Рай, подаренный дьяволу

      Голова идёт кругом от навалившихся разом событий. Без всякого чувства стеснения я смотрю в глаза человеку, который только что меня спас и в то же время из-за которого я чуть не расшиблась. Моё маленькое сердце отбивает бешеный ритм, словно отплясывает чечётку, а пульс стучит в висках, препятствуя моему сознанию прийти в норму.       Бан осторожно отрывает меня от себя и ставит на обе ноги на землю. Я слегка покачиваюсь, но вовремя успеваю схватиться за его крепкую руку, которая раза в два больше моей. Её рука, такая горячая и приятная на ощупь…так хочется провести по каждому её участку пальцами, ощутить всю гладкость. Но я одергиваю руку прежде, чем успеваю что-либо сделать.       Мой спаситель — высокий мускулистый парень, рост которого составляет практически два метра. У него густые пепельные волосы, торчащие в разные стороны, словно иглы ежа. Алый цвет глаз особо кажется мне притягательным, однако настоящую их расцветку я точно не знаю — Диана говорила мне, что он привык носить цветные линзы, а причина, по которой он это делает, никому не известна. На левой стороне шеи красуется большой шрам, конец которого скрывается под его рубашкой.       Кстати, насчёт рубашки… его внешний вид противоречит абсолютно всем стандартам нашей школы. Рубашка у него никогда полностью не застёгнута — первые две пуговицы расстегнуты, из-за чего можно рассмотреть часть его татуировки; рукава же всегда завернуты до середины локтя. Хоть школьный устав очень строг и требователен, ему, похоже, все правила не писаны.       — Прости, — шепчу я, опуская виноватый и до трепета смущенный взгляд на каменистую поверхность. Не знаю, сколько времени я рассматривала его внешность, но сейчас мне ужасно стыдно. Мои щёки постепенно начинают покрываться ярко-красной краской, а ноги дрожат, как перед самым тяжелым экзаменом.       — Маленьким девочкам нужно ходить в сопровождении старших, чтобы не попадать в такие ситуации, которые имеют плачевные последствия, — парень отчеканил каждое слово, словно отчитал меня за эту ситуацию.       Я судорожно сглатываю ком в горле, стараясь не расплакаться. Это первый раз, когда он заговорил со мной. Впервые он обращается ко мне, пусть и таким язвительным тоном. Судорожно выдыхаю, собирая всю свою стойкость духа в кулак.       — Спасибо, что не дал мне упасть, — не знаю, откуда беру эту смелость, но я поднимаю голову и снова заглядываю в его глаза, в которых на этот раз читается растерянность и изумление. Я убираю руки за спину и улыбаюсь уголками губ. — Если бы не ты, я бы точно не спаслась от столкновения с землей, — я постучала носочком сапожка по камушкам. — И да, с первым учебным днём тебя, Бан. — Эти слова я произнесла как можно мягче и ласковее. Пусть знает, что не каждый будет относиться людям так, как они того требуют.       Я понимаю, что должна была ответить колкостью на колкость, как учил меня брат. Тем более что моей вины нет. Однако меня не устраивают такие радикальные меры. Я больше привыкла к доброму отношению ко всем людям. Даже к таким, как Бан.       Пусть и тем парням я ничего не сказала. Видимо, я просто испугалась количества. А здесь мы одни, поэтому я воспользовалась этой возможностью, которая выпадает лишь раз в жизни.       Ещё раз одариваю смятенного парня улыбкой и прохожу мимо его. Оказавшись всего в сантиметре от него, я позволяю себе слабость ещё раз взглянуть на его так полюбившееся мне смуглое лицо. Всего секунда мне понадобилась, чтобы я забыла, как дышать. В это мимолётное мгновение для меня остановился весь мир. Остался лишь он.       В ответ я не слышу ничего, а, может, оно и к лучшему. Прикусываю нижнюю губу, ухожу и просто улыбаюсь, как маленькая дурочка. Я впервые в своей жизни заговорила с Баном! Я поверить не могу, что это случилось именно сегодня! Теперь я точно с уверенностью могу назвать этот день самым счастливым!       — Диана! — заметив в толпе десятиклассников свою высокую подружку, я постаралась как можно громче позвать её.       — Ангелок, — Диана вышла ко мне, и мы крепко обнялись. — Как я же скучала, Элейн!       Моя лучшая подруга выше меня сантиметров на двадцать. Диана отличается от своих одноклассниц высоким ростом и упругостью форм. Она единственная из всего класса такая подтянутая спортсменка, которая в то же время не утеряла своей женственности и привлекательности. У неё смуглая кожа, длинные каштановые волосы, которые она постоянно заплетает в два милых хвостика. Я часто ей делаю милые комплименты по этому поводу, но она лишь злиться на это и отнекивается. Также у Дианы большие глаза аметистового цвета и пухлые розовые губы. Да, она просто идеальная девушка! Но с характером-то вот настоящая беда. Она всегда готова дать отпор любому парню, довольно часто употребляет грубые слова, да и любит потусоваться в компаниях парней. Но как бы то ни было, она замечательная подруга, которая никогда не даст меня в обиду.       В общем, Диана такой же параноик, как и мой брат, — старается меня оградить от «злого и гнусного мира».       Если бы не её возраст, они были бы идеальной парой, я бы даже спорить не стала.       — Я тоже скучала по тебе! — в ответ улыбаюсь я.       После к нам присоединяется и Энн, которую я была безумно рада видеть. И оставшиеся пятнадцать минут я выслушиваю их рассказы о том, как они весело провели время. Ну, как весело?       Диана больше жаловалась, что миссис Мейсон, ей мама, наняла ей пять репетиторов, и та всё лето сидела дома за учебниками и конспектами. А ночью она просиживала время за компьютером, так как увлеклась какой-то компьютерной игрой. А Энн уезжала с родителями на море, даже показала несколько фотографий со своего смартфона. Только после этого она сильно заболела, отчего ей остальную часть летнего периода пришлось провести в постельке в компании врача.       Лето идеальным никогда не бывает. У меня было бы, если бы я за все эти три месяца увидела Бана. Но этому не суждено было случиться. Или хотя бы уговорила брата посетить со мной парк аттракционов. А то всё лето он был в разъездах, а я сидела дома с отцом.       Об утреннем инциденте я умолчала. Если и Энн рассказать можно, то Диане ни в коем случае нельзя. Пусть она и тусуется в одной компании с ним, моя подруга его терпеть не может. Из её повествований я знаю, что чуть ли не каждый день они ссорятся просто так. А это уже прекрасно даёт понять, что при моей бунтарной подруге стоит молчать о своих чувствах к её ненавистнику.       Нас призвали к тишине, и в середину площади вышел невысокий сорокапятилетний директор школы мистер Купер.       В силу своего низкого роста я толком ничего и не вижу, да и не слышу тоже. Последние двадцать минут я просто отклоняюсь от реальности, уходя в события, которые произошли полчаса назад. Я вспоминаю каждое слово, которое произнёс Бан, каждый изгиб его тела, притягательный взгляд алых глаз, которые с насмешливости быстро сменились изумлением.       Я еле слышно хихикнула, вспоминая, как он удивился моей благодарности в ответ на его издевку. Я не люблю разводить конфликты, а вводить людей в недоумение получается у меня куда лучше. Тем более, было очевидно, что ему хотелось задеть меня, вывести на бессмысленную ссору, как это обычно делают другие, но я повела себя более непредсказуемо и даже рационально.       Поведение Бана наглядным образом представляет его натуру хулигана. Мой разум уже в который раз пытается усмирить меня, спасти от этой безнадежной любви, но я не могу шёпот сердца приглушить криком разума. Просто не могу.       Затянувшееся выступление мистера Купера закончилось, и все ученики начали расходиться по своим классам.       — Мне кажется, или в этом году учеников стало гораздо больше, — разглядывая проходивших мимо старшеклассников, произнесла Энн, встряхнув длинными русыми волосами. Обычно эти волосы собраны в тугую косу, но сегодня она решила немного поэкспериментировать с внешностью, распустив их вдоль спины волнами. Однако с косичкой и коротенькой челочкой ей идёт куда больше. Они хорошо подчёркивают её серо-голубые глаза.       Я шагаю рядом с ней с опущенной головой, смущаясь от мысли о том, что в этот момент могу увидеть Бана.       — Многие выпускники прошлого года остались же на второй год, — я пожала плечами. — От того и кажется, что в одиннадцатом классе стало больше учеников.       — Ты, наверное, рада, что твой ненаглядный Бан остался в этом году в одиннадцатом классе. Так бы ты его больше не увидела, — от небрежного тона подруги мои щёки покрылись пунцовой краской, а пульс участился.       — Энн! — я возмущена. Как она может говорить об этом, когда его группа не так уж и далеко от нас? — Тише ты! Поговорим об этом позже.       — Никто всё равно нас не слышит, — Энн всё также продолжает вынуждать моё сердечко колотиться от страха. Чувствую себя просто нелепо, когда моя подруга заговаривает о моей любви к Бану.       Мне было тяжело таить в себе эти сильные чувства, тем более в четырнадцать лет. Я не выдержала и рассказала обо всём Энн, только вот теперь не особо уверена в правильности своего решения. Я знаю, что она не желает мне зла, просто у неё такой тяжёлый характер, с которым просто приходится мириться.       Биология. Один из самых любимых предметов в этой школе. Её преподаёт Майк Браун, двадцатишестилетний учитель биологии, которого по неизвестным мне причинам терпеть не может Арлекин. Возможно, просто пустые мальчишеские состязания. Всё-таки они учились в одной школе одно время.       Сижу за партой рядом с Энн, которая о чём-то увлеченно рассказывает мне, пытаясь дополнить своё повествование жестами. Я стараюсь слушать её, однако мои мысли постоянно уходят отсюда. Впервые в своей жизни я настолько погружаюсь в свои раздумья, что даже не слышу, о чём мне рассказывает моя лучшая подруга. Благо, что после она не устроит мне устный экзамен, на котором я должна буду воспроизвести всю её повесть от и до.       Дверь резко открывается, и в класс входит невысокого роста мужчина с редкими пшеничными волосами. На неё прекрасно сидит классический серый костюм, который идеально дополняет красный галстук. Мистер Браун одаривает каждого лучезарной улыбкой и присаживается на своё законное место.       — Доброе утро, ребята, — сложив учебники и конспекты на столе, он обратился к нам, подперев подбородок руками. — Прежде чем мы начнём наш урок, я хотел бы вас проинформировать. Насколько вы знаете, каждый год мы, учителя, организовываем тематические кружки и клубы, благодаря которым вы не только с пользой проводите время, но и получаете знания, которые будут необходимы вам в вузах.       Эти клубы проводятся не первый год. И каждый раз я принимала участие в клубе по ботанике. Я люблю цветы и мечтаю связать свою жизнь с ними, поэтому я уже знаю, куда записываться в этом году.       — В зависимости от того, сколько учеников будут посещать кружки, будет проходить распределение. Если же учеников будет мало, то мы будем совмещать девятые с десятыми-одиннадцатыми классами. Вопрос, касающийся пятых-восьмых классов, будет решаться отдельно. — Учитель складывает руки перед собой и переводит взор на учеников. — Итак, кто-то из вас уже решил, какой клуб выберет?       — Ботаника, — я сижу на первой парте прямо перед лицом учителя, поэтому меня услышать не такая уж и непосильная задача.       Мистер Браун улыбается уголками губ, глядя на меня.       — Ну, в общем, как всегда.       Я с улыбкой киваю, а он продолжает:       — Тогда после этого урока пойдёшь со мной, обговорим один момент. — Его тон серьёзный, но с лица не сползает улыбка. Не знаю, что именно ему от меня нужно, но будем надеяться, что это что-то хорошее.       Далее ученики перечисляли свои клубы: одни идут на астрономию, другие решили изменить направление и ещё решают куда, третьи выбрали литературный клуб. А моя дорогая Энн снова решила отдать себя спорту. Это ей никак не поможет при поступлении в медицинский университет, однако моя подруга просто живёт спортом.       Остальную часть урока мы просто проговорили с учителем. Он интересовался, кто какое направление выбирает на следующий год. Меня радует, что я и Энн будем вместе до конца — мы выбираем биологическое направление с небольшим уклоном на химию. А вот Диану мне жаль. Она выбрала физмат, потому что решила, что с мистером Миррисоном ей будет намного легче закончить школу. Но он уволился, а Кинг пришёл на его место. Могу поспорить, что до января у неё будет возможность переключиться на биологию или же социологию. Вряд ли узнав её фамилию, мой брат даст ей спокойно заниматься физикой.       И таким образом у нас проходят все уроки в начале года. Ну, почти все. Учителя, которые более серьёзно подходят к своему делу, тут же нагружают нас всем, чем только можно. А такие, как мистер Браун, просто вводят нас в программу, которая будет сопровождать нас на протяжении всего года.       Звенит звонок, и я синхронно с мистером Брауном поднимаюсь с места и выхожу из класса.       — Я вот, о чём хотел с тобой поговорить, Элейн, — мужчина идёт рядом со мной, вглядываясь куда-то вглубь коридора. — С самого начала ты присутствуешь на кружке по ботанике. И в прошлом году Натали, председатель клуба, закончила школу. Ты её прекрасно знаешь — она замечательно справлялась с этой работой в свое время. И я бы хотел предложить тебе в этом году и последующих, если ты, конечно, не передумаешь, занимать этот пост. Как ты считаешь?       С Натали я сдружилась в самом начале, как только пришла в клуб юных ботаников. Мы сразу же нашли общий язык, и я была рада, когда её в девятом классе определили председателем клуба. Она очень ответственная и плавает в ботанике, как рыба в воде. И сейчас она учится в Лондонском Государственном Университете на учёного-ботаника. Натали вместе с мистером Брауном предоставляли нам чудесные программы, которые проводились и за территорией школы. Различные экскурсии, посвященные нашему направлению, мы готовили доклады, выступали на различных мероприятиях, даже многих отправляли на конкурсы и олимпиады. А сейчас мне предлагают возглавлять этот клуб! Это меня очень пугает, но в то же время меня это затягивает.       — Мистер Браун, я с радостью! — восклицаю я, с широкой благодарственной улыбкой глядя на учителя.       — Я не сомневался, что ты согласишься, — ухмыльнулся Майк. — Тогда завтра с тобой разберем несколько пунктов, а уже со следующей недели начнём работу по полной.       — Хорошо, — соглашаюсь я, и мы с ним расходимся.       Пусть я и понятия не имею, что буду делать в качестве председателя клуба, но мне это очень нравится! Этот год обещает быть очень весёлым и захватывающим.       — Элейн?       — Кинг? — я вижу идущего мне навстречу брата. — Что-то случилось?       Он останавливается в метре от меня и выдыхает. В его руках среди разноцветных тетрадей я замечаю знакомый красный блокнот с чёрными узорами, который я определенно где-то уже имела возможность видеть.       — Сегодня без меня домой доберёшься. Мне срочно в комитет по образованию ехать надо. Мистер Купер отправляет. — На одном дыхании тараторит брат, но я так толком не понимаю ничего. Впервые дни учителям всегда тяжело: документы, справки и прочая морока. — Если хочешь, я отцу позвоню и он….       — Я доберусь на автобусе, не переживай, — с улыбкой прерываю я, он кивает и покидает меня. Пожимаю плечами и иду дальше к своему классу. Просто бешеный день. Я заворачиваю за угол и вижу Диану, задумчивую и тревожную девушку. Я немного ускоряю темп, чтобы оказаться как можно быстрее рядом и успеть рассказать ей радостную новость до того, ка злополучный звонок на урок разделит нас. Тяжело, когда вы с подругой учитесь в разных классах. В школьные дни даже не поговоришь толком.       Диана идёт не менее быстрым темпом, отчего я буквально врезаюсь в неё.       — Диана! — своим писклявым голосом восклицаю я, отстраняясь от подруги. — Прости, пожалуйста!       Девушка опускает голову и только сейчас замечает меня. Я уже устала быть маленькой и незаметной. Даже с Дианой у меня разница в росте составляет целых двадцать сантиметров!       — Элейн, — мягко проговорила обладательница аметистовых глаз. — Прости. Я тебя не заметила. — Обидная, но такая привычная моему слуху фраза.       Я лишь вздыхаю и натягиваю на себя более-менее искреннюю улыбку.       — У тебя что-то случилось? — убрав руки за спину, трепетно спросила я.       — Элейн, а ты не видела нового физика? — тут же переключилась Диана, проигнорировав мой вопрос. По ней было видно, как она встревожена и даже напугана, но я так и не могу понять, что стряслось с ней. Неужели он уже успел что-либо вытворить?       — Ты про моего старшего брата? — мне почему-то казалось, что я ей показывала Кинга на фотографиях и рассказывала, что он работает учителем, но, видимо, показывала их и рассказывала только Энн.       — Т…твоего…брата? — дрожащим голосом проговорила Диана. Она потрясена и это не секрет: мой брат — сексуальный и дьявольски прекрасный парень с профилем Аполлона, от которого сходят с ума все девушки, а я — маленькое и хрупкое создание, которое никто не замечает. И Диана попадает в список тех людей, кто на словах трудно верит в наше родство. — Физик — твой старший брат?!       — А, я не говорила? — удивленная своей рассеянностью, я преподнесла два своих тоненьких пальчика к подбородку и призадумалась. — А мне казалось, что я рассказала тебе. — И это чистая правда, я так считала, но, как оказалось, я просто забыла.       — Ты же говорила, что твоего брата Кинг зовут, разве нет? А у учителя другое имя.       — Кинг — сокращение от имени Арлекин, — пояснила я, — ну, в основном только я к нему так обращаюсь. А тебе он зачем?       — Случилось небольшое недоразумение, — Диана пыталась скрыть своё волнение за решительным тоном. — Я тетрадки перепутала. — Блокнот! Это был блокнот Дианы! Точно!       — А Кинг сейчас не в школе, — тут же ответила я, когда вспомнила о брате, — ему срочно нужно было уехать....В комитет какой-то, что ли…       Около минуты Диана просто сверлила своим безжизненным взглядом белую стенку, пока это не начало меня настораживать. Выходит, что в этом блокноте было что-то существенно-важное для неё, раз она так взбудоражена.       — Диана, — я дважды щёлкаю пальцами перед самым носом девушки, ибо до глаз я не могла достать, даже встав на носочки.       — Что?       — Если хочешь, я могу брату всё объяснить. Или могу дать тебе его домашний адрес…       — Нет! — выпалила Диана, и щёки тут же покрылись алой краской. — Спасибо, Элейн, но мне кажется, это лишнее. — И розовые губы расплылись в лживой улыбке. — Ничего страшного.       Я лишь хмыкнула. И её брат заловил в свои сети. И я почему-то не удивлена.       Так и хочется ей сказать: «Беги, Диана. Беги, пока не поздно! Беги и не оглядывайся. Он не стоит того». Но меня же никто не послушает. Никогда не перестану удивляться тому, как Кинг действует на девушек. Даже на таких «правильных пацанок», как моя подруга. Хах, забавное сочетание. Хотела бы я иметь хоть чуточку его обаятельности и уверенности в себе. Но сколько не гневи судьбу, лучше от этого не станет.

***

      Первый учебный день, к счастью, закончился. За все восемь лет обучения у меня не было столь насыщенного дня. Правда, не считая того дня, когда мы узнали, что мероприятие «Нарцисс — символ благородства», на котором мы должны были выступать, переносят на более ранний срок, а мы ничего не успевали сделать. Вот сколько мы за день сделали тогда, и всё под руководством Натали. Нужно будет позвонить ей на днях и проконсультироваться насчёт поста председателя клуба. Не хочу подвести группу и мистера Брауна. Я поставила заметку в своём телефоне и вернулась к домашним обязанностям. В отцовском доме сегодня дел у меня особо не было, поэтому, переодевшись и перекусив, я сразу же отправилась к брату. Дом в порядке он никогда не умел держать, пусть и живёт отдельно от нас уже семь лет.       Пока его не было, я решила приготовить ему суп. Нарезая картофель соломенкой, я напеваю себе под нос тихую мелодию, которую я услышала в машине брата. Мне она очень нравится, поэтому я воспроизвожу её каждый раз, когда чем-то увлечена.       Слышу, как в прихожей сначала скрипнула дверь, а после резко захлопнулась. Пришёл брат. Злой брат.       Он заходит на кухню и буквально кидает на обеденный стол свой чёрный портфель на стол, — замочек щёлкнул, и из сумки выкатились ученические тетрадки. От громкого столкновения портфеля и стола я даже подскочила. Меня всегда пугают такие шумы.       — Задолбали со своими документами! Я всё летом ещё им принёс и сдал, а им, видите ли, даты не нравятся! — он сел на стул и подпёр голову одной рукой, глядя на меня и продолжая говорить своим грозным тоном. — Ну ладно, в заявлении о переводе я случайно поставил прошлый год. Просто по невнимательности. А меня заставили переписывать! Я тупо весь день просидел у этой стервы в кабинете только потому, что у них там какие-то неполадки с сетью были!       Пусть Кинг очень редко так выходит из себя, но я и этого очень сильно пугаюсь. Он плохо умеет контролировать свои эмоции и всегда выходил из себя, если ситуация накалялась. Глаза Кинга, наполняясь злостью и гневом, приобретали тёмный оттенок, лицо бледнело до ужаса, а губы сжимались в тонкую линию.       Я поставила белый бокал с крепким горячим, как сам Кинг, чаем рядом с ним и возвратилась к себе на место. Говорить с ним сейчас было абсолютно бесполезно. На мне он никогда не срывался, но и разговаривать с ним сейчас нет смысла.       Продолжая нарезать овощи, я думаю, как лучше увести его от этого разговора. Но в мои мысли так ничего и не пришло. Текли секунды, превращаясь в минуты. Я уже закончила с нарезкой, и суп уже совсем скоро должен был быть готов.       Разворачиваюсь. Кинг задумчиво сверлит взглядом стену. Чай так и остался нетронутым.       Выдыхаю и подхожу к столу, чтобы собрать вывалившиеся тетради. Столько разнообразных ученических предметов — глаза просто разбегаются.       — А вот и Дианина тетрадочка, — машинально комментирую свою находку. Брат переводит взгляд на меня, вопросительно вскинув правую бровь.       — Которой?       — Мейсон. — С чуть заметной улыбкой отвечаю я и кладу тетрадь на место. Может, сейчас я сглажу ситуацию и уберегу подругу от обиды брата. — Её отец — мистер Мейсон, тот самый адвокат, который в компании отца…       — Ты с его дочкой дружишь? — и снова тот яростный взгляд. Я подозревала, что ему это не понравится. Да и о Диане я редко упоминала. А если и упоминала, то очень редко и без фамилии. Ладно, сам мистер Мейсон. Но Диана вообще тут причём?       — Да почему ты так ненавидишь мистера Мейсона, Кинг? Они близкие друзья с отцом! Что тебе-то он не так сделал? — я уже сама не могла сдерживать свой порыв. Да, я не люблю ссориться с братом, но его вечные придирки, непонятные вспышки гнева капают мне на нервы. Мне сложно жить в полном неведении. А подобное проявление чувств — лишь результат этого. — Он уже и так перестал посещать наш дом. А ты продолжаешь выказывать своё недовольство.       — Не лезь в это дело, Элейн, — на повышенном тоне произнёс брат. — Ты ещё маленькая для такого, ясно?       — Как всегда, — я развела руками, и слёзы покатились по моим щекам. Ненавижу плакать при других. Но сейчас я просто пренебрегаю этим. — На все мои вопросы у тебя одна отговорка: «ты ещё маленькая!». Да я даже о смерти мамы ничего не знаю, потому что вы с отцом мне ничего не рассказываете. Эта тема словно табу. А я имею все права на то, чтобы хоть что-нибудь о ней знать. Ты понимаешь, как мне больно от того, что я живу без неё? Ты понимаешь, что я испытываю, видя, как заботятся другие женщины о своих детях? С самого рождения я не видела её лица, не слышала её голоса. Я даже не помню её, потому что вы избавились ото всех фотографий. Почему? Почему, Арлекин? За что ты так со мной?       Я вытираю проложенную слезами дорожку рукой и делаю шаг назад. День сегодня так хорошо начался, почему он должен был так трагично закончиться?       — Элейн…       Я отрицательно мотаю головой и прикусываю нижнюю губу, чтобы хоть как-то приглушить моральную боль физической. Сейчас я уже не в состоянии кричать, выяснять что-либо у брата, ведь знаю, что он всё равно мне ничего не скажет. Я люблю отца и брата, но неизвестность, связанная с прошлым мамы, добивает меня. Я покидаю квартиру брата, так и не дослушав его.