Глава 2: Семь.
26 октября 2020 г. в 21:43
Ширен Баратеон семь лет, и она думает, что могла бы завести друга.
Ширен и её мать проводят меньше времени в Королевской Гавани и больше на Драконьем Камне. Распорядок дня отца не меняется, и он говорит, что дядя Роберт нуждается в нём, так что Ширен видит его всё реже и реже.
Во время одного из его редких визитов домой она наблюдала за ним из окна. Хоть он и приехал с большой группой людей, она всё же смогла разглядеть его в этой толпе. Склонив, голову сидя верхом на красивом сером жеребце, отец выглядел печальным. Он всегда смотрелся грустным, когда не злился. Ширен часто, задавалась вопросом, почему. Рядом с ним сир Давос наклонился ближе и что-то сказал ему. Отец по-прежнему не поднимал головы.
Юная Баратеон побежала им навстречу, когда они вышли в ворота и смотрела, как мужчины спешиваются. Девочка заметила, как мальчик всего на несколько лет старше, чем она сама, слез с пони и с любопытством подкрался поближе. Мальчик показался ей очень знакомым, но она не знала причину этого. Она уверена, что не знакома с ним. Сир Давос обернулся и, увидев её, похлопал его по плечу и подвёл мальчика к ней.
— Миледи, как вы?
— Я очень хорошо себя чувствую, сир Давос, — произнесла она, вспомнив, как её учил мейстер, — а кто это?
— Это мой сын, Деван, миледи. Он будет оруженосцем вашего лорда-отца.
— Миледи, — прошептал мальчик, нервно кланяясь. И в этот момент она поняла, откуда знает его — он был точь-в-точь как его отец.
— Деван, — сказала она, — я очень рада познакомиться с тобой. Добро пожаловать на Драконий Камень.
— Благодарю вас, миледи.
Мейстер Крессен, вышедший поприветствовать своего лорда, услышал разговор одобрительно кивнул ей. Если отец и слышал, то никак не показал этого, устремив свои голубые глаза на Ширен.
— Покажи Девану замок, Ширен, — сказал он хрипло, — закончи до обеда.
— Да, отец, — кротко отозвалась она, — Деван, пожалуйста, следуй за мной.
Мальчик нервно взглянул на отца, который мягко кивнул и подтолкнул его к ней. Ширен решила, что лучше сначала показать ему все эти скучные вещи, а потом отвести на башню, чтобы показать свой любимый вид. Он вежливо слушал, пока она вела его через кухню, конюшню, спальню и Большой Зал, не говоря ни слова, если только она не задавала вопрос. Девочка никогда раньше не видела такого застенчивого мальчика, кроме малыша Томмена, но она всегда считала, что он просто ещё слишком мал. Она думала, что все мальчики должны быть такими же, как Джоффри.
Наконец они добрались до вершины башни и стали смотреть на море, простиравшееся далеко вдаль, глядя на него поверх зубчатых стен.
— Тебе понравился замок, Деван? — поинтересовалась девочка.
— Да, миледи. Именно так я представлял себе замок. Твердыня в Королевской Гавани не кажется мне настоящим замком.
— Я тоже так думаю! — воскликнула она, — ты любишь истории?
Он с энтузиазмом кивнул.
— Это моя любимая часть.
— И моя тоже.
Они улыбнулись друг другу, Деван уже не был так застенчив, как минуту назад, а потом вновь посмотрел на водную гладь.
— Вам нравится мой отец, миледи?
— Да, мне нравится сир Давос. Он очень добрый.
— Да, это так, — задумчиво произнёс Деван, всё ещё глядя на горизонт, — и мне нравится ваш отец. Он никогда не был жесток со мной. Просто он кажется очень...
— Печальным, — закончила она за него.
— Да. И он злится, потому что ему грустно. Мой отец сказал мне об этом однажды, после того как Лорд Станнис поругался с королём и накричал на него.
— Я думала, что больше никто этого не замечает, — сказала Ширен, — и считала, что одна такая.
— Вы не одна, миледи, — заверил её Деван, и тут они услышали колокольный звон, означавший обеденное время. Они сбежали вниз по лестнице, спеша подготовиться.
Чуть позже Ширен с завистью наблюдала, как сир Давос удостоверился, что у мальчика есть всё необходимое, и ему даже удалось поговорить с её отцом. Должном быть это был хороший разговор, потому что на краткий миг на лице Лорда Драконьего Камня промелькнула улыбка. Она с любопытством наблюдала за ним до конца ужина, задаваясь вопросом, что же такого сир Давос сказал, но улыбка так и не появилась на отцовском лице.
Когда пришло время ложиться спать, она спросила мейстера Крессена, нельзя ли ей рассказать свою историю внизу, а не в своей комнате, чтобы Деван тоже мог прийти и послушать её. Мальчик появился через несколько минут и сел на толстый ковёр рядом с ней, глядя на мейстера таким же взглядом, каким смотрел на море. Это была хорошая история, которую Ширен слышала и раньше, а вот Деван — нет, и он задал старику много вопросов. Когда ему пришло время уходить, он снова поклонился и выбежал из комнаты с широкой улыбкой на лице. Старый мейстер подвёл девочку к кровати, уложил и поцеловал её в лоб.
— Спокойной ночи, маленькая леди.
— Мейстер Крессен? — она прикусила губу, — почему мой отец всегда выглядит таким грустным?
Старик удивлённо посмотрел на неё, и на мгновение ей показалось, что он сейчас скажет ей не задавать ему таких глупых вопросов. Но потом он заговорил:
— Вашему отцу есть о чём подумать, как это часто бывает с великими людьми. Вот и всё.
— Он ведь не грустит из-за меня, правда? — спросила она, эта мысль пришла ей в голову совершенно внезапно. Девочка протянула руку и коснулась холодной серой кожи на лице.
— Нет, миледи, — сказал мейстер, и его старые глаза сморщились, — он печалится не из-за вас. Он любит вас, миледи.
Ширен не была до конца уверена, что это правда, но не знала, что ещё сказать, поэтому кивнула и свернулась калачиком на боку. Мейстер Крессен ещё раз поцеловал её и быстро вышел, плотно закрыв за собой тяжёлую дверь.
Неужели отец, действительно любит её? Ширен задумалась и поняла, что совсем не уверена в этом. Он никогда не говорил ей, что любит её и никогда не смеялся вместе с ней за ужином, как Деван со своим отцом. Если подобные поступки были признаком того, что кто-то тебя любит, то сир Давос был единственным человеком, которого любит её лорд-отец. Но это глупо, ведь они были друзьями. Отец должно быть показывал это каким-то другим способом, о котором она ещё не знает.