Будем вместе

Хотелось кого-нибудь убить или что-нибудь поджечь. Сид вылетел из дома и, не давая себе шанса навредить Джимми или оторваться на собаках, покинул двор. Садиться в таком состоянии за руль было делом опасным, практически самоубийственным, поэтому оставался один вариант: бежать, пока не выбьется из сил и не упадёт. В школе у Сида был преподаватель по общей физической подготовке, он любил говорить: «Если не можешь унять злость — беги. И не останавливайся до тех пор, пока не упадёшь». Злился Сид, вопреки собственным представлениям, не только на Джимми. Больше на себя и идиота Плата, подсунувшего ему дерьмо для провоцирования течки. Прав был Джимми: друзья у Сида – не друзья, а говно на палочке. И пойти ему сейчас не к кому. Только сбросить пиджак и бежать со всех ног, пытаясь уложить в голове произошедшее. Джимми, блядь, всё решил. И вот за это Сид злился на омегу. Его тело – типа его дело, но они же договорились! Нахера хорошая мина при плохой игре и обещание считаться с мнением Сида, если в реальной ситуации Джимми не нужно ни согласие, ни разрешение, ни совет? Сид никогда не хотел детей. Он знал, наследник необходим, отец будет требовать от него исполнения долга, но откладывал повинность до последнего. Отец не торопил со свадьбой, не слишком наседал с внуками, но Сид понимал, он обязан дать отцу то, чего тот хочет. Когда же смысл в рождение сына был потерян, и Гарри Роланд имеет все шансы получить на руки очередного рыжего неудачника, Сид добровольно сбросил с себя оковы, обговорил всё с мужем, а теперь не знал, что делать. Заставить Джимми избавиться от ребёнка? Омега никогда не простит его, а снова ползать перед мужем Сид не готов. Обмануть, уговорить? Но Джимми, вроде как, уже всё решил. Без него, чёрт бы его побрал! Или оставить всё как есть, и заставить Джимми чувствовать вину за неуважение к Сиду, за эгоизм и нарушение договорённостей? Резко остановившись, Сид огляделся. Он убежал довольно далеко от особняка, почти на край прилегающего к владениям соседей общественного парка. Упершись ладонью в высокий дуб, альфа перевёл дыхание. Его последняя идея была хороша: так Сид одновременно получит больше власти над Джимми и заставит уважать себя. Что до ребёнка, тот вряд ли станет серьёзной помехой, а если будет доставать, его всегда можно отправить в закрытый пансионат. Так что раз Джимми нужна живая кукла, и так он будет зависеть от Сида сильнее — пусть. Всё к лучшему.

***

— Он, он просто ушёл! — Джимми размазывал слёзы по лицу и хватал ртом воздух, пытаясь объяснить брату, что его не нужно немедленно спасать, и Сид не пытался никого убить. — Хлопнул дверью, и ушёл! — Малыш, дыши, лучше запрись где-нибудь, вдруг он вернётся, я скоро приеду! — Я в порядке-е-еее… — Всхлипнув, омега убрал трубку подальше от лица и от души хлюпнул носом. — Рики-и, он меня теперь бросит! Не нужно было говори-ить с ним так. — Если он тебя бросит — я заберу. Это не конец света. — Я не хочу-у-у! Рик редко слышал, как брат ревёт, и совершенно этого не выносил. Сразу хотелось убить того, кто стал причиной расстройства мелкого, а Джимми защитить от всего мира. Только вот как защитить брата от него самого, Рик не знал. — Так, сейчас перестань тереть глаза, умывайся и жди меня, а потом мы решим: ловить твоего мужа или уезжать. Понял-принял-исполняй! Джимми замер, убирая кулак от лица, и улыбнулся сквозь слёзы. Всё-таки брат знал его лучше всех и даже по телефону угадывал, что происходит. Безошибочно. — Есть, мой генерал. Рики… приезжай скорее, а? Последние слова Джимми прошептал, но брат услышал и велел ждать в самое ближайшее время.

***

Вот чего Сид не ожидал — так это столкновения с Риком у ворот особняка. Дорога до дома заняла гораздо больше времени, чем побег. За время гонки с самим собой Сид вымотался и обратно шёл медленно. Но, как выяснилось, добрался вовремя. — Что ты здесь забыл? Тебя не приглашали. Сид не стал долго ждать и сразу пошёл в атаку. Появление Рика ничего хорошего не сулило. — Меня пригласил брат, он, если ты не забыл, твой муж, и имеет право звать в дом своих родственников. — Но только тех, кого я не против видеть. Вот ваших родителей, например. Был бы ты с ними, мог прийти в любой момент. — Ах ты ублюдок! Это было глупо, опрометчиво, но терпеть выходки Сида не было ни сил, ни желания. Рик не хотел вредить сильно, но невольно улыбнулся, когда от точного удара у Сида носом пошла кровь. — Ещё слово о родителях и я сверну тебе шею, не посмотрю на то, что мелкий в тебя влюбился. Зажимая нос рукой, Сид не предпринимал ответных действий. Он точно знал, если подерётся с Риком, победа за ним не останется, а вот Джимми может решить, что виноваты оба, а не только его безумный брат. Нос не сломан и ладно, зато ноги этой твари не будет в его доме, теперь на законном основании. — Пошёл вон, иначе и Джимми не спасёт тебя от полиции. Будешь рад повидаться с бывшим напарником? Не став дожидаться реакции Рика, Сид открыл калитку и вошёл на территорию, точно зная, если за ним увяжутся, он сможет спустить собак, и никто не усмотрит в его действиях проблемы. Рик дёрнулся было за Сидом, но остановился. Он помнил об охране, да и преследовать урода не было смысла. В его ситуации нужно играть на опережение, пока Джимми не навешали лапши на уши. Позвонив брату и с облегчением выдохнув, когда он ответил, Рик сразу перешёл к делу: — Столкнулся с Сидом на входе и дал ему в рожу. За дело, Кнопка, даже не сомневайся. Посижу пока в машине, ты выходи, как сможешь. Джимми прикрыл рот рукой, но быстро пришёл в себя, чувствуя, как раздражение вытесняет страх. — Мы к тебе с Сидом вместе подойдём, и ты извинишься. Если он тебя не бил, ты не имеешь права распускать руки. Если бы я сказал Сиду гадость, он имел бы право меня ударить? Подумай об этом и жди, только попробуй уехать! Бросив трубку, Джимми успел поправить растрёпанные волосы и пожалеть, что плохо выглядит, когда в гостиную вошёл муж. Вся рубашка Сида была залита кровью, нос распух, а взгляд метал молнии. — Если твой безумный брат ещё раз посмеет сюда явиться – я вызову полицию и оформлю судебный запрет! Нам и без него проблем хватает. Ты его сюда позвал?! От грозного тона Сида хотелось спрятаться, забиться в угол и не отсвечивать. Но вместо этого Джимми сделал шаг вперёд и заговорил, стараясь контролировать дрожь в голосе: — Я его позвал, потому что ты не сказал ни слова о нашем ребёнке и ушёл. Мне нужна была поддержка, и вообще, вам пора помириться и общаться нормально! Рик извинится перед тобой за удар, но и ты его не задирай. Иди сюда, посмотрю. Когда Сид грубо оттолкнул руки Джимми, попытавшегося ощупать его нос, омега отступил на шаг и обнял себя за плечи. — Не трогай, мне не привыкать. И к чёрту твоего брата, пришёл не за этим. Я страшно зол на тебя за слова о том, что ты всё решил. Ты проявил неуважение, не подумал о том, что чувствую и думаю я, нарушил наши договорённости. Но я понимаю, как омеге может быть тяжело пойти на убийство ребёнка, поэтому, если ты настолько против аборта, мы не станем его делать. Прервав жестом попытку Джимми приблизиться, Сид продолжил, всё тем же жёстким тоном: — Но учти, Джимми. Это твоё решение, твоя ответственность, не требуй от меня многого. Ты вынудил меня согласиться, используя моё отношение, и теперь мы не в равном положении. — Ты не сможешь полюбить малыша? — Смогу. Но только если он будет похож на тебя. Джимми хотел поспорить, убедить Сида, но понимал: сейчас не время и не место. Вместо этого он направился к двери и, уже на выходе, обернулся к мужу: — Идём, я понял твоё отношение к ребёнку, но рад, что ты идёшь мне навстречу. Я умею быть злым и мог бы напомнить, кто посодействовал зачатию и при каких обстоятельствах, но не буду. Лучше просто молча прими извинения Рика и постарайся понять: я никогда не перестану общаться с братом, и от ваших стычек мне больно. Об этом же я недавно сказал Рики, и, надеюсь, двое взрослых альф смогут не расстраивать меня хотя бы некоторое время.