Он держал меня, держал за руку прямо над пропастью. Крепко. Я чувствовал под собой лишь пустоту, и мне бы карабкаться вверх, молить, чтобы вытащил, но только в его глазах я видел нечто страшнее. Он обещал мне боль, если я уйду, но рядом с ним было больнее в сто раз. Как долго я ещё смогу выносить это? Насколько меня хватит? Он хотел посмотреть, как я буду падать, проклиная этот мир, проклиная его. Но я нашел в себе силы остаться рядом с этим чудовищем.
Тогда я ещё не знал, что он убьет меня изнутри, выжжет все живое и с любопытством будет смотреть на пустоту в моих глазах.
Он улыбался.
Декабрь, 6
***
— Куда мы едем? — спросил блондин, сидя в пассажирском кресле рядом с водительским и разглядывая альфу, что был сейчас за рулём. — Увидишь, — коротко обронил Чон, продолжая следить за дорогой. Они ехали довольно долго, Юнги смотрел на сильные руки, что с такой ловкостью управлялись с черной Lamborghini Urus, и понимал, что красивее ещё не видел, что если это не идеал, то другого Мин не примет, а Чонгук мысленно ухмылялся, прекрасно видя заинтересованный взгляд карих глаз. — Нравится? — повторил вдруг Чон вопрос, который задавал в квартире, а омега почувствовал, как кожа на щеках и ушах начинает гореть. Кажется, его поймали. Хорошо, что на улице уже почти ночь, и темнота скрывает смущение парня. — Можешь включить музыку, если хочешь, — произнес Чонгук, и Мин потянулся к панели, по достоинству оценив эту идею и желая наконец отвлечься. Нажав на кнопку, Юнги замер, вслушиваясь в текст такой знакомой песни, что играла сейчас по радио, и невольно улыбнулся, откидываясь на спинку кресла, погружаясь в музыку и легонько качая головой ей в такт. — Нравится? — снова спросил альфа, наблюдая за парнем со стороны и чувствуя, как в груди просыпается что-то нежное от такой искренности блондина. — Я знаю её, — продолжал улыбаться Мин, слушая любимую когда-то песню и негромко подпевая. — «Money Power Glory». — Напоминает нас, — произнес мужчина, внимательно следя за реакцией омеги, улыбка которого стала натянутой. — Думаешь? — погрустнел блондин, не замечая, как обратился к альфе неформально, но тут же отвернулся к окну, глядя в темноту за стеклом. — Наверное, ты прав, — задумчиво проговорил Юнги, почему-то ощущая пустоту внутри от этой мысли. Больше ни один из них не произнес ни слова, каждый думал о своём, не замечая, что мысли их были до смешного схожи: «Я не хочу, чтобы эта песня оказалась про нас» Чонгук не останавливал машину ещё около часа, продолжая ехать по темной дороге, так что Мин даже не заметил, как отключился, слушая тихое радио и рассуждая о своем неоднозначном положении. Чон посмотрел на омегу, который чуть ли не в комочек свернулся от холода, и медленно остановил автомобиль, оборачиваясь к задним сидениям и забирая оттуда тот самый плед, что так нравился парню. Расправив его, мужчина наклонился к мирно спящему Юнги и осторожно укрыл его, стараясь при этом не разбудить. Он посмотрел ещё пару секунд на Мина вблизи, отмечая чистую кожу омеги и аккуратные губки, что были сейчас приоткрыты и манили своей незащищенностью, но все же сдержался, отстраняясь и выдыхая сквозь сжатые зубы. — Это пытка...***
Добравшись наконец до нужного места, Чон только повернулся, чтобы разбудить парня, как наткнулся на спокойный взгляд карих глаз. — Какая честь, — улыбнувшись, произнес альфа, с интересом глядя на блондина. — И давно ты меня так изучаешь? — Да, — просто ответил Юнги, продолжая смотреть на того, кого в последние несколько лет привык видеть лишь по телевизору. Чонгук невольно потянулся к омеге, касаясь пальцами его лица и замечая, как во взгляде парня блеснуло что-то, сильно напоминающее тоску, будто Чон когда-то давно бросил собаку на улице, которую сам же и вырастил, и сейчас встретил ее спустя годы. Альфа только открыл было рот, чтобы что-то сказать, как Юнги отстранился от его руки и немного торопливо произнес: — Мы приехали? Где мы? — улыбнулся Мин, снимая с себя плед и с интересом оглядываясь по сторонам, но ничего не видя из-за того, что ночь полностью завладела этим местом. — Какой-то обрыв... — сощурившись для верности, предположил омега, рассматривая местность впереди, освещаемую фарами. Чонгук вернулся в свое кресло, взглянув на красивый профиль парня, и открыл дверь автомобиля, выходя на улицу. Мужчина обошел машину и открыл дверь со стороны Юнги, молча подавая ему руку. «Это у них семейное, что ли?» — подумал блондин, все же позволяя себе помочь. Выйдя на улицу, Мин поежился от холода, со стороны обрыва дул довольно сильный ветер, так что в одной кофте было совсем не жарко. — Что за шум? — отвлекся омега на смутно знакомый звук, вглядываясь в темноту за обрывом и чувствуя запах солёной морской воды. Чон закрыл дверцу автомобиля и снова взял парня за руку, выводя его вперёд и останавливая у самого края неизвестности. Юнги с вопросом в глазах оглянулся, чтобы посмотреть на альфу, но только заметил, что тот возвращается к машине. Открыв дверцу со стороны, где сидел Мин, мужчина достал оттуда плед и накинул его себе на плечи, возвращаясь к омеге и останавливаясь рядом с ним, но на полшага позади. Блондин завистливым взглядом посмотрел на наглого Чонгука, но проглотил все свои недовольства и только обнял себя за плечи, чтобы хоть как-то согреться. — Холодно? — спокойно поинтересовался альфа, глядя на бедного парня, который уже начинал дрожать. — И что ты сделаешь, если я скажу «да»? Отдашь единственный плед? — начал язвить Мин, рассматривая ночь впереди и слушая шум волн под собой. — Нет, — произнес Чон, вырывая у младшего усмешку. — Но могу поделиться. — И как, интересно? Не успел Юнги договорить, как почувствовал, что его обнимают за плечи сзади, закутывая в теплую материю, и замер, боясь пошевелиться, прислушиваясь к чужому размеренному дыханию над ухом. Дрожь постепенно унялась, холод отступил под натиском горячих рук, что осторожно сжимали хрупкое тело, зато сердце наоборот, заметалось, как птица в клетке, долбясь о ребра. Так не должно быть. Мысли Мина в тот момент полностью принадлежали Чонгуку, который так неожиданно вновь показал омеге свою самую лучшую сторону, эти заботу и нежность, которые альфа никогда не показывает другим, пряча за холодной надменной маской. У Юнги снова защемило сердце, как тогда, в далёком детстве, дыхание сбилось, а глаза покраснели, наполняясь такой ненужной сейчас водой, так что парень просто прикрыл их, с силой закусывая нижнюю губу и вслушиваясь в шум волн, что окружал их. Запах горького шоколада заполнил лёгкие Мина, проникая в самые отдаленные уголки души и оседая внутри омеги, оставляя горьковатый привкус. Он чувствовал спиной чужое сердце, что давало о себе знать размеренными ударами, и старался погрузиться в ночь, раствориться в этом времени, которое неизбежно уступало сейчас раннему утру. — Рассвет, — прошептал Чон, крепче прижимая к себе блондина и глядя на начинающее краснеть небо. Юнги открыл глаза, замечая просвет вдалеке, над морем, и наконец отпустил многострадальную губу, восхищённо выдохнув горячий воздух в прохладное утро. Постепенно небо заполнял яркий красно-оранжевый рассвет, окрашивал никак не желающую успокоиться воду и проникал в сознание, обещая остаться в памяти обоих. Море этим утром было так красиво, что даже тот вечерний сон Мина уступал реальности в мастерстве художника. Как бы омеге хотелось тогда просто нажать на паузу и не видеть будущего, не ждать подвоха от каждого нового дня, неизменно связанного с самым желанным человеком. Чонгук никогда не был сентиментальным, не стремился угодить другим или быть милым с ними, он просто жил в своем мире, полностью осознавая свое место и свою власть. Однажды Чон засмотрелся на омегу, образ которого был настолько невесомым, что, казалось, стоит отвести взгляд, как он исчезнет и ни за что не появится вновь. Так и случилось. Юнги исчез, но альфа нашел способ оставить его рядом с собой. Деньги. Они оказались якорем, что удержит Мина от бегства, что не даст ему просто раствориться в пустоте, затеряться среди толпы других неинтересных пресных людей. И пусть этот факт невыносимо раздражает, скребёт по сердцу в одном и том же месте, Чону интересно. Чонгук наблюдал за ним почти месяц, смотрел за спокойными движениями такого молодого парня, иногда замечал действительно детскую наивную реакцию на те или иные вещи и ощущал, что его затягивает в этого омегу с высветленными волосами все сильнее. «Мы с тобой тут оба, как крысы в клетке» Прозвучали тихие слова Юнги с монитора, и улыбка, с которой Чон наблюдал за чужой радостью, спала. Почему-то, на душе вмиг стало паршиво, а вид разом потухшего омеги вызвал лишь бессильную злость. Но объектом ее точно был не парнишка на экране. «Ты должна вырасти сильной и гордой, непредсказуемой, прямо как небо. Только оно слишком пугает, чтобы его любили, а тебя я буду любить, так что я совсем не знаю, какое имя тебе подойдёт...» «Любить?» Альфа никогда не понимал значения этого слова, он уже давно забыл, каково это — чувствовать. Все, что знал Чонгук, это то, что кровь по цвету красная, на вкус она как железо, а вывести ее с одежды довольно сложно. «Теперь буду звать тебя «Море», поняла? Твое имя отныне — Sea» «Море... Неужели, он любит море?» Последняя мысль-воспоминание всплыла в сознании, и альфа крепче обнял блондина, будто тот прямо сейчас собирался исчезнуть, прошептав ему в самое ухо: — Рассвет.***
— Я отвезу тебя домой, — произнес Чонгук, заводя двигатель и трогаясь с места. — А пока можешь взять с заднего сидения гамбургер и сок, ты, наверное, сильно проголодался. На улице уже вовсю правило солнце, полностью затмив своим сиянием луну и звезды. Юнги устало устало откинулся на спинку кресла, кажется, он не спал уже больше двадцати часов. Омега повернул голову влево, разглядывая профиль старшего и думая о чём-то своём. — Замёрз? — спросил Чон и повернулся к блондину, замечая его пристальный взгляд. — Что? — немного улыбнулся альфа, возвращаясь к дороге. — Ты так странно смотришь. А Юнги думал о том, что утро наступило, что ещё чуть-чуть, и сказке придет конец, только он не хочет ее отпускать. Омеге было слишком хорошо этой ночью, чтобы вот так запросто возвращаться в реальность. Это жестоко. Зачем Чонгук так поступил? Зачем вернул его в прошлое, если не собирается брать на себя ответственность за его чувства? Мин думал, что восхищался этим смелым, сильным и добрым альфой, но почему тогда сейчас это восхищение так подозрительно напоминает другое чувство? Почему Юнги вспоминает сопливые рассказы омег за соседним столиком в кафе о том, как здорово им было вдвоем с тем самым, и видит себя на их месте? Чонгук — самый страшный человек, которого знает парень, он без жалости применяет свои любимые ножи, если чувствует необходимость, если кто-то в его игре становится ненужным — он просто избавляется от него. Мин знает, как больно будет с таким альфой, если не убежать прямо сейчас, но что же теперь делать? Он уже заинтересовал Чона, и сегодняшняя ночь тому доказательство. Чонгук будет мил, пока Юнги будет следовать его правилам, но если он ошибётся, если заставит альфу сомневаться в себе, то просто так даже умереть не сможет, Чон не позволит. Мужчина выпьет его до последней капли, распотрошит душу, оголит все его нервы и дотронется солёными руками, причиняя ни с чем не сравнимую боль. Она будет высшего сорта, такой нигде больше не производят, Чонгук — единственный ее поставщик, и Юнги это знает. Тогда почему все равно так не хочется уходить? — Юнги? — привлек внимание к себе Чон, возвращая омегу из глубин его сознания. — Ничего, — произнес Мин, забивая свои опасения в самый дальний угол. — Слушай... — Да? — поторопил его мужчина, когда Юнги замолчал. — Я не могу находиться в той квартире круглые сутки, да и ты тоже работаешь, но все же, кто-то должен кормить Сии, — важно заявил парень. — Я буду кормить и убирать за ней по вечерам, ну а до этого времени? Она же такая маленькая, ей нужно хорошо кушать, чтобы вырасти. Мин просяще уставился на альфу, на что тот даже не сразу нашел, что ответить. — Поверить не могу, — усмехнулся Чон, который мысленно едва подобрал челюсть с пола. — Что не так? — не понял Юнги, удивлённо хлопая глазками. — Ты едешь сейчас со мной, в машине за полмиллиона долларов, после того, как встретил рассвет практически над самым морем, и думаешь о кошке, — Чонгук посмотрел на омегу с каким-то безумным весельем во взгляде. — Тебя действительно так интересуют деньги, как ты говоришь? — Я люблю деньги, — дерзко заявил блондин, глядя прямо в глаза альфе. — Но это не значит, что Сии должна голодать. — Ты и правда нечто, — с улыбкой выдохнул Чон, наконец выезжая на трассу. — Это всё? — в вопросе приподнял бровь Мин. — Я подумаю над тем, как не дать твоей кошке умереть с голоду, — все же сдался Чонгук. Улыбка невольно появилась на лице Юнги, и он поспешил отвернуться к окну. Пока все хорошо. Омега прикрыл глаза, расслабляясь в кресле и не замечая, как провалился в сон, все же эти сутки были необычайно долгими и насыщенными. Пока хорошо.***
Спустя ещё около двух часов, они наконец добрались до дома Юнги, и альфа потянулся к блондину, чтобы разбудить его. — Эй, соня, — тихонько произнес Чон, чтобы не напугать парня, но тот так и не проснулся, так что мужчина немного потряс Мина за плечо, в надежде разбудить. Дверца автомобиля резко открылась, и омега чуть не выпал, тут же утыкаясь в чужой живот и испуганно открывая глаза. — Ах ты паршивец мелкий, — послышался раздраженный голос снаружи, и Чонгук пригнулся в надежде увидеть его обладателя. — Джин? — удивлённо воскликнул Юнги, подняв взгляд на бету, и тут же выскочил из машины, напрочь позабыв о ее хозяине и начиная извиняться перед мужчиной лет тридцати. — Я тебе все объясню, прости, пожалуйста. — Дома поговорим, гадёныш, — дал он подзатыльник омеге и отправил его вперёд, а сам наклонился, заглядывая в салон автомобиля. — Прошу прощения, господин... — Чон, — подсказал альфа, с интересом рассматривая довольно красивого для простого беты мужчину и отмечая его крепкое телосложение. — Прошу прощения, господин Чон, за этот спектакль, — произнес Ким, прекрасно видя изучающий взгляд черных глаз, но делая вид, что не заметил. — Хорошей дороги, — улыбнулся бета, тут же закрывая дверь, не давая Чонгуку и слова вставить. Сокджин резко развернулся и направился к крыльцу, у которого его ждал Мин, сверля старшего взглядом исподлобья. Чон посмотрел на то, как незнакомец снова одаривает Юнги подзатыльниками, ещё пару секунд, но все же завел мотор и двинулся с места, решая позже выяснить его личность и направляясь в «их» квартиру. Кто-то же должен был уже покормить эту кошку, да и самому не помешало бы перекусить и хоть немного вздремнуть.***
— Ты вообще в своем уме?! — кричал Ким, расхаживая по комнате Юнги взад-вперед и выговаривая ему все, что он о нем думает. — Нашел, с кем связаться! Стоило уехать на пару месяцев в Италию, как ты тут уже проблем нажил на свою очаровательную задницу. Ты же прекрасно знаешь, что он за человек, так как в твоей гениальной голове не сработала функция «бежать»? Юнги, черт тебя дери, ты хоть представляешь, во что ты вляпался? Джин схватился за свои идеальные черные волосы, обессиленно сползая по стене, и упал прямо на пол, уткнувшись лицом в колени. — Я пытался, — виновато пробубнил омега себе под нос, который сидел на своей кровати, теребя тонкими пальцами покрывало под собой. — Чего ты там сопли жуешь? — недовольно посмотрел на младшего бета. — Выплюнь хер изо рта и говори громче, этот прохвост и так всё слышит, — проговорил мужчина, переводя взгляд на закрытую пока дверь и добавляя громче. — Да, Тэхен? Тут дверь приоткрылась, и на пороге показался Ким Тэхен собственной красноволосой персоной. — Занимай любое удобное место и с интересом наблюдай шоу, — сделал старший приглашающий жест и поднялся на ноги. — Смотри внимательно, как я буду убивать твоего хёна, пока его жизнь окончательно не превратилась в ад. — Сокджин, — с нажимом произнес Юнги, строго глядя на брюнета, но не делая попыток подняться с кровати. — Даже не пытайся, долбаный ты принц, — все же вмиг остыл бета, переставая кричать. — Я зол, я адски хочу разукрасить твою симпатичную мордашку так, чтобы никакие альфы больше на нее не решились смотреть, и этот маньяк в первую очередь. — Я знаю, что ты волнуешься, — примирительно вздохнул Мин, расправляя руки для объятий и в ожидании глядя на мужчину. — но я уже не ребенок, так что выслушай меня. Сокджин, — повторил омега уже мягче. Ким прикрыл глаза, собираясь с силами, но все же подошёл к кровати, на которой сидел младший, и опустился перед ним на колени, ощущая, как его обнимают тонкие руки. — Я же люблю тебя, — прошептал Джин, сильнее прижимаясь к омеге и обнимая его в ответ. — Знаю, — произнес Юнги, поглаживая Кима по мягким волосам. — Ты мне как сын, — бета потерся носом о черную, приятную на ощупь кофту младшего. — Знаю, — снова повторил Мин. — Только я и правда больше не ребенок, прекрати уже меня так сильно опекать, — омега посмотрел за спину Джину, где в дверном проходе так и застыл Тэхен, боясь влезать в разборки старших, и предложил: — Давайте поговорим за завтраком, хорошо? Я очень хочу поесть и завалиться, наконец, в кровать, чтобы проспать минимум до следующего утра. — Я приготовлю, — предложил мужчина, поднимаясь на ноги и оставляя на белоснежных волосах лёгкий поцелуй. — Прости за истерику и спасибо, — проговорил он, ловя теплую улыбку младшего и направляясь на выход из комнаты. Юнги проследил взглядом за удаляющейся спиной единственного в мире человека, который знал его «от и до», человека, который видел его первые шаги и радовался им, хотя и сам был ещё ребенком, который видел его слезы в моменты отчаяния и шептал на ухо, крепко обнимая, что рядом. Что бы ни случалось в жизни Мина, как бы глупо он себя ни вел, Сокджин никогда его не оставлял, он кричал, матерился, стискивал зубы, но обнимал своего нерадивого «сына» и помогал решить любую его проблему. — Я тоже хочу, чтобы у меня были родители, — плакал маленький омежка в объятиях молодого парня-беты. — Почему он не может быть и моим отцом тоже? Почему он приходит только тогда, когда их нет дома? Почему моя мама так поступила? Я хочу, чтобы меня любили открыто, а не в тайне от настоящего сына. — Я люблю тебя, — произнес Сокджин, стискивая малыша сильнее. — Я с тобой, и я люблю тебя. Я буду для тебя и папой, и отцом, только не плачь, Мёнсу... Блондин перевел задумчивый взгляд на Тэхена, который не решался сейчас что-либо говорить. — Знаю, у тебя сейчас много вопросов, но потерпи немного, — произнес Юнги, вставая с кровати и протягивая Киму руки. — Ты мое сокровище, — Мин прижал к себе друга, который подошёл к нему, и начал размеренно поглаживать его по довольно широкой спине. — Мы поговорим за завтраком, хорошо? Младший кивнул, отводя взгляд в сторону. — Не дуйся, — с улыбкой проговорил Мин, взлохмачивая красные волосы парня, и взял его за руку. — Идем, Джин, должно быть, скучает один на кухне.***
Когда Чонгук добрался до квартиры, на часах было уже «8:27», ведь по дороге пришлось ещё заехать в магазин за кормом для кошки. Быстро покормив животное, альфа спустился на третий этаж, где находился офис. — Доброе утро, господин Чон, — произнес молодой парень лет двадцати пяти, который стоял за стойкой перед его кабинетом. — Меня никто не искал? — коротко спросил Чон, залетев в приемную и даже не взглянув на омегу. — Вас ждут в кабинете, господин Чон. Альфа резко замер, повернув голову, и с вопросом посмотрел на своего секретаря. — Готовь заявление об увольнении. Никто не имеет права входить в мой кабинет в мое отсутствие, — холодно произнес мужчина, замечая ужас в глазах парня, и развернулся. Чонгук только схватился за ручку двери, как услышал торопливое: — Но он представился Вашим женихом..! Чон помолчал пару секунд, за которые молодой работник успел уже выдохнуть, но следующая фраза стёрла с его лица облегчённую улыбку. — Тогда тем более, — мрачно произнес альфа, заходя в кабинет и оставляя бедного секретаря одного. Когда мужчина закрыл за собой дверь, то взгляду его предстала довольно раздражающая картина. В его кресле с самодовольной улыбкой на лице сидел изящный омега, который прекрасно слышал короткий разговор за дверью. — Ты, как всегда, строг, — проговорил блондин, поднимаясь с насиженного места и направляясь к Чону. Он выглядел просто великолепно. Тонкая блузка нежного кремового цвета подчеркивала стройную фигуру молодого парня, темно-коричневые брюки не обтягивали, но и не скрывали красивые подтянутые ноги, а ботинки из мягкой коричневой кожи на невысоком каблуке завершали лёгкий теплый образ омеги. — Первый раз вижу, чтобы ты опоздал на работу, да ещё и пришел в повседневной одежде, — произнес парень, подойдя вплотную, и стал поглаживать альфу по плечу, не переставая при этом мило улыбаться. — Что ты здесь делаешь, Чимин? — прямо спросил Чонгук, обходя омегу и направляясь к своему рабочему месту. — Как всегда, холоден, — заключил Пак, разворачиваясь на каблуках, после чего подошел к столу, опираясь на него двумя руками. — Я придумал дизайн приглашений на нашу свадьбу, так что принес парочку тебе, чтобы ты оценил. — Мне не интересно, — безразлично произнес Чон, быстро проверив новые материалы, и направился к едва заметной двери, что находилась возле книжного стеллажа. Зайдя внутрь небольшой комнаты, которая оказалась гардеробной, мужчина разулся, снял часы, выдвигая ящик и укладывая их в одну из свободных ячеек, затем стянул с себя кофту и брюки, оставаясь в одних боксерах. — Ради этого стоило выслушивать твои раздражающие слова, — закусил губу Чимин, опираясь на дверной косяк и откровенно разглядывая красивое тело альфы, на спине которого скалил свои клыки змей, обвивающий всю левую руку Чона. — Долго ещё мне слушать твой детский лепет? — поинтересовался Чонгук, выбирая тёмно-синий костюм, а под него черную хлопковую рубашку, и стал одеваться под пристальным взглядом медовых глаз. — Как только мне исполнится двадцать, ты станешь моим мужем, — наконец перестал улыбаться омега. — После этого грандиозного события ты больше не сможешь меня игнорировать. Знаю, что брак договорной, знаю, что ты выбрал меня из-за положения моего отца, но это не значит, что мы не можем быть счастливы. Я хочу узнать тебя, — Пак посмотрел прямо в черные глаза Чонгука, который уже застегивал новые часы на запястье. — но ты не даёшь мне этого сделать, ты так холоден. — Не строй иллюзий на мой счёт, — произнес альфа, подходя к Чимину вплотную и смотря на него сверху вниз. — Они все равно разобьются о реальность, ведь я далеко не прекрасный принц из твоих сладких грёз, — закончил Чон, рукой отодвигая парня в сторону и проходя к своему креслу. — А теперь покинь мой кабинет и, будь добр, в следующий раз жди в приемной, как и все. Толковых секретарей не так уж и просто найти. После этого мужчина занялся бумагами, старательно игнорируя застывшего ледяной статуей Пака. — Хоть дети будут красивые, — грустно улыбнулся омега, в очередной раз осознавая себя средством для достижения чьей-то цели, и направился к выходу, сопровождаемый нечитаемым взглядом. — Аппетит пропал, — в пустоту произнес альфа, который собирался заказать завтрак, и устало откинулся на спинку кресла. — Дети...***
— Ну, и как это случилось? — Сокджин с вопросом посмотрел на Мина. Они уже поели, и теперь бета расставлял перед младшими кружки с чаем. Юнги принял свою и дождался, когда брюнет займет свое место. — Месяц назад мы с Тэхеном ходили в больницу на плановый осмотр, — начал он, рассматривая свои руки, обнимающие кружку. — Тогда он немного задержался, а я ждал в парке прямо возле больницы. Каким-то образом в тот момент я привлек внимание Чонгука, но сделал все, чтобы это исправить, даже назвал свое старое имя, чтобы он не смог меня найти, однако, немного перестарался. Он разозлился на меня, но отпустил, потому что у него были свои дела. Позже, пробив имя «Ким Мёнсу», он не обнаружил меня, так что разозлился ещё больше. И вот теперь мы заключили договор, условиями которого стало мое пребывание в одной из его квартир с восьми вечера до пяти утра. Сокджин даже позабыл про свой любимый чай, пока слушал рассказ Мина. Он моргнул пару раз, пытаясь прийти в себя, и посмотрел на Юнги уже более осмысленным взглядом. — И как при таких обстоятельствах тебе удалось выжить и добиться всего лишь какого-то договора? — удивлённо проговорил Ким. — Ты спишь с ним? Блондин подавился чаем, который успел глотнуть после того, как договорил. Тэхен, что до этого внимательно слушал друга, не встревая, обеспокоенно подскочил к нему, стараясь помочь. Как только откашлялся, Мин посмотрел на старшего. — Понимаю, что это было бы логично, — все ещё сиплым голосом начал Юнги. — и я поначалу думал о том же, но сегодня, вернее, вчера Чонгук впервые появился передо мной спустя почти что месяц. — Он вел себя, как сын политика? — Наглый, самоуверенный, но милый и нежный, — начал перечислять блондин характеристики альфы, но увидев скептический взгляд Кима, улыбнулся, искоса наблюдая за Тэхеном. — Он не подозревает, что я знаю об их клане. — Клане? — впервые подал голос самый младший член семейства. Юнги тяжело вздохнул, глядя на Джина умоляющим взглядом, и старший сдался, беря на себя роль рассказчика. — Чон Минджун, известный, как министр финансов, занимается не только деньгами страны. Помимо политической карьеры, он также очень успешно возглавляет клан убийц, входящий в альянс. — Что за альянс? — хрипло выдавил Тэхен, понимая, что все намного серьезнее, чем он думал. — На данный момент он состоит из пяти кланов, каждый из которых специализируется на чем-то одном. Это могут быть убийства, как у клана «Мир», и нелегальная торговля оружием, которой занимается клан «Ромо», возглавляемый неким Ким Намджуном. Есть те, кто отвечает за наркотики, даже за торговлю рабами, и это довольно щепетильная тема, — добавил бета, замечая реакцию Тэхена. — Однако, помимо этого есть ещё один клан, входящий в альянс, — продолжил Юнги рассказ брюнета. — Это клан «Солнце», который возглавляет Пак Хантэ. — Король индустрии развлечений? Его агенство признано лучшим в стране! — Верно, — усмехнулся Мин, отмечая шок в чужих глазах. — Но это единственный клан, который не занимается ничем противозаконным, их роль состоит в другом. Они обеспечивают защиту остальным, подчищая их хвосты и заметая следы. Можно также сказать, что Пак Хантэ просто перетягивает внимание общественности на себя, развязывая руки остальным и позволяя им работать более смело. Когда становится нужно, он бросает своих воспитанников на растерзание публике или просто подставляет чужих, если своих не выгодно. За это он получает двадцать процентов прибыли с каждого клана. Сокджин с сожалением посмотрел на Юнги, который улыбался, но с такой силой сжимал в ладонях кружку, что даже пальцы его побелели. — Чон Минджун же возглавляет клан «Мир» и вот уже двадцать лет как готовит своего старшего сына к роли главы всего альянса, который веками не имел единого центра, — горько усмехнулся блондин, все же не сдерживаясь и с силой потирая ладонями лицо. — Старшего сына... — задумчиво проговорил Тэхен, но тут же воскликнул: — Чонгука?! — Я влип по самое не хочу, — устало простонал Мин, укладывая голову прямо на стол и чувствуя ладонь Джина. — Переживём, — произнес он, ероша блондинистые волосы. Глядя на поникшего хёна, Ким решил, что вопрос о том, откуда тот все это знает, сейчас не очень уместен, так что затолкал свое любопытство куда подальше. — Кстати, это точно были все условия договора? — насторожился бета, вспоминая о насущном и продолжая гладить младшего, словно большого кота. — Нет, — тихо произнес Юнги, чувствуя, как напряглась рука мужчины. — За каждый день он платит мне наличкой, — вдруг улыбнулся парень. — Вот же хитрый лис! — восторженно воскликнул старший, отталкивая голову Мина, который уже вовсю смеялся, заражая своим голосом и остальных. — Это все, конечно, здорово, — проговорил Сокджин, когда эмоции немного поутихли. — Но надо думать, как тебе выбираться из всей этой ситуации. — Да...