Главная проблема

      Рэймонду пришлось признать, что быть вдалеке от Роми – мука для него. И когда это стало ясным, как и то, что каждый день начинается с восходом солнца, он почувствовал, как кто-то накинул железные цепи ему на шею. Поражение, которого он не желал и боялся, состоялось. Теперь это его действительность.       В тот день в Гринхаус-мэноре его угостили отличным чаем и даже пригласили на обед. Будучи гостеприимной хозяйкой, Роми не смогла отпустить его в обратный путь голодным. Им накрыли в малой гостиной. Антикварный стол из кедра был сервирован на двоих, но у Рэя так и вертелся на языке вопрос о том, куда подевался тот мужчина, которого он видел с девушкой. Она же была не многословной и почти не ела. Когда они сели за стол, Роми упрямо прятала от него взгляд.       Было около трех часов пополудни; солнечные лучи принялись шествовать обратной дорогой за окно комнаты.       — Ты расскажешь, в чем дело? – он посмотрел на нее, стараясь «поймать» взгляд.       Роми попросила убрать со стола, и когда они снова остались наедине, издала тяжелый вздох, говоривший о том, что его просьба слишком тяжела в исполнении.       — Когда Лора умерла, в некрологе написали, что всему виной была лейкемия, о которой семья не распространялась, ради безопасности. Но родители обвинили меня в ее смерти. Говорили, что это я недоглядела и по моей вине она снова подсела на наркотики, - она поежилась, будто замерзла, и заломила пальцы в скорбящем жесте. – Пусть так, я не стала спорить. В конце концов, это я оставила ее одну, хотя знала, что нельзя этого делать.       — Твоей вины в этом не было.       — Ты так считаешь? – она улыбнулась. – В тот момент мне было все равно, что они будут говорить обо мне. Но когда отец узнал, что я собираюсь назвать фонд в честь Лоры, он буквально сошел с ума. Кричал, чтобы я и думать об этом не смела, что этим я испорчу его карьеру. Тогда я поняла, что он по-настоящему сошел с ума.       — И ты решилась на шантаж?       Рэймонд откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Роми взглянула с удивлением, словно не ожидала, что ему это известно, а потом издала странный, сухой смешок. Она стряхнула невидимые крошки со стола и потупила взгляд, разглядывая вышитые вензеля на скатерти.       — Мне была нужна помощь для привлечения внимания общественности к проблеме наркозависимых детей и подростков. Я пришла к отцу с предложением. Он должен посетить торжественное открытие фонда и клиники в Лондоне, и обеспечить наличие прессы, а я, в свою очередь, обещаю не раскрывать правду о Лоре, - она пожала плечами, пока аккуратно складывала салфетку. – Его это страшно взбесило. Он сказал, что не хочет иметь ничего общего с наркотиками, тогда я напомнила о ферме Майкла Пирсона, расположенной на его землях. Он побагровел от злости и выставил меня из дома, сказав, чтобы я больше не появлялась на пороге. Я ушла, но попросила подумать над моим предложением.       Расскажи кто-нибудь Рэймонду эту историю, он бы с уверенностью заявил, что это ложь и Роми никогда бы не решилась на шантаж, пусть и в благих целях. Но вот они сидят друг напротив друга, он видит ее лицо в этот момент и ясно понимает, что это не шутки. Перед ним та воительница, чей образ он увидел очень давно на берегу озера в Фрайбурге, но теперь – она отвоевала себе душу и плоть земной женщины, решив бороться за мир ее руками.       — Почему ты стала такой?       — Какой?       — Холодной, - он с трудом подобрал слово, но впоследствии все равно пожалел о том, что поторопился и не дал себе еще немного времени на раздумья.       — Я всегда была замкнутой, Рэй, и меня бы скорее назвали Снежной Королевой, чем девушкой с горячим сердцем. Ты просто не замечал.       — Что ты намерена делать?       — А ты? Убьешь меня? – она странно подмигнула ему, но он был уверен, что это показная беспечность.       — Я не намерен убивать тебя и не стану этого делать. Но я хочу знать, чего ожидать от тебя дальше?       — Ты знаешь о моих планах насчет фонда и клиники. Пожалуй, это все. Все, что тебе стоит знать.       — Есть что-то, о чем я не должен знать? – Роми поджала губы, поняв, что сказала лишнего, но Рэй уже словил эту волну и решил идти до конца. – Возможно, это как-то связано с мужчиной, с которым ты возвращалась из зимнего сада? Кто он такой? Я его раньше не видел.       Глаза удивленно округлились, с лица слетела улыбка, словно ее там и не было. Роми крепко сжала кулаки, будто готовилась атаковать его.       — Ошибаешься, ты видел его, - сказала она пренебрежительно и встала, чтобы позвать прислугу. – Этот мужчина помогает мне с открытием клиники и после займет пост главного врача. Мы познакомились в Фрайбурге.       — Ты не назовешь мне его имя?       — Зачем?       — Из любопытства.       — Нет.       Их разговор походил на рычание двух враждебно настроенных кошек, которые могли бы объединиться в сильную пару, но по неведомым причинам этого не случилось. Роми торопливо позвонила в колокольчик и спустя мгновение вошел дворецкий, словно все это время он стоял под дверью, ожидая сигнала.       — Тебе пора уходить, - сказала она, глядя ему в глаза.       Аудиенция была окончена. Ему прямо указывали на дверь. Рэймонд злился, но спорить не собирался. Прежде чем уйти, он приблизился к девушке, пожалуй, впервые за долгие месяцы разлуки, ощутив запах абрикосов, смешенный с теплым ароматом ее тела. Она вся буквально сжалась от волнения, поджав губы в тонкую полоску.       — Я хочу встретиться снова, - прошептал он тихо, так, чтобы только она смогла разобрать его слова. – Позвони мне, когда будешь в Лондоне.       — Вряд ли это когда-нибудь случится, - сказала она и тут же развернулась, стремительно покинув гостиную. Рэй так и не смог понять, что именно она имела в виду.       «Вряд ли это когда-нибудь случится», - могло значить, что она не собирается более бывать в столице или же то, что ему не следует ожидать от нее вестей. Она ушла, оставив его без конкретного ответа, и это вызывало горькую ревность и обиду за то, что он сам когда-то покинул.       Торжественное открытие фонда помощи подросткам и детям с наркотической зависимостью «Вторая жизнь» состоялось спустя месяц после встречи в Гринхаус-мэноре. Лорд и леди Прэсфилд, даже Майкл Пирсон с супругой Розалинд посетили это мероприятие. И хотя Рэймонд так до конца не понял, зачем боссу это потребовалось, он в какой-то степени был даже рад, когда прочитал животрепещущую статью в «Times», где восхваляли проделанную работу мисс Роми Прэсфилд и ее команды во главе с молодым немецким врачом Францем Шефером. Самой основательницы и виновницы торжества не было на мероприятии, поскольку она была занята открытием клиники. Вместо нее выступил доктор Шефер, который произнес короткую, но запоминающуюся речь. После этого включили видеообращение мисс Прэсфилд. Она поблагодарила присутствующих за поддержку, особенно родителей и мистера Шефера, и пригласила посетить открытие клиники через год в Майл-Энде при Университете королевы Марии. Всю следующую неделю газеты напоминали об этом событии и Смит был почти уверен, что этому посодействовал Лорд Прэсфилд, выполнявший свою часть уговора.

***

      Для такого человека как Рэймонд Смит не составило труда выяснить, что из себя представлял Франц Шефер – кандидат медицинских наук, врач высшей категории. Разузнать все, вплоть до того, за какой партой сидел в средней школе и когда впервые попробовал покурить. Эти мелочи создавали образ цели, а Франц Шефер стал целью номер один в списке Рэя.       Молодой врач – нарколог и психотерапевт – работал в реабилитационном центре в Фрайбурге, где успел заявить о себе, как о квалифицированным и педантичном сотруднике, исправно выполнявшем возложенные на него обязанности. Его уважали, ценили, но не давали расти в профессиональном плане. Женат. Усыновил ребенка жены от первого брака, отец близнецов. Примерный семьянин и активный общественный деятель.       — Возглавит новейшую клинику, направленную на помощь детям с наркотической зависимостью, - зачитал Рэймонд, сделав затяжку. Косяк самой лучшей травы Майкла Пирсона виртуозно кружил голову до ощущения приятной невесомости.       Смит откинулся на спинку кожаного кресла и пустил колечки дыма в потолок. В висках давила бурлящая по венам кровь, перед глазами все путалось и краски мешались до размытых пятен. На утро у него непременно будет болеть голова, но сейчас это не играет весомой роли. Ему нужно успокоиться.       С открытия фонда прошло два месяца. Восходящая весна подводила черту, оттесняя зиму, вместе с ее снегами, холодными ночами и короткими днями. Мир затаил дыхание, в ожидании солнца и тепла. А Рэймонд Смит вот уже второй месяц пытался отследить перемещения мисс Роми Прэсфилд, чтобы поймать ее – такую неуловимую, – взглянуть в глаза и рассказать о всех тех снах, в которых ее облик тревожил его. Он искал ее, но неизменно натыкался на препятствия. Ему мешали люди, фатальные совпадения и даже погода. Казалось, сама вселенная была против их встречи.       «Вряд ли это когда-нибудь случится», - сказала Роми в их последнюю встречу и он вынужден признать, что она придерживалась обещания.       — Что происходит в твоей голове, Роми? – Колечки дыма полетели в потолок. Он смежил веки, прислушиваясь к собственным ощущениям. Тело казалось неподъемным и, вместе с тем, словно парило в невесомости; за расслабленным состоянием последовало видение девушки, явившейся к нему, подобно мудрой, воинственной Афине. Но стоило открыть глаза и чары рассеивались. «Нужно искать дальше», - говорил он себе и принимался за дело.

***

      Спустя еще пару месяцев стало ясно, что Роми постаралась разорвать с ним все связи. В особняке в Девоншире она почти не появлялась и, как казалось Рэймонду, осела где-то в Западной Европе. Ее верный спутник Франц Шефер вот уже полгода появлялся на общественных мероприятиях и конференциях, выступая от лица мисс Прэсфилд. Однажды Рэю удалось попасть на закрытый симпозиум в Люксембурге. Не то, чтобы ему было интересно: он надеялся подловить момент и поговорить с мистером Шефером или проследить за ним.       Рэймонд сидел на последнем ряду кафедры. Собравшиеся были перед ним, как на ладони и, конечно, он сразу заметил доктора. Франц Шефер был блестящим оратором. Его речь, манера голоса и поведение – служило восходом к Олимпу. Даже ему, Рэймонду, пришлось признать (пусть и с неохотой), что слушать научный доклад доктора Шефера стало интересным разнообразием, после ежедневного вращения в кругах зажравшейся, задравшей нос, английской аристократии.       Когда объявили перерыв, Смит первым вышел из аудитории и дождался появления Шефера. К его радости, доктор был один. Он что-то увлеченно печатал в своем телефоне и не заметил как за ним проследовал незнакомец. В конце коридора Рэй окликнул его на немецком.       — Es tut mir Leid, kennen wir uns? - оглянулся доктор, добродушно глядя на Смита. – Извините, мы знакомы?       — Я знаю о вас почти все, - ответил Рэй холодно. – Кроме того, что вас связывает с мисс Прэсфилд.       Улыбка сошла с лица Шефера, в глазах появилась тень понимания. Он еще раз смерил собеседника пристальным взглядом серо-зеленых глаз за тонкой оправой очков, и предложил выпить по чашке кофе в ресторане за углом. Рэй заказал себе чай.       — Вас зовут Рэймонд Смит. Вы сопровождали Роми и ее покойную сестру в Фрайбурге, - Шефер говорил без акцента, но звучное, твердое «r» и шипящее «sh» сразу намекало на наличие прусских корней. – Я вспомнил вас.       — То есть, Роми не рассказывала вам обо мне?       — Отчего же, рассказывала, - доктор ухмыльнулся и снял очки, аккуратно положив их на стол перед собой. – Но для нее это болезненные воспоминания.       — Вы сейчас весьма изящно намекнули, чтобы я держался от нее подальше.       Рэй сложил руки на груди, удивившись собственной улыбке, появившейся в ответ на слова доктора. Шефер рассмеялся красивым, глубоким смехом, слегка запрокинув голову.       — Я очень рад, что вы это поняли, - сказал он. – Надеюсь, на этом наш разговор может быть окончен?       — Сначала скажите, где ее искать?       — Исключено.       — Мне нужно с ней поговорить.       — Насколько я знаю, Роми уже все вам сказала, мистер Смит.       — Зато мне есть, что ей сказать.       — Прошу меня простить, но я должен возвращаться, - Шефер достал из бумажника пару купюр и надел очки. – Мой вам совет, Рэймонд: оставьте ее в покое.       — Чтобы у вас не было конкурентов?       — Мы с Роми только коллеги, но я уважаю ее как женщину и считаю привлекательной.       — Так и есть, - согласился Смит.       — Рад, что наши мнения на этот счет совпадают. Всего хорошего.       Когда доктор ушел, Рэймонд еще долго смотрел на маленькую фарфоровую чашку с блюдцем перед собой. Он думал о том, что ему сказал Франц Шефер. Где-то на задворках сознания Смит понимал, что нужно последовать его совету и попытаться забыть последний год, как один длинный, изматывающий сон.       Рэй допил чай, пообещав себе, что завтра оставит попытки найти Роми Прэсфилд в прошлом. В конце концов, женщин много, и без внимания прекрасной половины человечества он точно не останется.

***

      Пот ручейками бежал по телу, мышцы сладко ныли от внезапно налетевшего экстаза. Он опустил голову на часто вздымающуюся грудь, ощутив, исходивший жар от женского тела.       — Ты в порядке, красавчик? – голос был ужасным – высоким, приторным и жеманным, - и это испортило момент, развеяв слабое наваждения чего-то далекого, но такого желанного.       — Как тебя зовут?       — Дайан, - ответил все тот же голос. Горячая ладонь пробежала по спине и острые ногти царапнули кожу на предплечьях. – А тебя?       — Это неважно, - прохрипел Рэй, вставая. – Прости, Дайан, но чая не будет. Тебе пора.       — С тебя штука.       — Сколько? – переспросил он с дурацкой ухмылкой. – Не помню, чтобы у твоих подружек были такие расценки.       — Ты забыл про резинку, - Дайан подняла с пола кожаную юбку, натягивая на голые ноги. – Или хочешь детишек нянчить?       — Боже упаси! – он передал ей блузку и несколько купюр, превышающих названную сумму. – Купи себе абрикосовое масло.       — Зачем?       — Когда придешь в следующий раз, я хочу, чтобы от тебя пахло абрикосом, - сказал он сухо.       Он снова остался один. Разглядывая смятые простыни, Рэю мерещилась полупрозрачная фигура фейри, что когда-то делила с ним постель и сон. В горле образовался тяжелый, болезненный ком, но он постарался приложить все силы, чтобы отогнать это наваждение, вместе с щемящим чувством.       Работы было много, поэтому он не сразу заметил входящее письмо от своего человека, работавшего сейчас в Австрии. Сообщение состояло из пары предложений и фотографии, прикрепленной в качестве доказательства.       《 Имя Роми Прэсфилд впервые за год засветилось в сводках регистрации отелей. Вена. „The Ritz-Carlton“, 10:55 по местному времени. Номер на двоих, с пометкой не беспокоить 》       На фотографии знакомый силуэт. Он не видел ее с зимы, но ему кажется, что за это время она стала еще красивее. Взгляд устремлен в объектив, но смотрит чуть в сторону. Рэймонд увеличил снимок, разглядывая тонкие черты, как вдруг на заднем плане заметил еще один знакомый профиль и светлые кудри доктора Шефера.       — Номер на двоих, с пометкой не беспокоить, - перечитал он, ощутив, как закипает в жилах кровь. - Ты попалась, девочка моя.       На то, чтобы забронировать билет на ближайший рейс до Вены у Рэймонда ушло пару минут. Майкл Пирсон еще очень долго удивлялся, почему его лучший человек бросил все дела в Лондоне, чтобы улететь в Австрию.       «Нашёл!» - звучало как гимн в голове Смита. Он нашел ее и теперь скажет ей все. Или убьет из ревности и жажды мести за муки томительного неведения.