Это была ночь. Снова. Именно тогда я почувствовал, какой властью обладаю над этим человеком. Тем вечером он показал мне фильм, в котором я увидел любовь на грани безумия, зависимости подобную, и боль, яркую такую, неприкрытую, когда кожа на теле расползается, словно под действием кислоты, душу оголяет, всем вокруг показывает. Но страшнее было другое. Разочарование. Оно читалось на дне чужих глаз так явно, скользило в движениях героя, того самого, которого оставили с ним наедине, оно поглотило его полностью и посмотрело на меня, как на любимого ребенка. Мне стоило прислушаться к этому чувству. Только Чонгук был нежным, ласковым, руки его прикасались едва-едва, а в глазах напротив я читал дикую одержимость, будто смотрел в глаза оголодавшему зверю. Он держался.
И я упивался своей властью над этим совершенным созданием.
Август, 28
***
— Ты разве не должен быть в школе, малец? После утреннего разговора, Юнги, вымотанный всеми событиями и долгим бодрствованием, спокойно спал в своей комнате, а вот мысли Тэхена никак не хотели приходить в порядок. Он все так же сидел за столом, обняв колени, и думал обо всей этой ситуации. — Если пропущу день, ничего не будет, — задумчиво проговорил парень, глядя на закрытую дверь в комнату Мина. Сокджин подошёл к младшему со спины и обнял, положив подбородок ему на голову. — Юнги этому рад не будет, — произнес мужчина, целуя красноволосую макушку. — Как твоя работа? — поинтересовался Тэхен, поворачивая голову к старшему и касаясь щекой его щеки. — В этот раз ты приехал раньше, чем планировалось. — Как обычно, — Джин слегка улыбнулся, отстраняясь от парня, и сел на соседний стул, заглядывая в карие глаза. — Они не имеют причин жить, им невероятно трудно учиться по-новому воспринимать этот мир, однако большинство из них не опускают руки, — немного грустно, но с ноткой гордости произнес Сокджин. — Тебе ещё не надоело возиться с этими инвалидами? Тэхен никогда не понимал тяги мужчины к этому занятию. Джин изучает психологию уже много лет, помогает людям, потерявшим зрение, голос, слух или даже способность ходить, вернуться к жизни в социуме. Он даёт им шанс посмотреть на мир с другой стороны, находит слова, заставляющие их верить в то, что будущее возможно изменить, что жить можно счастливо, даже лишившись чего-то, что раньше казалось таким необходимым. Ким Сокджин очень хороший психолог, который довольно известен в определенных кругах, однако его образ жизни никак не вяжется с этой серьезной профессией. Мужчина хорошо выглядит, он тщательно следит за своей кожей и одевается так, будто каждую ночь собирается в ночной клуб: броские шмотки, выставляющие на показ все достоинства идеальной фигуры, яркий макияж, подчёркивающий красоту утончённого лица, и повадки последней бляди. Бета в свои тридцать с небольшим довольно часто слышит за спиной заинтересованный шепот и печальные вздохи о том, каким бы он был невероятным омегой или альфой. Только ему плевать. У него есть его лицо, которым он очень успешно находит себе постельные отношения в этих самых ночных клубах, и Юнги с Тэхеном, которых стоит оберегать и к которым можно вернуться в любой момент. — С инвалидами... Ты не совсем прав, называя так тех людей, с которыми я занимаюсь, — Джин ухмыльнулся. — Это определение больше подходит тем, с кем я провожу ночи вне дома. Альф и омег, так отчаянно бросающихся на внешность, будто вся жизнь состоит из секса, можно смело называть инвалидами. Моральными. Они клянутся мне в вечной любви, но получив отказ, находят более подходящий вариант уже на следующий же день. Это не жизнь, это просто временная петля, в которой я застрял с самого рождения. — Ты никогда не рассказывал, как вы с Юнги жили до встречи со мной. — Нас было только двое, — хмыкнул мужчина и аккуратно взял младшего за подбородок, разворачивая его лицом к себе. — Но ты разбавил наше одинокое сосуществование таким ярким собой. Не грусти, ведь ты очень дорог Юнги. Джин поцеловал парня в кончик носа и отстранился, с весельем вспоминая былые дни. — Знаешь, он шантажировал меня голодовкой, чтобы я усыновил тебя, а это, между прочим, было не так уж и просто сделать. У меня не было мужа, как нет и сейчас, а об официальной работе и речи не шло, поэтому получить право на опеку было очень тяжело. Но этот гадёныш довел меня до того, что мне пришлось раскрыть свое имя и устроиться официально. В глазах Тэхена читалось сомнение, ведь последние события говорили о том, что блондин ему не доверяет, что не видит в младшем того, кто поймет, поддержит в любой ситуации, хотя Ким был готов к этому. Он ни за что бы не отвернулся от своего хёна, пусть тот хоть миллион раз будет неправ — Тэхен будет верен Мину, как преданный пёс. — Не ищи в его поступках скрытого смысла, не думай, что он чем-то тебя обделил. Юнги не забудет о тебе, ведь сам когда-то выбрал. Ты — его выбор, его личное желание. Не стоит это недооценивать. Нет. Юнги теряется. Тэхен так явно чувствует его нехватку, что готов надеть на его шею ошейник и посадить на цепь подле себя. Только Мин не оценит. Ведь свободнее человека парень ещё не встречал. Но как же совладать с этой жаждой. — Я в школу, — коротко произнес Тэ, поднимаясь со стула и направляясь в свою комнату за рюкзаком и другими вещами. Джин проследил взглядом за чужой спиной, в очередной раз убеждаясь в том, что нужно срочно разделять друзей. Хоть бы ещё не было так поздно.***
До школы Тэхен добрался только к середине третьего урока. Подойдя к нужному кабинету, парень открыл дверь, привлекая к себе взгляды всех студентов, находящихся в классе, после чего зашёл внутрь, улыбнувшись, и учтиво поклонился. — Пожалуйста, простите меня за опоздание, учитель. Пожилой мужчина вздохнул, останавливая свою речь, и посмотрел на опоздавшего. — Тэхен, сейчас середина третьего урока, и это уже не первый раз, — произнес преподаватель, глядя на Кима с каким-то сожалением. — У тебя есть проблемы, о которых ты не можешь рассказать? Парень поднял голову и виновато закусил губу, почесывая правой рукой затылок. Он точно знал, что сейчас будет стандартный сценарий: мужчина пожурит его перед всеми, после чего попросит остаться после уроков, якобы, для того, чтобы поговорить о его поведении. Только бета снова будет спрашивать Тэхена о семье, о его отношениях с другом, который встречает его после школы, и всячески лезть к Киму со своим мнимым участием и отнимать его время. Как же надоедает. — Нет, извините, учитель До, — улыбнулся парень. — я просто не смог пройти мимо голодного котенка на улице, вот и задержался, пока кормил беднягу. Могу я пройти на свое место? Бета посмотрел на Тэхена долгим взглядом, словно говорящим «я все знаю, можешь не притворяться», но все же указал жестом на свободное место, а Ким мысленно закатил глаза, поправляя сумку на плече, и прошел в класс. Как обычно, парень чувствовал на себе эти липкие взгляды, провожающие его до задней парты, которые готовы были сожрать своего кумира. Тэхена любили. Он нравился абсолютно всем, не взирая на пол. Природный запах парня, рост и телосложение выдавали в нем альфу, однако было странно, что других альф он тоже привлекал, поэтому бедные одноклассники даже не знали истинной сущности Кима, и каждый из них выбирал вариант, который ему удобнее. А беты и вовсе велись только на внешность и очаровательное поведение. Парень умел держать себя в обществе, он всегда был приветлив и мил с учителями и другими учениками. Как только Тэхен занял свое место, учитель немного постучал указкой по кафедре, привлекая к себе внимание, и продолжил урок, а парень стал тоскливым взглядом рассматривать унылый пейзаж за окном, вспоминая потерянное выражение лица хёна, когда тот рассказывал про альянс. Ким не так уж и много знал о прошлом Юнги, однако предыдущее его имя было известно Тэхену, хоть он и не понимал причин смены такового. Парень ни в коем случае не упрекал друга в недомолвках, потому что и сам не был до конца честен. У Кима тоже имелся один секрет, который он оберегал с особой тщательностью. — Тэхен... Со стороны послышался слащавый голосок, который все время так нервировал парня, но он все же нашел в себе силы повернуться и даже натянуть на лицо улыбку. — Что такое, Дэхан? — мягко поинтересовался Тэхен, изображая вселенский покой и умиротворение. — Урок закончился, сейчас должен быть обеденный перерыв, — смущённо произнес омега, опустив голову. Было видно, что даже уши парня покраснели, но тот, собрав все силы, все равно уверенно посмотрел на свою первую любовь и продолжил: — Мы можем поесть вместе? Тэхен внимательно оглядел Чха с ног до головы, смущая того ещё больше, что, казалось, на бедняге и места живого не осталось, в таком напряжении он ждал. Ким нравился всем, все его любили, только вот незадача — никто из них не знал настоящего Тэхена, никто даже не пытался заглянуть под маску дружелюбия, которую парень неизменно надевал, выходя из дома. Серая масса. Так он представлял себе всех вокруг, кроме Юнги, ведь он был единственным лучиком света и тепла для Тэхена, он был тем, кто увидел его настоящего, успокоил и забрал, а главное — полюбил. И Ким ответил ему взаимностью настолько, насколько вообще может любить человек с психопатическим расстройством личности. — Конечно, — тепло улыбнулся парень, вызывая на чужом лице невероятное счастье. Играть с людьми так просто. Они верят всему, что изображает Ким, ещё бы учитель не строил из себя всезнающего и не лез в холодную душу парня. Юнги думает, что у Тэхена проблемы с управлением гневом, и он прав, но это лишь один из симптомов. Ким не испытывает тех эмоций, которые могут испытывать другие, он может изобразить их, но не почувствовать. Однако, двенадцать лет назад его сердце дало сбой, а виновником этого стал омега, который уже в девять лет жил сам по себе. Тогда Тэхен не знал, что делать, не понимал того, что творилось у него внутри, он просто позволил все решать Мину и не пожалел. Юнги забрал младшего к себе и до сих пор держал рядом, а большего Киму было и не нужно, только бы хён его не бросил, ведь он единственный, кто дарит ему столько различных эмоций. Это зависимость, и Тэхен не намерен от нее избавляться.***
— Юнги, просыпайся. На часах было уже шесть вечера, поэтому Джин старательно будил никак не желающего просыпаться омегу. Из-под одеяла послышалось лишь невнятное мычание, и Мин ещё сильнее закутался, отгораживаясь от старшего. Ким недовольно посмотрел на это безобразие, и в голову его пришла зловещая мысль. Он наклонился к огромному кокону, самодовольно улыбаясь, и слащаво пропел: — Машина приехала-а... Но тут же "песня" его превратилась в болезненный стон, потому что Юнги резко вскочил, нечаянно ударяя Кима по носу. — Сколько времени? — быстро спросил омега, замечая согнувшегося Сокджина. — Ты чего на полу валяешься? — растерялся парень. А бета лишь обречённо застонал, продолжая протирать собой пол и проклиная судьбу, которая накрепко связала его с этим мелким монстром. — Я тебе как-нибудь отвечу тем же, вот увидишь, — угрожающе произнес Ким, все же поднимаясь с пола и хватая омегу за руку. — Быстро пошел умываться и ужинать, — выдернул он Мина из постели, придав напоследок ускорение пинком по пятой точке. — Ай! — вскрикнул Юнги, обиженно оборачиваясь к брюнету. — Больно же. — Я рад, — мстительно выдал мужчина, потирая пострадавшую переносицу. — Ты и правда засранец, — пробурчал блондин, шаркающими шагами выходя из комнаты и направляясь в ванную. — Всегда знал, что ты сволочь. Джин задумчиво посмотрел вслед удаляющемуся парню и тяжело вздохнул, опускаясь на расправленную кровать. За все время, пока Юнги спал, он так и не придумал, как можно было бы отделаться от навязчивого внимания со стороны Чонгука, а теперь этот пацан снова должен ехать к нему, и эта мысль выводит Сокджина на раз, заставляя злиться на самого себя, что уехал, что не уследил и вовремя не вмешался. Сколько бы Ким ни думал, но выход он видел только один. Чон никогда не отдавал свои игрушки, даже в детстве он предпочитал их уничтожать, а не наблюдать за тем, как с ними играет кто-то другой. Только бету совсем не устраивало такое положение дел. — Джин! Принеси полотенце, пожалуйста, я не взял с собой, — крикнул из ванной Юнги, и мужчина поднялся на ноги, выкидывая из головы невесёлые мысли и проходя по комнате. Брюнет раскрыл шкаф омеги, доставая оттуда чистое полотенце, и направился в ванную. — Держи, — произнес он, протягивая Мину махровую ткань, но тут же опустил руку, заметив, как блондин застыл перед зеркалом, рассматривая ужасный шрам на левой лопатке. Ким не заметил, как ладони его сами по себе сжались в кулаки, а черты лица заострились, выдавая напряжение. — Ты должен сбежать от него, — на грани слышимости проговорил бета, с силой сжимая зубы и отводя взгляд в сторону. Омега грустно улыбнулся, посмотрев на мужчину, и подошёл вплотную, забирая из его руки полотенце. — Не вини себя, — спокойно произнес Юнги, касаясь мокрой после душа рукой чужого лица. — Я сам виноват, что так необдуманно бросился под нож. Джин проследил взглядом за тем, как Мин прикрывает полотенцем обнаженное тело, и прикусил щеку изнутри, проклиная тот день, обстоятельства и свое отсутствие. Он виноват. Виноват в том, что оставил тогда Мёнсу одного и позволил пострадать. И сейчас снова. Из-за его отсутствия этот парень опять оказался втянут в игры Чон Чонгука. Непростительно. — Выходи ужинать, как закончишь, — произнес бета перед тем, как скрыться за дверью. Юнги же задумчиво посмотрел вслед Киму, после чего снова повернулся спиной к зеркалу и убрал полотенце, рассматривая шрам, оставшийся на его коже много лет назад. Это больно. Было больно. Но больнее оказалось другое — своим необдуманным поступком он так никого и не спас, лишь сам пострадал. Было глупо и наивно полагать, что он способен что-то изменить, ведь он — никто. Он всегда был лишь призраком в богатом поместье, а сейчас у него даже имени собственного не осталось, так как он может сделать хоть что-то? Мин Юнги — просто пустое место. А этот шрам будет всегда напоминать ему о его никчемности и о том, что с Чон Чонгуком лучше не иметь абсолютно никаких связей.***
Чонгук целый день не мог найти себе места, постоянно думая о бете, что чуть ли не пинками загнал Юнги в дом и так лаконично избавился от самого альфы. Он поручил Хосоку задание выяснить все об этом человеке и высказать свое мнение по поводу того, кем он мог бы приходиться омеге-сироте, если документально их ничего не связывает. Чонгук доверял брату. Доверял настолько, что мог позволить себе повернуться к нему спиной. И Хосок это доверие полностью оправдывал. В дверь кабинета брюнета раздался стук, после чего она сразу же открылась, впуская внутрь солидного альфу с крепким телосложением и сединой на висках. Мужчина выглядел внушительно, взгляд его способен был заморозить, наверное, даже пустыню, а неглубокие морщины на красивом лице, которые пересекались со страшным шрамом, что начинался чуть ниже левого глаза и тянулся до самого подбородка, говорили о его мудрости и большом жизненном опыте. — Отец, — немного удивлённо произнес Чонгук, поднявшись на ноги и уважительно склонив голову. — Что привело Вас ко мне в такое время? — спросил альфа, указывая отцу на диван, приглашая мужчину присесть. — Где Хосок? Снова носится, как умалишенный, с твоими дурацкими поручениями? — проигнорировав вопрос сына, высокомерно проговорил старший Чон и прошел к диванчику в углу кабинета, важно опускаясь в него. Минджун никогда не следовал за другими, принципиально игнорируя их вопросы, он считал себя выше того, чтобы отвечать даже собственному сыну, поэтому Чонгук просто проглотил такое отношение родителя. Совсем скоро этот старпер обнаружит, что уже давно не обладает абсолютно никакой властью среди подчиненных, что носит звание главы лишь номинально, а фактически клан уже долгое время подчиняется приказам новой, более молодой и сильной крови. Осталось только подождать. Ещё немного, и Чонгук увидит отчаяние и бессильную ярость в вечно холодных глазах, которые жаждет увидеть уже более двадцати лет. — Он занят вне офиса, — уклончиво произнес брюнет, тоже направляясь в сторону, где была организована зона переговоров. В ней располагались пара небольших диванчиков напротив друг друга, обитых темно-зеленой кожей, между которыми стоял журнальный столик со стеклянной поверхностью. — Чай? Кофе? — с вопросом посмотрел Чонгук на отца, занимая диван напротив. — Как долго ты ещё будешь укрывать этого бездаря? — резко обронил мужчина, недовольно поджав губы. «Бездарь» — мысленно усмехнулся брюнет. Знал бы отец, как он ошибался насчет младшего сына, уже давно грыз бы собственные локти от осознания того, что не использовал его все это время. — Решено, — весомо произнес Минджун, а Чонгук напрягся. В седую голову старого маразматика, слишком увлекшегося игрой в политика, могло прийти что угодно, поэтому альфа готовился уже придумывать причины не выполнять прямой приказ главы. — На сегодняшнее задание вы идете вдвоем, это касается альянса. — Какие-то проблемы? — подозрительно поинтересовался Чонгук, пристально наблюдая за изменениями в лице старшего Чона, давно уже не было случая, когда отправляли братьев. — Почему бы просто не послать рядовых? — Самая большая проблема альянса — это мы, — усмехнулся мужчина. — Сейчас нам поручили устранить угрозу клану «Ромо». Намджун потребовал вас двоих. Какой-то выскочка переманивает их поставщиков, так что стоило бы от него избавиться, вот только собственных сил клану не хватило, бойцы у этой неизвестной группировки обучены очень даже неплохо. Покажи им нашу силу, — с ухмылкой произнес Минджун. — и Ким Намджуну, и этим молокососам, посмевшим разинуть пасть на альянс. Покажи им то, что с нами лучше не связываться. Эти слова прозвучали с какой-то смесью гордости, уверенности и злорадства. — Они не должны этого забывать, — мужчина пристально посмотрел в глаза сыну, втаптывая его своим мнимым авторитетом, с такой агрессией давя на сознание, что младший еле сдерживался, чтобы не зарычать в ответ на применение ментальной силы. Чонгук был значительно мощнее всех в клане и даже своего собственного отца, однако знал об этом лишь Хосок, который тоже умело скрывал свой огромный потенциал. Да, он не был альфой, но природное чутье и врождённая скорость делали из него превосходного бойца, а годы тренировок со старшим братом огранили этот алмаз, который теперь уже стал совершенством, сияющим лишь ради Чонгука. У сущности младшего тоже были свои преимущества. Из-за того, что Хосок был бетой, другие не могли почувствовать его присутствие заранее, что давало время молодому Чону для внезапной атаки. Однако парень никогда не убивал свою цель, оставляя этот этап Чонгуку, ведь они всегда работали в паре. Тут уж альфа с удовольствием развлекался, сначала профессионально вырисовывая на чужих телах герб своего клана в виде четырехлистного клевера в пасти змеи, пока они ещё могли почувствовать всю боль от его любимых ножей, после чего, наконец, лишал бедняг возможности дышать, пуская им пулю в лоб. Старший из братьев никогда не славился гуманностью своих методов в пытках, но заказы на убийство старался выполнять четко и без лишней крови. — Да, отец.***
— Он применил ментальный контроль? Ты же его сын, как он посмел? Если бы ты был слабее волей, то уже валялся бы в больнице с разворошенными мозгами! Возмущению Хосока не было предела. Как только он услышал от брата о визите отца, то уже подозревал, что могло случиться что-то подобное. Воздействие ментальным контролем на сознание другого человека возможно лишь для альфы, оно даёт возможность показать свою силу и могущество, не переходя на мордобой. Только эту специфическую демонстрацию власти ни в коем случае не должен применять родитель по отношению к собственному ребенку, потому что из-за кровного родства эффект усиливается в разы, сворачивая мозги напрочь. Поэтому Чонгук понимал злость беты на отца за подобный поступок. — Следи за дорогой, — устало произнес альфа, прерывая поток негодования со стороны младшего, и откинулся на спинку кресла, прикрывая глаза. — Ты узнал что-нибудь о том человеке? Хосок покрепче сжал руль своей любимой Lamborghini Aventador, но все же взял себя в руки, вспоминая все, что успел накопать за пару часов. — Полное имя — Ким Сокджин, бета, тридцать четыре года. Психолог, занимается реабилитацией людей после тяжёлых травм, помогая им вернуться к нормальной жизни в обществе. Только сегодня вернулся из Италии, где давал интервью и читал лекции студентам-выпускникам... — Достаточно, — оборвал его Чонгук, потирая виски. — Как он связан с Юнги? — Тут все просто, — как само собой разумеющееся произнес Хосок. — Они живут вместе. — Но родственниками не являются, так? Почему-то раздражение в душе мужчины стало стремительно расползаться, угрожая выплеснуться наружу. — Документально — нет, — согласился бета, стараясь игнорировать состояние брата, который уже окончательно был готов убивать. — Однако, я получил информацию, что он является опекуном его лучшего друга, который проживает вместе с ними. — Альфа? — холодно поинтересовался мужчина, а Хосок почувствовал, как от голоса старшего кровь стынет в жилах. Вот уж кто точно унаследовал от отца умение производить нужное впечатление, так это Чонгук, хоть говорить ему этого и не стоило бы, учитывая то, как он его ненавидит. Бета набрал в лёгкие побольше воздуха, собираясь с силами, после чего коротко выдохнул: — Да. Хосок не знает, как они умудрились добраться до места встречи с заказчиком без аварий, потому что альфа все это время не мог взять эмоции под контроль, из-за чего напряжение в салоне, казалось, даже искрило. Но когда они наконец приехали по нужным координатам, то бета обнаружил, что находились они в какой-то глухой деревне, а сам Хосок уже мог дышать более спокойно, так как брат, кажется, спал. Теперь же перед ним стояла страшная задача — разбудить Чонгука и постараться не умереть. Бета потянулся было уже к спящему, как старший резко схватил его за эту самую руку и открыл глаза, обещая мучительную смерть. — Проснулся, — просто констатировал Хосок, даже не пытаясь отобрать свою руку. — Мы на месте? — альфа отпустил брата, начиная оглядывать местность. — Координаты те, — с сомнением посмотрел он на пейзаж вокруг, который был мрачнее, чем во многих фильмах ужасов. Синий матовый Ламборгини выглядел как нечто из будущего на фоне невысоких, а где-то и покосившихся от времени и погодных условий деревянных домиков. Из-за последних дождей дорогу размыло, и дальше на спорткаре они бы просто не проехали, однако клиента до сих пор не было видно. — Что именно сказал отец? — младший перевел вопросительный взгляд на брата и тут же прикусил язык, потому что разъяренный вид Чонгука уверенности в завтрашнем дне не добавлял. — Видимо, ничего. Ладно, я сам все проверю. После этих слов бета чуть ли не перекрестился от страха, увидев в окне со стороны брата мертвеца, прилипшего своим изуродованным лицом к стеклу. Глубокие морщины по всему лицу разрезали подобие кожи серовато-синего цвета, веки, что едва приподнимались, открывали бледные, выцветшие от времени глаза, а рука, стянутая тонкой кожей и лежащая на стекле, казалось, высохла ещё век назад. — Ты чего? — Чонгук заметил, как замер младший, и проследил за его взглядом, замечая человека со своей стороны. — Старуха, — цокнул языком альфа, открывая окно, чтобы она могла его услышать. — Ты собираешься с ней разговаривать? — неловко произнес бета, с сомнением глядя на старую женщину, лицо которой постепенно становилось ещё страшнее по мере того, как опускалось стекло. — Она может знать, где Ким Намджун. Стоило только мужчине договорить, как та самая костлявая рука потянулась к его лицу, но Чон вовремя перехватил ее, а мертвые бесцветные глаза резко открылись, показывая ужас, что поселился в них от прикосновения к Чонгуку. Тонкие сморщенные губы медленно приоткрылись, и старуха заговорила. — Ты убьешь его, — прохрипела женщина, заглядывая своими пустыми глазами в глаза альфе. — Твой омега будет страдать и погубит тебя. Не делай этого! Не убивай его. Отпусти... — тут она резко замерла и перевела взгляд на Хосока. — Спаси хотя бы его друга. Чонгук сжал руку, что держал все это время, ещё сильнее, привлекая внимание старухи, и холодно произнес: — Заканчивай. Где Ким Намджун? — требовательно проговорил он, и через секунду со стороны послышался незнакомый глубокий голос. — Здесь.***
— Надеюсь, бабушка не напугала Вас, а то она частенько говорит странные вещи, когда встречает незнакомцев, — произнес Ким, открывая дверь в охотничий домик на окраине деревни и пропуская гостей вперёд. — Только после Вас, — усмехнулся Хосок, взглянув краем глаза на нешелохнувшегося брата. — Безусловно, — согласился блондин, первым проходя внутрь старого бревенчатого дома, и братья последовали за ним. Там оказалось довольно просторно, не смотря на то, что снаружи дом не казался таким уж большим. В глаза сразу же бросалась необычная обстановка: у дальней стены находился огромный камин, над которым висело чучело гордого рогатого оленя, досчатый пол застилал большой красный ковер с геометрическим орнаментом, на котором располагались два дивана напротив друг друга со светло-серой мягкой обивкой и несколькими подушками серого и красного цветов, а в середине стоял невысокий крепкий дубовый стол. Его украшало большое блюдо с красными яблоками и статуэтка в виде трёх бегущих оленей. Также на поверхности стола с краю лежала небольшая стопка книг, которые приятно было бы читать в одиноком кресле, что находилось рядом с камином. С торца стола располагался небольшой мягкий табурет на деревянных ножках необычной формы, а рядом с диваном — низкая тумба, на которой можно было увидеть несколько фляжек разных размеров. Освещали помещение мягким теплым светом большая кованая люстра и бра, размещенные на стенах между створчатыми окнами. В доме приятно пахло сухой древесиной, костром и таким привычным всем порохом. — Вашу машину отогнали на стоянку чуть дальше, так что не беспокойтесь, — Ким закрыл дверь за гостями. — Как вы вообще заехали на ней в саму деревню? — Это оказалось не так сложно, как выехать из нее, — при воспоминании о том, в каком состоянии была его малышка, когда они ее покинули, у младшего Чона чуть ли слезы на глаза не навернулись. — Нам дали лишь координаты без малейшего объяснения обстановки, так что мы не ожидали подобного. — Моя вина, — согласился Намджун, усаживаясь на диван и приглашая гостей сесть напротив. — Это мой личный дом, так что огласки не хотелось бы. На невысказанный вопрос в глазах братьев, что заняли свои места, альфа все же решил пояснить: — Верно. Я пригласил вас двоих сюда не только для того, чтобы обсудить задание. Очень уж было любопытно лично познакомиться с наследником такого опасного клана. Убийцы. Вам с детства известна цена человеческой жизни, и в вашем понимании равняется она, — альфа соединил концы указательного и большого пальцев. — нулю, — с улыбкой закончил он. — Забавно, правда? Мы с вами похожи. Вы убиваете с помощью оружия, я — тоже. Только мне для этого не приходится напрягаться. Они сами прекрасно справляются с этой задачей, получая мой товар. Блондин поднялся на ноги и прошел в сторону небольшого бара, что находился с правой стороны у стены. — Чай, кофе или что покрепче? — поинтересовался Ким, остановившись у красивого резного шкафа со стеклянными дверцами, где стояли различные бокалы и кружки. — Я бы выпил виски, — воодушевился Хосок, но тут же осел под пристальным взглядом старшего. — или кофе, — предположил бета, с вопросом глядя на брата. — Верно, лучше кофе, — заключил он. Намджун наблюдал со стороны за этими переглядываниями и в очередной раз убеждался в своих верных выводах. О братьях Чон ходили разные слухи. Кто-то говорил, что старший ненавидит младшего, а тот в свою очередь боится Чонгука, а кто-то в своих предположениях доходил до смертельной войны между альфой и бетой за титул главы, но блондин имел на этот счёт свое мнение. Ким действительно переживал сейчас не лучшие времена, у него были некие серьезные проблемы с группировкой, называющей себя «Змеи», которые нагло переманивали его поставщиков, однако пригласил он Чонов больше по другой причине. За последние пару лет незаметно для посторонних глаз большая часть клана профессиональных убийц перешла под начало Чонгука, а вот Минджун, будучи главой, рисковал уже не просто передать свой титул наследнику, а позорно потерять его. Так что Намджуну был интересен как сам Чонгук, так и его отношения с бездарным, по словам их отца, братцем, которого он неизменно брал на задания в паре лишь с собой. — А Вам? — Ким с вопросом посмотрел на молчащего Чонгука, который все это время глазами оценивал обстановку. — Пожалуй, кофе, — вспомнив про свою дикую усталость, всё-таки произнес альфа, и Намджун достал три кружки, начиная там же готовить свежий кофе на небольшой газовой плитке. Закончив с приготовлением крепкого напитка и расставив перед гостями кружки, блондин снова занял свое место и с интересом посмотрел на братьев. — Прелюдии закончены? Мы можем переходить к делу? — холодно произнес Чонгук, все же не прикасаясь к свежесваренному кофе, который так и остался стоять на низком столе. А вот Хосок не отказал себе в удовольствии попробовать и оценить скрытые таланты главы клана торговцев оружием, о котором все знали лишь имя. — С чего вдруг Вы потребовали личной встречи, если все это время скрывали свое лицо, и как мы должны Вам верить? — начал переговоры старший Чон и подался немного вперёд, упирая локти в колени и скрещивая между собой пальцы рук. — Я занял это место всего три года назад, убив предыдущего главу клана «Ромо», своего отца, — серьезно произнес Намджун, отставляя кружку с ароматным напитком, и посмотрел прямо в глаза братьям, читая в них явное сомнение. — Держу пари, Вы этого не знали, зато могли слышать о шраме, который я получил во время нападения на наш дом "неизвестных", — блондин отодвинул ворот теплого бежевого свитера, открывая вид на уродливый шрам от охотничьего ножа, будто его оставили не режущей стороной, а обратной, порвав при этом кожу. — Отец пытался защититься и схватился за мой любимый нож, которым я обычно добиваю подстреленных зверей, — альфа выдвинул один из ящичков в небольшой тумбочке рядом с диваном и достал оттуда тот самый нож в чехле, протягивая его Чонам для ближайшего рассмотрения. Чонгук достал оружие из чехла, повертел его в руках, внимательно изучая, после чего передал младшему, а сам вновь посмотрел на Кима с просьбой показать шрам. — Хосок, — коротко произнес старший, и бета поднялся с места, обходя стол и приближаясь к блондину, чтобы лучше рассмотреть отметину. Подойдя вплотную к альфе, Хосок наклонился ближе, приглядываясь к бывшей ране, после чего восторженно выдохнул. — Это правда, — бета быстро перехватил нож, приставляя его к оголенной коже тупой стороной, а другой рукой с силой взялся за плечо мужчины, который, в свою очередь, даже не шелохнулся. — Это было так, — он резко дёрнул оружие на себя, воспроизводя события трехлетней давности, но не касаясь Намджуна, и посмотрел на брата, едва заметно кивнув. — Хорошо, — без тени улыбки произнес Чонгук, рассматривая блондина перед собой, который после этого спокойно потянулся за кружкой с кофе. Хосок прокрутил в руке нож, отстраняясь от альфы, и положил его на стол, возвращаясь на свое место. — Теперь мы можем разговаривать откровенно? — поинтересовался Ким, делая глоток любимого напитка. — Пожалуй, — произнес Чонгук, тоже беря в руки кружку.***
— Тэхен ещё не пришел? — спросил омега за ужином, не наблюдая третьей тарелки. — Нет, — ответил Ким, принимаясь за еду и игнорируя взволнованный взгляд. — Может, что-то случилось? Уже поздно, он давно должен быть дома, — зачастил Юнги. — Обычно я встречаю его у ворот, но сегодня я был слишком уставшим, поэтому проспал весь день. — Не беспокойся о нем, — спокойно произнес Сокджин, продолжая безразлично орудовать палочками. — Но... — попытался возразить Мин. — Он уже не ребенок, — мужчина посмотрел прямо в глаза омеге, давая понять, что разговор окончен. — Я все равно волнуюсь, — пробурчал Юнги себе под нос, принимаясь за еду. Быстро расправившись с ужином, парень демонстративно достал свой телефон и набрал Тэхена, всем своим видом показывая, кому именно он звонит, на что Джин лишь покачал головой и продолжил есть. — Хён? На том конце послышалось какое-то шуршание, и Ким икнул. — Ты пьян? — удивлённо произнес Юнги, глядя на Сокджина и наблюдая за тем, как он ударяет ладонью по лицу и ворчит себе под нос: «Вот идиот». — Малыш, ты где сейчас? — мягко проговорил Мин, обращая внимание на время и понимая, что у него осталось минут десять до выхода. — Гуляю, — довольно улыбнулся парень в трубку и тут же скорчил жалобную моську. — Ты не забрал меня из школы, — обиженно произнес Тэхен, и старший почувствовал, как его съедает чувство вины. — Прости, малыш, — виновато проговорил омега. — Пожалуйста, прости, в следующий раз обязательно заберу. Обещаю. А Сокджин лишь недовольно смотрел на извиняющегося парня, дожидаясь, когда тот положит трубку. Спустя ещё пару минут бессмысленной болтовни, блондин наконец отложил телефон и посмотрел на старшего. — Джин, найди его и привези домой, мне уже нужно идти, — быстро протараторил Юнги и подскочил на ноги, подходя к прихожей, торопливо набрасывая на плечи куртку и надевая кроссовки. — Вот поэтому он и ведёт себя так, — бета поднялся со своего места и повернулся к блондину, который уже натягивал тонкий шарф. — Ты водишься с ним, как с младенцем, вот он и не может жить самостоятельно. Да ты хоть представляешь себе, что будет дальше? Планируешь всю жизнь изображать из себя его папочку? Тэхену уже восемнадцать лет, и он не должен зависеть от кого-то, кроме себя самого! — криком закончил Ким, после чего услышал лишь хлопок входной двери. Сокджин со злости отшвырнул стул, что попался под руку, и, отдышавшись, достал мобильный, набирая сегодняшнего пьяницу.***
А Юнги знал. Знал, что сделал из младшего зависимого, что тот даже шага ступить не хочет без него, что выполнит любую его просьбу и пропадет, если Мина не будет рядом. Омега знал, но это не значит, что он хотел бы это исправить. Юнги наконец обрёл того, кто всегда будет на его стороне, кто не оставит, как бы больно ни было. Тэхен стал для Мина тем, кто видит лишь его, кто знает лишь его, и кто нуждается лишь в нем. И омега от него не избавится. Это эгоизм. Но блондин никогда не имел ничего своего, ему всегда приходилось подстраиваться под других, игнорируя свои желания. А были ли они вообще? До встречи с Тэхеном Юнги ощущал себя лишь пустой оболочкой без семьи, друзей и каких-либо целей в жизни. Так что эта зависимость обоюдная. Мин тоже не сможет без своего верного пса. Заметив подъехавший автомобиль, омега по привычке открыл дверцу и упал на заднее сиденье. На душе было паршиво. — Ты не в духе, — произнес Хосок, который пару минут наблюдал хмурое лицо Мина, но все же не выдержал. Блондин вздрогнул и удивлённо посмотрел на Чона. — Не ожидал, что твоим сопровождающим снова буду я? — шутливо спросил бета, но тут же стал серьезным, замечая состояние парня. — Что-то случилось? Юнги помолчал, рассматривая Хосока, словно изучая, но все же вздохнул и устало произнес: — Тэхен напился, потому что я не забрал его из школы, а потом ещё и этот засранец отчитал меня за то, что я вожусь с ним, как с маленьким, — пожаловался Мин. — Но как мне ещё с ним обращаться? Я же люблю этого психа, я без него никуда, поэтому и он тоже, — возмущенно проговорил парень, но вмиг сдулся. — Это я сделал его таким, это я виноват в том, что Тэхен не видит будущего без меня. Но я всё равно не хочу его отпускать... Омега резко отвернулся к окну, пряча свою слабость, но Хосок прекрасно видел все в отражении, да и невольный всхлип выдал Юнги с головой. — Не знаю, что у вас за отношения с этим Тэхеном, — спокойно проговорил Чон, отворачиваясь к своему окну. — но не скрывай своих эмоций. Кажется, ты давно не мог выпустить их наружу и держал в себе все, что копилось. И бета оказался прав. Блондин только сейчас осознал, что был, словно бомба замедленного действия, что копил в себе все переживания, строил из себя сильного, а какой-то пустяк просто стал последней каплей, которая разбила крепкий кувшин терпения. Всю дорогу до квартиры Юнги плакал навзрыд, выплескивая все, что накопилось, а Хосок старательно делал вид, что его здесь нет. Кажется, бета узнал Мина с новой стороны, заметил, что эта маска безразличия на нем не так уж и идеальна. Чон наконец увидел перед собой живого человека, а не бездушную куклу. И это открытие вызывало улыбку на красивых губах. К тому моменту, как машина остановилась, Юнги уже привел себя в порядок, а о прошедшей истерике могли напоминать лишь его немного красные глаза. Парень с вопросом посмотрел на Хосока, который так и остался сидеть на месте, не делая попыток выйти, на что тот усмехнулся. — Вам открыть дверь, господин Мин? — учтиво поклонился бета и тут же рассмеялся, глядя на смущенного Юнги, который старательно делал вид, что это не так, хоть румянец на щеках так и выдавал беднягу. — Подожди, — весело остановил Чон блондина, который уже сам потянулся к ручке, обиженный на весь мир. Хосок быстро вышел на улицу и обогнул автомобиль, с улыбкой открывая перед омегой дверь и подавая ему руку. Юнги пару секунд разглядывал поданную ладонь, но все же фыркнул, позволяя себе помочь. — Ваше высочество, — брюнет захлопнул дверь машины, когда парень вышел, и повернулся к Мину правым боком, немного отставляя локоть в сторону. — не окажите ли мне честь сопроводить Вас? — произнес он, выжидающе глядя на скептическое выражение лица блондина. — Ты сегодня какой-то странный, — с сомнением протянул Юнги, не решаясь подыграть бете. — Ты тоже, — Чон приподнял бровь, намекая на недавнюю истерику, но руку не убрал. — Будем считать, что это день странный, а не мы. Идёт? Омега внимательно посмотрел на Хосока, который всем своим видом излучал дружелюбие, и решил сегодня плюнуть на все правила приличия, кладя ладонь на чужое предплечье и ощущая лёгкость на душе. А Чон и правда был весел. Всю свою жизнь он был лишь тенью брата, которая следует за ним по пятам, но никогда не выделяется. Он занимался разведкой для лучшего убийцы их клана и выполнял все его приказы по зачистке, транспортировке трупов и их уничтожению, но никогда не убивал сам. Бету обучили всем техникам клана, но физически он был слабее любого тренированного альфы, поэтому к заданиям Чона допускал только брат, знающий правду. А он сам и не рвался. Хосок в душе был пацифистом, который отрицал не только военные действия, но и любое насилие, которое мог бы совершить человек. Каждый раз при виде тех, кому не повезло попасть в немилость к какому-либо клану, бета мог лишь сжимать зубы и выполнять приказы, ведь всеми вопросами по ликвидации занимались они. Хосок мог бы отказаться от заданий, но проще было подчиниться, ведь парень с детства усвоил одно — он ничего не сможет изменить. Если он не выполнит задание, то это сделает кто-то другой, брюнет никогда и никого не сможет спасти, ведь ему не хватит на это сил и влияния, он просто тень. И это его самый настоящий кошмар на яву. Только сейчас Чон чувствовал себя непринужденно и легко. С Юнги бета становился обычным человеком, а не инструментом в чужих руках, и это радовало, рождало внутри тепло и одновременно пугало. Чонгук уничтожит омегу, Хосок прекрасно об этом знал, ведь всю свою жизнь наблюдал за братом. Старший никогда не отпускал понравившуюся ему вещь просто так, он мастерски превращал ее в ничто и только после этого улыбался.***
— Вот. Когда они подошли к двери квартиры, Юнги протянул бете свой телефон и по привычке раскинул руки в стороны, пережидая, пока его проверят. — Что такое? — Мин кивнул охране, когда они закончили, и с вопросом посмотрел на брюнета, замечая странный взгляд старшего, когда тот взял в руки мобильный. Хосок отвёл взгляд в сторону, после чего, как ни в чем не бывало, посмотрел на омегу. — Ничего, — произнес бета, отключая питание, и кивнул блондину на дверь. — Заходи, я тоже пойду, у меня ещё дела сегодня. — Хорошо, — Юнги задумчиво посмотрел вслед удаляющемуся брюнету, но все же зашёл внутрь, подмигнув напоследок Тхэрану с Крисом. Как только парень переступил порог, в ногу ему уткнулось что-то непонятное, и Мин поспешил включить свет, чтобы не закричать от страха. Когда помещение озарил теплый свет, Юнги еле сдержался, чтобы не рассмеяться, ведь прямо у его ног на коврике сидела Сии и мило тыкалась в него своей мордочкой, будто приветствуя. — Малышка, — ласково произнес омега, приседая на корточки перед кошкой, взял ее на руки и, разувшись, подошёл к дивану в гостиной, падая на него прямо в верхней одежде. — Красавица, как ты тут без меня? Тебя хоть кормили? — начал он расспрашивать животное, поглаживая этот мурчащий комочек по разноцветной шерстке. — Кормили. Послышался знакомый голос от двери, и внутри парня все перевернулось, а дыхание перехватило. Юнги прикусил щеку изнутри, вмиг подбираясь и мысленно готовясь к чему угодно. — Даже не разделся, — проговорил Чон, снимая обувь и проходя в комнату, после чего опустился на корточки перед диваном, рассматривая кошку, что уже мирно посапывала под тонкой рукой омеги. А Мину пришлось задержать дыхание, потому что иначе его волнение стало бы слишком явным, а лёгкие заполнил бы запах любимого горького шоколада. Они абсолютно точно не сочетались. Ни в чем. Разные внешне, имеют неравное положение в обществе, несхожи в характере и полностью не подходят друг другу по запаху. Юнги, что пах лёгкой весенней сиренью, не мог быть связан с черным шоколадом Чонгука, в котором практически не было больше никаких примесей, кроме какао. Это абсурд. Но почему тогда этот аромат казался таким родным и теплым, словно Мин находился дома с Тэхеном и Джином за чашечкой чая. — Думаю, дышать все же надо, Юнги, — заметил альфа, когда блондину уже стало не хватать воздуха, и осторожно коснулся подбородка парня, немного оттягивая его нижнюю губу большим пальцем, намекая, чтобы он, наконец, вдохнул хотя бы ртом. Мин резко втянул носом воздух, пропуская через себя сладковатую горечь, от чего Сии подняла сонную мордочку и кое-как разлепила глазки, уставившись на возмутителя своего спокойствия, после чего зевнула от всей души и посмотрела на Чонгука. — У тебя работы нет? — выдавил из себя Юнги, избегая взгляда черных глаз и поглаживая кошку по гладкой шерстке. Чон задумчиво посмотрел на младшего и снова слегка коснулся пальцами его лица, проводя ими по щеке парня и останавливаясь в районе потрескавшихся от холода губ. — У меня очень много работы, — альфа разглядывал суховатые, немного приоткрытые губы Мина и наконец чувствовал себя спокойно. — Конец лета в этом году довольно прохладный. Целый день с момента, как омега ушел домой, мужчина чувствовал себя некомфортно, почему-то странное ощущение, что Юнги больше не придет, царапало сердце. Этот иррациональный страх никак не желал отпускать Чона, так что он сразу же после встречи отправил Хосока за парнем, а сам направился в офис, чтобы побыстрее закончить с бумагами. Старший не стал дожидаться, когда блондин появится на камерах, а сразу помчался в квартиру убедиться, что его не бросили, что этот неуловимый омега не исчез, как в прошлый раз, оставив Чонгука наедине со своей яростью. Тихо открыв дверь и увидев, как Мин воркует с кошкой на диване, альфа почувствовал облегчение, словно все это время шел по тонкому льду, одно неверное движение, и больше не будет ничего, кроме темноты и могильного холода, но теперь он наконец дошел до твердой поверхности, он уже видит перед собой опору в лице хрупкого омеги и торопится, боится не успеть. Чонгук замирает, заметив, как блондин ещё больше напрягся от его прикосновения, и убирает руку, поднимаясь на ноги. Кто бы мог подумать, что Чон Чонгук когда-нибудь будет бояться сделать что-то не так в отношении другого человека, что, увидев страх в чужих глазах, предпочтет отступить в ущерб своему желанию быть ближе. Только сейчас все происходит именно так. И мужчина расслабляется, когда видит, как младший облегченно переводит дыхание, в глазах его невольно появляется что-то теплое, пока едва уловимое, но незримо согревающее. — Посмотрим фильм? — предлагает брюнет и снимает с себя тёмно-синий пиджак, отбрасывая его на подлокотник дивана в ногах омеги, от чего разлетается стопка очень "нужных" конвертов. — Я уже пытался включить эту штуку, — указал он взглядом на проектор. — нужен ноутбук, наверно, чтобы что-то посмотреть, а то фиолетовый прямоугольник оказался не очень интересным, — хмыкнул Мин. — Я думаю, тебе тоже не понравится. Чонгук снисходительно посмотрел на омегу, после чего без слов отправился в спальню, под заинтересованным взглядом карих глаз. Юнги не смог побороть свое любопытство и всё-таки заглянул в комнату, отпустив Сии и перекинувшись через подлокотник, в результате чего чуть не клюнул носом паркет. Но его подхватили сильные руки прямо у самого пола, не дав случиться этой встрече. — Осторожней, — прозвучало над самым ухом, и Юнги, резко отстранившись, сел обратно, старательно игнорируя насмешливый взгляд. — Спасибо, — неловко выдавил из себя Мин, матеря последними словами свое любопытство. Мужчина кивнул, после чего опустился на место рядом с омегой и открыл ноутбук, который перед этим достал из тумбочки у кровати в спальне. — Откуда... — Ты даже не заглядывал в ящики? — спросил Чонгук, выискивая папку с фильмами, которую приказал загрузить ещё после первого обследования квартиры Мином, когда он не смог нормально подключить проектор. — Я бы спросил тебя о предпочтениях, но сегодня хочу показать фильм, который нравится мне ещё с детства, так что просто устраивайся поудобнее. И разденься, наконец, — добавил альфа, намекая на то, что парень всё ещё не снял с себя лёгкую куртку. Блондин поднялся на ноги и прошел в прихожую, по пути освобождаясь от верхней одежды и гадая о том, какой же фильм ему покажет Чон, и что вообще может так долго нравиться этому человеку.