***
Частые прогулки на свежем воздухе, теперь, казалось, начали отражаться на здоровье. Спустя несколько дней, Цзин Юань вдруг ощутил резкую волну усталости, охватившую его тело, словно невидимая рука сжимала всё туже сильнее. Горячие волны перекатывались по его телу, а голова казалась такой тяжелой, будто наполненной свинцом. И нет, это не была просто попытка уйти от работы, как обычно — он действительно чувствовал себя плохо. Пришлось принять тяжелое решение: Фу Сьюань временно возьмет на себя его обязанности. Все необходимые указания и рекомендации были переданы, и теперь генерал Облачных Рыцарей может законно отдохнуть и восстановиться, пока не почувствует себя лучше и не будет готов вернуться к своим обязанностям. — Приведите ко мне того, кто сможет как следует меня осмотреть, — тихо произносит мужчина, закрывая глаза, ощущая жар, что течет по всему его телу. Неутолимое чувство слабости заставляло тело дрожать, словно лист на ветру, и он внезапно осознавал, что это нечто серьезное. Даже в бездействии разум работал на полную мощность, пытаясь понять, что же происходит с телом. Яньцин, верный подручный, лишь кивнул, поспешив, как можно быстрее, передать приказ другим. Он знал, что у генерала нет привычки позволять себе слабость, и если тот просит помощи, это означает, что ситуация серьезная. Юань отчаянно раскинулся на своей постели, чувствуя собственный жар тела, который словно пытался вырваться наружу. Его грудь тяжело вздымалась, а мысли было трудно собрать в одну целостную картину, как будто они плыли в безымянном потоке, не находя своего пути. Страх, тоска и неопределенность смешивались в туманном сознании, оставляя лишь мутный след тревоги. То, что обычно было надежным и стабильным, теперь рушилось под напором невидимой силы, заставляя Юаня ощущать себя уязвимым и беспомощным. Спустя некоторое время к нему вернулись с помощью. Сквозь пелену сна мужчина слышал лишь звук открывающейся двери, а после тихих шагов. В комнату зашли двое. Тени век закрывали его глаза, но он ощущал чужое присутствие, как дуновение ветра, неявное, но заметное. Как долгожданные посланцы отрады в безмолвии его темного убежища. — Генерал, мы привели к вам того, кто сможет вам оказать помощь. Данный мужчина умеет прекрасно врачевать, а также крайне наблюдателен и мастер своего дела, — произносит ровным голосом страж, пока Цзин Юань старается поднять свою голову. Чужой голос прозвучал как ручей, пробивающийся сквозь скалы, напоминая, что надежда всегда найдет путь к свету. Но для уставшего мужчины это словно капля прохлады в раскалённом песке, чуть-чуть облегчающая его страдания. Он застыл. В моменте, когда его взгляд встретился с холодным, пронзительным взглядом Лочи, Цзин Юань почувствовал, что его мысли окутывает ледяной туман. Эти зелёные глаза казались глубокими, как бездна, в которой утонуть было бы столь легко, но выбраться — почти невозможно. В горле высохло от волнения, будто генерал моментально оказался в пустыне, где каждая капля воды — ценнейшее сокровище. Но даже в этом мучительном состоянии он не отвёл взгляда, словно пытаясь проникнуть сквозь покров молчаливой загадочности. Лицо Лочи оставалось неподвижным, как высеченным из мрамора, без малейшего проблеска эмоций. Доктор не выказывал ни сострадания, ни насмешки. Для мужчины фактом было то, что Лоча обладал непререкаемыми медицинскими навыками, способными вызвать восхищение. Но в глубине его сознания проскальзывала тень сомнения, что этот торговец, скрытный и загадочный, имел связь с Яоши. И ему, Юаню, отчаянно не хотелось иметь дело с кем-то, кто мог быть вовлечен в подобное. Цзин Юань вздохнул, пытаясь освободиться от давящего напряжения, что окружало его, как тесный узел на шее. Его слова благодарности казались ему чем-то обремененным, словно в каждом звуке прозвучала нота тревоги, скрытой за тонкой вуалью вежливости. Кивок головы был молчаливой просьбой оставить их наедине. Шевеля пальцами, мужчина поправил свои вьющиеся белые волосы, но даже это движение казалось ему каким-то автоматическим, лишенным подлинного смысла. Внутреннее напряжение все еще гнало холодным потоком по коже, тысячи игл пронзали плоть, не давая покоя ни на миг. Присев на кровать, генерал скрестил ноги. И когда его взгляд встретился с торговцем, стоявшим неподвижно возле двери, сердце замерло на мгновение. — Здравствуйте, генерал, — прозвучал голос Лочи, отстраненный и спокойный. — Расскажите мне более подробно о том, что беспокоит вас. Я постараюсь помочь вам разобраться в этом. В золотых глазах генерала замелькали невыразимые эмоции, смешанные с изумлением и неопределенной тревогой. Время начало замедляться, каждая секунда становилась более драгоценной, чем когда-либо прежде. Мужчина ощущал, что каждое слово, произнесенное Лочей тихим голосом, проникая в самые глубины его души. Торговец звучал как музыка, нежная и завораживающая. Почувствовал, как сердце стучит сильнее, чем обычно, будто оно старалось выбиться из его груди, но, вместо этого, пронзило его ощущением уязвимости. Это было нечто новое и непривычное для генерала, который привык держать себя в руках и не поддаваться слабостям. Но сейчас он был как ребенок, потерявшийся во тьме. Не в болезни дело, скорее в ощущении необычной близости с этим блондином. Это было что-то большее, чем просто наличие другого человека в комнате. Это было какое-то странное переплетение судеб, которое заставляло его чувствовать себя живым и одновременно беззащитным. — Не стойте, подойдите, — прошептал Цзин Юань, слыша в своем голосе отголоски неуверенности. Силуэт медленно приближался к нему, словно тянулся по инерции, и в конце концов, Лоча сел рядом, оставаясь на расстоянии вытянутой руки. Вот он, весь во всей своей красе. Лоча, со своими длинными пшеничными волосами, которые плавно струились по плечам, в идеально сидящем белом костюме, сидел перед ним. Цзин Юань исптывал странное волнение, когда они остались наедине. Его сердце трепетало, и казалось, что каждый удар отзывался эхом в его голове. Хотелось взять Лочу за плечи, закричать, умолять отбросить все предрассудки и дать шанс на спокойную жизнь на Лофу, но понимал, что это лишь мечты, далекие от реальности. Он продолжал блуждать взглядом по мягким локонам Лочи, следил за каждой прядью, как они нежно касались его шеи, плеч, скользили по ткани костюма. Эта близость сводила с ума, заставляя забыть о своей слабости и болезненности. В этот момент весь мир сузился до этого человека, его фигуры, его присутствия. — Генерал, вы слышите меня? — голос Лочи, слегка настороженный и удивленный, прервал внезапный поток мыслей. Доктор приподнял одну бровь в недоумении, глядя на сидящего мужчину пристально. Цзин Юань очнулся от своих размышлений, чувствуя, как жар разливается по щекам от смущения. Его сухие губы дрогнули, и он быстро облизнул их, пытаясь собраться с мыслями. — Прошу прощения, — смутился тот, стараясь скрыть своё замешательство. — Мне просто трудно сосредоточиться. Лицо доктора оставалось невозмутимым, но в глазах мелькнула искра любопытства. Генерал ясно понимал, как каждое движение мужчины притягивало его, как магнит. Казалось, что напряжение в комнате можно было резать ножом. Он слышал каждый вздох Лочи, будто эти действия были специально рассчитаны, чтобы свести генерала с ума. Цзин Юань собрал волю в кулак и, смотря прямо в глаза Лочи, начал рассказывать о своих симптомах. Его голос был хриплым, но уверенным. Генерал описывал, как его тело горит изнутри, как голова кажется тяжелой, а мысли разбегаются в разные стороны. Каждое слово давалось ему с трудом, но он понимал, что должен быть честен, чтобы Лоча мог ему помочь. Лоча, внимательно слушая, кивал в такт словам генерала, не перебивая и не спеша с выводами. Каждое движение доктора было плавным и выверенным, он тщательно взвешивал каждую деталь. Иногда блондин приподнимал голову, глаза чуть прищурились, когда погружался в свои мысли, анализируя услышанное. Цзин Юань замечал, как нарастает напряжение, но старался оставаться собранным и честно описывать свои симптомы. Генерал продолжал говорить, его голос подрагивал от смущения, но старался не упускать ни одной важной детали. Описывал, как тело горит изнутри, как голова кажется тяжелой, а мысли разбегаются в разные стороны. Спустя долгую паузу, когда Юань уже начинал волноваться, что сказал что-то не так, Лоча наконец заговорил. Его голос был ровным и спокойным, как всегда: — Понятно, — произнёс он, чуть приподняв подбородок и вернув взгляд на Юаня. — Ваши симптомы требуют тщательного осмотра. Очень резко генерал осознал, что был лишь в пижамных штанах, фактически обнажённый перед доктором. Это осознание ударило по нему, заставляя кровь приливать к щекам, от чего ему стало ещё более неудобно и неловко. Лоча, казалось, не замечал смущения генерала или же умело его игнорировал. Сердце Юаня забилось быстрее, а дыхание стало прерывистым. Его мысли метались, пытаясь найти хоть какой-то выход из этой неловкой ситуации, но ничего не приходило в голову. Он хотел сказать что-то, чтобы сгладить своё смущение, но слова застревали в горле. Тем временем, Лоча спокойно и методично достал из своего рукава золотой крест, который мягко мерцал изумрудным свечением. Руки доктора, облаченные в чёрные тканевые перчатки, двигались с удивительной ловкостью и точностью, как у опытного мастера. Этот крест выглядел необычно, словно был чем-то большим, чем просто украшением. Лоча осторожно поднял его, и свет изумрудного сияния отразился в его глазах, придавая ему почти мистический вид. — Этот артефакт поможет нам лучше понять, что происходит с вашим организмом, — объяснил Лоча. — Пожалуйста, постарайтесь расслабиться, ложитесь на спину. Юань постарался сделать глубокий вдох, чтобы успокоить свои нервы. Он наблюдал, как Лоча приближается с крестом, чувствуя легкую дрожь по всему телу. Лоча медленно подвёл крест к груди генерала, и в этот момент Юань почувствовал, как по его телу разливается тёплая, успокаивающая энергия. Яркий свет становился только ярче, окутывая его тело и проникая в самую его суть. Это ощущение было странным, но не неприятным. Напротив, он чувствовал, как его боль и усталость постепенно отступают, сменяясь чувством лёгкости и покоя. Юань закрыл глаза, доверившись этим словам, и позволил тёплому свечению окутать его полностью. С каждой секундой напряжение в уставшем теле спадает, а разум проясняется. Лоча продолжал держать крест, его глаза были сосредоточены только на артефакте, а движения были чёткими. Перед ним очевидно сидит человек, который действительно знает, что делает. Неожиданно доктор наклонился ближе, его дыхание стало более ощутимым, и Юань почувствовал резкую теплоту, которая разлилась по всему телу. Это тепло было словно огонь, который медленно охватывал его изнутри, заполняя каждый уголок души и тела. Смущение вновь стремительно разлилось по всему лицу генерала, и он почувствовал, как его щеки пылают. Жар в груди вспыхнул с новой силой, внутренняя борьба достигла своего апогея. Резко открыв глаза, генерал увидел, как Лоча внимательно наблюдает за ним. Он не хотел быть таким уязвимым перед этим человеком, но в то же время, не мог противиться. Мужчина заметил невиданный ему ранее блеск в чужих глазах. В этот момент время словно замедлилось, и каждый мельчайший нюанс стал предельно отчетливым. Зелёный зрачок Лочи расширился, как будто поглощая свет, и на мгновение казалось, что в его глубине можно увидеть собственное отражение души. Радужка хитро дрогнула, изумрудные переливы играли на ней, раскрывая нечто сокровенное, скрытое глубоко внутри. По спине пробежал холодок, а сердце начало биться быстрее, заглушая все звуки вокруг. В этих глазах было что-то необъяснимо притягательное, что-то, что вызывало одновременно страх и восхищение. Словно Лоча открыл перед ним маленькую дверь в свою душу, но тут же захлопнул её, оставив генерала гадать о том, что же он увидел в этом кратком миге. Генерал не мог понять, действительно ли он заметил этот блеск, или же это было всего лишь игрой его разгорячённого воображения. Возможно, он сам себе всё это придумал, и торговец вовсе ничего не понял, не обратил внимание на то, как ткань его пижамных штанов предательски приподнялась. Но в этот момент, всё его существо кричало о том, что это не просто фантазия. Это было реальным, ощутимым. Тишина в комнате становилась невыносимой, воздух стал явно гуще, наполняясь напряжением и ожиданием. Юань пытался сосредоточиться на своём дыхании, но каждый вдох давался с трудом. Рука в чёрной перчатке легко коснулась плеча генерала Облачных Рыцарей, и это прикосновение было одновременно обжигающим и успокаивающим. Мужчина вздрогнул, но не отодвинулся, чувствуя, как жар от прикосновения распространяется по телу. Ручка скользнула вдоль широкой груди, вызвав мурашки, которые пробежали от затылка до поясницы. Тонкая ткань перчатки едва заметно касалась кожи, создавая ощущение лёгкого, почти призрачного прикосновения. Мышцы генерала под пальцами Лочи слегка напряглись, реагируя на этот неожиданный контакт. Перчатка скользила медленно, с точностью и уверенностью, словно доктор читал невидимые строки на его теле. Это прикосновение было одновременно холодным и тёплым, создавая странное ощущение контраста. Казалось, будто гладкая ткань впитывала тепло его кожи, оставляя за собой едва уловимый след прохлады. Дыхание становится неровным, сердце начинает биться быстрее. Этот жест, столь простой на первый взгляд, пробуждал в нём множество противоречивых эмоций. Смущение и напряжение переплетались с едва уловимым трепетом, заставляя чувствовать себя уязвимым и одновременно живым. — У вашего тела очень интересная реакция на меня, генерал, — хитро шепчет странствующий торговец, а уголки его губ лукаво поползли вверх, стоило ручке ловко коснуться резинки штанов. Лоча продолжал свою работу, не спеша, его кроткая улыбка едва заметна. Он держал золотой крест, который излучал изумрудное свечение, исцеляя генерала от болезни. Вторая рука неожиданно стянула ткань штанов и белья вниз. Лицо Юаня снова вспыхнуло от смущения, когда он в полной мере осознал, насколько близко к нему находится Лоча. Сердце начинает биться только быстрее, а дыхание становится томным. Эти глаза, этот взгляд, эти тонкие пальцы — они притягивали его, заставляя забыть о дистанции между ними. Тонкие пальцы Лочи, облачённые в чёрные тканевые перчатки, медленно спускают пижамные штаны и белье вниз. Прикосновения к теплой плоти были обманчиво холодными, как будто холод исходил не от перчаток, а от самого доктора. Указательный и большой палец сделали колечко, которое неожиданно обхватило головку члена генерала. Они двигались медленно, жадно изучая каждый сантиметр чувствительной кожи. Эти холодные касания проникают глубже, пробираясь сквозь его плоть к самому сердцу. В этом прикосновении было что-то, что заставляло мужчину позволять себе быть уязвимым. Каждый раз, когда перчатка скользила по его коже, мышцы Юаня напрягаются, а сердце начинает биться только быстрее. Могло показаться, что прикосновения Лочи проникали глубже, чем просто физически, они проникали в мысли и чувства. Смущение разливалось по всему телу, как горячая волна, и он не мог ничего с этим поделать. Ему было неудобно, его застали врасплох, обнаженного и беспомощного. Слишком трудно сохранять спокойствие под этим пристальным и проницательным взглядом Лочи. Каждый раз, когда Лочи проводил пальцами по длинне, Юань невольно вздрагивал. Холод от пальцев Лочи был необычным, тот не просто охлаждал кожу, но и вызывал ощущение легкого онемения, усыпляя. Мужчина старался не обращать внимания на эти ощущения, но каждый новый контакт пальцев напоминал ему о их присутствии. Глаза Лочи сверкнули зелёным огнем, и этот огонь казался жутко живым, наполненным каким-то злорадным удовлетворением. Это был взгляд существа, обладающего властью. Юань пытался держать себя в руках, ругая себя за слабость. Какой он, чёрт возьми, генерал Облачных Рырацей Лофу Сяньчжоу, если так просто готов сдаться мерзости Изобилия? Его мысли метались, подобно затравленным зверям в клетке, но тело не слушалось. Каждый взгляд Лочи казался наваждением, парализующим сильную волю. Юань чувствовал себя пленником, застывшим под этим пронзительным, почти гипнотическими прикосновения. Казалось, что Лочи видит его насквозь, читает его мысли и желания, обнажая все слабости и страхи. Тело продолжало покорно лежать, даже когда разум кричал о необходимости сопротивления. Он наблюдал за ловкой ручкой Лочи, как та медленно двигалась, касаясь его кожи, обжигая с новой силой. Эти прикосновения были холодными, но в то же время пронизывали теплом, создавая невыносимый контраст. Каждый новый контакт пальцев Лочи напоминал Юаню, насколько он уязвим в этот момент. Смех Лочи раздавался как тихое эхо в комнате, усиливая ощущение безысходности. Уверенность и сила Юаня тают под этим взглядом и касаниями. Он хотел кричать, умолять остановиться, но слова застряли в горле, превращаясь в молчаливый крик отчаяния. Доктор открыто играет с ним, как кошка с мышью, наслаждаясь каждым моментом их встречи. Каждое движение, каждый жест Лочи казался тщательно рассчитанным, чтобы усилить чувство беспомощности у генерала. Торговцу лишь в радость. «Колечко» медленно проходится по всей длине, вызывая по коже приятные мурашки. Естественной смазки вполне себе хватало для того, чтобы ткань перчаток скользила достаточно быстро, доставляя максимум удовольствия пациенту: оттягивая крайнюю плоть, дразня уязвимую уретру, потирая покрасневшую головку, и вот первая капелька предэякулята запачкала черную ткань. Доктор не спешил: он открыто мучал Юаня, забирая все его чувства себе, заставляя мужчину терпеть и извиваться под своей рукой, настолько, насколько ему самому хотелось. Пальцы доктора, тонкие и холодные, медленно скользили всему члену, вызывая мурашки и непроизвольные вздрагивания. — Генерал, — прошептал Лоча, его голос звучал как шелест змеи, проникая в самые глубины разума Юаня. — Вы так напряжены. Расслабьтесь, позвольте мне помочь вам, – эти слова были пропитаны ложной заботой, и Юань это знал, но не мог противостоять. Когда Лоча понял, что вот-вот Юань достигнет предела, он сильнее сжал колечко пальцев, нарочно остановив движение. Это не помешало генералу обмякнуть в его руках целиком, излиться ему в руку. Генерал медленно приоткрыл глаза, и в ту же секунду осознал, что все это время Лоча никогда не смотрел ему прямо в глаза. В его воспоминаниях отразилось лишь мелькание зелёного света, скользящего по сторонам, словно он играл в определённую игру, избегая непосредственного контакта. Эта мысль отрезвила на мгновение, заставив понять, что его уязвимость, его страхи, все его чувства, которыми Лоча манипулировал, были лишь представлением, театром теней. С тоской и горечью в сердце Юань начал смотреть на доктора, который продолжал играть с ним и его чувствами. Во взгляде блондина не было сострадания, не было жалости, лишь холодное превосходство, словно он смотрел на марионетку, которой легко манипулировал. Генерал почувствовал себя ещё более несчастным, понимая, что все страдания, все мучения были лишь развлечением для странствующего торговца, игрой в психологическое превосходство. Юань продолжал молчать и тяжело дышать после короткого оргазма, его взгляд остался прикованным к Лоче. Но доктор продолжал избегать прямого контакта. Отчаяние медленно овладело Юанем, затопив сердце горькой печалью и неопределенностью. Он понимал, что даже если сможет прикоснуться к Лоче, даже если сумеет найти ответы на свои вопросы, это не принесет ему долгожданного облегчения. И в этот момент, когда золотые глаза скользили по безупречному контуру Лочи, мужчина почувствовал, что он находится на грани бездны. На грани, за которой скрывалось неизвестное и непознанное, что могло поглотить его целиком, оставив лишь пустоту и отчаяние. Цзин Юаню казалось, что каждая клеточка его тела молится о прикосновении к Лоче. Руки дрожали от желания обнять доктора, крепко сжать к себе и никогда уже не отпускать. Он представлял, как его пальцы плавно скользят по бледной коже щеки, как он обнимает блондина с нежностью и негласным обещанием защитить от тьмы. Но реальность была беспощадной: Лоча оставался недосягаемым, как фантом, не поддающийся реальности. Юань мог лишь мечтать о том, что в другой реальности, они уже держатся за руки, что они находят утешение и покой в объятиях друг друга. Но в этом мире, его мечты оставались лишь мертвыми фантазиями, разрушаемыми реальностью и разумом, который сопротивлялся влечению. Скрыв крест, Лоча сдержанно встал с кровати, как будто ничего не произошло. Пока он спускал перчатку с руки, генерал не мог оторвать от него взгляда. Это был момент, который он ждал, и в то же время боялся встречи с глазами доктора. Но когда тонкая ткань перчатки наконец освободила пальцы Лочи, Юань ощутил, как в воздухе повисла напряженная тишина. И вот, внезапно, оскверненная перчатка, словно тяжелый предмет, бросается на грудь мужчины. Он чувствует её вес, её холод, как будто она олицетворяет все, что доктор хочет ему сообщить. — Мастер Лоча, — заговорил Цзин Юань, его голос звучал слабо и робко, но достаточно ясно в тишине комнаты. — Спасибо… за всё. Лоча остановился у двери, не поворачиваясь к генералу. Его ответ был коротким: — Всегда рад помочь, генерал. Лоча ушёл. Буквально исчез, оставив за собой лишь тишину и пустоту, которая словно окутала комнату невидимым покрывалом. Всё, что оставалось, это воспоминания о недавнем присутствии, которые взволновали и раскачали его внутренний мир. Цзин Юань остался лежать на кровати, уставившись в потолок, утонув в собственных мыслях. Пустота комнаты после ухода Лочи напоминала о мимолетности встречи, словно был лишь момент, чтобы пересечься в этом мире и разойтись по своим дорогам. Когда-то он мечтал о такой встрече, о том, чтобы увидеть собственное отражение в глазах другого, но судьба решила иначе. Слишком многое осталось несказанным, слишком многое осталось скрытым за масками и тайнами, что каждый из них носил в своей душе. Он знал, что это было последнее сближение их судеб, и хотя время и пространство разделили их на непреодолимые расстояния, но что-то внутри него все еще тянулось к доктору, словно невидимая нить, что соединяет их сердца в этот короткий момент истины. В следующий раз они посмотрят в глаза друг друга только в Доме кандалов.Часть 1
18 мая 2024 г. в 18:08
Он проникнул в самые глубины сущности иномирца, обнаруживая каждый секрет, каждую скрытую мысль. Во взгляде генерала Лофу Сяньчжоу сквозило особое внимание, стремление понять, исследовать и раскрыть все тайны этого загадочного странствующего торговца. Не случаен ли был его приезд?
Это была собственная инициатива Юаня начать слежку за Лочей. Первоначально, это казалось ему забавным — наблюдать, как доктор оглядывается по сторонам, пытаясь вычислить, кто же именно так настойчиво следит за ним взглядом. Генерал часто устраивался в каком-нибудь укромном месте, откуда мог наблюдать за странствующим торвгоцем, и каждый раз это приносило ему некое удовольствие.
Недели шли, и казалось, что блондин, наконец-то, догадался о наблюдении. Он стал вести себя осторожнее, внимательнее оглядывался вокруг, словно ожидая обнаружить уже не такого и тайного наблюдателя. Но несмотря на все свои подозрения, Лоча оставался таким же сдержанным и отстраненным, как и раньше, не выдавая своих подозрений, что только усиливало усмешку генерала.
В какой-то момент, генерал почувствовал, что эта маленькая преграда в виде зонта, мешает ему полностью разглядеть лицо Лочи. Он мог видеть лишь его общий контур, а детали скрылись от любопытного взгляда. Иногда ему даже хотелось подойти и лично связать ему руки, дабы блондин не смел так жестоко мешать себя рассматривать. Однако правила игры были неумолимы: сохранение анонимности было первостепенной задачей. Генералу, несмотря на свои желания, приходилось придерживаться этой роли наблюдателя, скрывая свои истинные намерения. В то же время, он не мог не уважать умение доктора управляться с этой ситуацией. Казалось, что торговец чувствует каждое движение, каждое изменение в окружающей обстановке, словно он читал мысли генерала. Это вызывало восхищение и некоторую долю тревоги — что если Лоча действительно знает о истинной цели слежки? Но в то же время, он не допускал никаких просчетов, не давая своему преследователю повода для подозрений. Этот баланс между осведомленностью и демонстрацией миролюбия делал его еще более загадочным и привлекательным в глазах Цзин Юаня.
Блондин, окутанный своим зонтом, казался недосягаемым, свернутый в свою собственную сферу, защищаясь от любых попыток разглядеть его более пристально. Но каждый жест торговца, каждое скрытое движение, лишь усиливало интерес Юаня. Он видел не только поверхностные моменты, но и скрытые под ними, стремясь понять сущность этого загадочного гостя Лофу. А доктор продолжал оставаться неприступным, что только усиливало его влечение к этому человеку.
Каждое движение было точно тщательно спланировано заранее, будто торговец предвидел, что за ним наблюдают. Зонт, который он неотлучно держал в руках уже как несколько недель, казался не только защитой от внешних воздействий, но и барьером, отделяющим от внешнего мира. Яркие, как янтарь, глаза Юаня, взывающие к таинственному торговцу, никак, увы, не могли проникнуть сквозь этот невидимый щит. Под этим зонтом Лоча хранил не только свою внешность, но и свои истинные намерения, оставляя всех в полной неопределенности и загадке, лишая всех возможности рассмотреть его истинное лицо из-под заслонки зонта.
Ветер шептал сквозь своды Звёздного дворца, а тишина наполнялась напряжением, которое можно было бы разрезать ножом, шумные улицы заполнялись людьми. В этом море суеты и движения, Лоча, торговец издалека, начинал таять, как будто тень, плавно растворился в потоке. Его облик терял четкость, становясь неуловимым в массе, словно он был частью этой толпы, а не отдельной личностью. Взгляды проходящих мимо не задерживались на нем, а его присутствие становилось невидимым для всех, кроме Юаня, чьи глаза всё так же следили за каждым шагом. Плавные движения, скрытые под обычными жестами, делали Лочу похожим на всех остальных, теряясь в многочисленных лицах и силуэтах, что таились в толпе.
Каждый раз, когда Цзин Юань следит за Лочей, его внимание мгновенно притягивают зеленые глаза и длинные пшеничные волосы таинственного торговца. Эти черты лица и их загадочная привлекательность словно обвивают разум, заставляя неотступно думать о сути этой личности. С каждым новым разом, генерал все более глубоко проникает в тайные паутины сущности доктора. На первый взгляд, он обнаруживает лишь обыденные черты — покой, выдержанность, таинственность. Но постепенно, раскрывая привычки, мимику, интонации, Юань начинает замечать, что за этими поверхностными признаками скрывается гораздо более сложный пазл.
Зеленые глаза сверкали яркими, словно два звездных сияния на глубоком ночном небе. Их свет был столь манящим, что казалось, будто сама природа застыла в ожидании их волшебного взгляда. В каждом зелёном отблеске просыпалась жизнь: отражались зелёные листья деревьев, переливались оттенками травы, звучали шепотом воды в ручьях. Они обладали необыкновенной силой притяжения. Глубина этих глаз казалась бездонной, они были окном в душу.
Длинные пшеничные волосы были столь мягкими и гладкими, как ласковые прикосновения ветра в теплый летний вечер. Они плавно колыхались под легким дуновением, будто пляшущие золотые нити, распутанные на ветру. Эти волосы обрамляли его лицо, как золотые лучи солнца, играющие на его коже и придавая ей особый сияющий оттенок.
Его глаза, холодные и глубокие, остаются спокойными и безразличными к окружающему миру, можно подумать, что он смотрит сквозь него. Взгляд Лочи, хоть и молчаливый, но полон уверенности. Во время общения с окружающими, странствующий торговец остается сдержанным и невозмутимым. Он проявляет высокую степень вежливости и внимательности к каждому, кто вступает в контакт с ним, словно уделяет собеседнику всю свою концентрацию и уважение. В его манерах нет ни тени грубости или невежливости, каждое слово и жест подобраны с особой тщательностью. Однако, за этим прикрытием вежливости и сдержанности скрывается феноменальная способность Лочи замечать каждую деталь вокруг себя. Конечно, мерзости Изобилия нужно держать всё под своим контролем. Доктор будто сканирует окружающее пространство, улавливая мельчайшие нюансы и оттенки, которые могут остаться незамеченными для других.
Лоча, вечный наблюдатель, редко даёт волю своим эмоциям, и улыбка на бледном лице — это редкость. Его устремленные вниз губы и неподвижное выражение лица создают впечатление строгости и неприступности. Когда другие приветствуют доктора только с улыбкой и пущей теплотой, блондин предпочитает сохранять свою маску серьезности, по-видимому не признавая никаких эмоциональных выражений, кроме сосредоточенности. Даже когда разговор становится более дружелюбным или шутливым, мужчина остается невозмутимым, не допуская ни единой складки на своем лице.
Но тот момент, когда улыбка непроизвольно промелькает на губах Лочи, словно весенний луч солнца проникает сквозь тучи, взгляд Цзин Юаня притянулся к нему ещё сильнее. Внезапно весь мир вокруг исчез, а внимание сосредоточилось лишь на этом загадочном торговце. Кажется, время остановилось, и в тишине раздался лишь едва слышный шепот сердца, в котором таилось неподдельное трепетное восхищение. Генерал не мог оторвать своего взгляда от Лочи, погружаясь в глубины его души через этот едва заметный проблеск эмоции. Он ощущал, как сердце бьётся сильнее, словно птица, впервые взлетающая в небо, испытывая восторг от красоты и чистоты этого мгновения.
И тогда, когда впервые послышался тихий смех доктора, Юань терял голову. Испытывал навязчивое желание прикоснуться к этим светлым локонам, так и мечтал запечатлеть эту улыбку на серьезном лице навечно. В этот мимолетный промежуток счастья, словно магия, сердце генерала погрузилось в бездонную пропасть трепетного восхищения, полагаясь на каждое мгновение.
В конечном итоге, его любопытство становится горячим желанием проникнуть вглубь темной души Лочи.
И вот, наконец, Юань решает отвлечься от этих неправильных мыслей и сосредоточиться на своих собственных целях и задачах.
Внимание генерала к Лоче становится почти одержимым, как будто в нём просыпается нечто, что долгое время спало в глубинах души. Он осознает, что в этом таится его слабость. Восхищение, которое он испытывает к этому загадочному торговцу, заставляет забыть обо всём остальном, погрузиться в мир собственных фантазий и желаний. И в этом мире нет места ни для тревоги, ни для сомнений, есть только желание быть рядом с Лочей, быть ему полезным и нужным, даже если это невозможно.
Спустя несколько недель, Цзин Юань уже не ограничивался лишь созерцанием блондина с балкона Звёздного дворца, а вмешивался в его жизнь прямо на улицах. Когда, в очередной раз, торговец прогуливался по центральной гавани, наблюдатель начинал тихо шагать за ним, скрывая руки за спиной. Генерал был непреклонен в своем стремлении узнать о ходе миссии «гробовщика» на Лофу. Лоча же отвечал кратко и сдержанно, явно демонстрируя свое нежелание вступать в диалог с ним. Тем не менее, Цзин не унывал и продолжал свои попытки. Он провожал Лочу, рассказывая о достопримечательностях и особенностях местной культуры, в то время как тот лишь кивал в ответ и тихо вздыхал. Несмотря на явное нежелание торговца вести беседу, генерал не упускал возможности делиться своими знаниями и опытом. Он упорно стремился пробудить интерес Лочи, хотя тот продолжал показывать, что ему глубоко плевать, и присутствие Юаня только мешает. Странствующий торговец оставался непреклонным в своем молчании, как стена, за которой таяли тайны, недоступные для посторонних глаз. Его холодный взгляд и сдержанные ответы лишь подстёгивали любопытство мужчины, заставляя продолжать свое настойчивое расспрашивание, несмотря ни на что. Юань наслаждался моментами, когда он мог находиться рядом с Лочей, даже если это было лишь мимолетное присутствие. Наблюдать за тем, как его жертва слежки увлеченно рассматривает товары в витринах, становилось для него любимым занятием. Он предпочитал стоять позади него, невидимым наблюдателем, где его дыхание, легкое и теплое, обволакивало чужую шею, словно ненавязчивое напоминание о его присутствии. Иногда прогуливаясь по авеню в компании торговца, генерал временами привлекал внимание девушек из лисьего народа, скорее всего, очередных подруг Тинъюнь. Встреча с таким выдающимся человеком, как генерал Облачных Рыцарей, была для них редким событием, и они не упускали возможности поболтать с ним, приветствуя улыбками и дружелюбными жестами. Юань всегда старался слишком не увлекаться в разговорах с поклонницами, чтобы не отвлекаться от своей главной цели. В то время как, Лоча продолжал шагать, не замедляя темпа, даже в такие моменты, кажется, радуясь тому, что его «преследователь» наконец-то отстал от него.
Каждый вечер, после тяжелого дня генерал Цзин Юань возвращался в свои покои, окутанный вуалью тяжелых раздумий. Словно бремя его собственных мыслей давило на плечи, он проникал в свою комнату, заполнившуюся невыразимым чувством одиночества. С глубоким вздохом тот прикрывал лицо руками, пытаясь уберечь себя от того, что таилось в собственной душе. В эти моменты внутренней борьбы, генерал припоминал каждую мелочь, каждый мимолётный момент, когда его взгляд скользил по Лоче, словно оживленный сон, мучительно повторяющийся в сознании. Он мучил себя мыслями о том, что не должен был так на него смотреть, что его долг — следить, а не желать проникнуть в самую глубь души, излечить от темноты. Генерал шумно выдыхал, отчаянно пытаясь выдуть из себя все эти мучительные мысли, но они, невидимые нити, продолжали обвивать его разум, не давая покоя. В эти моменты мужчина невзначай поглаживал своего верного спутника, Мими, чувствуя, как большие ладони встречают мягкую шерсть льва. Зверёк, определенно чувствуя тревогу своего хозяина, нежно уткнулся в его руку, пытаясь дарить утешение и понимание в ответ. Но несмотря на попытки отвлечь себя, генерал не мог избавиться от той мысли, что мучила его ночью: он желал быть рядом с доктором, погрузиться в ту тайну, которая скрыта за его загадочным взглядом.
Хищный взгляд доктора пронзает как каменный меч, нацеливаясь точно в самые уязвимые места генерала. Цзин Юань ощущает, как страх и тревога заполняют его сердце, словно неистовый поток лавы, готовый вот-вот разрушить все на своем пути. Мысли о торговце тяготят до ужаса, заставляя сердце биться быстрее, в ответ на испытываемое страхом напряжение. Может ли он помочь ему? Этот вопрос звучит как призрачное эхо в ушах, вызывая еще больше сомнений и тревоги. Он жаждет убедить Лочу, что все его планы, все его манипуляции с судьбой — лишь эфемерные желания, что они никогда не принесут ничего кроме разрушения. Но разве не в этом ли сущность мерзости Изобилия?
Тяжесть этого бремени на его плечах словно камень, тянущий его вниз, в бездонную пропасть отчаяния. Юань чувствует, как его душа утонула во мраке, не ведая, как выбраться из этого бездонного океана печали и страха. Не подозревает, насколько хитёр Лоча, какие темные тайны скрывает его душа, и насколько пропитан ум цинизмом. Доктор даже не догадывается, что скоро на его запястья натянут кандалы, вместо того чтобы быть обнятым, пытаясь обрести хоть каплю утешения и покоя. Генерал стоит на краю пропасти, взвешивая свои шансы на спасение от пучины чужой тьмы, не зная, куда идти и что делать. В его сердце горит пламя отчаяния, а в его глазах тлеет последняя искорка надежды на другой ход событий.
Примечания:
Благодарю за прочтение. Буду рад прочитать ваш отзыв.