Стаккато

*** (Мэй) Иногда я задумываюсь о том, что у меня все-таки есть ангел-хранитель, иначе как объяснить эту возможность, которую предоставила мне судьба. Прошло пятнадцать дней с момента разговора с господином Вэрром, сегодня был день экзамена, за это время узнал все-что было возможно о том как правильно ухаживать за различными тканями, как и в какой температуре и с какими средствами их стирать, как выводить пятна, как гладить, как правильно накрывать на стол, в каком порядке подавать блюда, в каком порядке проводить уборку и множество других вещей, которые раньше я в жизни не делал, потому, что у меня для этого были слуги. В отличии от Марка я ничего не записывал, потому что мальчишка помощник старого мастера музыкальных инструментов по определению не мог быть грамотным. Эту часть легенды я соблюдал строго и так слишком много подозрений с этой проклятой девственностью. Но у меня уникальная память, я ничего не забываю, если один раз увидел или услышал. Поэтому, идти на экзамен было не так страшно. Первую часть прошел быстро, я прогладил несколько вещей различной сложности, приготовил три раствора для удаления пятен, рассказал порядок проведения уборки. Как с заданиями справлялся мой соперник я не знал, так как нас испытывали по отдельности, до того момента, когда не наступила очередь последнего испытания - ответов на вопросы. Мы с Марком встретились в коридоре ведущем в учебную комнату, где последние пятнадцать дней в основном и проводилось обучение, судя по его довольному лицу он считал, что успешно прошел прошлые задания. Но тоже самое я думал и о себе. Он был на семь лет старше меня, но все еще не раздался в плечах, худой, с чуть вытянутым скуластым лицом, я слышал, что он сын обедневшего аристократа, который в случайной драке убил своего собутыльника, а тот как на зло оказался сыном какого-то вояки. Мы почти не разговаривали во время обучения, Марк всем видом показывал, что я не ровня ему и что соперника он во мне не видит. Дверь в комнату открылась, в первом ряду за деревянными партами расположились трое управляющих, они были вольными людьми нанятыми обеспечивать порядок и быт местного заведения. Именно в их подчинении находились службы по организации питания, эксплуатации жилых помещений и хозяйственному обеспечению. За ними чуть поодаль у стены стоял Джейк без белого фартука в серой форме служащего заключенного, было еще несколько человек, которых я не знал, ну и конечно отец Гайрюс, в отличии от остальных он сидел прямо за управляющими с невозмутимым видом. Я чувствовал как во рту пересохло, так много народу, думал их будет меньше, но видимо многим захотелось посмотреть на то кто же займет место первого слуги. Марк нервно теребя рукав встал в центре, я рядом с ним. Успокойся, они всего лишь люди, ты все знаешь, ты справишься, пытался себя уговорить. Раньше мне приходилось выступать и перед гораздо большим количеством народу, но те времена остались совсем в другой жизни. Склонил голову и глубоко вздохнул. - Возьмите таблички со своими номерами и именами Заключенные, что бы господа управляющие могли точно знать, кто отвечает перед ними. На столе перед управляющим столовыми и кухней, лежали деревянные таблички, не знаю почему я испугался, может потому, что первое что попросили сделать и я не знал как выполнить. Посмотрел на Марка, надеясь что он первый возьмет свою, а мне достанется оставшаяся, но он тоже понял и не торопился. Один из главных его плюсов, это грамотность, слуга который сможет расставить по порядку книги или в случае необходимости заполнить формы для чего бы то ни было. - Заключенный 213, выполняй, что тебе сказали, - раздался скрипучий голос отца Гайрюса, вот же мерзкий старик. Я шагнул к столу и взял табличку с номером «112, Марк Сэттел», потом вернулся на место рядом с Марком, пытаясь всем видом демонстрировать свою уверенность. - Это моя, неграмотный идиот, - Марк выдрал табличку из моих рук, я почувствовал как начал краснеть, поспешно подошел к столу и взял свою. Отец Гайрюс криво улыбался. Дальше нам задавали вопросы, на большую часть из них я отвечал, Марк был хорош, на свои отвечал легко и непринужденно, я не смог ответить на два вопроса, он на один. Не знаю, на сколько сильно это могло повлиять. Когда у присутствующих вопросы закончились, нас вернули в свои камеры. Я ощущал, что сейчас моя судьба стоит на распутье, один путь ведет к относительному спокойствию и безопасности, другой жуткой жизни среди других заключенных. Если бы я имел смелость просить о чем-то Бога, то я просил бы о милости, но был уверен, что не имею права даже молиться об этом. Я заслужил быть здесь, все мои попытки сбежать от ответственности за содеянное провалились, и теперь я мог просто ждать того что уготовано. *** (Андреа) - На мой взгляд, милорд, Сто двенадцатый обладает большими компетенциями, не выглядит таким щуплым, хорошо воспитан. Господин Главный по кухне был последним кто высказался в пользу Марка, в итоге мы имеем голос за Мэя и два голоса за Марка, Милорд Аверли поблагодарил всех присутствующих и отпустил. Кажется расклад не в пользу мальчишки, но еще ничего не проиграно, я сел на освободившееся кресло, ожидая когда Эйден, наконец, спросит моего мнения. Милорд Главный Начальник аккуратно закрыл две разложенные перед ним папки с личными делами заключенных. Я пытался прочесть по лицу, что же он думает, но это было не так просто. Если бы не долгие годы дружбы, я бы даже не распознал, что сегодня Милорд Аверли в хорошем настроении. При подчиненных его лицо чаще всего имело нейтральное выражение или убийственно-злое, при близких палитра выражений была гораздо богаче. Вот сейчас один уголок губ приподнялся, возле золотистых глаз разбежались тонкие морщинки улыбки. - Я так полагаю, ты будешь настаивать на своем кандидате? Улыбнулся в ответ. - Настаивать? Нет, конечно. Просто очень советую не отбрасывать его пока не поговорите. - И чем же он так хорошо, кроме того что ты написал в отчете? - О, - я на секунду задумался, - он как щенок - милый, добродушный, сообразительный, еще ни кем не развращенный и очаровательно краснеющий. Только без хозяина. - Шестнадцать лет, какой из него личный слуга? - Очень старательный, то на что Марку понадобилось три месяца обучения, мальчишка освоил за 15 дней. - Так хорош? - Да. - Давай посмотрим на этого щенка, - Эйден вызвал дежурного и приказал привести Двести тринадцатого, мы еще обсуждали последние отчеты, когда в дверь робко постучали, я слышал за спиной его шаги, как он остановился немного не доходя до второго свободного кресла, слышал как зашуршала его одежда при поклоне. Но больше всего меня интересовала реакция Милорда Аверли, я смотрел не отрываясь, как при звуке стука в дверь, он опустил свою маску безразличия. Как губы улыбающиеся еще минуту назад, распрямились в строгую линию, но я получил желаемое, я видел как при взгляде на мальчишку зрачки расширились. Это было точное попадание. Если щенок сейчас не наговорит глупостей, можно будет считать дело выполненным. - Подойди ближе Двести тринадцатый, - сделал несколько шагов вперед, теперь я видел его в профиль, голова не опущена, в пол были уставлены только глаза, прямая спина, руки по швам, хорошо, что сейчас он не дрожал. На нем была серая форма как у служащих, только вместо штанов были бриджи чуть ниже колен, как у всех кто проходил обучение. Такую одежду выбрали исходя из практичности, чаще всего учащихся наказывали розгами по икрам, а так не надо было снимать штанов, - Ты знаешь зачем тебя позвали?, - голос Аверли звучал сухо, но глаза были вполне довольные. - Да, милорд, наверное… - И? - Это испытание. Я не ответил на два вопроса управляющих, но, думаю, что хорошо справился с первой частью, поэтому не хуже Сто двенадцатого. - Если ты только не хуже Сто двенадцатого, то почему думаешь, что я должен выбрать тебя? Мальчишка замешкался, я видел как пальцы непроизвольно вцепились в штанины, когда он начал говорить его голос зазвучал осипло, видимо сильно нервничал. - Я не ...не знаю, я не так много умею, - после этих слов я напрягся, куда его понесло, - но я быстро учусь, у меня хорошая память. Я буду очень стараться выполнять все качественно, я исполнительный, вам не придется повторять мне дважды. Аверли откинулся в кресле и сложил перед собой пальцы домиком, верный признак того, что он входит в состояние концентрации, тот случай, когда, если Мэй сейчас будет лгать отвечая на вопросы, его судьба станет печальной. По спине пробежали мурашки, люблю наблюдать такие моменты, когда стоит человек и маятник его жизни может качнуться или в одну сторону ,или в другую с совершенно разными результатами. - Твои сильные стороны мы услышали, а какие есть недостатки? Как интересно, действительно, какие Двести тринадцатый? Повисло молчание, мальчишка кусал свои пухлые губы, обдумывая, что сказать. Милорд Начальник не отводил от него взгляда, я бы все отдал за дар читать чужие мысли, но увы. - Я очень трусливый, я боюсь боли, боюсь смерти. Я малодушен, когда я вижу несчастье, в душе я часто думаю, хорошо, что это не со мной. Иногда, я говорю быстрее чем думаю и то, что не стоит вообще произносить. Я долго терплю, но потом меня как будто подменяют и я почти себя не контролирую. Он замолчал, но сказанного было вполне достаточно на мой взгляд, с условием, что произнося это мальчишка не кривил душой. - Ты убил своего отца? - Да. - Ты сожалеешь об этом? - Постоянно. - Потому, что оказался здесь? - впервые увидел как заходили желваки на почти детском лице, он поднял глаза и посмотрел в упор на Милорда Аверли. Я просто замер от восторга, еле сдерживаясь, что бы не улыбнуться. Давай, отвечай, реши свою судьбу. - Нет. Потому, что он мертв. Но решимости подростка хватило не на долго, он опустил глаза и голову. Что бы нарушить повисшую тишину, я демонстративно повернулся к Милорду Начальнику, ничего интересно больше не произойдет, и вопросительно поднял брови. - С завтрашнего дня, Двести тринадцатый, ты приступаешь к новым обязанностям. Не разочаруй меня. - Да, милорд… Спасибо, - он пытался еще что-то сказать, но короткий приказ выйти оборвал все попытки, мальчишка чуть ли не бегом вышел. - Любопытный экземпляр, давно я не встречался с такой непосредственностью. - Он говорил искренне? - Как на исповеди. - Судя по всему и зубки у щенка имеются. - Да, но все еще молочные. Я рассмеялся. *** (Мэй) Впервые за долгое время я почувствовал слабую надежду, здесь тоже можно жить, судьба была благосклонна. В тот же вечер, получив разрешение занять должность главного слуги, меня отправили к Глассу заведовавшему «промывочным» отделением, но даже это не могло испортить мне настроение. Без сожаления я снял рубашку и бриджи обучающегося, этот этап был пройден. - Как ты шустро управился. Это каких же богов надо было молить, что бы так попасть на место главного слуги? Вот уж настоящий удачливый сукин сын, - бормотал себе под нос старик, втирая мне в кожу какую-то неприятно пахнущую смесь, которая через несколько минут стала жечь кожу. - Она жжется, - решил, что лучше сказать об этом. - Терпи, не девка чай. Зато потом будешь гладким как младенчик, без единого волоска. - А чем волосы не угодили? - О, так это давняя история. Еще когда только Милорда Аверли поставили начальником в наше заведение, и он начал наводить свои здесь порядки. Тогда мы не знали на сколько он …. как бы сказать помягче …. приверженец чистоты. Да, правила приема заключенных поменялись, теперь вся поступающая одежда сжигалась, сами заключенные обрабатывались, как ты недавно, все крысы были потравлены и по слухам остались только на самых нижних этажах в «мешках», питание тоже было пересмотрено, изменения коснулись многих вещей. Всегда было заведено, что главного слугу начальника тюрьмы выбирают из обитателей, вот и от предыдущего начальника остался слуга, который перешел к Милорду в подчинение. А он был жутко волосат, его даже звали за глаза «Медвежонок», так как роста был не большого, ну и за растительность на всем теле. Прошлому начальнику это казалось забавным, а настоящему не очень. Особенно в один из дней, когда он выловил в своем супе несколько волосков Медвежонка. - старик хохотнул и продолжил — это сейчас кажется смешным, но тогда вовсе не было так. Бедный Медвежонок мало того, что сразу же потерял свою должность, так еще, я получил приказ полностью вымыть его в растворе, который на тебе, но с головы до ног. Так Медвежонок превратился в Яйцо, гладкое прегладкое, без ресниц, бровей, и волос. Ему оставалось сидеть около пяти лет, но через год после понижения он повесился. С тех пор у халатов, которые вам выдают нет поясов и они из быстро рвущейся ткани. А все кто работает в непосредственной близости от Милорда Начальника, предпочитают избавляться от волос на руках и голове, поэтому большинство коротко острижено. Старик велел мне идти в душ и смыть с себя смесь, вместе со струями воды с меня слетали остатки волос, но после рассказа о Медвежонке оставалось радоваться, что смесь не наносили на голову. Я натянул серую отглаженную форму из брюк в пол, мягких тапочек с кожаной подошвой, и рубашку с невысоким черным воротником стойкой с завязками по левой стороне груди. Мне как личному слуге Милорда Начальника разрешалось свободно передвигаться по техническим коридорам, связывающим его личные комнаты с хозяйственными помещениями и кухней. Моя камера находилась в закутке между двумя закрытыми складскими комнатами. В отличии от других камер, рассчитанных на четыре или шесть человек, эта был одиночной, одна стена так же отсутствовала и ее заменяла решетка, ни о каком уединении речи не шло. Возле стены справа стояла прибитая к полу деревянная кровать и нужник слева, отгороженный от решетки невысокой перегородкой установленной, видимо, из уважения к предыдущим обитателям этой камеры. И явный плюс, что находилась камера в другом конце длинного коридора, отдельно от мест заключения остальных людей. Я надеялся, что мне как можно реже придется появляться в тех местах где живут остальные. День начался. В шесть часов утра, я должен был явиться в кабинет Милорда Аверли и получить первые указания. Не смотря на то, что в кабинете я уже бывал, все равно было страшно. Как только часы висевшие в конец коридора показали ровно 6 часов, я постучал и вошел. Справа рядом с дверью висел черный кожаный плащ, я его заметил, потому что он нес на себе запах дождя и с него одинокими каплями стекала вода. Лужица собралась совсем маленькая, видимо хозяин кабинета пришел недавно. Первым заговорить не решался, да и не положено было, но от входа отступил чуть в сторону, что бы не загораживать проход, за моей спиной оказалась одна из боковых колонн небольшого камина. - Когда первый раз заходишь, лучше поклониться, - его голос звучал равнодушно, но меня пробил озноб. Я так засмотрелся по сторонам, что не сделал самого главного. Как я мог забыть основу основ!? Этикет в этих местах был и так не богатый, а я умудрился в первый же день забыть выказать уважение главному начальнику. Согнулся ровно под углом девяносто градусов. - Простите, Сэр, мне очень жаль, - отсчитал ровно пять вдохов и распрямился. Глаз все еще не поднимал, смотреть в упор можно только на равных или с разрешения. - Для тебя Милорд Начальник или Милорд, - отметил про себя - никакого упоминания родового имени, еще раз поклонился вместо ответа. - Подойди ближе и остановись в одном шаге за креслами, да вот так. С этого места ты будешь слушать, все что я тебе буду приказывать и отчитываться о проделанной работе, или докладывать о чем-то. Если ко мне приходят посетители, ты провожаешь их сюда, если я на месте, то ты выходишь и ждешь у двери, над ней висит маленький колокольчик, и если понадобишься, я тебя вызову. Если меня нет, то ты не оставляешь их одних, не поворачиваешься к ним спиной, не спускаешь с них глаз пока я не появлюсь. Про чистоту тебе уже, наверное, сказали, добавлю, что на моем столе прибираться только с моего разрешения, как и на полке за ним. К книгам и бумагам, так же запрещено прикасаться без разрешения. Дверь слева ведет к внутренним комнатам, в ящики не заглядывать и не рыться, уборку проводить сверху, раковиной и туалетом не пользоваться для собственных нужд, как и туалетными принадлежностями. Рабочий день обычно начинается в шесть утра, если я не ночую здесь, поэтому в пять тридцать зажигай камин, если в десять вчера меня здесь нет, огонь гаси. Завтрак в восемь тридцать, к этому времени накрывай стол в первой комнате, обед в два часа, ужин в семь. Все понятно? - Да, Милорд. - Если ты плохо себя чувствуешь, чихаешь или кашляешь, первым делом идешь в медпункт, потом предупреждаешь старшего дежурного о том, что заболел. В кабинете даже не появляйся в этом случае. Правила, правила, он продолжал говорить, а я слушал, и думал, что надо бы узнать сколько до меня было личных слуг, судя по потому как четко и легко этот человек формулирует все эти требования, он не второй и не третий раз их рассказывает. - Если ты все запомнил, можешь приступать к своим обязанностям. Первое с чего решил начать, это с камина, в кабинете и правда был холодно и не уютно, огонь был бы кстати. Мне казалось, что я не был сильно напуган, вот только не послушные пальцы смогли только с пятой попытки высечь искру и поджечь щепки. Выдохнул, когда пламя радостно заплясало на поленьях. Следующим этапом шел плащ, который явно требовал ухода, пока выполнял все необходимое, украдкой пытался разглядеть Милорда-Большого-Начальника. Он был молод для занимаемой должности, но это объяснялось его благородным происхождением, и судя по тому, что он обладал даром распознавать правду, скорее всего был старшим сыном в семье, поэтому ничего удивительного не было, не думаю что ему больше тридцати пяти. Высокий, широкие плечи и крепкие руки, судя по костяшкам пальцев — боец, когда человек часто наносит удары кулаками, кости нарастают хрящами и такие руки ни с чем не спутаешь. Черные брюки облегали крепкие ноги, на спинке стула висел черный китель, с золотой оторочкой, ни каких других знаков отличия не было, но и кроме Начальника тюрьмы такую форму никто не носил. Понятно почему на моей форме, стойка воротника черная, никто не спутает, кому именно я служу. Темные с шоколадным отливом волосы, коротко остриженные по бокам, были аккуратно зачесаны назад и открывали высокий лоб и лицо аристократа. Широкие острые скулы, тонкий прямой нос, глаз я не видел сейчас, но помнил их по прошлой встрече, внимательные и цепкие, редкого золотого цвета. В этом человеке было что-то пугающее, может встреться мы при других обстоятельствах, я бы этого не почувствовал. - Если ты достаточно меня разглядел, то шевели уже быстрее руками и выполняй свою работу, - вот мне за попытку незаметно разглядывать человека. День пролетел так быстро, что я не заметил, как часы показали десять вчера, с обеда Милорд так и не появился, поэтому я погасил огонь в камине и отправился в душ. Один из плюсов моей должности, что душ я мог принимать даже во время отбоя, когда в нем уже никого не было. Быстро помывшись, я отчитался старшему дежурному и ушел в свою камеру. Через несколько минут он пришел и запер ее на ключ. Не знал, надо ли просить открыть ее в пять утра, поэтому на всякий случай озвучил. Охранник ничего не сказал. Я лежал и прокручивал в голове весь прошедший день, потом вспоминал все, что за время нахождения здесь слышал об Аверли, и сравнивал со своими собственными ощущениями. Казалось стоит понять этого человека и он станет менее пугающим, или более, если хотя бы часть из слухов правда. С его приходом условия содержания заключенных улучшились, но и дисциплина ужесточилась, причем это касалось и подчиненных. Строгое соблюдение правил избавляло от проблем всех, а несоблюдение жестко наказывалось. В то же время история с Медвежонком показательна, не смотря на строгий самоконтроль, если угодить в нужное место, можно получить реакцию несоразмерную поступку. Не зря Вэрр дал те указания, не врать, выполнять правила и соблюдать чистоту. Хотя бы здесь я избегу провала. Как только я закрыл глаза, мир погрузился в темноту. Ни какие сны мне так и не снились.