Будем вместе

— Тебя правилам не учили или только грубую силу понимаешь?! Сид резко распахнул оказавшуюся незаблокированной пассажирскую дверцу и заглянул в салон. Альфа, сидевший за рулём, выглядел странно: заляпанный чем-то пиджак, глаза остекленевшие, реакции заторможенные и на Сида он взглянул не сразу. С агрессивным поведением вид водителя не вязался, но поймав себя на этой мысли, Сид тут же убедился, что первое впечатление обманчиво. Переведя взгляд на возмутителя спокойствия, водитель вышел из машины и молча двинулся на Сида. Он не кричал, не размахивал руками и не матерился, как обычные участники дорожных конфликтов. Но что-то в его поведении остро не нравилось Сиду, и когда альфа вытащил из-за пояса пистолет, стало жутко. Уклониться от первого выстрела удалось легко. По хлопку Сид понял, что в руках у неадекватного водителя травматическое оружие. Хорошо, что не боевой, но выстрел в голову или грудь всё равно может убить. Пригнувшись и стараясь не думать, как глупо он выглядит, прячась за машиной, Сид пытался решить, как действовать. Он не был идеально подготовлен физически, а противник явно находился в невменяемом состоянии. Второй выстрел раздался совсем рядом, и, продолжая пригибаться, Сид прошёл вдоль правого крыла дальше. Сколько патронов у придурка и когда он их выбьет, было не ясно. Сердце выпрыгивало из груди, а мысль о том, что на выстрелы может прибежать Джимми, пугала. Тем временем альфа начал бормотать что-то себе под нос, и от услышанного окончательно поджались яйца. То ли в приступе шизофрении, то ли в наркотическом бреду, водитель бормотал, что не отпустит виновных, принесёт жертвы и освободится. Мысль о том, как наркоманам и шизикам выдают права, не отпускала, но стало не до неё, когда Сид увидел, что Джимми вышел из машины. Злость на мужа за необдуманный поступок перекрывала страх, и Сид постарался привлечь внимание альфы, чтобы он не заметил Джимми. — Эй, ты, придурок, про какие жертвы ты бормочешь? Единственная жертва — это ты. Выстрели себе в голову, и виновный будет наказан. Сид не ожидал, что альфа задумается. Когда он медленно поднёс пистолет к подбородку, Сид испытал противоречивые чувства: с одной стороны, хотелось увидеть, что случится, с другой стороны, не хотелось, чтобы подобное происходило на глазах у Джимми. Как муж успел добраться до неадеквата, Сид не заметил. Когда омега вцепился решившему застрелиться альфе в руку, Сид бросился вперёд, помог выбить пистолет и скрутить психа. Сидя на нём верхом, Сид с осуждением смотрел на Джимми, поднимающего пистолет сквозь платок и держащего его двумя пальцами. Джимми заговорил, его голос дрожал: — Я ещё из машины вызывал полицию, как он вообще вёл и не снёс нас, когда мы остановились? — Возможно, его помутнение связано с поножовщиной и перестрелками, а не с автомобильными авариями. Не знаю, что у тебя за манера притягивать неприятности, но я на этой дороге такого никогда не встречал, здесь даже аварий не бывает. — Ну Сид, раз уж я притянул тебя, то и остальное логично. Джимми нервно рассмеялся и положил пистолет на капот. Руки у омеги тряслись, как и колени, и Сид, посмотрев на свои, понял, что недалеко ушёл от мужа. Приехавший наряд упаковал альфу, и Сид, не горевший желанием провести в полиции весь вечер, отвёл знакомого копа в сторону: — Запиши всё с наших слов, Трэверс. Аварии не было, мы никому не вредили, стрелял он сам и, очевидно, находится под чем-то. — Он не под чем-то, скорее всего, а крышей поехал, его в соседнем городе с утра ищут, ты телевизор не смотришь, с молодым сладким мужем не до того. Этот псих утром всю семью перебил и водителя Бэхи, на которой за вами гнал. — Что, из травмата насмерть? Он бормотал что-то про жертвы и виновных. Я когда его отвлекал, сказал, что он виноват. Так этот больной застрелиться хотел. — Не из травмата перебил, а ножом. Травмат он отобрал вместе с машиной: нож с отпечатками из груди последней жертвы вытащить не смог, так глубоко загнал. Зачем тебе вообще кровавые подробности? Не хочешь, чтобы вас в протокол вписывали — не будем, его и так без права досрочного посадят или в психушку упекут. Резко выдохнув, и поняв, что его колотит, Сид кивнул. Вмешиваться в это дерьмо не хотелось, знать, кого именно убил этот псих, тоже. Вообще единственное, чего хотелось — прижать к себе Джимми, а ещё лучше трахнуть его, чтобы снять напряжение. Рассказав обо всём Трэверсу и уверившись в том, что он припишет поимку опасного преступника себе, Сид вернулся в машину к Джимми, который спрятался сразу, как приехала полиция. — Ты чего здесь сидишь, как заяц трусливый? — Я не трусливый! Не хочу этого гада видеть. Джимми был напряжён и смотрел зло, нервно зажав ладони между коленей. На то, чтобы осознать причины, понадобилось время, но постепенно до Сида дошло. — Знаешь Трэверса? — Да, а ты как будто не догадываешься, что знаю. Он один из придурков, которые брата подставили. Сам ворует, взятки берёт, а Рику жизнь испортил. Вздохнув, Сид потянулся к руке Джимми, но тот её отдёрнул. — Ты тоже хорош, подтолкнул их к тому, что они сделали. Я же не дурак, и Рик мне всё рассказывал подробно: у них давно на него зуб был, честный слишком, а ты денег подкинул, которые они зажимали на взятки судье, и всё срослось. — Хочешь об этом сейчас разговаривать, уверен? — Уверен, Сид. У меня внутри такая злость на тебя сидит за это, и я понять не могу, в толк взять, зачем ты это сделал? Ради чего? Сжав зубы, Сид попытался успокоиться. Возвращаться к неприятной для них обоих теме, не хотелось. Возможно, Сид перегнул палку с наказанием наглого полицейского, но, с другой стороны, если бы Рик не взбесил его тогда, они с Джимми не были бы вместе. Разговаривать о мотивации и о том, почему Сид решил испортить брату Джимми жизнь, не хотелось. Но расставить все точки над i было необходимо. — Какая разница, ради чего? Я исправил то, что сделал. И тебе бы порадоваться, что всё обошлось потерей работы. Может быть, не вмешайся я в это дело, твоему брату устроили бы героическую гибель на задании. Сам говоришь, что не дурак, понимать должен. — А ты такой благородный и спас его. Сид, меня пугает, что ты не видишь в своём поступке ничего плохого. Ты влез в жизнь другого человека, растоптал её, уничтожил всё, что он строил годами, и даже не испытываешь чувства вины. Я не жду, что ты изменишься мгновенно, но неужели ничего внутри не откликается на мои слова? Твои поступки, продиктованные гневом, отражаются на других людях чудовищно, страшно. Для тебя это игра, а для них жизнь рушится, понимаешь? Сид, кажется, понимал, но почему-то не хотел об этом задумываться, впускать в свою душу переживания, сочувствие или сострадание. Когда ему требовалась помощь, рядом никого не было, так почему он должен жалеть тех, кто проявил к нему неуважение и был наказан? Почему так переживает Джимми, Сид понимал: Рик его брат, они любят друг друга, и хоть сам Сид не знал любви в семье, эту эмоцию он мог себе хотя бы представить. — Я понял, что ты не можешь мне простить конфликт с братом, но мы договорились начать заново, а ты возвращаешься к старому и пилишь меня за это. — Дело не только в Рике, Сид, я всё равно переживал бы, иди речь о ком-то другом. — Да неужели. — Да, Сид. Понятно, что ситуация с Риком затрагивает меня лично, но нельзя поступать жестоко по отношению к любым людям. Сид передёрнул плечами. Настроение испортилось окончательно. Джимми раздражал, а его попытка строить из себя великого сострадальца, выводила из себя. Понять, как можно переживать за чужих людей, Сид решительно не мог. Более того, не хотел. И после пережитого стресса, скандал не то, что требовалось для снятия напряжения. Заведя машину и не глядя на мужа, Сид выехал на трассу и, обойдя ещё торчащую на обочине полицейскую машину, поехал в город. Гулять, конечно, больше не хотелось, как и нежничать с Джимми, но Сид надеялся, что за время дороги сможет взять себя в руки и перестать думать о плохих вещах.

***

Первым, неожиданно для Сида, заговорил Джимми. Найдя ладонь мужа, лежащую рядом с ручником, омега сжал его пальцы: — Прости, что давил на тебя после такой опасной ситуации. Я очень испугался, когда этот человек начал стрелять в тебя. Наверное, стресс делает меня не лучшим в мире омегой, и я сразу начинаю думать о самом плохом. Вздохнув, Сид сжал пальцы Джимми чуть крепче положенного и почувствовал, как его отпускает напряжение. Извинения Джимми были важны ему, сейчас особенно, и Сид почувствовал облегчение поняв, что омега осознаёт, что был неправ. — Странно, но я больше испугался за тебя и надеялся, что ты не выйдешь из машины. — Как я мог не выйти, если ты в опасности? Ты мой муж – помогать друг другу нормально. — Ты как будто забываешь, что омега. — И что? Я дерусь лучше, чем некоторые альфы, меня Рик с детства тренировал. — А водить почему не научил? — Закон не хотел нарушать, а потом в работе погряз. Пожевав губу, Сид решил спустить конфликт на тормозах. Его довольно быстро отпустило, и шаг навстречу от Джимми был тем, чего не хватало для расслабления. — Может, и хорошо, что твой брат оставил что-то для меня. Сам научу тебя водить, только на закрытой территории. — Да уж, я сегодня перепугался, ещё когда он сигналить начал. — По тебе не заметно было. — Я умею держать лицо, но на самом деле трясся весь. Я не понял, что с ним было не так и почему он так поступил. — Он псих и убил сегодня несколько человек. — Как убил? Джимми побледнел и крепче сжал пальцы Сида, а тот сразу пожалел, что рассказал мужу обо всём. Но отступать было некуда, если уж начал, нужно доводить до конца. — У него поехала крыша, и он убил свою семью, а потом владельца машины, на которой гнался за нами. — И мог убить тебя, Сид! Не нужно было выходить, зря ты вообще за руль меня пустил. — Ничего не зря, никто не мог предугадать, что сегодня нам на пути попадётся неадекватный маньяк. — Ты же сам сказал, что я притягиваю неприятности. — Это была глупая нервная шутка, малыш. Давай забудем обо всём, что наговорили, и погуляем, как собирались. У нас первый семейный выезд, не хочется испортить всё окончательно. — Мне кажется, вселенная намекает, что спокойной жизни ждать не приходится. Но я согласен, давай попробуем провести время хорошо. Сид кивнул, и поддал газу, поймав себя на мысли, что совершенно не представляет, куда пригласить такого омегу, как Джимми. Банальные рестораны, клубы и кинотеатры казались плохим вариантом. Но время у них есть, и в пути Сид успеет подумать.