Стаккато

*** (Мэй) Массивная, окованная железом дверь захлопнулась за моей спиной. Кто-то с обратной стороны задвинул засовы и только тогда я понял, что это конец. Один из сопровождавших нас охранников толкнул меня в спину, поторапливая, я начал спускаться по каменному коридору, ведущему глубоко вниз. Путь освещали факелы прикрученные к стенам, я посмотрел вперед, ступени все не заканчивались, пятьдесят шесть, пятьдесят семь, все ниже и ниже, невольно подумал про дорогу в ад, мы так и будем спускаться пока не окажемся в самом пекле. - Принимайте новеньких. А вы все построились лицом к стене и подняли руки вверх, - мы послушно повернулись к каменной кладке и подняли руки с кандалами вверх, охранники закрепили каждого на свой отдельный крюк, и время потянулось дальше. Я стоял в самом конец, и наблюдал, как одного за другим заключенных снимали с цепи и по одному уводили дальше по коридору. - Боишься? - спросил стоящий ближе всего ко мне рыжий одноглазый мужчина, я ничего не ответил, он усмехнулся, - вижу, что трясешься как собачий хвост, не бойся, первым делом нас отводят в «промойку», потом в «смотровую», потом в пункт временного содержания и только потом уже распределяют по камерам. Если будешь держаться меня, я тебе все здесь объясню. - Еще слово и первое где ты окажешься Гэрби, будет «мешок», - один из охранников оказался прямо за нами, от его голоса я вздрогнул, но рыжий лишь скривился. - Простите сэр, - и дальше мы стояли молча, пока его не сняли с крюка и тоже не увели. Остался один я, сердце билось так громко, что мне казалось все вокруг могут его услышать, моя очередь пришла. С меня сняли кандалы и на негнущихся ногах пошел за охранником, мы прошли несколько метров и оказались перед дверью, он отпер ее и пропустил меня вперед. Сразу дохнуло жаром, небольшое помещение с низким потолком, справа стоял старик в серой форме, за его спиной печная заслонка, понятно, почему здесь было так жарко. - Снимай все вещи и клади сюда, - указал на железный короб, я послушно снял пиджак, рубашку и брюки, - Все снимай, и давай живее! Белье и чулки оказались вместе с другими вещами. Старик нетерпеливо откинул заслонку печи, втолкнул туда все снятые мной вещи и поставил заслонку обратно. - Иди вперед, - через небольшую дверь я прошел в смежную комнату и оказался в помывочном отделении, - на право иди. Послушно зашел в соседнюю дверь, комната оказалась еще меньше предыдущей, узкая, прямоугольная, вытянутая вправо в влево от входа. Справа в полу находилась отхожая дыра, а слева висели бак со шлангами и стояла вытянутая чуть выше колен скамейка. - Первый раз у нас? - старик видимо поймал мой недоумевающий взгляд, я кивнул, - тогда милости прошу, спиной ко мне, руками на скамейку. И мой тебе совет, делай все, что говорят тебе, что бы не приходилось прибегать к помощи охранников. Я подошел к скамейке, и оперся на нее руками, повернул голову, наблюдая за стариком, он перебирал шланги с узкими железными наконечниками. - Этот не подойдет, слишком крупный, сегодня в смотровой «Рыбьи глаза», а он не любит, когда я порчу новеньких, а с этим мы будем с тобой два часа ждать, когда тебя заполнит. Пока о перебирал разные варианты, меня все сильнее трясло, не смотря на то, что здесь было жарко. -Вот нашел, самое то для тебя, - протянул мне под нос железный наконечник толщиной в палец и длинной в полтора пальца, продолжавшийся черным шлангом уходящим в свисающую бочку, - я даже натру его мылом, раз уж ты у нас новичке. Похоже ему доставляло удовольствие растягивать этот процесс, а мне хотелось, что бы это уже прекратилось. Я думал, что лучше быстрее отмучиться, чем стоять с оттопыреным задом и ждать, пока старик не приставил холодный кончик к анусу и не протолкнул его одним движением внутрь, я невольно охнул и попытался выпрямиться, за что получил жесткий и на удивление сильный удар по спине. - Я не разрешал тебе распрямляться, стой пока я дам другую команду, и наслаждайся ощущениями, - с этими словами, он повернул маленький кран у основания шланга и я почувствовал как меня стала заполнять жидкость, горячая, еле терпимая, она все лилась внутрь, заполняя каждый закоулок моих кишок, которые я никогда не чувствовал до этого дня. Они распирались внутри, стало больно, живот стал оттягиваться вниз, время шло так медленно. - Пожалуйста, хватит, сэр. Мне больно, - из-за того, что я стоял согнутым вниз, кишки заполненные водой давили на другие органы, мне казалось, что еще немного и вода польется у меня изо рта. - Еще 10 вздохов и я выключу, - я не дышал, живот казался уже просто огромным, в конечном итоге я так и умру как лягушонок, которого надувают пока он не лопнет. Когда старик все так закрыл кран, я не почувствовал ни какой разницы, внутри все болело, и казалось, что вода все еще льется в меня. - А теперь выпрямись и постарайся не обгадиться, когда я вытащу из тебя шланг. Выпрямился и не смог сдержать всхлип, вся вода, переместилась вниз, живот превратился в одну сплошную болевую точку, сжал его руками, пытаясь хоть как-то облегчить себе состояние. Старик только усмехнулся и один движением выдернул все еще находящийся во мне наконечник. Я охнул, пытаясь удержать все, что он в меня закачал. - Хороший мальчик, иди к дыре и поторапливайся, некогда мне тут тебя одного обхаживать. Мне бы хотелось в два прыжка оказаться у нужника, но что бы ничего не вылилось раньше, чем я до него дойду, пришлось идти мелкими шагами. Это было унизительно, старик с нескрываемой улыбкой наблюдал, как я только повернувшись в сторону дыры в полу, даже не присев начал выпускать из себя воду и не мог ее остановить. Она все лилась и лилась, вперемешку со всем содержимым моих кишок. Когда поток прекратился, я все еще сидел на корточках и пытался унять разболевшийся живот. - Пойдем, - последовал в помывочное отделение, идти с пустым животом было гораздо лучше, чем с полным и я был рад, что это закончилось. Старик в жестких обработанных мыльным раствором перчатках, за несколько минут растер все мое тело не упуская ни какого места. Больше он со мной не разговаривал и вся процедура была похожа на обмывание покойника. Последним он обработал волосы и смыл с них всю накопленную за несколько недель грязь. Мы вышли в следующее отделение, здесь было уже не так жарко, он кинул мне полотенце и велел насухо вытереться, потом осмотрел с ног до головы. - Трудно тебе придется, если не успеешь соблазнить какого-нибудь охранника. Иди вперед до двери, извинись, что задержался. Одежду мне так и не дали, коридор был узкий, но здесь уже горели газовые лампы, а не факелы и был гладкий мраморный пол, а не каменная кладка. В конце коридора была белая дверь, как там сказал рыжий «смотровая». Я постучался и вошел, это был просторное обделанное белым кафелем помещение, справа стояла белая деревянная ширма, а слева несколько столов, за первым сидел молодой человек в серой форме и белом фартуке, среднего роста с темными русыми коротко стриженными волосами. - Присаживайтесь, - не глядя указал на табурет перед столом, - номер, полное имя и фамилия? - 213, Мэй Варидан. - Сколько полных лет? - Шестнадцать. - Какими заболеваниями страдает? - Ни какими. - Сколько было половых партнеров? - Ни сколько, - я не ожидал таких вопросов, поэтому честно ответил. Мужчина оторвался от заполнения бумаг и внимательно на меня посмотрел. - Вы понимаете, что вы уже не в суде, и надо говорить правду? И что если вы сейчас соврете, а потом это раскроется, вы будете наказаны? Конечно, это странно, в шестнадцать лет быть девственником, но и смысла врать я не видел, тем более на этот случай я уже продумал что говорить. - Понимаю, сэр. - Еще раз спрашиваю, сколько у вас было партнеров? - У меня их не было. - Как интересно, - из-за ширмы вышел высокий человек в белом халате, с волосами под цвет халата убранными в хвост и ледяными, почти прозрачными голубыми глазами. «Рыбьи глаза», понятно откуда такое прозвище и он судя по всем здесь главный. - И как так получилось, что такой юноша остался девственником, аж до наших стен? - Хозяин семьи в которой я рос и работал хотел, когда мне исполнится шестнадцать продать мою девственность в бордель, что бы я мог вернуть долг за свое проживание. Поэтому строго следил за тем, что бы никто не прикасался ко мне, - пытался придать своему голосу уверенность, которой вовсе не испытывал, хотя я даже не врал, просто рассказывал не всю историю. - Но все пошло не по плану, когда меня обвинили в убийстве отца и я оказался здесь. Да уж, вообще все пошло не по плану, но сейчас об этом лучше не думать. - На кресло его, если он врет, в красной комнате будет новый постоялец. Парень в фартуке вышел из-за стола, махнул мне рукой следовать за ним, и прошел за ширму. Я следом, это был все-таки медицинский кабинет, возле стен были расставлены кушетки, тумбочки, столы со специальными лампами, шкафы с непонятными но пугающими инструментами. «Рыбьи глаза» взял со стола папку с какими-то бумагами и погрузился в чтение, не обращая на нас внимание. - Иди сюда, - позвал парень, он стоял рядом с высоким креслом странной конструкции, - садись. Я подошел, сесть мне удалось только с помощью небольшой подставки для ног, в этом время парень подкатил тележку с инструментами, по спине пробежали мурашки. - Ноги на подставки клади, - указал на разведеные по бокам подставки, я отрицательно покачал головой. - Я его осмотрю, приготовь пробирки для мазков, - сказал «Рыбьи глаза» натягивая тонкие перчатки и усаживаясь на круглый табурет напротив, - Молодой человек, так как вы у нас впервые, запомните одно правило, здесь вы делаете все, что вам говорят мои сотрудники с первого раза и без раздумий. В противном случае, мы пригласим сопровождающих, которые помогут вам быть более послушным, и они будут присутствовать в дальнейшем на каждой медицинской процедуре. Вы этого хотите? Что бы у вас были зрители? - Нет, сэр — я положил ногу сначала на правую подставку, потом на левую и отклонился на спинку, старая не думать о том в какой позе сижу, но чувствуя как кровь приливает к лицу. - Ниже спустись, еще, еще — послушно спустился ниже, так что ягодицы оказались на самом краю, врач включил нависающую над нами лампу и яркий свет осветил мои бледные ноги и его, он нажал какой рычаг на кресле и держатели для ног поднялись еще выше и еще шире развелись в стороны. Я зажмурился, никогда еще ничего подобного со мной не происходило, никогда и не перед кем я не был в такой позе, полностью открытый. Услышал, как он взял какой-то предмет со столика, открыл глаза, потому что не смотреть было еще страшнее. Меня забила дрожь, я пытался ее унять, но безуспешно, даже держатели для ног противно скрипели от мелких движений и выдавали меня с головой. - Успокойся, я не сделаю тебе больно, я же не сказал, что буду твое хозяйство отрезать или лишать тебя девственности. Сейчас я смажу тебе смазкой анус и вставлю расширитель, что бы провести осмотр, постарайся не сжиматься, - он открыл стеклянную банку, окунул туда обмотанный бинтами стержень, а потом поднес его мне между ног, из-за того что я полулежал, я видел только свой сжавшийся безвольный член и подобравшиеся к нем яички, но чувствовал, как врач обвел стержнем вокруг мышечного кольца и потом вставил неглубоко внутрь и смазал там. Больно не было, и он проделал все быстро. Потом взял инструмент похожий на металлический клюв птица, я сжался когда холодные концы клюва попытались проникнуть внутрь. Он поднял на меня свои голубые глаза, ничего хорошего они не предвещали. - Простите, - я изо всех сил старался не то что расслабиться, а просто не сжиматься хотя бы так сильно. Клюв железной птицы все таки протолкнули внутрь и медленно стали раскрывать, это было не приятно, я почувствовал как внутрених стенок каснулся прохладный воздух помещения, «рыбьи глаза» взял небольшое зеркало на тонком стержне со стола, я чувствовал как он внутри им водит, видимо что бы лучше рассмотреть и верхние стенки. - Джейк, шпатель и ватный тампон, - парень протянул сначала тонкую палочку с расширенным наконечником, - Мэй, сейчас я возьму у тебя соскоб, будет немного неприятно, но не больно, не напрягайся. Я послушно кивнул, вообще впервые за долгое время со мной говорили как с живым человеком, я почувствовал как с разных сторон поскребли, потом врач передал палочку своему помощнику и тот запечатал ее в колбе, и протянул тонкий ватный тампон, который в скором времени тоже запечатали в колбе. Клюв железной птицы стал закрываться и я с облегчением понял, что все движется к концу. Пальцы в перчатках ощупали яички, затем пенис, отогнули крайнюю плоть, и протерли ватной палочкой, отдал все так же запечатывать Джейку. - Еще один мазок из пениса, это неприятно, но если будешь дергаться, будет еще больнее, - он все еще держал мой орган с открытой головкой, выпрямил его и быстрым движением ввел внутрь тонкий стержень. Я всхлипнул, но не дернулся. - Хороший мальчик, можешь опускать ноги, - я постарался сесть и руками снял свои ноги с подставок, потому что они отказывались меня слушаться, я не был уверен, что все закончилось, потому что «рыбий глаз» так и продолжал сидеть напротив и рассматривать меня, и верхний свет он так и не выключил, только направил его на лицо. - Открой рот, - я открыл, он осмотрел мои зубы, потом взял еще один соскоб с неба и языка и только после этого выключил свет. - Я не увидел признаков проникновения, если анализы подтвердят отсутствие чужой флоры, будем считать, что к нам попала rara avis (лат. «редкая птица»).