Главная проблема

      Слово – враг наш. Поэтому, когда не знаешь, что сказать, молчи, чтобы потом не сожалеть.       Рэймонд молчал и только смотрел на Роми, испытывая страстное желание коснуться ее, поцеловать, вдохнуть запах волос, слегка отдающий корицей и абрикосом. Это желание раздирало сердце и мешало дыханию. И только один вопрос вертелся в голове: правильно ли он поступил?       Его широкая спина скрывала лунный диск, служивший единственным источником света на этом отрезке крошечного островка в котором они находились. Их не могли увидеть, а даже если видели – для всех они женаты. Нет ничего предосудительного в том, что они сделали. Но не для них двоих.       Рэймонд стоял не шевелясь, наблюдая как ее тонкие пальцы застегивают пуговицы платья: петелька за петелькой атлас светлой кожи прятался от него под одеянием богини воительницы, что чудилась ему недавно. Теперь – это был облик потерянной и ослабленной молодой женщины, вонзавший рукоятку кинжала вины в его грудь, где острием чаще всего бывает любовь, но затачивает лезвие и приканчивает нас именно неумная трепка нервов. Каких-то пару минут назад он был счастлив и по хорошему сыт, но сейчас испытывал угрызения совести и не знал, что с этим делать.       — Здесь холодно. Пошли в дом, - ее голос дрожал, как и ладони, сжимавшие шаль. Он кивнул, отступая, давая ей проход.       Она шла по петляющей тропинке вверх к домику, опережая его на пару шагов. Редкие фонари то освещали ее силуэт оранжевым, то отпускали в тьму ночи. Гибкий силуэт озарялся теплым свечением, чтобы затем ускользнуть в потусторонний мир.       На крыльце она обернулась, чтобы посмотреть ему в глаза. И было в этом что-то похожее на испытание: если отведет взгляд – покажет, что колеблется, а если колеблется, значит хочет скрыть то, что чувствует.       Ее глаза блестели и оставались влажными, но вспыхнувшая в них надежда служила маяком, за которым он плыл, как странник в океане. Рэй смотрел на нее и, пожалуй, впервые подумал о том, как Роми красива. Не классическими стандартами привлекательности, а всеми теми крошечными деталями, что делали ее единственной женщиной, которой удалось забраться прямиком в его сердце.       Повеяло холодом, но воздух был теплым и влажным. Где-то поблизости раздался шорох крыльев и в ночное небо воспарила птица. Полная скорбящая луна, заливала окружавший мир своим гипнотическим светом, отражавшимся в глазах Роми. Десятки летучих мышей роились над их головами, среди натянутых электрических проводов, напоминая музыкальные ноты на нотной бумаге.       В доме было тепло, но Роми не снимала шаль; дрожь прошла и теперь она бесконечно терла между собой ладони. Ему хотелось обнять ее руки, чтобы согреть замершие пальцы.       Рэймонд отошел к окну, сохраняя дистанцию. Роми сидела на краешке дивана, сжав колени между собой и выпрямив спину. Он видел, как она порывалась нарушить молчание, но каждый раз что-то мешало. Наконец, справившись с внутренними демонами, она взглянула на него печальными глазами.       — Если ты решил, что я была девственницей.. – она не договорила, потупив взгляд, потерянно покачала головой. Что ж, стоит согласиться, такая мысль посещала его.       — У меня давно никого не было, - продолжила она спустя время; он смотрел на нее. – Ты сожалеешь, Рэй?       — А ты?       Она как-то странно ухмыльнулась, приподняв уголок губ. Ладони крепко сжались и яростно замельтешили взад-вперед.       — Мне было хорошо, - сказал он, чтобы как-то успокоить ее и дать себе шанс на решительный шаг, после которого бегство будет расцениваться трусостью, а Рэй не был трусом. – Пусть это и произошло слишком спонтанно.       — Мне тоже, - она облизала губы и улыбнулась смущенно. – Мне тоже было хорошо, пусть я и не ожидала такого.       Снова молчание. Сотни мыслей роились в их головах и, по всей видимости, ее мысли приобрели мрачный оттенок.       — Что не так?       — Я разучилась верить мужчинам. Единственный мужчина, которому я должна была верить всю свою жизнь, неоднократно демонстрировал, как мало я для него значу.       Не сложно было догадаться о ком шла речь.       — Мужчины, которых я встречала по жизни тоже не сделали меня счастливее.       — Ты обвиняешь меня в том, что совершили другие?       — Хочешь сказать, тебе я могу полностью довериться?       Ее голос приобрел настойчивых ноток и Рэю вспомнился тот образ храброй воительницы, что сделал его пленником своих чар. Внутри такой хрупкой девушки скрывался настоящий дух борьбы за справедливость. Она могла быть жесткой, если этого вынуждали обстоятельства.       — Я не лгал, когда говорил, что мне было хорошо с тобой, но я не стану обманывать твое доверие словами, что все мои поступки благие, - он обошел журнальный столик, разделявший их, и сел на диван, повернувшись к ней всем корпусом. – При моем образе жизни молчание – вынужденная мера.       — Я не прошу говорить о твоей работе. Скажи, могу ли я доверять тебе?       — Мне бы этого хотелось.       Она улыбнулась. Это была робкая, но искренняя улыбка. Рэй позволил себе расслабиться и облокотился на спинку дивана, разглядывая ее профиль. В собственных мыслях он практически воздвигнул ее на пьедестал. Когда последние оковы спали и она стала сама откликаться на его поцелуи там у озера, он понял, что жаждал именно этого: не ее тела, а полного доверия, с которым она льнула к нему. У него было достаточно женщин, чтобы насытиться похотью секундного порыва, но, когда Роми с готовностью отдалась ему, он понял, что этому поступку не было равных по силе чувств.       Принесли ужин и горничная сообщила, что первая химиотерапия Лоры назначена на утро. Остаток вечера они провели в молчании, но больше не прятались по спальням. Роми читала на диване, пока Рэй удаленно занимался делами Майкла, иногда выходя на веранду, чтобы позвонить боссу. Спали они порознь, но перед тем, как разойтись по комнатам, он обнял ее за плечи, поцеловав перед сном.

***

      После разговора с врачом и радостной новости, что первая процедура химиотерапии прошла успешно, Роми улыбалась и выглядела окрыленной. Она сама потянулась, чтобы поцеловать Рэймонда в щеку, а когда заметила удивленный взгляд, с которым он смотрел на нее, отвернулась, пряча сверкающие радостью глаза. Определенно, они оба наслаждались этими мгновениями.       — Это ведь нормально, что я целую мужа? – шепнула она, пока они шли к палате, в которой разместили Лору.       Рэй внезапно остановил ее и притянул к себе, позволив их губам соединиться. В конце коридора зашушукались медсестры, наблюдавшие за молодой парой.       — Определенно. Это не вызовет у них подозрений насчет нас, - сказал он шепотом и снова поцеловал ее губы.       — Принеси, пожалуйста, попить.       — Жажда замучила? – этот диалог мог продолжаться бесконечно, учитывая, что они начали входить во вкус.       Роми прикусила губу, легкий румянец окрасил щеки. Она отвела взгляд, смущенная его дерзостью и реакцией собственного тела на все, что они делали.       — Иди уже!       Она едва сдерживала улыбку, когда он откровенно ухмылялся, глядя на нее.       На то, чтобы дойти до автомата с напитками, купить парочку бутылок с водой и вернуться, у Рэймонда ушло несколько минут. Подходя к палате, он остановился, услышав смех. Дверь была приоткрыта и происходивший диалог двух сестер стал для него очередной украденной тайной.       — Не отрицай, я это ясно вижу! – возвещала со смехом младшая Прэсфилд. Ее голос был ломким и слабым, но счастливые нотки разбавляли его и делали бодрым.       — Прекрати! Откуда бы тебе знать о таком? – Рэй улыбнулся, услышав как смущенно и, одновременно, радостно говорила Роми.       — У тебя был секс и я это вижу, - настаивала Лора. – Наконец! Я уже стала терять надежду.       — С чего ты вообще так решила?       — Вижу и все тут. Ты буквально светишься от счастья и это никак не связано со мной. А еще у тебя засосы на шее, - последние слова девушка сказала хитрым, заговорщицким шепотом. Спустя пару мгновений прозвучал сдвоенный хохот сестер. – Не нервничай так, я уже большая девочка и о сексе знаю побольше твоего.       — Не желаю ничего знать об этом.       — Могу поделиться опытом, - парировала Лора. Похоже, ей доставляло огромное удовольствие смущать сестру.       — Не хочу даже слышать.       — Ну, чего ты! Ему понравится.       Рэймонд пытался сдержать смех, но устоять было сложно. Ему повезло, что в палате и без того было слишком шумно, поэтому его никто не услышал. Когда девичий хохот стих, ему на смену пришел доверительный шепот.       — Лучше скажи, как ты себя чувствуешь?       — Хорошо, - прозвучал ответ. – Нет. На самом деле, меня тошнит и хочется расплакаться, как в детстве. Зато после всего этого, такое прозрение в мозгах. Даже удивительно.       — Возможно, потребуется еще несколько процедур, - сказала Роми с осторожностью.       — Угу. Я понимаю.       Послышался шорох и возня, а потом плач.       — Прости за то, что я наговорила тогда.       — Все нормально. Это уже прошлое и мы не будем об этом вспоминать.       — Я люблю тебя, Анника.*       — И я люблю тебя, Пеппи.*       Девушки рассмеялись и всхлипы скоро прекратились. Рэй подождал еще немного и вошел в палату. Роми полулежала на постели, обнимая сестру. Они улыбнулись ему и когда он сел на стул, рядом с больничной кроватью, Лора смерила его суровым взглядом, а затем подмигнула, обращаясь к сестре.       — Ты уверена, что не нуждаешься в моих советах? – спросила она вопрошающе. Роми покачала головой, и Рэю стоило титанических усилий не улыбнуться. Ради поддержания образа, он поинтересовался о чем речь, но получил в ответ лишь глупое хихиканье.

***

      Ничего не предвещало подобного разговора. Обедать они остались в ресторане вместе с Лорой, но вечером все же вернулись обратно в домик, пожелав «сестре» доброй ночи. После такого легкого и приятного дня, они наслаждались ужином, в компании друг друга. Купленное в этот день вино в ресторане отлично сочеталось с запеченной рыбой, которую им принесли, и атмосфера располагала к свободному общению. Роми весь день улыбалась и этим давала понять, что между ними налажен контакт.       Когда после ужина они перебрались на диван в гостиной, она прильнула к нему, облокотившись на его грудь и что-то слабо мурлыкала себе под нос. Рэй читал договора и чувствовал себя превосходно.       — Мой отец нанял тебя? – вопрос прозвучал мягко и он даже не сразу понял, о чем речь.       — В каком смысле?       — Почему ты сейчас здесь, со мной? Почему?       — Потому что мой босс дал мне задание сопровождать вас с сестрой, - разговор набирал странный оборот, Рэй ощущал, как испарялась непринужденная атмосфера вечера.       — А прямо сейчас, почему ты здесь, со мной? Это тоже твое задание? – Роми не шевелилась, как и прежде, укрытая его объятиями, прижатая к сильной груди.       — Я с тобой потому что мне так хочется, - ответил он и они замолчали.       Прошло несколько мгновений, прежде чем она понимающе кивнула. Ее ладонь накрыла его руку, покоящуюся на ее талии, и дрожащие пальцы стали чертить линии выступающих вен на внешней стороне его ладони.       В комнате воцарилась тишина. Рэй страстно хотел узнать, что это сейчас было, но не мог исторгнуть из себя ни звука. Деловые бумаги более не занимали его мысли, он бегал взглядом по строчкам, но не понимал ничего из прочитанного.       — Когда бабушка умерла, родители забрали нас к себе. И, если мама еще уделяла мне время, отец сторонился и старался даже не замечать, - она погладили его ладонь и возбужденно вздрогнула, когда он перехватил и мягко сжал ее пальцы. – После того, как мне исполнилось двадцать, родители организовали прием, и настояли, чтобы я присутствовала. Среди приглашенных гостей был старый знакомый отца вместе с сыном. Мы с Гарри учились вместе в Кембридже, но никогда не общались, потому что вертелись в разных компаниях.       Рэймонд отложил документы, обняв Роми обеими руками, притягивая ее как можно ближе. Она опустила голову ему на грудь, продолжив свой рассказ.       — В тот вечер мы с Гарри много общались. Он проявлял симпатию ко мне и по окончанию торжества пригласил на свидание. Потом была еще одна встреча и еще. Мы гуляли, ходили в кино, театры, посещали выставки и мне казалось, что у нас все хорошо. Спустя год родители опять организовали пышный прием. Даже Лору заставили сидеть за столом. В тот день Гарри сделал мне предложение у всех на глазах и я не смогла отказать ему. Понимаешь? Он был мне симпатичен, я часто оставалась у него, но я не была влюблена в него. Мне просто было хорошо с ним.       Свадьба должна была состояться через два месяца и всё, кажется, шло как надо. Я даже убедила себя, что буду счастлива с ним. За пару недель до назначенной даты, он сказал, что у него заболела мама и он хочет навестить ее. Мне не хотелось оставаться одной в его квартире и тогда он, как заботливый парень, отвез меня к родителям, прежде чем уехать. Дома я вспомнила, что забыла свой телефон у него в квартире и решила вернуться. Было темно. Его машина стояла чуть поодаль, не там, где он обычно ее ставил. Я подошла ближе и увидела его вместе с какой-то девушкой. Они не заметили меня, так сильно были увлечены друг другом. Я забрала свои вещи из его квартиры и оставила кольцо. Следующим утром он приехал, просил прощения, умолял, говорил, что был пьян и клялся, что больше такого не повторится. Когда я сказала, что не собираюсь возвращаться, он вдруг устроил натуральную истерику и заявил, что я сама виновата. Будь я сговорчивее, отец не стал бы настаивать на свадьбе.       Как выяснилось позже, всему причиной стало завещание бабушки, по которому она оставила мне все свое движимое и недвижимое имущество, всю коллекцию книг, предметов искусства, одежду и украшения, но прежде мне должно было исполниться двадцать один год. После ее смерти меня абсолютно не интересовала эта сторона ситуации. Зато отец долгие годы пытался оспорить завещание. Это он придумал план с свадьбой. Договорился с отцом Гарри о том, как они будут делить наследство моей бабушки. Когда я узнала о завещании, сразу съехала от родителей. С тех пор я живу в квартире на Белгравии и сама себя обеспечиваю. Отец до сих пор не может простить меня за то, что я осмелилась пойти против него. В завещании было четко прописано, какую сумму получит Лора, а все остальное должно было перейти ко мне.       Роми замолчала и в воцарившейся тишине Рэймонд впервые, с того момента, как она заговорила, услышал шум дождя с улицы. Его мутило от одной мысли, что она решила, будто и он собрался совершить нечто подобное.       — Как я уже говорила, я разучилась доверять мужчинам, - подытожила она, приподнявшись, чтобы взглянуть на него.       Рэй колебался всего мгновение, а потом привлек ее к себе. Их губы встретились, она сжала воротник его джемпера и слабо простонала в поцелуй, дрожа в его объятиях, как последний осенний лист на ветру. Он крепко сжал ее в своих руках, ясно осознавая, что не собирается больше отпускать. _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _       * Анника Сеттергрен – персонаж повести «Пеппи Длинныйчулок». Лучшая подруга Пеппи, милая, очень спокойная и послушная девочка.