Глубокий синий цвет напускал мрачные тени на пустующее пространство и наводил на странные мысли о рождении и смерти. За шестидесяти сантиметровым стеклом аквариума огромный подводный мир, пусть и подневольный, устрашал и восхищал величием и долголетием обитателей. Возможно, и наша жизнь началась в океане. Четыре тысячи миллионов лет назад. Где-нибудь в глубоком, теплом месте, около подводного вулкана. Но даже после того как мы покинули море, прожив в нем миллионы лет, мы как бы взяли океан с собой. Когда женщина собирается родить ребенка, у нее внутри имеется вода, в которой растет ребенок. Эта вода почти такая же, как вода в море, и примерно такая же соленая. Женщина устраивает в своем теле маленький океан. И это не все. Наша кровь и наш пот тоже соленые, примерно такие же соленые, как морская вода. Мы носим океаны внутри. И когда мы плачем, наши слезы – это тоже океан.
Рэймонд оглянулся. Лора с Роми бродили по огромному аквариуму, разглядывая морских обитателей. Их шепот и вздохи восхищения грели его сердце. Он не мог объяснить эту горячую любовь ни Роми, ни кому-либо еще, включая самого себя. Но когда он признал, что это единственная любовь, которая случалась в его жизни, он ощутил, будто каким-то образом изменился каждый атом в его теле, словно он получил заряд света и тепла. Один их вид делал его совсем другим человеком. И вся жизнь теперь, казалось, была подчинена этой любви.
У него остался один день, после чего они вернутся в Англию и то ощущение благополучия, которое он испытал здесь, испарится. Рутина затянет Роми. Он вернется к работе. И единственным связующим звеном для них останется Лора. Маленький ангел, изменивший их мир.
— Почему ты грустишь? – в полумраке аквариума Роми подобралась незаметно, проскользнула подобно кошке.
— Всё хорошо.
— Я вижу тебя, Рэй, - сказала она с полуусмешкой-полуукоризной. – Ты о чем-то задумался и эти мысли тебя тревожат. Не рассказывай, если не хочешь, но знай, что я тоже беспокоюсь о тебе.
Роми обняла его, положив голову на грудь. Они стояли у самого стекла и ее указательный палец чертил маршруты передвижения рыб по другую сторону. Рэймонд прижал ее к себе.
— Ты спала с Францем?
Палец замер на стекле. Она медленно опустила руку и посмотрела на него с удивлением и обидой.
— Мы с ним просто коллеги, - ответила она спокойно. – Ты ведь знаешь, что я считаю его своим другом. Это все. Мы никогда не спали. Почему ты вообще заговорил об этом?
— Потому что Лори рассказала, что Франц часто остается у вас ночевать, - он крепко держал ее, боясь, что она как рыбка выскользнет из его рук.
Дочка внезапно громко расхохоталась, всего на мгновение заставив их отвлечься.
— У него не все гладко с женой. Дело движется к разводу. Это угнетает его, - сказала Роми с неохотой. – Я предложила ему остановиться у нас, пока они не придут к окончательному решению.
— Он неравнодушен к тебе, - Рэй сам не знал, зачем сказал это. Вероятно, врач был прав, и Рэймонд просто ревнует Роми.
— Зато я равнодушна к нему, - она отвела взгляд, но потом обратилась к нему с кротким нетерпением. – Прошу, не нужно расспрашивать о моей личной жизни. Мы свободны и вольны делать все, что захотим. Вот скажи, разве за эти пять лет у тебя не было ни одной подружки?
Рэймонд воспринял вопрос как нечто, чего долго ждал. В глубине души он хотел, чтобы Роми однажды спросила у него об этом, и тогда бы он сказал, как сильно она была необходима ему. Ежедневно перед его мысленным взором вспыхивало ее сияющее лицо. Иногда воспоминания о ней вызывали страстное желание коснуться ее, поцеловать, вдохнуть на миг запах ее волос, слегка напоминающий корицу и проклятый абрикос. Это желание раздирало его сердце и мешало дышать. А по ночам, слишком часто, в его беспокойных снах ворочались морские валы, наполненные вожделением, пока утром не всходило солнце, излучавшее его любовь к ней.
Он поцеловал ее в висок, задержавшись в таком положении, вдыхая запах ее кожи и волос – соленый, как морская вода, и сладкий, как спелый абрикос.
— Год назад, когда ты приехала, чтобы забрать Лору, а она спала, я поцеловал тебя, - его шепот запустил волны мурашек по ее телу, заставив задрожать в его руках. – Мы пили чай в гостиной и ты позволила снять с себя платье. В тот вечер мы занимались любовью в последний раз. Я ни с кем не встречался и не спал с тех пор. Я ждал тебя.
Она притаилась, закрыв глаза. Ее губы что-то беззвучно шептали, едва касаясь его рубашки.
— Ты нужна мне, - сказал он ей на ушко. Ее влажные, блестящие глаза столкнулись с его, она облизала губы. Извернувшись в объятиях, Роми вернулась к Лоре. До конца вечера она избегала смотреть на него.
Рэймонд сидел в кресле. Аромат чая смешался с запахом детского шампуня и геля для душа. Ему нравилось это сочетание.
Сквозь панорамное окно, похожее на огромный телевизор, они наблюдали за красками угасающего дня в стране, с которой начинался каждый день, где солнце омывало горы, остроконечные крыши храмов и изрывало свои нежные лучи о бамбуковые леса. Горизонт медленно темнел, меняя краски с лилового и сине-серого на черный атлас звездного неба с пришпиленной медалью молодого месяца. Небо уходило в океан и становилось неотличимым от волнующихся вод, что отражали космической блеск.
— Ты уверена, что хочешь спать с папой?
— Ага. Папочка рассказывает самые интересные истории.
Роми закончила расчесывать густые волосы дочки и Лора повернулась к ней, обняв за шею. За весь день, насыщенный новыми для себя открытиями, ее глаза закрывались сами собой. Она напоминала маленького котенка, засыпавшего на ходу.
— Хорошо. Тогда беги в кроватку.
Лора нахмурила свой маленький носик, напомнив того самого ежика, которым ее всегда называет Рэй. Она поцеловала маму и слезла с дивана, собираясь идти спать.
— А вы правда мои родители? – спросила она внезапно с серьезным выражением на детском личике.
— Ну, конечно, солнышко! – Роми притянула дочку к себе, заключив в крепкие объятия. – Конечно, мы твои родители. И мы очень сильно любим тебя. Почему ты спросила об этом?
— А почему тогда мы не живем все вместе? Вы с папой не любите друг друга?
— Я очень люблю твою маму, ежик, - ответил Рэй, ни секунды не раздумывая. Роми замешкалась. Развернув дочку к себе, она взяла ее лицо в ладони, поцеловав в кончик носа.
— Я не могу не любить твоего папу. Если бы не он, не было бы и тебя. Конечно, я люблю его.
— Почему тогда вы не спите вместе? – упорствовала Лора.
— Папочка громко храпит по ночам и это мешает мамочке спать, - сказала Роми уверенно. Рэй спрятал улыбку за чашкой с чаем.
— Папочка, это правда?
— Маме лучше знать, ежик, - ответил он, встретив нахмуренный взгляд Роми с ухмылкой.
— Понятно, - протянула Лора, приложив пальчик к губам. Поразмышляв о чем-то, она подпрыгнула на месте, как делала всегда, когда была в хорошем настроении, и, поцеловав родителей, убежала в спальню Рэя.
Они остались вдвоем. Пожелав спокойной ночи, Роми собралась идти в душ. Он остановил ее, перехватив за запястье.
— Поцелуй меня, - попросил он, глядя на нее снизу-вверх. – Пусть сегодня мне приснятся хорошие сны.
— А ты сможешь уснуть? – спросила она шепотом.
Они долго смотрели друг на друга. Роми наклонилась, ее губы прижались к его в невесомом поцелуе. Затем она отстранилась, но не отдалилась. Их лица разделяло пару сантиметров. Он чувствовал тепло ее дыхания и ждал, что будет дальше. Роми облизала губы и тот час запустила пальцы в его волосы на макушке, повторив и углубив поцелуй.
— Спокойной ночи, Рэй, - шепнула она, когда отпрянула. Он не успел опомниться, как щелкнул замок в ванной комнате и спустя время послышался шум льющейся воды.
Ночь была тяжелой. Заснуть не получалось, но и ворочаться на постели Рэймонд не мог – велика вероятность разбудить Лору. Он встал, чтобы попить воды. Тонкий силуэт его фейри вырисовывался на фоне панорамного окна. Роми стояла, тревожно потирая ладони между собой. Она не услышала шагов и испугалась, когда он подул ей на ушко. Обняв со спины, Рэй притянул ее к себе, ощущая напряжение в ее теле.
— Тоже не можешь уснуть? – спросил он. Роми издала отчаянный вздох, выскользнув из кольца его объятий.
— Я лучше пойду, - прошептала она шумно, убегая. Оказавшись у двери спальни, она застыла, тяжело и часто дыша.
Он чувствовал, что для того, чтобы завоевать ее, ему нужно ждать ее. Собственное сердцебиение и частота дыхания участились. Он молчал. Прошло пару мгновений, Роми обернулась и бросилась обратно к нему.
— Пожалуйста, не отпускай меня, - шептали ее губы, пока она целовала его. Ее тело магнитом тянулось к нему, дрожа в нетерпении.
Когда они опустились на постель, ее кожа открылась ему, лишенная оков. В тишине ночи, глуша стоны и крики наслаждения, кусая губы до ярких полумесяцев, два тела соединялась, образуя единое целое. Бурлящая энергия начиналась на кончиках пальцев, проходила по венам и крошечным капиллярам, перетекая огнем в другое тело, дополняя и образуя невероятную силу.
Было уже не разобрать, кто вел, а кто был ведомым. Руки обнимали с страстью, в порыве жадной, эгоистичной собственности. Все стало общим. Соленые капельки пота смешалось с ароматом абрикоса и древесными нотками мужского парфюма.
Рэймонд притянул податливое тело к себе и она всецело отдалась ему. Он плотным кольцом обвил руки вокруг ее талии. Движение начинались с его подачи, а она ловила ритм, принимая все, что он давал и дарила в ответ всю свою огромную, горячую любовь, заставляя его плавиться от столь сильных чувств.
***
Во сне мы беспомощны и слабы. Наше сознание подключено к космическому потоку, паря в невесомости, где-то среди звездных скоплений. Рэй не уверен, что все происходит именно так, но когда (очень давно) он прочитал эту мысль в какой-то книге, решил, что это красивая сказка. Глядя на Роми, что спала рядом, он внезапно вспомнил об этой псевдонаучной гипотезе. Почему-то у него не было сомнений, что среди всех людей именно она смогла бы дотянуться до звезд, сгрести их в уютное облако и уснуть на нем.
Рэймонд поцеловал не прикрытую футболкой часть покатого плеча и улыбнулся, когда Роми сонно заворочалась. За его футболкой, что она надела на себя, скрывались сотни алых созвездий его страсти, с которой он не мог совладать. Пожалуй, впервые за все время, Рэй чувствовал, что эта ночь позволит сдвинуть с места колесо их взаимоотношений. Он ощущал, как случившееся оплело их ярко-красной нитью, соединив прочными узами. Она отдалась ему не потому, что он желал ее, а потому, что она сама хотела стать его. Ее губы шептали:
«не отпускай». Он не отпустит.
— Доброе утро, - сонный голос приятно ласкал слух, а сытая улыбка радовала сердце. Она проснулась и была счастлива. Большего ему не нужно.
Перевернувшись на живот, она тихонько рассмеялась, щурясь от яркого солнца. Протянув руку и убрав с его лица нависшие пряди, она погладила его по заросшей щеке, вложив в этот жест всю нежность.
— Мое утро давно не было таким добрым, - сказал он. Ее улыбка стала шире. Прежде чем Роми собралась сказать что-то, привстав на локте, дверь открылась и в спальне появилась Лора. Сонно потирая глазки, дочка улыбалась им.
— А я вас искала, - сказала она, запрыгнув на постель, и, привалившись к груди Рэя, продолжила досматривать свой сон. – Я так сильно по вам соскучилась.
***
Англия встретила холодным дождем и серыми, кустистыми облаками, завесившими небо траурными оттенками. В особняк в Девоншире они приехали на такси. Альфред заботливо поджидал их на крыльце с зонтиком в руках.
— Как отдохнули? – спросил он, когда они вошли в дом. Лора убежала искать свою любимицу Пеппи. Рэй устало упал в кресло, сняв очки.
— Это было незабываемое путешествие! – Роми обняла пожилого дворецкого, поцеловав в щеку, и тот довольно зарделся.
Рэймонд ухмыльнулся. Во время полета Роми чувствовала себя отлично и была в приподнятом настроении. Казалось, это короткое путешествие вернуло ей жизненные силы, и сделало невозможное – рассеяло грусть давней потери. Она буквально ожила.
— В следующий раз и ты с нами поедешь, - продолжала она щебетать, словно птичка. Альфред поправил съехавшее пенсне; тонкая полоска бледных губ растянулась в улыбке. – А как у вас дела? Все хорошо?
— Все хорошо, мисс. Утром приехал мистер Шефер.
— Франц? – переспросила Роми, нахмурившись; эта перемена в ее настроении не осталась незамеченной мужчинами. – Он уже уехал?
— Нет, мисс.
— Где же он?
— В библиотеке, мисс, - ответил дворецкий. Роми прикусила губу, потерев между собой ладони.
— Альфред, попроси, пожалуйста, подать нам чай и пригласи сюда Франца.
— Да, мисс.
— И ты тоже присоединяйся к нам, - вставил Рэймонд.
— Прислуга не может сидеть за одним столом с хозяевами, сэр, - возразил дворецкий. – Это в высшей степени невозможно.
Роми покачала головой, встав на сторону Рэймонда.
— Ты служишь в этом доме всю жизнь, - сказала она с укором. – Я давно считаю тебя членом своей семьи и прислушиваюсь к твоим советам. Пожалуйста, присоединяйся к нам. Мы расскажем об острове, покажем фотографии. Пожалуйста, Альфред.
Смущенный теплыми словами, дворецкий коротко кивнул, быстро удалившись, чтобы исполнить указания молодой хозяйки, хотя Рэймонд был уверен, что тот просто пожелал скрыть слезы радости.
— Никогда бы не подумал, что ты способна довести старика до слез, - заметил он с ухмылкой.
Роми несильно хлопнула его по плечу, но в тот же миг, не дав опомниться, села к нему на колени. Ее руки обвились вокруг его шеи, а губы вовлекли в поцелуй. Рэй забрался ладонями под тонкий свитер, оглаживая горячее, гибкое тело. Она сладко застонала, когда он легонько прикусил кожу на ее шее.
— Мне сказали, ты звала меня, - раздался громкий голос. Франц стоял на пороге, в руках у него было несколько тонких папок с документами.
— Мы собрались пить чай и приглашаем тебя присоединиться.
— С удовольствием, - сказал он, входя и занимая второе кресло, напротив Рэймонда. – Как ваше путешествие? Хорошо отдохнули?
— Просто отлично! Рэй сделал прекрасный подарок. Нам все очень понравилось.
— Отлично. Рад за вас.
Пока Рэймонд пытался скрыть ухмылку, в гостиной появилась Лора. Малышка терла кулачками глаза, опустив голову. Приглядевшись, Рэй понял, что таким образом она стирала с лица слезы. Бросившись к дочке, он взял ее на руки. Лора прижалась к нему, дрожа от накатившей истерики.
— Ежик, что случилось? Ты ударилась? У тебя что-то болит?
Роми очутилась рядом и малышка крепко сжала мамину руку, пуская горькие слезы на плечо Рэя. Ее маленькое личико покраснело, длинные ресницы слипались от слез.
— Солнышко, что случилось? Почему ты плачешь? – глаза Роми тоже были влажными от набегающих слез.
— Пеп-пи, - простонала Лора, икая. – Пеппи нигде нет. Она убежала. Она обиделась, что мы оставили ее одну, и ушла.
