Сборная солянка

— Излечи себя! — плачущий Кенпачи Зараки — зрелище, которое мало кто видел. Никто, точнее. Он никогда не плакал, а теперь — рыдает, держа на руках ту, которую сам и убил. Так ребенок пугается, когда играет с маленьким животным слишком жестоко, и то вдруг перестает двигаться — ребенок не хотел его убивать, но законы природы сильнее всех. Первую Кенпачи с маленьким зверьком сравнить невозможно, но суть одна и та же — Зараки хотел драться с ней, а не убить. Целью была не победа, а процесс битвы. И сейчас он рыдает, понимая, что убил ту, кем восхищался всю жизнь. А Унохана улыбается и с губ ее срывается тихий смех. — Ты все еще ребенок… И она разлетается на осколки в его руках. Могла бы себя вылечить — но не хочет. Ей был дан приказ тренировать его, она это выполнила. Зараки стал сильнее, он будет единственным Кенпачи, если Унохана умрет, но… Но можно умереть не навсегда. Это не дезертирство. Это не предательство. Это не побег. Унохана с улыбкой сбрасывает белый капитанский хаори — хватит с нее крови. Хватит с нее славы. Хватит с нее Готея-13. Она оставляет его — оставляет Исане. От прошлой жизни — только шрам на горле, имя и лицо. Ячиру Унохана, новенькая коронер в полицейском участке, на вид молодая, и только глаза выдают в ней возраст тысячи лет — глубокие, серьезные, нездешние, такое выражение глаз у эльфов в книжках. Ячиру пугает младших полицейских, безошибочно угадывает причины смерти жертв убийства, помогает раскрывать преступления, и так гордится тем, что однажды ушла оттуда, где больше не захотела быть. Больше всего на свете гордится.