Будем вместе

— Да что он надрывается-то так?! Ты совсем бестолочь, с ребёнком справиться не можешь?! Сид опёрся о дверной косяк, чтобы удержать равновесие и возмущённо уставился на Элиса. Последняя неделя выдавалась адской: в отсутствие Джимми Сид с головой ушёл в работу, назначая встречи с партнёрами одну за одной. Из-за этого он каждый день был либо раздражён, либо вымотан, либо, как сегодня, пьян. Прошедшую успешно сделку отмечали в клубе, Сид позволил себе задержаться и немного расслабиться, решив отдохнуть после, дома. Только вот дома, вместо тишины и покоя, его встретил надрывный плач сына и бестолковый омега, которого давно пора было уволить. — Или ты сейчас успокоишь сына, или я тебя вон вышвырну! Элис вскинул умоляющий взгляд на хозяина и попробовал покачать Джерри в другом направлении, надеясь, что это поможет. Но малыш от этого только сильнее заплакал. Элис подозревал, что причина плача в том, что у Джерри начали резаться зубы, потому как ребёнок был сыт, переодет и хорошо спал. — Мистер Роланд, простите, у Джерри, скорее всего, режутся зубки, и от этого немного поднялась температура. Если вы прикажете – я вызову врача, но ничего страшного не происходит, все малыши через это проходят. Сид подошёл ближе и едва удержался от оплеухи для Элиса. Остановило только то, что омега качал на руках ребёнка. Сид давно заметил, что Элис вызывает в нём желание обращаться как можно грубее, сломать и посмотреть, что будет. Мальчик постоянно смотрел на него как испуганный дикий зверёк, и это безумно выводило из себя. — Где Моул, почему ты один с Джерри? — Мистер Моул сегодня ночует дома, у нас график. Мистер Роланд, всё будет в порядке, уверяю вас, дайте немного времени, я погуляю с Джерри, отвлеку его, и он уснёт. Мазнув по лицу Элиса нечитаемым взглядом, Сид принял решение и кивнул сам себе. — Когда сын уснёт, зайди в мой кабинет, и не вздумай ослушаться, у меня серьёзный разговор о твоём профессионализме. Развернувшись и всё ещё слегка пошатываясь, Сид вышел из детской. Внутри разливалась лава предвкушения, и он был уверен: сегодня он поиграет в весьма интересную и давно забытую игру. Никто не виноват, что обстоятельства сложились настолько благоприятно: Джимми не заставляли уезжать на свои чёртовы сборы, Моула не заставляли бросать Элиса одного, а самого Элиса не заставляли вести себя как жертва и провоцировать Сида.

***

Робкий стук в дверь вырвал из приятных фантазий. Сид давно не позволял себе проявлять склонности к насилию и садизму, но рядом с таким ничтожеством, как Элис, хотелось отпустить себя. Если мальчишка сам себя не уважает, почему Сид должен? Он уверен: ради того, чтобы сохранить место, Элис пойдёт на всё, и до безумия хотелось проверить предел его прочности. — Входи! Сид ещё с порога заметил, как трясутся у Элиса руки. Парень боялся его до дрожи, и это безумно заводило. Поднявшись из кресла, Сид медленно подошёл к омеге, слишком близко, нарушая нормы приличия, и, подцепив его подбородок пальцами, заставил посмотреть себе в глаза: — Ну и что мне с тобой таким делать? Теперь у мальчишки затряслись и губы. Слишком просто, он реагировал даже более жалко, чем последняя шлюха Сида — Сони. Складывалось впечатление, что стоит приказать Элису встать на колени и сосать, он и это сделает без раздумий, лишь бы Сид был доволен. Мысль показалась интересной, стоило попробовать. — На колени! От того, как рявкнул Сид, Элис вздрогнул и уже почти начал выполнять указание, когда до него дошло, что происходящее выходит на рамки. Омега попытался отстраниться и заблеял, как загнанный в ловушку барашек: — Мистер Роланд, пожалуйста, что вы делаете? Мне нужно работать, я сделаю всё, чтобы Джерри вам не мешал. — Ты считаешь, сын может помешать мне? Его капризы не имеют отношения к тому, насколько плохо ты справляешься с работой. И твои жалкие оправдания не помогут. Я сделаю всё, чтобы не только лишить тебя работы, но и твою семью средств к существованию, если ты меня не переубедишь. Из глаз Элиса брызнули слёзы, и он отступил на шаг, при этом растеряв остатки уверенности и гордости. Сид видел это в его глазах, упивался ощущением абсолютной власти над мальчиком и яростной борьбы остатков принципов с ужасом перед угрозами. — Что… что вы от м-меня хотите? — Ненавижу повторять, но ты настолько тупой, что придётся — на колени! Элис часто-часто заморгал, видимо надеясь, что так Сид не заметит его слёзы, и медленно опустился на колени, будто был марионеткой, у которой распустили нити. Оглядев омегу с ног до головы, Сид пришёл к выводу, что тот совершенно его не привлекает. Чувство власти пьянило, но трахать такого жалкого мальчишку желания не возникало. Да и куда — гадить в собственном доме, где живёт с мужем, казалось излишнем. — Сюда ползи, и поживее, не люблю ждать. И сними свою идиотскую резинку с волос, бесит. Элис дёрнул резинку, вырвав при этом небольшую прядь и зашипев от боли. Когда волосы омеги перестала стягивать тугая резинка, и они рассыпались по плечам, Сид признался себе, что это зрелище привлекает. Волосы у Элиса оказалось густыми, красивыми, очень длинными — до поясницы. Такие хотелось накрутить на руку и как следует оттаскать за них, чтобы сучонок запомнил, как нужно работать. Когда Элис подполз ближе, но всё же остановился в метре от Сида, тот лишь усмехнулся: — Я смотрю тебе не слишком хочется помочь семье. Можешь убираться вон и собирать вещи, адрес твой я знаю. Тихонько всхлипнув, Элис опустил голову и преодолел оставшееся расстояние, замерев совсем близко к Сиду и пытаясь не смотреть на ширинку альфы, оказавшуюся перед его лицом. — Всё делаешь со второго раза, да? Чему такое ничтожество может научить ребёнка? Сид не отказал себе в удовольствии сгрести волосы Элиса и зажать в горсти, больно дёрнув, отчего омега тихонько всхлипнул: — Мистер Роланд, пожалуйста. Я буду работать очень хорошо! — Пожалуйста — что? Сид снова дёрнул Элиса за волосы и присел рядом с ним на корточки, вглядываясь в заплаканные серые глаза. — Отпустите меня, пожалуйста. — Ну так ты свободен. Можешь проваливать в любой момент. — Не… не вредите моей семье. — А, вот это уже другой разговор. А почему я не должен вредить твоей семье, если ты навредил моей? Ты плохо ухаживал за Джеррардом, твоё увольнение расстроит Джеймса, а я потратил кучу денег на такую никчёмную прислугу. — Мистер Роланд, пожалуйста! В глазах Элиса мелькнула паника, и Сид едва сдержал стон. Он прекрасно умел ловить момент, когда человек делает шаг за ту грань, после которой забываешь о самоуважении. — Слушай меня очень внимательно, сучонок. Слушай и запоминай. С этой минуты ты будешь делать всё, что я прикажу, в любой момент и в любом положении. Без нытья, возражений и лишних вопросов. Если я прикажу тебе раздеться и пробежать вокруг дома — ты это сделаешь, если я прикажу тебе отсосать мне — ты это сделаешь. Хотя можешь быть спокоен, такая жалкая потаскуха, как ты, мне не интересна. Элис открыл было рот, чтобы возразить и сказать, что он вообще-то ни с кем никогда не шлялся, но Сид больно дёрнул его за волосы, и омега только вскрикнул. — Одно слово — и я передумаю, не раздражай меня. Ты либо готов к абсолютной покорности, либо можешь попрощаться со своей семьёй. Съезди в местный приют, посмотри, как там живут, и подумай, что ждёт твоих братьев. — Вы не можете! — О, поверь, я могу всё. Элис снова часто заморгал, но на этот раз не смог сдержать слёз. Его лицо исказилось, став совсем непривлекательным, и Сид поднялся с корточек, брезгливо отпихивая омегу ногой: — Приведи себя в порядок и приступай к выполнению своих обязанностей. И помни, в любой момент ты должен быть готов сделать для меня всё, что я скажу. Без исключений.