Бегство от себя

На следующее утро Гермиона не знала, как себя вести. Еë состояние после победы родного факультета можно было назвать критичным, и именно в этот момент гриффиндорка Блэк была рядом. Когда Гермиона проснулась и увидела всë ещë задернутый занавес брюнетки, то судорожно выдохнула. Привести свои мысли в порядок было делом не из легких. На эмоциях она дала повод Блэк считать их парой, но ведь это было неправильно… Или правильно? Грейнджер мгновенно представила злорадные взгляды однокурсниц, когда бы те узнали, что шатенка встречается с девушкой. Лишние поводы для сплетен. А с другой стороны, неужели она была настолько трусихой, чтобы скрывать свою личную жизнь? Блэк была далеко не самым плохим вариантом. Гермиона была уверена, что ей станут завидовать как мальчики, так и девочки, когда увидят, с кем зазнайка состоит в отношениях, хотя, конечно, дело было не в этом. Ей было все равно, кто и как на это отреагирует. Девушка боялась, что погрязнет в этих отношениях и получит очередную порцию боли… Как и в «отношениях» с Уизли. Встав с кровати, Гермиона направилась к тумбочке в поисках зубной щетки. Однокурсницы тоже начали потихоньку просыпаться. Наконец и полог Блэк раскрылся. Гермиона оглянулась на брюнетку. Боги… Неужели кто-то смог создать такое совершенное творение как Блэк. Может быть, чистокровные действительно целованные магией, что люди, рожденные от волшебников, имели такую красоту? Даже сонная Блэк вызывал ворох ярких эмоций и желаний. Казалось, что в ней было соединено все то, что хотела видеть Гермиона в себе и своем спутнике. При этом в ней была загадка, которую Грейнджер объяснить не могла. Невольно застыв у тумбочки, пялясь на Блэк, Грейнджер нарвалась на насмешливый взгляд со стороны брюнетки. Казалось, что она знает все мысли отличницы. Гермиона покраснела и отвернулась, продолжая искать щетку. Только вот думы еë были не о щетке, а о еле прикрытой груди Мэлоди. Шатенка почувствовала, как живот скрутило от тягучего желания. «Черт», — подумала Грейнджер. Отличница понимала, что вчерашняя близость заставила еë желать большего, намного большего… И она не знала, стоит ли идти на поводу своих желаний. Мэлоди для нее была темной лошадкой… И так просто довериться вновь. Гермиона прикусила губу, стараясь через боль унять свое стремление вновь посмотреть на Блэк. — Гермиона, как ты спала? — обеспокоенно произнесла Мэлоди. «Плохо», — подумала Гермиона, вспоминая свои сны, наполненные жаркими поцелуями с той девушкой, которая задала вопрос. Продолжая искать щетку, она произнесла: — Все хорошо. — Ты уверена? — голос Блэк продолжал выражать обеспокоенность. — Может быть, посмотришь на меня. Гермиона напряглась. Она не хотела поворачиваться к Блэк, но решив, что сильнее этого, Грейнджер повернулась и посмотрела прямо на темноволосую девушку. Лицо Мэлоди было задумчивым, на переносице залегла морщинка. Еë волосы ниспадали с плеч каскадом. Пухлые губы периодически что-то произносили, будто про себя. Наконец, Блэк взглянула на Гермиону: — Ты помнишь наш вчерашний разговор? — Я… Знаешь, наверное, это эмоции… Блэк помрачнела: — Ты не хочешь? Лаванда уже выпорхнула из их общей комнаты, а Парвати отправилась в ванную комнату. Две других соседки пока еще спали. Поэтому Гермиона решила, что может сказать все практически открыто. — Я думаю, что здесь не место… Блэк зарычала, и сейчас Гермиона отчетливо увидела в чертах Мэлоди лицо Беллы. Неужели брюнетка взяла не только красоту старшей Блэк, но и еë нрав? — А где место, Грейнджер? Ты ведь дала ответ. — Чувства не поддаются логике! Я не могу так, — тихо, но твердо произнесла отличница. Блэк слегка наклонила голову, с прищуром смотря на отличницу. На губах еë была легкая усмешка. Грейнджер и Блэк пытались побороть друг друга взглядом. Но чем больше Гермиона смотрела, тем выше было еë желание. Блэк была до невозможности восхитительна. — Но ты ведь хочешь меня, — произнесла Мэлоди, растягивая слова. — Мне не нужно проникать в твой разум, чтобы это понять. Я вижу твои расширенные зрачки, учащенное дыхание, пересохшие губы, которые ты, как тебе кажется, незаметно облизываешь. Неужели маленькая девочка не может поддаться искушению? Это ведь может быть таблеткой от всех твоих напастей? Блэк подмигнула Грейнджер и слегка ослабила пояс халата, что невольно больше раскрыло впечатляющие достоинства девушки. «Господи! Где учат сексуальности, и почему Блэк так умело ею пользуется! Она же моя ровесница! Неужели она… » — мысли Грейнджер метались в хаотичном порядке, когда она смотрела на Блэк, элегантно встающую с кровати и направляющуюся к ней. Грейнджер была готова отдаться на волю случая, стать безвольной куклой в руках этой девушки, но Блэк еë вновь удивила. Подойдя к ней очень близко и встав лицом к лицу, Мэлоди произнесла в губы Гермионы: — О, нет, дорогая… Это было бы слишком легко. Я хочу полной капитуляции. Ты должна будешь просить… Просить о прикосновении. Просить о том, чтобы я засунула свою руку в твои трусики и поласкала твою набухшую от желания плоть. Я хочу слышать, как ты произносишь мою фамилию мне на ухо и молишь о большем. Потому что Блэк сложно отказать. Я выучила это от своего отца. Блэки никогда ни за кем не бегают, и как бы я не ненавидела свои корни, я всë же Блэк. И я горжусь тем, кем я являюсь, и не позволю вытирать ноги о себя. Мэлоди резко отошла и отправилась в ванную, как ни в чем не бывало. Гермиона слегка покачнулась от дрожи, прошедшей через все тело. Сила Мэлоди ощущалась всем телом. Огромный магический потенциал чувствовался в этой ведьме, и это заводило ещë больше. «Какая же ты дура, Грейнджер», — пробурчал внутренний голос в голове у отличницы. Последующие дни было сложно назвать прекрасными. Гермиона, лишившись возможности общаться с Мэлоди, часто сидела в библиотеке. Намного чаще, чем раньше. Состояние Гарри тоже настораживало. Он то светился, то был подобен грозной туче. Наблюдая за Северусом Снейпом, Гермиона не могла не заметить его жаркие взгляды в сторону Поттера, когда этого никто не видел. Но Гермиона подмечала все. И не только она. Мэлоди Блэк с любопытством, как и она, наблюдала за парочкой, когда Гермиона бросала взгляды искоса на девушку. Брюнетка уже давно подозревала об их связи, и с каждым разом она в этом убеждалась. Стоит отметить и поведение Снейпа с Блэк. Та на уроке демонстрировала средние силы в защите, но Грейнджер прекрасно понимала, что это притворство, т.к. на первых уроках Блэк была на высоте. Потенциал Мэлоди было невозможно не заметить. И скорее всего, Снейп это подмечал: — Блэк, вы совершенно бездарны! Владение палочкой на нуле! Кто вас учил защите? Какой-то троль? Мэлоди с загадочной улыбкой смотрела в пол, произнося: — Извините, профессор. Видимо, во мне мало способностей предков. На одной из таких тренировок Снейп подошел к Блэк, и до уха Гермионы невольно донеслось: — Я раскрою ваши секреты, — Снейп это произнес с твердой интонацией, нарвавшись на недоуменный взгляд Мэлоди. — О чем вы, профессор? Актерским талантам Блэк можно было позавидовать. Пообещав об этом подумать позже, Гермиона продолжила тренировку. Прошло не так много времени, а за замерзшими окнами крутились снеж­ные хлопья; быстро приближалось Рождество. Хагрид уже притащил, как всегда, в одиночку двенадцать рождественских елок для украшения Большого зала; гирлянды остролиста и серебряной мишуры обви­ли перила лестниц; в шлемах пустых доспехов го­рели негаснущие свечи, и в коридорах с равными промежутками развесили большие пучки омелы. Гермиона не без улыбки наблюдала за тем, как Гарри пытался обойти все омелы, расставленные на пути Избранного. Отличница, с удовольствием следя за Поттером, пыталась отвлечься от своих мысленных переживаний. Рон во всю лобызался с Лавандой, и почему-то Гермиона почти всегда натыкалась на эту парочку. Казалось, что Уизли будто бы за что-то изощренно мстил, и Гермиона не понимала, за что именно. Мэлоди заняла выжидательную позицию, что вроде как обрадовало Гермиону, и в то же время расстроило, ведь порой она оставалась один на один со своими мрачными мыслями. У девушки было очень плотное расписание, и нормально поговорить с Гарри она могла только ве­чером, когда Рон так тесно переплетался с Лавандой, что не замечал, чем в это время занят друг. Конечно же, девушка не хотела находиться там, где было это недоразумение по имени Уизли, поэтому Гарри обычно прихо­дил к ней в библиотеку, а следовательно, разговари­вать приходилось шепотом. — Он имеет полное право целоваться с кем поже­лает, — говорила Гермиона, пока библиотекарша ма­дам Пине прохаживалась вдоль книжных полок у них за спиной. — Меня это совершенно не волнует. Конечно же, это ее волновало. Но говорить об этом Гарри она не спешила. Чтобы сдержать свои эмоции шатенка чуть сильнее надавила на пергамент и случайно прорвала его насквозь. Грейнджер была благодарна Поттеру, что он промолчал. Низко нагнув­шись над «Расширенным курсом зельеварения», мальчик старательно выписывал основные сведения о Долго­летних эликсирах, то и дело останавливаясь, чтобы разобрать ценные дополнения Принца-полукровки к тексту Либациуса Бораго. — Между прочим, — сказала после короткой па­узы Гермиона, — тебе нужно быть поосторожнее. — В последний раз, — прошептал Гарри голосом, слегка осипшим за сорок пять минут молчания. — Я не собираюсь возвращать эту книгу. — Да я не о твоем дурацком Принце, так называе­мом, — зашипела Гермиона, бросая на книгу злобный взгляд. — Я тут зашла в женский туалет, как раз перед тем, как идти в биб­лиотеку, и там было человек десять девочек, в том числе эта Ромильда Вейн, и они обсуждали, как бы подсунуть тебе любовный напиток Все они мечта­ют пойти с тобой к Слизнорту, и, похоже, все заку­пили у Фреда и Джорджа приворотное зелье, а оно, к сожалению, скорее всего, действует… — Что ж ты его не конфисковала? — возмутил­ся Гарри. Казалось невероятным, что мания к неукосни­тельному соблюдению правил вдруг покинула Гер­миону именно в этот критический момент. — Они же не взяли его с собой в туалет, — пре­зрительно ответила Гермиона. — Они просто обсуж­дали вопросы тактики. Вряд ли даже у Принца-по­лукровки, — она снова бросила злобный взгляд на книгу, — найдется средство, нейтрализующее воз­действие дюжины приворотных зелий одновре­менно. Я бы тебе посоветовала взять и пригласить кого-нибудь, тогда остальные поймут, что им рас­считывать не на что. Вечер-то завтра, они уже сов­сем озверели. — Да мне никого не хочется приглашать, — про­мямлил Гарри. Гермиона понимающе улыбнулась. Конечно же, если еë друг пригласит профессора, его как минимум не поймут. — В общем, будь осторожен и не пей что попа­ло, а то Ромильда Вейн, по-моему, настроена серь­езно, — мрачно закончила Гермиона. Она придвинула к себе длинный свиток перга­мента с домашним заданием по нумерологии и сно­ва принялась строчить. Строчки сливались в еë глазах, так как она чувствовала жуткую усталость. К тому же, сны с Блэк, которые еë преследовали каждую ночь, не способствовали высыпанию. — Слушай, — медленно проговорил Гарри, — Филч вроде запретил приносить в школу товары из «Все­возможных волшебных вредилок»? — А кто и когда обращал внимание на запреты Филча? — отозвалась Гермиона, не отрываясь от до­машнего задания. — Но я думал, что почтовых сов обыскивают. Как же эти девчонки протащили в школу любовные на­питки? — Фред и Джордж маскируют их под флаконы с Духами и зелье от кашля, — ответила Гермиона. — Это у них входит в стандартный набор услуг при выполнении заказов по совиной почте. — Я смотрю, ты здорово в этом разбираешься. Гермиона глянула на него с такой же злостью, как только что на «Расширенный курс зельеварения». — Все это было написано на этикетках на обрат­ной стороне пузырьков с зельями, которые они ле­том показывали нам с Джинни, — сказала она холод­но. — Я, к твоему сведению, не подмешиваю людям зелье в стаканы… И не делаю вид, что подмешиваю, это ничем не лучше… Гермиона всë ещë чувствовала легкую обиду на друга, который сделал вид, что подмешал Рону зелье удачи. Если бы он не обманул еë, то возможно они бы и не поссорились. И возможно… Лаванда бы не висла на нем, как лапша на вилке. И сейчас она бы была на еë месте. «И чем бы ты была лучше этой пустоголовой девицы?» — произнес кто-то в голове с интонацией Блэк. — Ладно, ладно, проехали, — быстро сказал Гар­ри. — Дело вот в чем — выходит, Филча можно об­дурить? Девчонки сумели доставить в школу нечто запрещенное под видом чего-то другого! Так поче­му Малфой не мог протащить ожерелье? — Ох, Гарри, только не начинай опять! — Гермиона не хотела об этом думать. От этих мыслей болела голова. — Кстати, я тут кое-что услышал… — вновь промямлил Гарри. — Совершенно случайно проходил мимо подземелий и подслушал интересный разговор Се… профессора Снейпа и Малфоя… Гермиона прищурилась. Конечно, Гарри что-то недоговаривал, но учитывая, что в разговоре фигурирует Снейп… — И? — С настороженной интонацией произнесла Гермиона. Гарри рассказал Гермионе все то, что слышал в коридоре подземелья. — Получается, что Снейп пытался выудить у него информацию о планах Волан-де-Морта… И они говорили так, будто Драко выполняет поручение их Господина… А еще… Да. Ты знала, что Малфой влюблен в тебя? Уши Гарри покраснели так же, как и щеки Гермионы. Она догадывалась, что Малфой не просто так просит еë держаться подальше от Блэк, но не догадывалась, что дело в этом. — Мне это неважно, — быстро произнесла Грейнджер. Она сделала пару записей в пергаменте, а затем произнесла: — А насчет Снейпа… Ты не думал, что он специально так говорил Драко, чтобы тот доверил ему все тайны. — Я и не думал, что Снейп — предатель, — ощетинился друг. — Странно, ведь очень часто ты его подозреваешь в предательстве. — Я… Я пересмотрел свои взгляды, — смутился Гарри. Гермиона хмыкнула: — Пусть так. На Малфоя мне все равно. — Но ты не можешь отрицать, что Малфой задумал что-то гадкое… — Гарри, — Гермиона отложила в сторону пергамент, наклоняясь ближе к другу. — Не лезь в это все. То, что ты можешь сделать в этой ситуации, это сказать обо всем Дамблдору при первой же возможности. Может быть, Дамблдор в курсе планов Малфоя. — Но ведь это подтверждает, что именно Малфой замешан в том, что проклята Белл! — Но он же сказал, что не знает, кто этого сделал, — нахмурилась Гермиона. — Нет, ну почему нет? — настаивал Гарри. — Да пойми ты, — вздохнула Гермиона, — Детек­торы лжи улавливают заклинания, проклятия и мас­кирующие чары, правильно? Они настроены на об­наружение Темной магии и Темных артефактов. Они тут же уловили бы такое могущественное прокля­тие, какое было на ожерелье. Но они не будут ре­агировать на флакон с неправильной этикеткой… И вообще, приворотные зелья — это не Темная ма­гия, они не опасны… — Тебе легко говорить, — буркнул Гарри. Гермиона была уверена, что Избранный думает о своей незавидной участи. —…тут уж сам Филч должен был сообразить, что перед ним не зелье от кашля, но он не очень хоро­ший волшебник, сомневаюсь, что он способен от­личить одно зелье от… Гермиона умолкла на полуслове, услышав движение между темных стел­лажей с книгами. Они замерли, и мгновением поз­днее из-за стеллажа показалось хищное лицо мадам Пинс, сильно смахивающей на стервятника. Свет лампы, которую она держала в руках, невыгодно подчеркивал ввалившиеся щеки, пергаментную кожу и длинный крючковатый нос. — Библиотека закрыта, — сказала она. — Не за­будьте поставить книги на место… Это еще что та­кое?! Ты испортил книгу, дрянной мальчишка?! — Она не библиотечная, это моя книга! — Гарри едва успел схватить со стола «Расширенный курс», к которому уже протянулась когтистая рука библи­отекарши. — Безобразие! — зашипела она. — Варварство! Кощунство! — Просто несколько записей в книге! — оправ­дывался Гарри, выдирая учебник из ее цепких паль­цев. У мадам Пинс был такой вид, словно с ней сейчас сделается припадок. Гермиона судорожно побросала вещи в сумку, схватила Гарри за руку выше локтя и поволокла его к выходу. — Осторожней, а то она запретит тебе пользо­ваться библиотекой! Зачем ты вообще притащил сюда эту глупую книжонку? — Гермиона, я не виноват, если у нее бзик! А мо­жет, она подслушала, как ты высказывалась насчет Филча? Мне всегда казалось, что между ними что-то есть… — Ха-ха! Наслаждаясь тем, что можно снова говорить нор­мальным голосом, ребята возвращались по пустым, освещенным светильниками коридорам в гриффиндорскую гостиную, оживленно обсуждая, возможен ли тайный роман между Филчем и ма­дам Пинс. — Елочные шарики! — назвал Гарри Полной Даме новый праздничный пароль. — И тебе счастливого Рождества! — ответила Пол­ная Дама с плутоватой улыбкой, пропуская их. — Привет, Гарри! — сказала Ромильда Вейн, как только Гарри выбрался из проема в стене. — Хочешь «горной воды»? Гермиона взглянула на друга через плечо, словно хотела сказать: «Что я тебе говорила?». Отойдя чуть дальше, она делала вид, что чем-то занята, пока Гарри пытался всеми силами отвязаться от Ромильды. В это время в проход вошла Мэлоди Блэк. Пройдя мимо краснеющего и бледнеющего Поттера, она направилась к женской спальне. Увидев Гермиону, она слегка помедлила, а затем покачала головой, будто от чего-то себя отговаривая. На пути в спальню еë настиг Коул. Он встал перед входом в спальню. — Коул? — спросила Блэк, сплетая руки на груди крест накрест. — Что-то случилось? — Мэлоди… — парень явно волновался. — Я хотел спросить… Слизнорт приглашает всех на вечеринку… И мне бы хотелось… Точнее… Можно было бы… Если ты, конечно, не п… Блэк устало вздохнула. Еë лицо выражало скуку. — Хорошо, давай пойдем вместе, — протянула Блэк. — Правда? — глаза парня загорелись огнем, а Гермиона была готова убить этого… Коула. Интонация Блэк сменилась, она кошачьей походкой подошла к парню и провела рукой по лицу еле дышащего парня. — Конечно, милый. Я давно хотела пригласить тебя, но не решалась. Я рада, что ты такой храбрый и мужественный, что смог сделать это. Блэк кокетливо стрельнул взглядом на Коула, который счастливо улыбнулся. Гермиона почувствовала как вихрь магии готов устремиться в сторону этого ни в чем невиновного парня. Двойной удар невольно сбил дыхание. Она увидела, как Мэлоди ей ухмыльнулась, когда Коул отошел от неë. Девушка знала, что это провокация, но поделать со своей ревностью ничего не могла. Блэк поднялась наверх. В это время подошел Гарри, который нес коробку конфет. — Я тебе говорила, — сухо произнесла Гермиона. — Пригласи кого-нибудь наконец, тогда они от тебя отцепятся, и ты сможешь… Тут ее лицо застыло окончательно: она увидела Рона и Лаван­ду, которые сплелись в тесном объятии, сидя вдво­ем в одном кресле. — В общем, спокойной ночи, Гарри, — пробор­мотала Гермиона, вновь выходя из гостиной. Сейчас ей было необходимо остаться одной. Последующие дни продолжали больно бить ей прямо в сердце. Они только-только начали проходить невероятно труд­ную тему трансфигурации человека. Работая перед зеркалом, ребята должны были поменять себе цвет бро­вей. Пытаясь хоть как-то перестать чувствовать боль от двойного предательства, Гермиона бессердечно засмеялась, когда Рон с первой попытки ухитрился создать себе весьма эф­фектные закрученные кверху усы. Рон в ответ зло изобразил, как Гермиона подпры­гивает на стуле, вытянув вверх руку, каждый раз, как профессор Макгонагалл задаст какой-нибудь воп­рос. Лаванда и Парвати нашли его пародию необы­чайно смешной, а девушка снова чуть не расплака­лась. Даже Блэк хмыкнула на действия Рона, что задело отличницу вдвойне. Шатенка выскочила из класса, едва прозвенел зво­нок, оставив половину своих вещей на столе. Она бежала до туалета, надеясь, что еë там никто не найдет. Слезы все-таки предательски хлынули из глаз. Господи, как она ненавидела сейчас Рона и Мэлоди! Она не падала ещë так низко никогда. Выглядеть жалкой ей не хотелось, но именно так сейчас она выглядела. Неужели близкий ей человек может быть так жесток? Неужели отказ от отношений так может изменить? Она отомстит. Конечно, это была на неë не похоже, но разбитое сердце ужесточает даже самого доброго человека. Пока она плакала, то не заметила, как в туалет кто-то зашел. — Я слышу плач… И кажется, узнаю голос, — мечтательно проговорила девушка, которую сложно не узнать. — Привет, Полумна, — всхлипнула в кабинке Гермиона. — Здравствуй, Гермиона, — все тем же мечтательным голосом произнесла девушка. — Ты не против, если я открою дверь? Гермиона промолчала, и дверь в кабинку открылась. Полумна обняла девушку за плечи, выводя из кабинки. — Ты расстроилась из-за Рона? Только он может так на тебя повлиять… Гермиона всхлипнула. Полумна всегда была к ней так добра. — Он, он… — Мальчики порой бывают очень жестоки, — грустно произнесла Полумна. — Особенно Рон. Когда они начали выходить из туалета, подошел Гарри. Он нес еë вещи, и Гермиона была безмерно благодарна мальчику. — О, привет, Гарри, — сказала Полумна. — Ты знаешь, что у тебя одна бровь ярко-желтая? — Привет, Полумна. Гермиона, ты забыла в классе… Он протянул ей учебники. — Ах, да, — сказала Гермиона сдавленным голо­сом, взяла свои книги и поскорее отвернулась, что­бы он не заметил, как она вытирает глаза пеналом. — Спасибо, Гарри. Ну, я пойду… Девушка старалась быстрее уйти. Она не хотела, чтобы друг жалел еë. К тому же, у него и без неë было много проблем. Следующие дни были такими же «насыщенными». В один из таких дней ей встретился Маклагген. Он перегородил ей дорогу, поигрывая своими мышцами перед ней. — Грейнджер… — Чего тебе? — довольно грубо произнесла Гермиона. Лицо Кормака заметно сникло: — Вообще-то я хотел пригласить тебя на вечер у Слизнорта… В смысле пойти парой. — Парой? — Гермиона выгнала бровь. — Ну ты и я… Пара, — словно умственно отсталой пояснил ей Кормак. Грейнджер скрипнула зубами. Этот парень ей был противен, однако пользовался популярностью у пустоголовых девушек. Она хотела отомстить, а это был хороший шанс. — Хорошо, идем вместе, — произнесла холодно Гермиона. Кормак горделиво улыбнулся. Он не сомневался в своей победе, а Гермиону воротило от самой себя. Неподалеку стоял бледный Драко, который стал невольным свидетелем данной картины. И когда Маклагген отошел от девушки, Драко быстрым шагом направился к ней. И Гермиона невольно испугалась его решительному настрою. — Грейнджер, надо поговорить. Пошли, зайдем в какой-нибудь класс. — Я не хочу говорить, Малфой. По какому праву… Но Драко еë недослушал. Он схватил еë за руку и повел в пустующий класс, закрыв за собой дверь, он прикоснулся головой к двери, внимательно наблюдая за Гермионой из-за полуприкрытых глаз. — Грейнджер… — Отпусти меня сейчас же, Драко, — шатенка невольно испугалась решительности блондина. — Пожалуйста, не иди с Маклаггеном. Блондин скривился: — Он противный. Гермиона фыркнула: — Это мой выбор! — Ты кому-то пытаешься отомстить? Этому Уизли? Он даже пальца твоего не стоит! Зачем тебе это? Или ты хочешь пойти на зло Блэк, которая решила тебя по какой-то причине игнорировать? Она все-таки воплотила свой план в жизнь? Переспала с тобой? Слова Малфоя больно ударили. Неужели Блэк хотела просто с ней переспать? Но ведь у Малфоя могла играть банальная ревность. Она не могла верить всему, что говорит блондин. — Я не спала с Блэк! — яростно ответила Гермиона. Мальчик выдохнул, проведя рукой по лицу. Его дыхание участилось: — Я рад. — Мне можно идти? Драко все ещë стоял возле двери, не пуская еë на выход. — Драко? Малфой дернулся, услышав свое имя. В его глазах загорелось безумное пламя, и он быстрым шагом двинулся к Гермионе. Гермиона вытащила палочку, но Драко был быстрее: -Экспелиармус! Палочка выпала из рук. И девушка запаниковала ещë больше. Парень подошел ближе и неожиданно грубо притянул к себе Гермиону, целуя еë в губы. Поцелуй был отчаянный, страстный, словно Малфой хотел вложить с него все свои чувства. Но Гермиона не отвечала. Он не вызвал в ней ровным счетом ничего. Она понимала, что если будет вырываться, то это ещë больше будет раззадоривать отчаявшегося парня. Она просто стояла, пока он пытался найти отклик на его чувства. Наконец, он устал это делать и сдался, отходя от неë. Гермиона со всего маху ударила пощечину. Драко сжал губы. — Ты должна была быть благодарна, что я обратил внимание на грязнокровку. Гермиона злобно посмотрела на парня, который был ею отвергнут. Она понимала, что он не хотел этого говорить, и в нем играла обида. В конце концов он был воспитан таким образом, чтобы не считать маглорожденных за людей. Какая злая ирония судьбы. Гермиона молча покинула кабинет, не забыв подобрать свою волшебную палочку. Малфой не чинил ей препятствий. С того времени Гермиона старалась обходить блондина за километр. Он пытался извиниться, но Гермиона каждый раз убегала, и он прекратил свои попытки. В один из дней она сидела в Большом зале, лениво ковыряя еду в тарелке. Вдалеке сидели Рон и Гарри. Неподалеку от них находилась и Блэк, рядом с которой расположился что-то говорящий ей Коул. Она лениво кивала его болтовню, но когда встретилась взглядом с Гермионой, весело рассмеялась на какую-то фразу Коула. Гермиона скрипнула зубами. Мэлоди притворялась, но от этого не была менее раздражающей. Это был идеальный момент для мести. Встав из-за стола, Гермиона направилась к тому месту, где сидела эта компания. — Ой, при­вет, Гермиона! — произнесла Парвати улыбаясь. Должно быть, ей было совестно, что она смеялась над Гермионой на трансфигурации. — Привет, Парвати! — сказала Гермиона, полно­стью игнорируя Рона и Лаванду. — Ты пойдешь се­годня на вечер к Слизнорту? — Никто меня не пригласил, — печально ответила Парвати. — А мне так хотелось пойти. Там, наверное, будет просто замечательно… Ты ведь идешь, да? — Да, я договорилась встретиться с Кормаком в восемь, и мы с ним… Раздался такой звук, какой бывает, когда из засо­рившейся раковины выдергивают затычку, Рон вы­нырнул из объятий Лаванды. Также девушка почувствовала пронзительный взгляд темных глаз. Гермиона как будто ни­чего не видела и не слышала. —…мы с ним пойдем на вечеринку вместе. — Кормак? — сказала Парвати. — Это который Кормак Маклагген? — Ну да, — сладким голосом пропела Гермио­на. — Который чуть было… — она подчеркнула эти два слова, — чуть было не стал вратарем команды Гриффиндора. — Так ты теперь с ним встречаешься? — спроси­ла Парвати с жадным интересом. — Ну да, а разве ты не знала? — сказала Гермиона и захихикала. Месть — это блюдо, которое требуется подавать холодным. — Нет! — ответила Парвати, страшно оживив­шись при таком волнующем известии. — Смотри-ка, ты у нас любишь игроков в квиддич! Сначала Крам, теперь Маклагген… — Я люблю хороших игроков в квиддич, — по­правила Гермиона все с той же нежной улыбкой. — Ну, пока! Мне нужно наряжаться к празднику… Она ушла, а Лаванда и Парвати немедленно при­нялись шептаться, обсуждая потрясающую новость. Гермиона была уверена, что весть будет распространяться со скоростью света. Однако она наслаждалась произведенным эффектом. Что ж… Кажется, что вечеринка обещает быть жаркой.