Мы не знали, чем все закончится, к чему приведет наш эгоизм, не знали, что останется от нас в конце этой истории. Мы просто влюблялись, злились, ошибались, боялись и чувствовали дыхание жизни позади. Тогда ещё было легко. Создавалось ощущение, будто я попал в сказку. Только сказка эта грозила превратиться в гребаную драму.
Проснувшись утром в объятиях того, к кому я никогда не ожидал даже просто прикоснуться, я понял кое-что важное. Его сердце бьётся, а грудная клетка так же поднимается от дыхания. Его волосы мягкие и пахнут сладко так, но с ощущением горечи на языке. Его руки крепкие, а родинка на шее вызывает улыбку. Тогда я понял это, и больше не смог воспринимать его как угрозу.
Чон Чонгук такой же человек, как и все.
Мне нечего бояться.
Август, 28
***
Тэхен смотрел на дорогущий автомобиль, к которому его привел Хосок, и ощущал, как желание сделать этому человеку больно растет с каждой секундой. — Ким Тэхен? — произнес незнакомец, когда только подошёл к парню в парке. Младший поднял взгляд на брюнета, оглядывая его с ног до головы, отмечая хорошую одежду и кольцо бледного серебряного цвета на мизинце левой руки с необычной гравировкой, когда тот снимал кожаные автомобильные перчатки. Выглядело оно просто, только вот Тэхен разбирался в таких вещах. «Скорее всего, из платины... Стоит целое состояние» — вяло подумал младший, в голове которого все больше мутнело. — А Вы? — Ким в вопросе выгнул бровь, даже не пытаясь подняться на ноги и сбивая Хосока с толку своим грубым поведением. Он считал, что при встрече парень проявит хотя бы какую-то вежливость по отношению к незнакомцу, но нет. Тэхен выглядел так, будто общество брюнета ему было в тягость, и его бы воля, он бы его даже взглядом не удостоил. Ким Тэхен оказался совсем не таким, каким представлял его себе Чон, однако, такое положение дел только разжигало интерес. Брюнет любил трудные задачки, а вблизи этот альфа оказался ещё притягательнее, чем на расстоянии или на том же самом фото. — Я знакомый Мин Юнги, — Хосок неопределенно пожал плечами, выжидающе глядя на парня. — Вам подать руку? — спросил бета, так и не дождавшись, когда Тэхен встанет со скамьи, и протянул ладонь. — «Знакомый Мин Юнги» такой заботливый, — фыркнул Тэ, игнорируя тошноту в груди и почему-то злясь на то, что молодой мужчина так и не назвал ему своего имени, но все же собрал в себе силы для того, чтобы подняться, игнорируя поданную руку. — А теперь отвезите меня, наконец, домой, — холодно произнес Ким, засовывая ладони в карманы лёгкой ветровки тёмно-синего, почти черного цвета и ежась от холода, после чего замер, глядя на нешолохнувшегося бету. — Вы же не хотите, чтобы хён волновался, да? А Чон же почему-то совсем не чувствовал злости на такое поведение парня. Брюнету было любопытно, и на этом всё. Хотелось смотреть на надменное выражение лица Тэхена и просто следовать за ним по пятам, словно тень. Подарить ему что-нибудь дорогое и посмотреть, появится ли на этом холодном лице хоть какая-то эмоция, может быть, даже удивить неожиданным сюрпризом, если такое вообще возможно. — Ну и? — снова заговорил младший, обращая на себя внимание Чона. — Мы долго будем изображать памятники архитектуры? — скучающим тоном произнес парень, сжимая ладони в карманах в кулаки. «Без Юнги даже руки некуда деть» — пробежала отстраненная мысль в красноволосой голове, и парень направился следом за Хосоком, который, наконец, пришел в себя. Уже сидя в машине, Тэхен практически отключался от усталости, но характеру своему не изменял, все так же продолжая язвить. — Богатенький сынок? — Ким скосил недовольный взгляд на бету, который тоже занял свое место слева, ощущая, как сознание его постепенно плывет. — Это так плохо? — поинтересовался брюнет, поворачивая голову к парню. Хосок не понимал такого пренебрежительного отношения со стороны младшего к нему лично и к его состоянию в частности. Откуда эта неприязнь, если они только встретились? Детдом? Плохое детство? А кем, кстати, были его настоящие родители, и живы ли они? «Надо будет выяснить» — С Вами все в порядке? — заметил неладное Чон, краем глаза поймав неподвижного парня, но Тэхен уже не слышал вопроса, потому что благополучно потерял сознание. — Мистер Ким, — насторожился бета и наклонился к младшему, проверяя его пульс. «Немного учащенное, но в пределах нормы, — сразу стал анализировать он. — Настолько устал?» Парень начал медленно заваливаться набок, но Хосок успел подставить свою руку, чтобы тот не ударился об стекло, и облегчённо перевел дыхание. «Теплый» — пронеслась в голове случайная мысль, и Чон, испугавшись, отдернул ладонь, будто кожа парня оказалась на ощупь слишком горячей, а Ким несильно стукнулся головой о твердую поверхность, но все же не проснулся. Хосок смотрел на умиротворенное лицо Тэхена ещё минут пять, и в голове его не было ни одной мысли. Чон всегда был падок на омег, у него даже были определенные связи в одном вип-клубе, где он выбирал себе отношения на одну ночь. Это было просто, только Хосок никогда раньше не заглядывался на альф, тем более на таких молодых. Тогда почему сейчас брюнет не мог отвести взгляда от спокойного лица, и даже грубое поведение Тэхена никак не влияло на этот факт? Парень был красив, и бета страшно хотел его себе. Такого язвительного и холодного. Пусть он ведёт себя, как ему вздумается, пусть капризничает и смотрит с пренебрежением, только будет рядом. Хосок решил перестраховаться и не везти Кима домой без предупреждения, хоть и прекрасно знал адрес младшего. Порывшись по карманам легкой ветровки Тэхена, бета вытащил оттуда его телефон и, отыскав среди множества неизвестных номеров номер Сокджина, который почему-то оказался в черном списке, набрал его и стал вслушиваться в гудки, которые продлились недолго, потому что Ким взял трубку очень быстро.***
— Давай сначала покормим кошку, а потом пойдем ложиться, хорошо? Юнги еле нашел в себе силы для того, чтобы произнести хоть что-нибудь, потому что "объятия" Чона в форме захвата были слишком крепкими, а горький шоколад пробуждал желание никогда не выпутываться из этих сильных, но совсем не причиняющих боли рук. — Опять кошка... — немного недовольно пробормотал альфа и нехотя отпустил парня, тут же снова находя его руку и сплетая между собой их пальцы. Мин с вопросом посмотрел на Чонгука, на что тот поднял их сцепленные руки, указывая на них взглядом. — Чтобы не сбежал, — пояснил Чон, на что омега показательно закатил глаза, мол куда он денется. А брюнет даже самому себе боялся признаться, что ему просто нравилось касаться мраморной кожи парня, нравилось ощущать его пульс на запястье, втайне отсчитывать количество ударов чужого сердца и влиять на этот ровный ритм, сбивая его, заставляя спотыкаться об эмоции. Необъяснимо. Чонгука никогда не тянуло к омегам так сильно, он никогда не испытывал нежности по отношению к кому бы то ни было. Но Юнги хотелось топить в ней с головой, чтобы не давать вдохнуть полной грудью, чтобы слепо и до конца, окутывать теплом и заботиться, позволяя ему даже немного капризов. Хотелось. Только сам Мин об этом узнать не должен. Никто не должен. Главе альянса не положено иметь слабости, а блондин медленно, но верно становился единственной из них. Той, что способна будет погубить самого сильного альфу, лишить его всего, чего он добивался с таким трудом. Чонгук отказался от любви в шесть лет. Когда потерял её. Его мама была нежна, добра, она любила своего сына, воспитывала его лучшим мужчиной на свете, и сейчас Чон где-то глубоко внутри еще помнил об этом. Только молодая Сохен лишилась жизни тогда, когда выяснилось, что второй ребенок, которого она родила, оказался бетой. Ни на что неспособный средний род. Именно так думал Минджун, в порыве ярости отрубая голову той, которую когда-то ему вверила ее семья. Чонгук пришел слишком поздно. Тогда зелёный сад окрасился в красный. Тогда из него исчезли все кусты сирени. Тогда маленький альфа поставил себе цель — отомстить. Тогда сердце его покрылось толстой ледяной коркой, которая со временем становилась все толще. Отец поплатится совсем скоро, мятеж почти готов, его люди всего лишь ждут приказа. Альфа уже чувствует на языке кровь того, кто убил его маму и развалил клан. Он ждет. И это все, что важно сейчас для Чона. Месть. И власть, которую он несомненно получит, свергнув заигравшегося старика. Об остальном следует забыть. Чонгук именно так и поступит. Завтра. А сейчас слишком хотелось просто расслабиться рядом с... — Кушай, Сии. За своими мыслями брюнет даже не заметил, как Юнги ловко высвободил свою руку из его хватки и теперь ласково поглаживал кошку по разноцветной шерстке, с мягкой улыбкой наблюдая за тем, как та старательно жевала мягкие кусочки мяска, поддевая их из миски шершавым языком. В тот момент альфа отчётливо услышал треск. Будто в вечные льды пришло теплое весеннее солнце, и под его натиском замёрзшая пустыня стала постепенно превращаться в глубокое синее море. Кажется, уже слишком поздно. Кажется, обратного пути нет. Теперь Чонгук ни за что не отпустит Юнги.***
— Вот же дурак, — прошептал Сокджин, сидя на полу у кровати младшего и сжимая пальцами теплое одеяло, которым был укрыт Тэхен. Когда Сокджин только добрался до нужного подъезда, согнувшись пополам от долгого бега, и упёр ладони в колени, пытаясь отдышаться, его тут же осветил яркий свет фар, и к мужчине подъехал спортивный автомобиль. В голову Кима закрались подозрения по поводу того, с кем он имел честь говорить всего каких-то минут пятнадцать назад, но пока он решил подавить их, в волнении ожидая, когда же покажется его блудный ребенок. — Вы «Сокджин»? «Все же он» — промелькнула обречённая мысль в голове беты. Из машины вышел сам Чон Хосок, и мужчина ощутил, как внутри него просыпается отчаяние. Ну почему? Мало им было одного Юнги, так эта семейка ещё и Тэхена решила заграбастать. Ким готов был сейчас же разбить этот Ламборгини к чертям, только как бы он ни злился на обстоятельства, Тэ был важнее, поэтому он затолкал свои подозрения как можно дальше и с вопросом посмотрел на Хосока. — Где этот паршивец? — слегка дрожащим голосом произнес Джин, всё ещё будучи не в силах успокоиться после тяжёлого бега и пережитого стресса. Чон молча обошел машину, после чего открыл вторую дверь и, присев на корточки, попытался осторожно разбудить парня, но тут подошёл Сокджин и остановил младшего. — Не нужно, — Ким коснулся чужой руки, после чего поймал на себе вопросительный взгляд Хосока. — Ты его так не разбудишь, да и он не пойдет домой, если увидит меня, — ровно произнес мужчина, но Чону показалось, что в голосе этом он услышал хорошо спрятанную ноющую боль. — Помоги мне поднять его, и можешь ехать. Как только младший помог закинуть Тэхена на довольно широкую спину, Джин поблагодарил "незнакомца" и направился в подъезд, сопровождаемый долгим взглядом темных глаз. — Хён... — сонно пробормотал парень, после чего послышался приглушённый всхлип, а старший лишь устало вздохнул и поправил Тэхену теплое одеяло. — Два идиота, — прошептал Ким, обессиленно кладя голову на кровать рядом с младшим. — Вы меня с ума сведете своими выходками. И сон окончательно завладел вымотанным организмом.***
Юнги проснулся от того, что ему стало трудно дышать, грудную клетку будто что-то сковывало, не давая сделать полноценный вдох. Когда парень открыл глаза, то вокруг стояла такая же темнота, как и когда они с альфой ложились спать. Мин немного повернул голову вбок, чувствуя спиной спокойное биение чужого сердца, и смущённо закусил губу, ощутив на своей щеке горячее дыхание. Вспомнив, как Чон притащил его в спальню и заставил лечь на кровать, хоть и в одежде, омега против воли задышал неровно, а в горле его образовался комок, который никак не желал проглатываться. Юнги никогда не встречался с альфами, что уж говорить о том, чтобы спать с кем-то из них. Парню всегда хватало Тэхена с Сокджином, у него даже мысли не возникало о том, чтобы впустить в свою жизнь кого-то ещё. У него были любимая семья и одна единственная одержимость, которая сейчас сладко сопела позади. И как он вообще уснул в этих медвежьих объятиях? Немного удивлённо подумал омега, но тут тело рядом зашевелилось, и Чонгук сонно подгреб блондина под себя, сжимая его ещё крепче, от чего Мин болезненно застонал. Альфа немного ослабил хватку и провел носом за ухом парня, оставляя там лёгкий поцелуй. — Прости... — невнятно пробормотал мужчина сквозь сон, а Юнги отчётливо услышал свое сердце, которое будто сошло с ума от такого непривычного поведения Чона. Блондин понимал, что Чонгук просто спит, что даже его отношение поздним вечером было продиктовано усталостью организма. Но одна настойчивая мысль никак не желала покидать светловолосую голову. Этот альфа действительно может быть очень нежным и ласковым, добрым и внимательным, надёжным и теплым. Юнги уже видел это однажды. Только закончилось все шрамом на спине самого омеги. Это было так давно, что могло бы казаться страшным сном, если бы не искренняя улыбка на губах молодого когда-то парнишки-альфы и не воспоминания самого Мина об острой боли в лопатке. Блондин привык восхищаться Чоном, его умом, красотой, умением руководить и его трепетным отношением к вещам, которые он любит. Но также Юнги привык опасаться Чонгука, ведь более жестокого и непредсказуемого человека парень ещё не встречал... — Не спишь? Послышался тихий вопрос, и омега вздрогнул от неожиданности, поворачивая голову в сторону и натыкаясь на спокойный взгляд черных глаз. В темноте плохо было видно хоть что-нибудь, но бледный лунный свет позволял Мину разглядеть силуэт мужчины и отблеск в его глазах. Юнги развернулся к альфе всем телом и тихонько кивнул. — Не сплю, — произнес младший, укладывая голову на чужую руку и несмело утыкаясь лбом в крепкую грудь, что была стянута приятной на ощупь черной рубашкой. — Плохой сон? — Чон уткнулся носом в светловолосую макушку и начал размеренно поглаживать хрупкую спину. — Холодно, — еле слышно ответил Мин первое, что пришло на ум. — Сейчас принесу плед, — прошептал альфа, оставляя на мягких волосах лёгкий поцелуй, после чего поднялся с кровати и скрылся за дверью. А парень остался лежать на огромной кровати, глядя в потолок и ощущая какую-то странную игру жизни. Юнги всегда думал, что тот, за кем он наблюдал из своего окна в небольшом чужом ему доме, всегда будет находиться за стеклом, что им никогда не стать ближе и не коснуться друг друга даже кончиками пальцев. Омега считал, что его мир ограничен, что он отличается от идеального мира Чон Чонгука, он даже немного сомневался в том, что альфа вообще такой же человек, как и все. Но вот старший спокойно заходит в комнату, держа в руках пушистый плед, немного капризно отпихивает ногой кошку, которая уже приготовилась запрыгнуть на кровать к Мину, подходит ближе и аккуратно укрывает омегу, после чего ложится рядом и мягко подтягивает Юнги к себе, втягивая носом свежий запах сирени. — Засыпай, — сонно прошептал брюнет, расслабляясь. — Я разбужу тебя, когда пойду на работу, — произнес альфа, снова проваливаясь в сон. А блондин лишь вздохнул, понимая, что теперь ему стало жарко, но из объятий выпутываться не спешил.***
Было плохо. У Тэхена создавалось ощущение, что все тело прокрутили через мясорубку. Кости ломило, а голова болела так, будто прямо внутри нее кто-то взорвал бомбу. Ким медленно разлепил веки, но по глазам резануло ярким светом. Проморгавшись пару секунд, парень снова предпринял попытку посмотреть на мир, и теперь уже увидел знакомую обстановку и понял, что он дома, у себя в кровати. Свет в комнате был приглушен, а дискомфорт ему доставил настойчивый луч солнца, пробивающийся сквозь щель между шторами кремового цвета. В горле было так сухо, что оно, кажется, даже скребло от дыхания. Тэхен попытался приподняться, но ощутив резкую боль, пронзившую затылок, снова упал на подушку с болезненным стоном. — Тэхен? — пытаясь разлепить глаза, сонно произнес Джин, который так и проспал на полу у кровати младшего всю ночь. — Тэхен! — окончательно проснулся брюнет и подскочил к бедному парню. — Ты как? — Воды, — прохрипел Тэ, и старший тут же рванул на кухню за стаканом. Вернувшись спустя пару секунд Сокджин осторожно приподнял голову младшего, чтобы ему было удобнее пить, но парень оттолкнул мужчину и поднялся самостоятельно, тут же хватаясь за голову, которая снова готова была разорваться от боли. — Не упрямься и не срывай свою злость на мне, — спокойно произнес брюнет, протягивая стакан воды. — Выпей. — Как же я тебя ненавижу, — со злостью прорычал Тэхен, забирая из рук беты стеклянный предмет, и быстро осушил его. Джин смотрел на младшего, будто тот был просто озлобленным котом, и внутри у него было тихо, он уже привык к такому отношению. Этот омега никогда не простит Сокджину того, что он близок Юнги. — Отдыхай, — прошептал мужчина. — у тебя течка начинается. Тебе ещё повезло, что тот парень оказался бетой. Ким решил не говорить о личности Хосока в надежде на то, что это была случайность, и больше он не появится. — Как же я ненавижу свою сущность! — рявкнул Тэхен и запустил стакан в стену, который тут же разлетелся вдребезги. — Омега-омега-омега! Я не хочу! Поэтому Юнги не видит меня... И ты ещё вечно мешаешься! Лучше бы ты вообще не возвращался из своих поездок! Никогда! Просто исчезни из нашей жизни! Ты уже достаточно сделал... — парень поднял обречённый взгляд на бету, и в глазах его блеснули слезы. — Я прошу тебя, — умоляюще произнес омега. — отдай мне его. Я же терплю тебя только из-за него, твое вечное псевдоотцовское поведение... Ты мне никто, — с тусклой улыбкой на губах помотал головой Ким. — Бумажки ничего не значат. Я скоро стану совершеннолетним, остался всего год с небольшим... — Это все из-за течки, твои эмоции вырываются наружу в этот период, — сухо констатировал Сокджин, но тут же получил пощечину от Тэхена, который после этих слов вскочил с кровати. Мужчина прикрыл глаза, чувствуя металлический привкус крови во рту, и с силой сжал зубы, стараясь сдержать эмоции и не закричать в ответ. — Я хочу Юнги, — парень злился, но по щекам его катились предательские слезы. — Хочу своего Юнги! — истерил омега, ударяя кулаками по груди старшего. — Малыш... От двери послышался хрипловатый голос, и оба взгляда устремились к блондину, который смотрел на Тэхена с каким-то сожалением. — Хён, — сквозь слезы улыбнулся парень и медленно направился к другу. — Хён, — подбежал он к Мину, хватая того в охапку, и крепко прижал к себе, начиная беспорядочно выцеловывать светловолосую макушку. — Я так скучал, — счастливо улыбался Ким, ласково поглаживая тонкую спину Юнги и ощущая ответные несмелые объятия. — Я здесь, малыш, — с улыбкой произнес блондин, закусывая губу и едва сдерживая слезы. — Я только твой, родной мой. Мин обнимал плачущего парня и смотрел в глаза Джину, в которых читал упрек. Он знал наизусть то, что скажет ему бета чуть позже, когда Тэ уснет, но со своими чувствами ничего поделать не мог. А Тэхен был счастлив. Его Юнги вернулся к нему. Вернулся. Только вот запах какао, исходящий от друга, ему не нравился.***
— Ну что, познакомился с моей «любовью»? Чимин удобно устроился на диване в охотничьем домике Кима и благодарно кивнул бабушке альфы, принимая из ее рук довольно объемную кружку с горячим кофе, приготовлению которого Намджун научился именно у нее. — Спасибо, бабушка, — улыбнулся блондин старушке, на что альфа лишь выразительно вздохнул за спиной Пака. — Ты же знаешь, что она тебя не слышит, — Мужчина забрал у бабушки вторую кружку, в благодарность обняв пожилую женщину за плечи, после чего обошел стол и опустился на противоположный диван. — Зато чувствует, — мягко улыбнулся омега, поймав нежный взгляд старушки и провожая ее взглядом на второй этаж, где находилась ее комната. А Намджун смотрел на своего друга, который был младше его больше чем на десять лет, и в очередной раз понимал, почему он ни за что и никогда не обидит этого слишком взрослого, но такого доброго ребенка. Чимин был очень красив и умен не по годам, но самое главное, что нравилось Киму, было не это. Пак умел разделять понятия характера и личности. У него был довольно непростой характер, если не сказать ужасный, но человеком он был просто прекрасным. И альфа ценил это в друге больше всего. Омега был его светом, который помогал жить, хоть и периодически мастерски трепал ему нервы. — Так что с Чонгуком? — поинтересовался младший, делая глоток ароматного напитка и в блаженстве прикрывая глаза. — Минджун обречен. Мы со средним Чоном мыслим схоже, — произнес Ким, с улыбкой наблюдая за парнем. — Как я и думал, — кивнул Чимин и с вопросом посмотрел на друга, заметив на его губах улыбку. — Что такое? — непонимающе проговорил Пак. — Ты похож на довольного кота, который пригрелся у камина в разгар зимы, — усмехнулся мужчина, и едва успел поймать снаряд в виде подушки, который чуть не сбил со стола кружку с кипятком. — В следующий раз не промахнусь, — пообещал омега и снова прикрыл глаза, делая глоток любимого черного кофе, а Намджун облегченно перевел дыхание, в голове его промелькнула мысль о том, что следующего раза он бы очень не хотел. Они с младшим Паком знакомы уже около десяти лет. Альфа все это время наблюдал за тем, как этот мальчишка растет, взрослеет, но еще даже лет пять назад он и предположить не мог, что они станут друзьями. С каждым прошедшим годом провал в возрасте между ними ощущался все меньше, и сейчас Ким уже с твердой уверенностью мог сказать, что Чимин вырос. Сколько раз он утирал слезы этого омежки, но вот уже как четыре года глаза Пака оставались сухими. Парень явно повзрослел тогда, когда потерял своего папу. С того момента он принял то, что остался единственным главным омегой в клане, который издавна занимался различными видами манипуляций. И этот груз ответственности, что лег на хрупкие плечи четырнадцатилетнего паренька, стал для него глушителем. Омега перестал искренне улыбаться в обществе, ведь родилась новая плакатная улыбка, которую он дарил всем вокруг. На всех приемах Чимин исправно сопровождал отца, вникал в дела, о которых рассказывал Хантэ, а всего полгода назад узнал о договоренности его клана и клана Мир. Тогда Пак стал женихом абсолютно чужого ему человека. И даже тепло, которое он позволял себе только в компании Намджуна, стало постепенно исчезать. Казалось, будто душа молодого парня просто испарялась на глазах, оставляя для всего мира красивую, но пустую оболочку. — Я заходил к нему в офис вчера, — снова начал Чимин. — перед тем, как ему нанес визит его отец, и заметил нечто интересное. — Что? — отвлекся Ким от своих мыслей и с интересом посмотрел на омегу. — Наш педантичный Чон Чонгук опоздал на работу на полтора часа, да ещё и явился в повседневной одежде, — Пак выразительно выгнул бровь. — Подозреваю, что дома он не был уже довольно давно. — Был на задании? — предположил альфа, но Чимин отрицательно покачал головой. — Я не так уж и хорошо его знаю, но нет. Даже выполняя задания, он не позволял себе приезжать в офис позже и не в костюме. Чонгук лидер. Он с детства показывал всем, каков он есть, давал людям понять, что с ним стоит считаться. Он говорил, что все начинается с мелочей, подобных этим... — Погоди, — Намджун перебил парня, заметив в его словах одну деталь. — Ты говоришь так, словно знаком с ним уже давно. — Это так, — просто согласился омега. — Ты же сказал, что даже не знаешь его, когда услышал о скорой помолвке, — Ким совсем не понимал происходящего. — А я и не знаю, — Чимин растянул губы в подобии улыбки. — Это Мёнсу всегда следил за нашими гостями из своего бомжатника, мне до этого дела не было. Поэтому я и понятия не имею, что он за человек. — Мёнсу? — зацепился слухом мужчина за незнакомое имя, которое слышал первый раз за все время знакомства с Паком. — Да так, — даже натянутая улыбка совсем пропала с красивого лица. — Один оборвашка, — задумчиво проговорил парень. «Который бросил нас всех...» — со смесью злости и тоски подумал омега.