***
— Эндрю? Разница в неделю? — Ты в порядке? — Да, — сажусь в машину. — Как Лекс себя чувствует? — Он испугался до ужаса, — закрываю дверь за собой. — Слушай, тебе не кажется, что это дело и события пятилетней давности чем-то схожи? — Ну, больных уродов достаточно, а последние лет десять они так и норовят попасть в новости. — Я не об этом, — отмахивается. — Жертвы никак не связаны, никаких нормальных зацепок. — Это серийник со своим почерком. — Девушка, парень, а затем пропавший ребенок, — выезжает на дорогу. — Но вот вопрос, что именно случилось с убийцей, у нас ведь не было подозреваемого. — Дело передали дальше и оно нас не касается. — Думаю его убрали, со стороны. — Стивен, неужто ты копался в архиве? — По записям один труп отличался, — останавливается на светофоре. — На теле был вырезан треугольник, словно помечен для других. — Особенный? — Еще какой, — трогается после загорания зеленого света. — Убийство было идентичным, исключая метку, никто тогда не предал этому значения, но что если это и был убийца? Что если кто-то извне просто замаскировал собственное злодеяние? — Хочешь сказать, что… — Кто-то, у кого достаточно опыта в подобном, сам ведь сказал, это дело слишком аккуратное и он явно убивал не впервые.***
Как я и думал, тупик. Неужели мы ищем в неподходящем месте? Ни камер, ни свидетелей, насколько же хорошо ублюдок спланировал эти убийства? Или проблема в нас? — Эндрю, — начальник прикасается к моему плечу. — Как ты себя чувствуешь? Не знаю. С каждой неделей ситуация в городе накаляется, паника нарастает и медиа буквально пожирают нас в стремлениях выдать новую статью. Обвинения в бездействии, халатности и скрытии многих деталей. Они стараются вырвать трупы из шкафа участка, сами не понимают, что лишь содействуют убийце. — Нормально. Меня разрушает бессилие, бесчисленные попытки ухватиться за нити произошедшего, бессонные ночи отдавались усталостью и помутнением рассудка, всё это замечали не только коллеги. — Возьми-ка ты выходной. — В этом нет нужды. — Ты на ногах стоишь с трудом, — указывает на мое состояние. — И на подчиненных бесишься больше обычного. — Сэр, я… — Иди домой, проведи выходные с мужем и возвращайся в понедельник, — подталкивает к выходу. — Стивен, уведи его! — Пойдем. — Я не могу, — удерживаю напарника за предплечье. — Мне нельзя домой…***
Нужно позвонить Лексу. — Привет, — прислушиваюсь к его сонному голосу. — Прости, я разбудил тебя? — Нет, ты еще работаешь? — Я останусь в участке сегодня, — царапаю кожу руки. — Хотел предупредить. — Всё хорошо? — обеспокоен. — Мне приехать за тобой? — Нет, все в порядке, просто завал по работе, — вру. — Я вернусь завтра.***
— И давно это началось? — Мужчина ставит тарелку предо мной. — Как нашли девушку, — откусываю кусок сэндвича. — Не думаешь, что лучше посетить психотерапевта? — И быть отстраненным от дела? — морщусь, когда он дезинфицирует мой палец. — Нет уж. — Ты можешь занести инфекцию, — затягивает бинт. — Я читал статью и там пациент умер из-за… — Блять, Стивен, завались, умоляю тебя. — Почему домой не поедешь? — садится напротив. — Лекс, я не хочу его пугать. — Да, выглядишь ты жутковато, — отпивает чай из кружки. — Сам по себе угрюмый, а сейчас как труп ходячий. — А ты? — рассматриваю напарника. — Тебя не волнует, что мы не можем найти убийцу? — Невозможно раскрывать все поступившие дела, — откидывается на спинку стула. — Но знаешь, меня ужасает один факт… — М? — С каждым убийством мы будем подбираться ближе, вопрос лишь в том, когда он всё повторит. Живот охватывает спазм. — И какой ценой нам обойдется его поимка, — продолжаю мысли напарника. В итоге мы до трех часов утра провозились с документами. Привычные мысли, что были сгруппированы и расставлены на полках, сейчас…я словно переживаю внутреннее землетрясение и всё, что не было зафиксировано плотными ремнями летело на пол, путалось меж собой, наслаивалось, рвалось и утаптывалось моей беготней. Я срывался с места, бездумно набрасывался на строки, напечатанные старыми чернилами и лишь утопал глубже в этом безумии. В погоне, что начали мы сами. Играл ли он с нами? Упивался ли славой? Собственное тело холодело, ведь кто-то мог вдохновиться им и начать убивать. Так всегда, наше общество само одаривает убийц вниманием, выпускает книги, статьи, буквально восхваляет уродов и их интеллект, способность одурачить детективов. Мерзко, они недостойны и упоминания в этом мире. Никчемные, неспособные ощущать долю эмпатии и далеко не гении, все они…рано или поздно, совершат ошибку и будут пойманы. Но от этого я чувствовал себя еще хуже. Как долго придется ждать? «Невозможно раскрывать все дела» знаю, я не настолько глуп, но от этого легче не становится. Наш мозг работает по разному, я же буду ухватываться за каждую неудачу, разрушать себя и лишь после решения задачи позволю расслабиться. Черствый. Это не мешает мне терзать разум за ошибки. Ошибки? Удерживаюсь рукой за стену. Могли ли мы допустить ошибку в расследовании? Стивен, падла, его храп доносится даже до меня. Вздрагиваю от телефонного звонка, начальник… — Да? — Ты у Стивена? — Сэр, — не успеваю соврать, как… — У нас еще один труп.***
Возле реки, на берегу лежал маленький мальчик. Растерзанное, хрупкое тельце… Не решаюсь подойти ближе, так и остаюсь стоять поодаль, удерживаюсь за толстые ветки дерева. — Нужно поднять архив, если ты прав и дела связанны между собой, то мы лишь теряем время… — Эндрю, — Стивен придерживает за предплечье. — Ты вообще спал?! — Проверить того с отметкой, его друзей, знакомых, семью, с кем общался…. — Эй! По ощущениям я вообще не стою, а просто левитирую над землей, тело кажется настолько легким, что отпусти меня мужчина, то я бы тотчас поднялся вверх. Лицо наливается теплом, буквально горит, в то время, как тело пробирает холодом. Картинка перед глазами плывет яркими белыми вспышками, напоминающими круги и я жмурюсь, отчетливее различая узоры. В ушах гудит, совершенно не слышу слова напарника. Стараюсь сделать шаг…***
Почти вскрикиваю от резкого пробуждения. — Любимый? — супруг сидит возле меня. — Как себя чувствуешь? Сука. — Стивен привез тебя… — отвечает на вопрос быстрее, чем я успеваю открыть рот. — Прости, я доставил неудобства? — приподнимаюсь на локтях и опираюсь спиной об изголовье кровати. Рассматривает мое лицо, целует щеки, виски. Как же тепло, сладко и мучительно. — Ну, ты изрядно заставил поволноваться, — хмурит брови. — Врач сказал, что ты потерял сознание из-за перенапряжения, так что теперь ты в небольшом отпуске, пока не восстановишься. — Смешно, — прикрываю глаза ладонью. — Эндрю. — Лекс, мы нашли останки ребенка… Лучше бы мне заткнуться прямо сейчас. — Я…я боюсь представлять, что ему пришлось пережить и насколько сильно убийца надругался над ним после смерти. — И как ты собираешься помочь в подобном состоянии? Вопрос, разрушающий изнутри. Подобно выступлению на сцене, когда занавес падает и сотни глаз направлены на меня одного. — Так мне про себя нужно заботиться, пока на свободе разгуливает этот ублюдок? Забираюсь пальцами в его волосы на затылке, с рывком тяну на кровать. — Твои самоистязания делу никак не помогут, — перебивает. — Ты буквально потерял сознание из-за истощения, невесть что творишь с руками, врешь мне и пропадаешь по несколько дней. — Ты… — И чего ты добился? — упирается в мои плечи, стараясь отстраниться. — Не следует жертвовать своим здоровьем… — Так может, мне вообще ни о чем не следует волноваться? — свободной рукой сжимаю его челюсть. — Отпусти, — цепляется за мою руку, пытается разжать пальцы на лице. — Самоистязания? Меня задели слова супруга? Раздражает настолько, что самому становится противно, поскольку Лекс сказал лишь правду. Эта «правда»…собственные мысли произнесенные кем-то другим. Надавливаю на спину, когда он порывается выползти из-под меня. — Что ты делаешь? — упирается ладонью в изголовье, поворачивает голову на бок и… И вот я впервые стал причиной испуга в его глазах. Вжимаюсь бедрами сквозь ткань одежды, под ночными штанами наверняка и белья то нет, поскольку отчетливо ощущаю упругие ягодицы супруга. — Я не хочу… — Ты не в себе! — замахивается в ударе, но я перехватываю руку, увожу назад, сгибая у локтя. — Тебе хватит сил, чтобы скинуть меня. Целую шею и он сжимается, прячет ее в плечах. — Пожалуйста… — Ну же, — провоцирую. — Я знаю, что ты куда сильнее. — Эндрю? — произносит мое имя настолько странно, словно оно является незнакомым для него. — Не хочешь? — свободной рукой забираюсь под резинку пижамы. — Хватит притворяться. Застывает в моих руках, кажется, даже дышит через раз. На лице так и сохранилась гримаса в виде паники и непонимания. В ушах звенят оковы злости, обиды, бессилия и желания, что по факту поглощало мой разум последние пять лет. Всё из-за меня…моей черноты, похоти, уродства. Я не смел начинать отношения с кем-то вроде Лекса, позарился на свет, когда в самом ни капли доброты. Я…неистово старался найти убийцу и для чего? Справедливости? Правосудия? Нет. Обличая грехи других, мне удавалось подпитать собственную гордость…ничто иное как притворство. Ненавидеть грязь, хотя сам испачкан с головы до ног. Приспускаю рубаху с его плеч, но лишь для того, чтобы зафиксировать руки за спиной. Теперь, даже если он захочет начать вырываться, то ничего не выйдет. — Лекс, — целую родинку на левой лопатке. Расстегиваю молнию собственных брюк, у меня встал еще в тот момент, когда я натянул его за волосы. Блядство. Стаскиваю с него штаны, двумя руками развожу ноги парня пошире. — Ты бы знал, как сейчас выглядит твоя дырка. Размазываю выступившую смазку по члену и анальному отверстию, сперва проникаю средним пальцем, влаги чертовски недостаточно… Почему то я не беспокоюсь об этом, наоборот, хочу, чтобы он сжимался. Наспех добавляю второй палец и получаю реакцию, Лекс срывается на крик. Голова закипает. Съеживается, отворачивается от поцелуев и стонет каждый раз, когда я раздвигаю пальцы внутри него. Подставляю головку члена, помогаю себе рукой, так как в него вставить почти невозможно, слишком узкий…надавливаю посильнее, пока под натиском он не впускает в себя. — Нет! — Тихо. Не жду, начинаю двигаться, сперва мелкими толчками, пока внутри не становится свободнее, а после увеличиваю скорость, вдалбливаюсь в него, как всегда того хотел. Кричит, срывает голос и меня это заводит еще сильнее. И я сам, был вовсе не человеком в этот момент. — Больно? Обнимаю покрепче, царапаю кожу его живота, кусаю спину и оставляю засосы. Мой. Дергается, когда я сдавливаю его шею, но не только это, второй рукой закрываю нос и рот, перекрываю возможность дышать. Теперь он вырывается по настоящему, скользит ступнями по простыне, свободными пальцами впивается в кожу на моей груди. Чувствую, как надувает щеки, старается вдохнуть или выдохнуть, но ничего не получается. Весь пульсирует, сжимается до болезненных ощущений в члене, но от этого я получаю еще больше удовольствия. Не перестаю трахать до тех пор, пока он не затихает, а попытки освободиться начинают походить на предсмертные конвульсии. Отдергиваю руки и Лекс заходится в диком кашле, мне же хватает нескольких толчков, чтобы кончить в него. С минуту перевожу дыхание, поглаживаю напряженные мышцы его тела и наконец-то развязываю руки, до конца снимая ночную рубашку. Парень моментально старается подняться, чтобы покинуть нашу кровать, в глаза бросается вытекающая сперма, вперемешку с кровью. Я навредил ему. «Не в себе»? — Лекс. Царапает кожу на шее, видимо, не до конца осознает, что я уже не держу. — Ты… — просто отползает к стене позади себя. — Ты знаешь? — О чем? Приподнимаюсь следом, хочу подойти поближе, но реакция парня заставляет остаться на месте. Я изнасиловал того, над кем трусился больше всего в этой жизни. Буквально уничтожил всё доверие и чувства, что были между нами. — П… Что я собирался сказать? «Прости»? Одно словно ничего не исправит. Лекс не дурак, он не простит меня, не забудет произошедшее, не закроет на это глаза. Дергается от телефонного звонка, паникует еще сильнее. — Нет… — хрипит. — Слушаю. — Приезжай в участок, — начальник. — Я…немного занят сейчас, — рассматриваю парня перед собой. — Это срочно. — Понял. Потираю лицо руками. И что мне делать? — Тише, поехали, отвезу тебя в больницу, — тянусь к нему в попытке поднять. — Всё нормально, — даже не смотрит. — Лекс, у тебя кровь. — Я в порядке! — он сорвал голос. — Тебе нужно в участок. — Ты… — Сам съезжу. — Лекс, — прикасаюсь к его щеке. — Поговорим, когда вернешься.***
— Ты знаешь, о чем хочет поговорить начальник? — захожу следом за Стивеном. — Нет, но по телефону он был какой-то дерганый. — Закройте дверь. — Ладно, — защелкиваю на замок. — В мальчике…мы кое-что нашли, — протягивает свернутый листок плотной бумаги. — В чем дело? Обычная распечатанная фотография, но тот кто изображен на ней… Лекс, он сидел на балконе и не где-то, а в нашей квартире. — Эндрю? Набираю его номер… «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети» Блядство. Нет… Проверяю программу, последний раз он был в сети на парковки жилого комплекса. — Эй?! — Я…я не знаю где он.