине и пытающуюся натянуть вторую. Видимо моя спешка навела много шума и разбудила маму. Она вяло прислонилась к дверному косяку и недовольно взглянула на меня. Мама никогда не была жаворонком и предпочитала спать до обеда, после уходя на работу во вторую смену до поздней ночи. Мне тут же стало стыдно, что я помешала ей отдыхать, и я уже хотела извиниться, но мама не дала мне даже открыть рта. - Элайна, почему ты ещё не в школе? Поскорее отправляйся, позавтракаешь в столовой. - произнесла она голосом, не терпящим возражений. После этого мама сразу выдвинулась обратно к себе, не дожидаясь моего ответа или реакции на эти слова. Я уже хотела сказать, что завтрак в школе давно закончился, но передумала, понимая, что это бесполезно. Сегодня буду без завтрака, мне не привыкать. Не задерживаясь ни мгновения дольше, я схватила рюкзак и побежала к двери. **** Громкий звонок на урок прозвучал под ухом, выдëргивая меня из полудрëмы и возвращая в реальность. Этой ночью я спала очень мало, да и отсутствие еды тоже сказалось на моëм состоянии. Также я сегодня решила не покупать себе обед, а сэкономить ещё немного денег на новые художественные материалы. У меня закончились некоторые цвета пастели для рисования и я решила, что это важнее, чем полный желудок. Сейчас то я уже понимала, что отказываться и от обеда было крайне глупым решением, потому что теперь у меня совсем не было сил и я чувствовала себя зомби. Руки и ноги не слушались и протестовали, а мозг настаивал на немедленном отдыхе, но сейчас я не могла себе его позволить. Я ущипнула себя за руку, чтобы хоть немного прийти в себя. Сосредоточилась на голосящих одноклассниках. Они толкали друг друга и пытались огромной массой протиснуться в дверь. Аккуратно встала, чуть пошатываясь, и поплелась за ними в кабинет истории. Этот довольно скучный урок не смог прогнать сонливость, только ещё больше усилил её. В начале я честно пыталась внимательно вслушиваться, но уже к середине я прикрыла лицо учебником на подставке и мирно дремала, время от времени леново приоткрывая один глаз, чтобы удостовериться, что на меня не смотрит учительница. Но она либо не замечала, либо ей было плевать на штук пять бессовестно дремавших на партах подростков. Мисс Смит невозмутимо объясняла новую тему, сильно углубляясь в детали и даты. В сочетании с её спокойным и размеренным голосом это безотказно усыпляло некоторых уже со второй минуты урока. - Следовало бы заметить историческую особенность ... бла бла бла... революция повлекла за собой массовые протесты... бла бла бла... запишем причины волнений в северо-западной зоне... - продолжала учительница монотонным голосом. Я слышала только обрывки фраз и готова была уже совсем заснуть, но тут дверь резко распахнулась. Послышался громкий шлепок, похожий на звук падения. В следующий момент я быстро подскочила, развернулась и направила сонный взгляд в сторону входа. То, что я увидела, повергло меня в шок. Сонливость как рукой сняло. Я, как и все в классе, изумлëнно уставилась на мою подругу Эшли, нелепо и беззащитно лежащую на полу. Я так удивилась, потому что Эш обладает исключительной грациозной походкой и имеет прекрасное чувство равновесия, тем более она никогда не опаздывает, а сейчас она пришла почти к концу последнего урока. Стряхнув с себя оцепенение, я поднялась и помогла Эшли встать. Она кинула на меня уставший взгляд и поблагодарила слабым кивком. Не проронив ни слова, Эш пошла в сторону нашей парты. -Эшли Дейви, вы не хотите мне ничего сказать? - мою подругу догнал и заставил остановиться строгий окрик учительницы. - Могли бы хотя бы извиниться за опоздание! Эш развернулась и подняла глаза. -Извините за опоздание Мисс Смит, я вчера допоздна делала домашнее задание и не выспалась, поэтому мне сегодня утром немного нездоровилось. - она коротко вздохнула и после небольшой паузы продолжила - Мама не смогла вам позвонить и предупредить, потому что её телефон сейчас в ремонте. Уголки её губ были опущены вниз, как будто она была чем- то сильно расстроена. Я очень беспокоилась за подругу, ведь раньше она всегда была жизнерадостной оптимисткой, а сейчас так резко изменилась. Мы дружим с Эшли 7 лет, с того момента как мы с родителями переехали в этот маленький городок и я пошла в местную школу. Подруга всегда помогала мне в трудную минуту и теперь, когда я вижу её в таком подавленном состоянии, мне очень хочется поддержать её. - Хорошо, Эшли, я тебе верю, но больше не опаздывай. - сказала Мисс Смит и наконец разрешила ей сесть. Когда учительница потеряла к нам интерес и отвернулась, я подняла на Эш вопросительный взгляд. На это она лишь еле заметно покачала головой и прошептала: - не сейчас.