***
Я ебала в рот эту Коноху. Правда. Только, как и обычно, вроде задремала, как снизу раздался торопливый стук. Это уже становилось какой-то традицией. Рань-пересрань. Часов шесть, может, семь. Будильник я не ставила. У меня был очередной выходной. Но, видимо, не судьба. Поправляя ночное кэйкоги, не подобранное поясом, отодвинула сёдзи. Но это был ни Шикамару, ни Наруто, ни даже Учиха. Это был Анбу. — Пятая-сама срочно вызывает. Из-под фарфоровой маски торчала шевелюра Ямато. Сделала вид, что не заметила, кивнув и задвигая сёдзи обратно. Напялила первую попавшуюся толстовку, натягивая капюшон, да удобные штаны, как всегда, прыгая на одной ноге, обуваясь. Саске, запирая дверь своего дома, деланно выгнув бровь, оглядываясь на меня. Его тоже вызвали, подорвав в такую рань. Молча, не удосуживая друг друга ни единым взглядом, доплелились по раздельности до резиденции. Наруто, издалека меня заметив уже у самого входа, помахал мне рукой, выкрикивая что-то на половину улицы. Видимо, приветствовал. Шикамару, сонно подтянувшийся с другого края, тюкнул в плечо кулаком. Сай, Неджи и Ли кивнули вместо доброго утра. Интересная компания собиралась. Ино и Сакура, вдвоем подтягиваясь вслед за нами, тепло улыбнулись всем и каждому. Ну, кроме, видимо, меня. Мне улыбки Сакуры не перепало, зато Ино улыбнулась за двоих. Чоуджи, еле переставляя ноги, как всегда протянул ко всем пачку чипсов. Все отказались, поднимаясь к Пятой. Брови Пятой вообще практически слились в одну ломаную линию — так сильно она их схмурила, подпирая сцепленными в тугой замок ладонями верхнюю губу. — Ооцуцуки. Уничтожить всех и каждого. Убежище, обнаруженное Наруто, оказалось активным. Безликий Анбу за её спиной что-то шепнул ей на ухо. Раздраженно отмахнулась. — Разведывательная. Махнула рукой на Сакуру, Сая, Неджи и Ли. — Ли, будешь прикрывающим. Сакура — в любой момент будь готова помочь остальным командам. Перевела взгляд теплых карих глаз на знаменитую связку Ино-Шика-Чо. — Оборонительная. Шикамару, рассчитываю на тебя. Ты за главного в этой операции. Оставались только я, Наруто и Саске. Мне уже это всё не нравилось. — Главная боевая. Шикамару, — не сводя с меня пристального взгляда, бросила ему, — ослабишь метку. Выходите через полтора часа. Все свободны, ты — наконец-то посмотрела на него, — останься. Наруто, зевая мне под ухо, от чего-то жался чуть ли не вплотную, уже за дверью. Ах, да. Саске. Неловко, понимаю. — Мне надо Шикамару подождать, видимо. — Метка? — Наруто пытался занять себя чем угодно, лишь бы не обращать внимания на лучшего друга, который прожигал его взглядом одного черного глаза. Второй был скрыт отросшей челкой. — Угу, — кивнула, забираясь с ногами на подоконник в общем коридоре. — А затем она, кстати? — Наруто прислонился боком к оконной раме. — Сложно объяснить. Ну, видимо, чтобы ничего вам тут не разъебала. — Да ты и не собираешься, вроде, - он пожал плечами. Наклонившись к нему поближе, чтобы никто не слышал, прошептала прямо в ухо. — Ты же в курсе, что он тебя щас сожрет своим глазом? Иди поговори с ним. — Не могу я, — точно также прошептал в ответ, почти что с нотками паники. Цокнула, закатывая глаза. — Тогда дуй отсюда. Собирайся давай. Лишь когда все разошлись, двинулся на выход. Шикамару зевнул во весь рот, выходя, наконец, из кабинета Цунадэ-самы. — Пошли. Сонно дотащились до уже таких знакомых опросных. Как всегда, чуть ли не прорезали кость на ключице, пока ослабляли метку. Благо, гореть она стала существенно меньше, чем было днями напролет до этого. Часть моих татуировок будто бы встрепенулась. Вообще, я помнила каждую боль от каждой татуировки. Пока сидела, часами, когда мне их набивали обычной машинкой с обычной иглой. В этом и была суть. Я помнила эту боль. И она напоминала мне о том, что и где у меня находится, рассредоточенное по телу. Возле главных ворот у выхода из деревни, Наруто теперь уже лип к Шикамару. Саске же стоял ото всех поодаль, даже не смотря в их сторону. Сай что-то рисовал. Замоталась поплотнее. Было морозно. Двигались ровным строем, когда Шикамару, в конце концов, закончил инструктаж. Меня же всю дорогу радовала лишь одна мысль — нужно было убить всех, вообще не запариваясь. Удобная истребительная миссия. Чуть ослабленная метка на ключице приятно ныла. Мчались и днем, и ночью. Промедления допустить было нельзя. Неджи сбоку вселял как всегда уверенность и защиту. Собранный, сильный, с напряженными до боли венами вокруг глаз. Шикамару, резко повесив руку в воздухе, приказал остановиться. Махнул правой ладонью в воздухе, направив туда Сая, Неджи, Чоуджи и Ино. Махнул левой ладонью в другую сторону. Я, Саске, Наруто и Сакура моментально свернули в этом направлении. Наруто вошел в режим биджу, подсвечивая путь перед уставшими глазами. Он буквально летел впереди, сканируя для нас местность. Мы с Саске, волоча черные полы накидок, мчались за ним, оба активировав томоэ. Сакура и Шикамару были чуть позади, прикрывая тыл. Втроем, спереди, заметили первыми металлические паутины-ловушки, летящие далеко с востока. Не медля ни секунды, не сомневаясь, вдвоем с Саске сдали назад. Он — хватая Сакуру, чтобы не попала под удар, я — прикрывая их двоих спиной, скрещивая запястья. Ударная волна от моих скрещенных рук всколыхнула округу. Не замедляясь ни на секунду, продолжили путь дальше. Четыре теневых клона Наруто присосались к каждому из нас. Приближались к логову. Ну, это если в общих чертах. До него ещё было переть и переть. Пришлось резко притормозить. Клоны испарились. Вновь не произнося ни слова, Шикамару пальцами указал, где кому находиться. Бесшумно юркнули под свод скалы, переводя дыхание, прижимаясь спинами к холодным камням. Наруто достал из кармана штанов телепортирующий кунай. Не говоря ни слова, сунул его Сакуре в маленькую ладошку. Команда. Команда номер семь. Такие зайчики. Цокнув, Шикамару привлек к себе внимание. Покивал мне, молча раздавая инструкции, потом Наруто. И напоследок — Саске. Не важно, какие там разногласия были между ними. Профессиональные шиноби же. Саске, сосредоточенно всматриваясь одним глазом в лицо Шикамару, кивнул. Эта миссия правда для Саске значила слишком многое. Мы находились на территории той страны, которая настаивала на его смертной казни. Шаг влево, шаг вправо — опорочен, без права на прощение. Ресурсы страны не могли справиться со всем этим самостоятельно, поэтому пришлось прибегнуть к помощи страны Огня. Пятая не была против, наоборот, с удовольствием в это всё ввязалась. После войны будто бы стерлись границы. Будто бы если случалась беда — то одна на всех. К тому же, истребление остатков клана Ооцуцуки было главной послевоенной задачей. Проводить с ними мирные переговоры было безрассудством. Это прекрасно понимали все. Оставалось спасать свою задницу вот таким варварским путем - полным уничтожением. К тому же, ладно бы ещё это были люди. А так — чертовы модифицированные клоны черного Зецу. Противоестественно и очень противно. Раздав указания, Шикамару резво махнул к своей оборонительной команде. Сакуру он оставил на тот случай, если что-то пойдет совсем не по плану. Но, в конечном итоге, стоило бы нам троим с Наруто и Саске вплотную придвинуться к убежищу, она должна была спешно ретироваться в стан разведывательных. Уж кому-кому, а ей контроля чакры не занимать. Славная она вообще-то, девчонка. Ещё бы с гавном меня не мешала. Так бы сдружились, наверное. Дальнейший путь пролегал через закрытую пещеру. Опасно, но что поделать. Перегруппировались. Наруто с Сакурой теперь мчались впереди, мы же, с Саске, как две черные тени с красным отблеском в глазах, следовали позади. Есть такая вещь, как законы физики. И когда ты отбиваешь огромные каменные валуны, какой-то из них обязательно раздробится на части, ломаными осколками с острыми краями с небольшой вероятностью впиваясь тебе в грудь, если ты принимаешь весь удар на себя. Вероятность, пусть и небольшая, но есть. А если еще при этом ты разрезаешь чуть ли не напополам этими острыми краями трёх существ сверху, то кровь обязательно будет, заливая тебе жилетку. Так всё, в целом, и произошло. Наруто первым почувствовал что-то неладное сверху. Вот уж действительно сильный сенсор. Сакура без промедления, отбила одним плотно сжатым кулаком падающие на нас сверху камни рушащегося свода пещеры. Всё разлетелось к чертям. Теперь уже это была не крытая пещера, а практически открытая местность. Тягучее, ночное звездное небо открылось над головами. Видимо, острые сколы огромных булыжников разрезали кому-то из шайки Ооцуцуки кишки, иначе откуда бы было столько кровищи. И вся она, будто бы собравшись в одно бордовое море, полилась на жилетку Сакуры. Острые камни с непозволительной скоростью падали прямиком в нее, пока она падала, после настолько сильной обратной атаки. Не задумываясь, рванула к ней, плотно сжимая обеими руками её под ребра. Дернулась в сторону, чтобы больше не единого острого скола не попало ей в грудь. Смачно проехалась спиной по дну пещеры, казалось, загоняя замерзшую землю, грязь и камни себе в межпозвоночные диски, но главное, укрыла её, всё также крепко сжимая в руках, при падении обхватывая её ещё и ногами, чтобы точно принять весь удар на себя. Что-то неприятно вперилось в одну ягодицу. Плевать. Главное, что Сакура была закрыта от падающих острых валунов. Саске, напоследок вонзив катану в каждого из нападающих, даже не вкладывая её обратно в ножны, рванул к нам. Наруто в одно мгновение оказался также рядом. Всё стихло. Нападение было успешно отбито. Аккуратно сняла Сакуру с себя, усаживая рядом. Достала у себя из позвонков какой-то камень, отбрасывая в сторону. Наруто с Саске стояли чуть поодаль, но всё же рядом. Переживали. Даже мои руки успело залить кровью, но не особо сильно. В отличие от жилетки Сакуры. Из её ключицы торчал неприличного размера сточенный камень. — Вдохни и не дергайся. Сакура лишь кивнула. — На счёт три. Надо было его вытащить. — Раз, два. Дернула, что есть силы. Сакура даже и не сморщилась, протяжно выдыхая. Кровь хлестанула будь здоров, заливая и без того промокшую почти что насквозь жилетку. Манжетом мантии зажала, пока Сакура собирала в ладони зеленую чакру. Отодвинулась, стоило ей потянуться к своей ключице. Фонтан остановился. Обе выдохнули. — Снимай жилетку. Сакура, выгнув брови, непонимающе на меня посмотрела. — Если примерзнет — будет пиздец. Снимай. Всё ещё залечивая собственную рану, покачала головой. Жилетка не только была залита чужой кровью, да и своей тоже, но и изрезана от и до. Вообще негоже. А если замерзнет? А если ещё чего? Как бы не пыталась отнекиваться, переживала. Ебанатая её мать-перемать эмпатия. С этим своим переживанием за всё подряд. Вечно портила образ сучьей мрази. Выдохнув, Сакура наконец созналась. — У меня под ней ничего нет. Не задумываясь, вот четко в моем стиле, ляпнула первое, что пришло голову. Оторвать бы мой длинный язык, ей-богу. — Да не переживай, ещё вырастут. И Саске с Наруто, естественно, это услышали. Наруто, надув щеки, еле слышно хрюкнув, пытался не заржать. Бог ты мой, даже Саске, поджав губы, смотрел куда-то себе под ноги, медленно закрывая не спрятанный за волосами глаз. Благо, Сакура этого не видела - сидела спиной к этим двум полудуркам. Мне же это спускать с рук не хотелось. Поджав одну бровь, практически вминая её в нависшее веко глаза, раздраженно подняла на них взгляд. — Чё смешно? Оба стушевались, поджав губы. Дебилы. — Отвернулись, блять. Кинула напоследок, сдирая с себя мантию, запутавшись в рукавах. Дернула с с себя свою безразмерную толстовку, протягивая Сакуре. — Надень. Ни один, ни второй, ни третья не смели ослушаться. Сакура, смущенно поджав губы, всё же стащила с себя мокрую от чужой крови жилетку. Теплая короткая водолазка, благо, лишь была кое-где изрезана. А под ней и правда ничего не было. Ну, и, собственно, что. Вообще сейчас это не ебало. Да и каждому на свой вкус. А кому не нравится — то и иди как бы нахуй. Помогла всунуться ей в свою толстовку, спешно накидывая мантию обратно на себя. Завязала потуже, чтобы холодный воздух не пробирался к ребрам. Теперь уже у меня было под верхней одеждой практически ничего. Ну, хотя бы, так удобнее работать — больше открытого зататуированного пространства. — Удобно? Чуть дернула её за плечо, чтобы удостовериться. Сакура лишь молча кивнула. — Пошли дальше. Поднимаясь на ноги, вытащила из-под колена ещё какой-то впившийся туда камень. Саске с Наруто обернулись, тут же собираясь по струнке. В следующий раз остановились только вплотную к убежищу. Нет, эти двое вообще ни разу не переглядывались. Совсем. Даже мы и с Наруто, и с Сакурой, и даже с Саске обменялись пару раз взглядами, каждый о чем-то своем. А эти двое - ни в какую. Правда, один не видел, как пялился второй, а второй не видел, как пялился первый, пока тот не видел. Стряхнула головой томоэ в глазах. Ладно ещё Саске, с тем вроде как объяснилась. А Наруто и Сакуре видеть это было нежелательно. Укрывшись под кучей голых, но ветвистых деревьев, заглушив себя, ждали сигнала от разведки. Высоко над головами пролетела нарисованная птица. Сакура, напоследок как-то робко сжав плечо Саске, отпрыгнула прочь, к своей группе на этой миссии. Подобрав под себя колени, сидя между этими двумя, раздраженно пыталась дышать. От них так и фонило недосказанностью. — Да успокойтесь. Почти что шипя, прошептала. Столько уже дней прошло, можно было и нормально поговорить. Но нет же. То один, увидев в деревне другого, демонстративно удалялся прочь, то второй, увидев первого, демонстративно задвигал сёдзи дома, пресекая любые попытки заговорить. Даже не смотрели друг на друга. Ну, это только пока другой не видел. Я же это видела прекрасно, со своим развитым боковым женским зрением. Дебилы. Спустя бесконечно сколько времени, стянутого в тугую ленту Мебиуса от их раздраженных взглядов по обе стороны, дерганных вдохов и выдохов, поведенных неосознанно плеч, наконец-то высоко над головами пролетела вторая нарисованная птица. Разведка выполнила свою работу на отлично. Оборона прикрывала нам тыл, защищая со всех сторон. Можно было двигаться в самое пекло. Хлопнула обоих одновременно по плечам. Скорее, привычка из прошлого. Но в прошлом мы втроем с Итаном и Джеем плотно прижимали кулаки, собираясь с мыслями. Да и, к тому же, по центру в построении всегда был Джей в роли балансирующего, хоть руководителем команды столько лет исправно был Итан. Задвинув глубоко подальше всевозможные эмоции, аккуратно выдвинулись. Чуть поодаль, сбоку-сзади, кто-то промелькнул. Саске махнул подбородком, мол, двигаемся дальше. Этих возьмет на себя оборона. Молча кивнув, ускорились. В самом пекле было десятка четыре, не меньше. Кто-то, волоча искусственно синтезированные ноги, пробился, но на оставшихся в этой общей на всех миссии можно было легко положиться. Один Ли мог бы их уложить с одного удара, главное, никого не пропустить. Наруто, опять распаляясь ярким свечением, чувствовал всех и каждого, особенно гребанных копий черного Зецу. В убежище давно все всё поняли, поэтому нам скрываться уже не было смысла. Но вот когда эти все сорок десятков хлынули наружу, превращаясь уже в две сотни, стало не по себе. На автомате призвала Зета, который, в свою очередь, молчаливо призвал своего духа. У Зета, как и всегда, были непропорционально вытянутые конечности, а вместо головы - будто бы зияющий синим вакуум с одними щелками вместо глаз. Его дух, Спарк, прочесывал местность за секунду, облетая всё и вся, протягивая ко всему уродливые струпья вместо длинных рук. Так Зет мог пересчитать всех, пока я, вытаскивая «подаренную» Шикамару катану одновременно с Саске, могла просчитать все траектории движения. Работали втроем на удивление слаженно. Наруто, потроша очередного клона черного Зецу, заливисто мне подмигнул. Но они всё не заканчивались. Следующим в бой вступил Харбингер. Предвестник Пустоши, если на моем родном. Он светился в полуночной темноте сине-зеленым, ухмыляясь демонической рожей, паря над землей на уродливых крыльях. Ног у него не существовало, скорее лапы. Да и выглядел он далеко не как человек. Как и все остальные нарисованные моим бредом ребята. Одним ударом своего орба Харбингер высасывал силу, по-местному чакру, из всего в округе, чтобы потом, ей напитавшись, разломить противнику череп одним энергетическим сгустком. Так и бились, бок-о-бок. Я, Наруто, Зен, Харбингер, Саске. Но что-то было не так. Будто бы медуза. Или гидра. Отруби одно — появляется следующее. Нескончаемый конвейер. Зен своим загробным, двойным, понятным только мне говором, примерно об этом же и сказал, сотрясая воздух. Противники будто репродуцировали сами себя, стоило одному из них погибнуть. Саске с Наруто передернули плечами на этот звук. Ну любила я такие низкие, басовитые, не от мира сего, голоса, что поделаешь, наделяя ими своих вытатуированных ребят. Самое ебаное было то, что репродукции разбегались в разные стороны, пытаясь скрыться. Нельзя этого было допускать. Настало время Арены. Намотав с запястья побольше чужой крови на пальцы, мазнула себя по предплечью. Девалл, наконец-то свободно вздохнув, выплыл наружу. Он олицетворял на моем теле бога войны, а кому, как не ему, разбираться, что со всем этим делать? Мысленно кивнув мне, навостряя щит и копье, двинул вверх ладонями, вторя моим движениям, возводя вокруг нас Арену. Эта непроходимая стена не давала возможности пробиться наружу, кем бы ты ни был. А стоило с ней соприкоснуться, пытаясь сбежать, отталкивала обратно, в центр, заставляя сражаться внутри неё. Поэтому и называлась Ареной. С большой буквы. Прижала локоть к груди, сжимая кулак, помогая Деваллу выставить вперед щит, от которого искры отлетали, даже если не бьешь. Им я прикрывала Саске и Наруто, которые, войдя в кураж, вытворяли что-то вообще отбитое. Хлебом не корми, дай посражаться вот так. А задницу вашу кто прикрывать будет? Землю под ногами будто пробило током - чидори нагаши Саске смачно пальнуло по так хорошо проводящей электричество земле в этой местности. Нужно было добраться до главного. До того, что руководил, по сути, всеми этим репродукциями. Пока Зет, Харбингер и Девалл нас прикрывали, опять не сговариваясь махнули ещё ближе. Наруто, одним ударом протянутой Курамой лапой, разнес убежище в пух и прах. От обломков всех троих укрыл сусаноо Саске, тут же сворачиваясь в ничто. Оглянувшись через плечо, поджег напоследок всех имеющихся черным пламенем, как-то слишком старательно избегая моих парней. Ну ещё бы, попробуй. Я потом бы тебе засунула это твоё аматерасу в задницу, если не глубже. Репликации горели, корчась от боли, но то тут, то там, из еле заметных ошметков тканей возрождались новые. Но, хотя бы, уже не в таком количестве. Девалл, обессиленно оперевшись на своё копьё, всунутое в землю, ясно дал понять, что больше не сдержит. Ну, хотя бы так. Загнала всех троих обратно, пряча под теплую накидку. Тот, кто руководил, был не один. Их было трое. С выбеленной кожей, уродливо переливающимися разным глазами, где бьякуган, где шаринган, где риннеган — не разберешь. Так ухмылялись, будто априори заявляли о своей победе. Ну уж нет, суки. Не в этот раз. Издалека, глубоко из леса, раздавались какие-то крики, оры, удары. Это оставшиеся две команды закрывали свою задачу на отлично, не давая никому ускользнуть. Все трое, замахнувшись, обернулись на нас троих. Со шлепком прижав открытые ладони друг к другу и вдохнув так, что земля под ногами пошла волнами в разные стороны, призвала Дарктеррора. Тот, ведомый одними моими плечами — ведь руки были плотно прямо сжаты перед собой - за секунду возвел защитный купол. Внутрь него было не войти, и из него - не выйти. Этот купол практически ломал пространственно-временной континуум, практически останавливая всех и вся на лету. Внутри него могли находиться лишь те, кто оказался в нем в момент призыва. Те, кто оказался запертым внутри него - жалобно становились отрезанными от мира, пока Дарктеррор, размахивая огромной булавой, вращающей во всех направлениях сразу, вырезал врагов одним за другим, не давая возможности переродиться внутри купола. У самого Дарктеррора не было глаз. Вообще. Только глубокая складка в форме галки на неестественно широкой голове. И прекрасный нюх, с помощью которого всё и чувствовал. — Ублюдки. Наруто сбоку прошипел, чуть ли не плюясь. Саске же был наоборот максимально холоден и собран, как и всегда. Но томоэ всё также держал активированными в одном глазу. Во втором, скрытом черными волосами, в темноте веяло фиолетовым. Не сговариваясь, просто замахнулись в ответ. Наруто со своим расенганом, Саске с чидори и я, с пульсирующей седьмой сцепкой в руке, намагничевшейся в неестественно выгнувшейся от дисплазии ладонью. Невероятная, тягучая, осязаемая сила исходила от Наруто, заливая даже меня. Это было будто бы из прошлого, будто бы рядом всего лишь на секундочку, на очень маленькую секундочку оказался Итан. Курама, приодетый в фиолетовый сусаноо - то еще завораживающее зрелище. Отшвырнула сама себя назад, чтобы не попасть под раздачу. Но удары были точными, такими слаженными, будто это был один человек, а не двое. Но всё ещё - ни одного взаимного взгляда, ни слова, ни полслова. Хотя, казалось, им этого вообще не нужно, чтобы понимать друг друга на каком-то вне человеческого восприятия уровне. Слепилась образами с Дарктеррором, с двух рук размахивая его огромной булавой с непропорциональным вращающимся сразу во все стороны наконечником. Косила остатки, пока парни загоняли в угол, рвали напополам, блокировали основных. И всё на такой высоте, что аж завораживало. Стукнув носком по земле, призывая Мофингу, силы в порыве битвы не подрасчитала — старые абы как сросшиеся кости жалобно щелкнули. Мофингу состоял более, чем полностью из воды, меняя форму по своему желанию и выбранному образу с подобием. Но когда он превращался в что-то живое скопированное — было практически невозможно отличить. Даже ни зрительными геномами, ни сенсорикой, вообще практически ничем. Только, на самом деле, были некоторые различные черты во внешности, но когда вокруг летят ошметки земли, грязь, подорванные или вырванные с корнями деревья — можно спокойно пропустить эти мелкосчитываемые различия. Окропив землю водой, которая тут же схватилась мелкой ледяной коркой от ночного мороза, шумно подъехал ко мне ближе. Я же ночного мороза вообще уже не чувствовала, только взмокшую спину под накидкой. Дернув, стянула её с плеч, бросая себе под ноги, кивая Мофингу. Тот, прошурша что-то водяным подобием рта на своем языке, через секунду отобразился мной. Как отражение. Это, по сути, и было отражением. В странной водяной глади. Наруто с Саске уже перестроились, в обычных формах забивая второго насмерть. Оставался лишь третий. И самый противный. Из купола — не выбраться. Зажат в угол. Но всё ещё кичится, не собираясь сдаваться. Это весьма уважаемо. Наруто вновь присосался теневым клоном, видимо целясь в меня, но угождая в отражение. Блокируя удар и подталкивая Саске для более сильного ответного удар, оглянулся на меня через плечо. Схмурил брови. Третий же, самый мерзкий, ударившись хребтом о непробиваемый купол, пальцами на руках и стопами прицепился к нему, уворачиваясь от огромного огненного шара Саске. А потом начала разворачиваться вообще какая-то дичь. Ни быстрота Наруто, ни томоэ в глазах Саске, ни даже его риннеган не могли его поймать. Всё-таки, у этого ублюдка боевого опыта и умения пользоваться всем и сразу было существенно, существенно больше, за столько-то лет. Вообще, у меня в голову на тот момент приходил только один план. Похоронить заживо под куполом. Ведь через стенки не пробиться, если не открыть. Поозиралась по сторонам, бровями указывая на купол. Один черт или бог знает, как они поняли, что я имею в виду, одновременно кивая. Пока парни вновь пытались загнать в один угол этого ублюдка, отрывая от земли с комьями грязи, чуть приоткрывала купол с другой стороны, ровно настолько, чтобы мы смогли пролезть. Нельзя было медлить ни секунды. Закрывая нас с Саске и мое водяное отражение своей широкой спиной, светящийся, солнечный Наруто выпихал троих наружу, закрывая огромными лапами ту маленькую щель, в которую мы чудом с Саске смогли промчать. Купол закрывался с низким ротоком, воссоединяемые стенки ударялись, воспаляясь ярко-фиолетовым на стыках. Прокладывая спиной длинную траншею на уже и без того рассеченной от боев местности, Наруто вылетел наружу. Но стыки ещё не достигли земли, оставляя зазор. И этого чертового зазора хватило, чтобы чертов ублюдок смог проползти следом, чуть ли не хватаясь за Наруто. Но тот моментально отреагировал, зависая в воздухе рядом с Саске. Ублюдок, собирая всю свою мощь в риненгане на лбу, очевидно хотел отыграться. Ну нет, сука, ты не уйдешь. Курама, надевая фиолетовые доспехи, одним ударом о землю выстроил стену из сдавленной земли и камней. Это его затормозило, но оставалось засунуть его теперь обратно, под начинающий коллапсировать сам в себя купол со всё ещё медленно, очень медленно для этой битвы, затягивающимся одним маленьким зазором. Притянув Мофингу в своем же обличье одной рукой к себе, с четырех пульсирующих рук, хватая чуть ли не за шкирку ублюдка, кубарем закатилась обратно под купол вместе с ним, крепко держа ладонями. Вены на правой руке уже нещадно вздулись, метка на ключице и сцепки вплоть до третьей дико горели огнем. Мофингу откатился в сторону от удара мягкого кулака. А этот ублюдок, чертов, чертов, чертов, ублюдок, будто бы присосался к моим каналам, становясь со мной единым целым. Купол, гремя на всю округу, почти закрылся. Наруто и Саске обернулись через плечи. Даже нахмурились одинаково. Не задумываясь, убирая волосы с риннегана, вперился в меня прожигающим взглядом. Он хотел поменяться со мной местами. Он правда хотел это сделать. Идиот. Идиот. Идиот. Идиот. Широко распахнув на него глаза, всё ещё удерживая собственным телом и переплетенными к чертям каналами с чакрой, держала ублюдка, будто бы в замедленной съемке вглядываясь в глаза Саске через мутную гладь купола. Этого нельзя было допустить. Если бы он поменялся местами, чертов ублюдок переместился бы со мной, туда, к ним, в небо, по ту сторону. Нельзя. Нельзя! Между рваными краями купола и землей оставались жалкие сантиметры. Мутно было безумно, стенки плыли, почти бурлили, закрывая обзор по обе стороны, что внутри, что снаружи. Мофингу в образе меня был в паре метров. Поднять его, или её, или меня, неважно, было делом наносекунд. Чтобы впитала в себя риннеган, чтобы вместо меня, чуть ли уже не кровно сцепленным с этим ублюдком, всё забрала на себя. Всё вокруг итак было слишком медленным, а потом вообще практически остановилось. Фиолетовый отблеск в глазу Саске. Ярко пылающий в небе рядом с ним Наруто. Мразь, вцепившаяся в меня мертвой хваткой. Саске хотел поменяться со мной местами. Они не видели в пылу сражения, что делать этого строго нельзя. Но он точно понимал, что так погибнет. Он, а не я. Обмен был успешно произведен. Наруто, шумно выдохнув, даже обернулся на Саске, который так и остался на своем месте. Перед ними двумя, на краткий миг, возник силуэт из капель воды, тут же растворяясь в небе. На Мофингу не работали обмены. Ведь он же всего лишь вода. Он не живой человек. Он чертова вода. — Копия! Рёв Наруто был слышен на всю округу. Саске не смог поменяться со мной местами, ведь в последний момент, изо всех сил, моя копия, мой ненаглядный Мофингу закрыл меня, лопаясь в воздухе, заливая меня с ног до головы водой. Через этот ебучий мутный купол меня от Мофингу отличить было невозможно. Купол начал коллапсировать сам в себя, издавая звуки, будто бы ракета взлетала. В грязи, в воде, в поту, в крови этого уебка, которому уже вывернуло наизнанку руку, сжала одновременно все фаланги пальцев на правой руке. Отпуская третью сцепку, прижала что есть сил скрещенные запястья к груди, будто бы даже ломая себе ребро. Зашитые скорее мясником, а не хирургом, Какузу-саном, швы полыхали огнем. Наруто и Саске, ошарашено переводя взгляд от лопнувшей между ними двумя водяной минипроекцией на стремительно сжимающийся купол не успели даже моргнуть. Загробный, тягучий, почти что инфракрасный гул соединил всё в одной точке, заставляя чертов купол исчезнуть. А потом всё стихло. Ни единого движения на целую округу. Наруто закусил губу. Перед ними, на земле, не было ни купола, ни ублюдка, ничего. Только огромная вмятина в замерзшей земле, чуть поодаль. Оба рванули к ней. В миникратере, повторяющим по форме практически меня, валялась моя тушка. Саске закусил губу. Было слишком тихо. И эта чертова тишина начинала взвинчивать. Мне же пришлось её нарушить. Задыхаясь от случайно вдохнутой воды, отхаркивая что-то черно-бордовое, закашлялась во все стороны, сотрясаясь всем телом. Руки, ноги - всё будто в какой-то черной тягучей смоле. Вена на правом предплечье лопнула, медленно заливая землю венозной кровью. В крови, в поту, в черной будто бы смоле, в замерзающей на разгоряченном корпусе воде, пыталась дышать, откашливая что-то неестественное. Одной секунды Наруто хватило, чтобы натянуть на меня свою куртку. Один сиротливый серый топ никак не помогал согреваться. Ведь толстовка была сейчас на Сакуре, а накидка — где-то хер пойми где. Кашляла, задыхаясь, себе на колени, качаясь из стороны в сторону, переломанными фалангами правой ладони пытаясь прижать куртку Наруто поплотнее. От достигшего наконец-то холода трясло нещадно. Две ещё чьих-то чужих руки оказались на плечах, будто бы заворачивая в мою найденную в этом пиздеце теплую накидку. Эти руки теперь уже принадлежали Саске. Идиот. Ты же мог сдохнуть. Идиот. Идиот. Наруто, одним рывком беря меня на руки, точнее даже не меня, а какой-то свернутый блюющий чем-то темным комок, взглядом указал себе куда-то вниз. Так он обращался к Саске. Тот, всё понимая на этом их странном языке, вытащил второй телепортирующий кунай, всовывая ему в зубы. Они ни разу не посмотрели друг на друга. Не то, чтобы не могли найти в себе сил это сделать. Просто завернутый в темное трясущийся от холода и отхаркивания комок с переляпанной кровью, грязью, черной будто бы смолой, макушкой, забирал всё внимание на себя. Уткнувшись ладонью в теплую грудь Наруто, пыталась дышать, но получалось не очень. Переместился, в одно мгновение оказываясь рядом с Сакурой. Саске позади нас гнал, что есть сил. Еле разлепила веки, рассматривая кровавое побоище вокруг. Куча оторванных конечностей ненастоящих людей, море крови, то ли своих, то ли чужих. Рок Ли с огромным синяком под глазом, Неджи с кровавым подтеком на щеке, Шикамару с надувшейся на виске веной. Тяжело дышат, еле как прижимаясь спинами кто к деревьям, кто к земле. Ино, порхающая от одного к другому, с зеленым сгустком чакры в руке. Сай, и без того бледный, ещё бледнее, прижимающий к себе икры ног с таким болезненным выражением лица, тяжело дышащая Сакура, пытающаяся привести в чувства Чоуджи. Всем досталось. Всем и каждому. Сакура, оборачиваясь на Наруто, крепко прижимающего меня к своей груди, не задала ни единого вопроса. Вообще ничего. Такая умная, славная девочка. У меня аж сердце сжалось, если бы я могла что-то чувствовать в таком состоянии. Да и вообще, как я смогла выбраться — загадка. Третья сцепка на предплечье всё еще пульсировала так сильно, что кожа вздымалась и опускалась вслед за ней. Это было чем-то из прошлого, как когда Итан был рядом, спасая от любого дерьма. Вытаскивал, разбивая колени и локти в кровь. Всё, что угодно, лишь бы защитить. Пришедший в себя Шикамару, зажимал висок ладонью, пытаясь доплестись к нам. За спиной чувствовался широкий ствол дерева. Оттащили меня туда, аккуратно сжимая за предплечья, Наруто с Сакурой. Попытались ровно усадить, чтобы Сакура смогла оказать первую помощь. Ино подоспела тут же — всех остальных уже обработала, еле как сама стоя на ногах. Упала на колени рядом, передо мной. С четырех рук зеленая чакра, сбивающаяся, уставшая, первым делом залечила разорванную к чертям вену. Остановили кровь то тут, то там. Ребра всё ещё заходились в рефлекторном сжатии. Дышать было практически невозможно. Запомнила широко распахнутые глаза Наруто, напряженно сжавшиеся губы Ино и Сакуры, выгнутую бровь Шикамару и точно такие же, точь-в-точь как у Наруто, широко распахнутые разномастные глаза Саске, подоспевшего так быстро. Напоследок сблеванув чем-то черно-бордовым на свою же толстовку, надетую моими руками на Сакуру, отрубилась.***
Откуда-то пасло кофе. Да я за этот запах душу бы продала, серьезно. Уткнулась в больничное одеяло носом, приходя вроде как в себя. Сколько провалялась под капельницей — можно было легко пересчитать по дыркам от катетера в сгибе руки. Нещадно хотелось в туалет. Покачиваясь, села. Бинты на груди, правом предплечье и стопах чесались. Ну, вроде живая. Нечему жаловаться. Стоило попытаться встать, как дверь открылась, чуть ли не пробивая стену за собой. Это была Пятая. Что-то вроде как кивнула или поклонилась как могла, тюкаясь подбородком в грудь. Глаза одновременно моргать не хотели, только по очереди. — Отлично! — как всегда, зычно, громко. Подперла кулаками бока. — Где что и как болит? Помотала головой из стороны в сторону. Да вроде и не болело. Или это были обезболивающие, которые мне вливали вместе с физраствором. Одним шагом оказалась уже у больничной койки, аккуратно прижимая ладонью бинты на груди, уложила обратно. Тут посмотрела, там согнула, здесь постучала. Довольно хмыкнула себе под нос. — Твои старые травмы тоже немного подлатала. Их что, мясник сшивал? Неопределенно кивнула Пятой. Опять попыталась встать. Ну елки, дайте уже сходить отвести душу. — Да тебе ещё лежать и лежать! — цокнула на меня, но даже не грозно. — Да в туалет, блин. — А, — Цунадэ-сама хмыкнула. — Пошли. Как-то легко закинула себе на плечо мою руку, провожая и забирая потом точно также оттуда обратно. Да я бы и сама, на самом деле, справилась, но это же Пятая. Не отвертишься. Нечаянно тюкнулась виском ей в безразмерную грудь, аж стыдно стало. Итак каге, каге(!), тащит меня на себе, причем с таким лицом, будто ничего не происходит и всё так и должно быть, так ещё и на это только как-то весело хмыкнула. — Извините ради бога. Хлопнула меня по спине. Мол, брось ты. Найденные на следующий день сигареты на тумбочке были вообще подарком судьбы. Большую часть времени я либо спала под капельницами, либо аккуратно таскалась на терапию, встречая там время от времени Сая, который вообще чудом отделался, но Цунадэ это не волновало — лечение так лечение, полноценное. Его икры были забинтованы на манер моих стоп. Потом на ночь перестали ставить капельницы, и можно было спокойно курить в приоткрытое окно. Перебрала костяшками левой ладони по подоконнику, наконец-то замечая, что в этой палате я уже вообще-то была раньше. Тут лежал Саске. Оглянулась через плечо — и правда. Та же кровать, тот же мешковатый пуфик сбоку, та же тумбочка, где стоит больничная вода, сигареты и новый стаканчик с кофе, оставленный неизвестно кем. Утром пришлось разлепить глаза, выглядывая из-под одеяла, натянутого практически сразу на всё лицо. — Доброе утро, как самочувствие? Славная Сакура. Кивнула. Да нормально. Села, помогая себе ладонью. Сакура, отодвигая в сторону всё на тумбочке, водрузила туда свои инструменты. — Какой у тебя сейчас день цикла? — Десятый. Кивнув, взялась за вакуумную пробирку для забора крови. Ловкими пальчиками откачала сразу на две, зажимая прокол ваткой. — Спасибо. — Спасибо. Переглянулись, практически одновременно благодаря друг друга. Было за что, но уточнять не хотелось. Конечно, теплоты между нами больше не стало, да и зачем. Она не появляется просто так по щелчку. Но, как минимум, события прошлого теперь подменяли недавние. Время от времени понимала, что в палате кто-то есть. Кто-то выходит, кто-то заходит. Открывать глаза и отрывать себя от больничной полудремы было очень ленно. Как-то вечером на прикроватной тумбочке появился рамен. Съела всё, чуть ли не залпом, хоть уже и был подостывшим. Потом ещё была новая пачка сигарет, потом ещё был кофе. И все — в разное время, будто бы от трех разных людей. Пожала плечами. Заторможенный все еще мозг думать не хотел. — Ты в курсе, что у тебя мелатонин не в норме? Распивая как-то утром снова принесенный кем-то кофе, хлюпнула в стакан, поднимая глаза на Пятую. — В курсе, — кивнула, потягивая побольше кофе. Уже был холодным, но это не делало его хуже. — Учти, если появятся бессонницы, ты говоришь об это мне, пока находишься тут. Сейчас твоему организму нужно очень много сна. Кивнула. И, естественно, хера с два о чем сказала. Просто ненавидела распространяться на эту тему. Пятая в конце концов смекнула, рыкнула на половину палаты. Искусственно вводимый мелатонин не помогал. Видимо, итак уже было много чего намешано. Поэтому, особо не церемонясь, начала давать слабые снотворные, которые, конечно же, не брали. Так мы и дошли до той слоновьей дозы, от которой я еле себя растормошила, слушая истеричную примирительную брань Саске с Наруто по разные стороны своей больничной койки. — Все остальные в порядке? Хлюпнув кофе, перешла с воплей уже на размеренный тон. — Да, Шерпа-чан! Наруто как всегда солнечно улыбнулся. Саске как всегда хмурил брови, складывая руки на груди и демонстративно смотря в бок. Кофе был наконец-то почти горячим, а не холодным, как разы до этого. Всё было хорошо. — Чтобы потом мне это дважды не объяснять, разжую дважды сейчас. Утирая рот забинтованной рукой, надбровные дугами уставилась в бок Саске, который чуть ли не пыхтел уже, весь из себя такой холодный и не при делах вообще. — Я злюсь не потому, что ты не смог меня оттуда достать. А потому что это было опасно. Вы впервые со мной более менее работали, вы не знали наверняка, что будет и как будет, — отхлебнула кофе, — переформулирую. Ты мог погибнуть. Этого нельзя было допустить, — отхлебнула ещё, — это называется «сопереживание», — отхлебнула, — я переживала за твою тупую башку. Наруто, пытаясь не улыбаться во весь рот, рассматривал носки своих ботинок. Саске вообще делал вид, что ничего не слышит и вообще нас тут нет. Хоть бы только дошло, а. Ведь ему надо разжевать, объяснить, как есть, иначе не поймет или поймет не так. Сказать без двояких формулировок, прямо, как есть, не привирая нигде. Столько уже этого вранья наслушался за всю свою жизнь, неудивительно, что теперь каждое слово другого человека — как об стенку горох. Деланно передернув плечами, вылетел из палаты, чуть ли не гневно шипя. Я хмыкнула, оборачиваясь теперь уже на Наруто. — Иди давай, — махнула подбородком на плотно захлопнутую дверь. — А то опять там себя накрутит. Если опять всё неправильно поймет — вмажь, от меня. Наруто улыбнулся. — Всё хорошо, Наруто? Он кивнул. — Нормально сегодня поговорите, ради бога. Если так не можете — ну, не знаю, бахните, что ли. — Чего бахнуть, даттебайо? — Алкоголь, Наруто. Закусил растерянно губу. — Да не пьет же он! Я — тем более. — Эт пока не заставишь, — хмыкнула в кофе, выпивая почти до конца. Наруто тоже как-то хыхнул. — Реще давай иди. А, подь сюда, — протянула к нему ладонь, чтобы приблизился. Сама пока подняться не очень могла, да и не очень хотела. Опустил макушку пониже. Мазнула ладонью по ней, будто бы подбадривая. — Дуй. И добе, вдохновленно засунув руки в карманы, юркнул из палаты следом за своим теме, аккуратно закрывая дверь.***
Саске просто шёл. Просто шёл домой. Как и всегда, холоден, отстранен, собрат, плотно сжимая ладони в карманах. Господи, хоть бы просто никто не увидел, что у него творилось внутри. Дебильная, дебильная, дебильная, дебильная, чертова миссия. Он давно не чувствовал себя настолько опустошенным, но одновременно с этим наполненным. Раньше всегда была одна лишь пустота. Зияющая такая дыра в груди, которую под одеждой и не увидишь. В этот раз всё перевернулось с ног на голову. Сердце гулко стучало в груди, но не от предвкушения мести, не от расплаты, не от всего того, что было так уже знакомо и так привычно, а от всякой хуйни. Дружеское плечо Наруто в бою. Не соперники, господи, в кое-то веки. Одна команда. Бок-о-бок. Одна цель. Один стучащий в висках накалом битвы взгляд на двоих. И чертова Нигай. Как проводник между ними двумя. Он дрался уже со мной, часто, наотмашь, гневно. Но никогда не видел всего в полную силу. Да и вообще, ему привычнее было получать от меня тумаки, блокируя удар и нанося точно такой же в ответ, чем ощущать спиной укрывающий огромный щит, защищающих их с Наруто. Вот именно, что не просто Наруто. Их обоих. Равноценно. Равнозначно. Всё вообще уже смешалось в голове в кашу. Не разговаривали, не смотрели друг на друга, вообще ничего. Но чувствуя сердцебиение друга в широкой сильной груди вторил своим же, накрывая Кураму защитным сусаноо. Как же это было… охуенно. Это была лучшая битва на его памяти, потому что раньше вообще на подобное внимания не обращал. Не то волновало, не те были конечные замыслы, всё не то и всё не так, как в этот раз. Это будто возвращало к жизни, заставляя щеки на морозе гореть, не чувствуя холода, а пальцы сжимать в кулаки, но не от злости или от ненависти, а от чего-то совсем незнакомого, но такого всеобъемлющего, что затапливало жаром в груди. У него не было ни единой мысли в голове, когда он понял, что купол сейчас просто сожмется сам в себя и все, кто под ним — тоже. Вообще будто всё стихло. Либо это кровь в висках оглушала своим ухающим гулом. Одним рывком, не задумываясь, убрал волосы, пытаясь нацелиться строго на меня в этом мутном вареве, в котором нихера на разберешь. Ничего не хотелось больше в тот момент, как просто оказаться там. Дебильная, дебильная, дебильная миссия. И ни одной связной мысли в голове. Увидев вырисовывающийся перед ним силуэт, который должен был его сменить на его же месте, испытал такой внутренний подъем, который уже вообще забыл, как умещать в искореженной груди. А потом ничего не произошло. Он просто остался на месте, а силуэт водяными замерзающими каплями испарился. И вот тогда вернулись все звуки, все до одного. Дебильная, дебильная, дебильная миссия. Если бы он себе признался, что ощущал собственное сердцебиение каждой клеткой тела сразу, опускаясь на землю, не сводя взгляда с одной единственной вмятины на замерзшей земле, то бы просто не простил. Это было бы слабостью. Единственная вмятина, которую он замечал в перерытой к чертям земле. Небольшая такая. Размером с мелкую орливую бесячую Нигай. Только теплое плечо Наруто рядом заставило доползти до этой впадины. Не хотел смотреть туда, вниз, внутрь. Иначе бы совсем запутался. Вляпался в какую-то черную будто смолу, приближаясь, подошва чуть увязла в ней. А потом наступил другим ботинком в лужу крови, и, если бы смог признаться, признался бы, что кровь эту он узнает из многих. Увидел только разорванную вену на руке, которой тычила ему в лицо, тогда, в пещере, расставляя оттирать каждую фазу Луны. А потом пришлось поднять взгляд. Наруто где-то рядом с ним прошуршал курткой. Кашляющие, с таким надрывом, звуки, заполнили голову. Лишь один раз посмотрел. И зрелище было странным. Да он бы сам с удовольствием так измолотил, честное слово, дайте только шанс. Но сейчас это было не его рук дело. Поджал губу. Ни в жизни бы не объяснил, зачем рванул за выкинутой недалеко теплой накидкой, укрывая чужие трясущиеся, кашляющие, блюющие непонятной черной вязкой жижей, плечи. На автомате сунул руку в карман Наруто, доставая кунай. Даже не смотрел. Всё итак понимал же, без слов. Сунул ему в зубы, напоследок цепляясь горячим от всего и сразу пальцем за уголок таких же горячих губ. А потом, храня в ладони это странное случайное прикосновение, пер изо всех сил, быстрее, туда, где были все. Куда Наруто телепортировался с этим в кое-то веки заткнувшимся комком, завернутым в черное. Глаза сами по себе распахнулись, когда он наконец-то заставил себя всё это рассмотреть. Ну, на будущее, чтобы запомнить, как нужно отделать Нигай, чтобы было настолько хуево. Если бы признался сам себе, что был готов воскресить всех тех, кого только что убивали все вместе, чтобы потом задушить голыми руками, вспарывая брюхо, то сам бы себя не простил. Потому что только он мог это делать. Потому что только он мог бить по лицу, в бок, по ребрам, наотмашь, шипя и плюясь своим ядом. Только от его удара могла течь кровь на рассеченной губе. Синяки на скулах - тоже только от его кулака. И всё остальное - о том же. Дебильная, дебильная, дебильная миссия. Всё это таскал с собой, пока мчались обратно в деревню. Сидя в госпитале, пока им в нормальных условиях всем оказывали полноценную, не первую, помощь, чуть ли не качаясь из стороны в сторону, пытался всё это переварить. Краем уха только слышал тихий диалог Наруто и Шикамару, что всё вполне в порядке с этой Нигай. Сама Пятая занимается. Если бы признался сам себе, что готов был в этот момент так облегченно выдохнуть, то сам бы себя не простил. Разошлись по домам не переглянувшись и не обменявшись ни словом. Говорить было не о чем. Нужно было поспать, отмыв от себя и свою, и чужую, и кровь, и невесть что. Н е с п а л о с ь. Пару дней походив так, всё ещё таская это всё с собой в голове, одним странным туманным утром поднялся с футона. Руководство к действиям само по себе впечаталось в голову. Кофе. Вроде как, зависимость же. И тогда это будет поводом зайти в эту чертову палату. И это никак не прикрытие настоящих намерений, нет. Скорее подачка. Если зависимость, то вот, как бы, держи. Я выиграл. Да и, к тому же, просто возвращал то, чем поила в палате, когда он сам там лежал. Вот же ж издевка — палата оказалась той же самой. Просто поставил кофе на ту же прикроватную тумбочку. Вообще не смотря на больничную койку, где кто-то рвало дышал в болезненной сне. Лишь уже у самой двери посмел обернуться — ну, живая. Не то, чтобы не было плевать. Просто, если бы смог сам себе признаться, что испытал незнакомое чувство вины и ещё много каких незнакомых вещей, то бы просто себе не простил. Но живая же. Дышит. Как это превратилось в некий «ритуал» — а кто бы знал. Как-то раз заметил на этой же тумбочке сигареты. Очевидно, это был Шикамару. А потом вообще увидел пакет с раменом. Злобно хмыкнул себе под нос. Добе. Такой. Добе. Да и не злобно, в большинстве своем. В голове итак стояла каша. Так что ни о чем нельзя было заявлять непредвзято. Лишь один раз задержал взгляд на больничной койке дольше дозволенного самому себе. Брови схмурены, скулы напряжены, губы поджаты. Даже во сне всё одно и тоже. Такая же собранность. Такая же болезненная маска. Тряхнул головой, чтобы не надумывать ещё чего и без того лишнего. Сакура и слова не говорила, и взглядом не изучала, пока видела его каждое утро исправно приносящего кофе всё в одну и ту же палату. Всё понимала. За эту миссию все поняли слишком многое. Лишь кивала ему, приветствуя, заполняя больничные бланки. Саске кивал в ответ, искренне благодаря, насколько он вообще мог это сделать, её в ответ за молчаливое понимание. А потом всё резко пошло не по плану. В этот раз в палате уже кто-то был. Наруто. Добе. Отскочили друг от друга по разные стороны. Будто бы больничная койка с моей тушкой под слоновьей дозой снотворного могла защитить обоих от неловких взглядов и фраз. А потом всё резко пошло не по плану. Они начали говорить. Хоть и шепотом. Наконец-то. Смотрели друг на друга. Открыто. Оба понимая, что сейчас имеет значение только эта анабиозная тушка, так рьяно закрывающая обоих всю эту дебильную миссию. Будто бы по-сестрински. Равнозначно. Одинаково. Обоих сразу. Орали друг на друга шепотом. Господи, лишь бы не разбудить. Но даже и под слоновьей дозой снотворного ничего не изменилось. Брови схмурены, скулы напряжены, губы поджаты. Даже во сне всё одно и тоже. Такая же собранность. Такая же болезненная маска. Уперевшись по обе стороны от чужих ног теплыми ладонями, смотрели друг другу в глаза, устав подбирать слова. Саске падал. Топился собственной кровью в этих огромных голубых глазах, все понимающих без слов. Наруто не замечал ничего, кроме черной радужки напротив да водной фиолетовой глади во втором глазу. Если бы понял, что именно эту радужку видел в ту самую ночь, нависая над Хинатой, всё было бы гораздо проще. Так не смотрят друг на друга лучшие друзья. Ну, это бы я им так сказала, если бы всё это видела. Они же просто смотрели. Молча. Обессилев от всего. Момент действительно становился неловким. Поэтому пришлось возобновить диалог. А потом мои холодные ладони с бинтами на одной схватили за предплечья, притягивая к себе. Как всегда властно, жестко, четко в моем стиле. Господи, да оба чуть не охуели, благодаря каждого бога, о котором знали, что живая, такая же, как и всегда. С матами, грубовато, искренне, открыто, по-настоящему. Не молчит. Орёт. Хлебает кофе, выливая на себя знатную часть. Всё, как всегда. Саске не собирался себе в этом признаваться. Наруто же — с удовольствием. Тугой узел под ребрами мешал Саске дышать. И от каждой моей фразы он раскручивался. А на последней вообще упал куда-то вниз, освобождая. Он понимал, что ему говорят, но смысла до конца не понимал. Столько времени ему пиздели, наплетали, использовали в своих целях чуть ли не каждый встречный, а теперь ему, как маленькому ребенку, всё разжевывают. Что не виноват. Что переживали за него, поэтому злились. Да когда ж уже всё это закончится. Почему так искренне? Почему так полегчало? Переживали за него. Не упрекали ни в чем. Переживали. За. Него. Чертова Нигай. Что с тобой не так. Так и пёр до дома, не замечая ничего и никого вокруг. Только Наруто, который, не сбавляя шага, плелся сзади. Да и пусть. Да и пожалуйста. Да и ради бога. Главное никому не увидеть того, что билось в груди. Такое настоящее, аж противно. Аж жутко. Слишком забытое, слишком незнакомое. Даже сёдзи в собственный дом не задвинул. Всё равно же заплетется следом, зачем тратить на это время и силы. Остановиться смог только у кухонного стола, упираясь в него кулаками. Ещё бы чуть-чуть - и проломил бы к чертям. А так оставалось лишь дышать, тяжелым дыханием вороша черные пряди, упавшие на скулы. Сёдзи задвинулась. Наруто зашел в его дом, аккуратно ступая по починенному полу. Избегая его всеми силами, все уже дела по дому переделал, в последнюю очередь приступая к полу, который прогнулся, поломался и выгнулся от стоп Наруто и Нигай, которые, не сговариваясь, одновременно доставали из петли. Как же было за это стыдно. Такая малодушность. Такая слабость. Мозолистая теплая ладонь легла на плечо. Да засунь ты ее себе знаешь, куда. — Отвали, добе. Скинул, торопливо удаляясь к низкой софе, плюхаясь на неё. Локтями подпер колени. Да что же за каша в голове. Наруто, постояв возле кухонного стола, выдохнул, опуская плечи. Доплелся до той же софы, плюхаясь на пол, спиной прижимаясь к низкой спинке. Добе тоже переживал. Добе добе добе добе добе добе. Наруто уже сбился со счёта, сколько раз его так сегодня назвал Саске. Одно дело, если бы усуратонкачи. А так добе. Да и столько раз. В голове такая же каша. Так и сидели. Молча. Рядом. Вдыхая и выдыхая, пытаясь заземлиться. Люстры над головами уже не было. Саске её просто снял и выкинул. А какой от нее прок, если и не работает даже? За окном стемнело. Бордовый закат сегодня скрылся за свинцовыми тучами, но снег всё не шел. Наруто гипнотизировал какую-то точку перед собой. Это успокаивало. Вообще всё успокаивало. Живая-здоровая Шерпа-чан, успешная миссия, битва плечом к плечу с лучшим другом. Всё было, вроде как, хорошо. Постепенно отпускало. Колено лучшего друга, время от времени подергивающееся, неимоверно успокаивало. А потом на плечо легла теплая ладонь. Со всей своей учиховской будто бы надменной медлительностью. Не сжимала, просто легла. Будто бы возвращая обратно собственный жест. И лишь в этот момент Наруто наконец отпустило. Ладонь Саске также отлепилась обратно, со всей своей учиховской будто бы надменной медлительностью. — Не понравилось, значит? Наруто почти что засмеялся. — Неа. — Только давай это не будем обсуждать больше, добе. А то как бабы. — Не будем, теме, — покачал головой. Откидывая голову на плечо, просто протянул ему сжатый перебинтованный кулак. Саске, снизу вверх рассматривая протянутый кулак, лишь на секунду колебался, отбивая точно таким же перебинтованным кулаком в ответ. Да и не то, чтобы удар. Просто прижали, крепко, следом отстраняясь. Наруто почти что улегся спиной на низкую софу, вытягивая затекший позвоночник. — Может, выпьем, теме, а? — Ты чего несешь? — Шерпа-чан всегда советует. — Она всегда много чего советует. Слушай её больше. — А сам-то, — Наруто пихнул его коленом в бедро настолько, насколько позволяла поза. — Да заткнись. Саске подобрал под себя ноги, удобнее устраиваясь на софе. Наруто лишь оставалось изучать взглядом его широкую спину, наконец-то размеренно вздымающуюся и опускающуюся на каждом вдохе и выдохе. Помолчали. — Ну, раз ты настаиваешь. — Ты о чём, теме? Саске обернулся на него из-за плеча. — Добе, если совсем немного — я не против. Наруто практически ничего не понял. Саске же, не накидывая верхней одежды, лишь обуваясь, уверенно двинулся к соседнему дому. Наруто, сползший на пол, чтобы точно удостовериться собственными глазами, видел, как тот снимает печати с моей двери, отодвигает, заходит внутрь, выходит, запечатывая за собой сёдзи. Как к себе домой, ей богу. — Думаю, она не обидится. Саске сжимал в руке саке. Мать вашу, дебилы, блять, этот саке мне подарила Пятая! Блять! Вы совсем уже охуели, малолетние дебилы?! Но я в этот самый момент сидела на перевязке, глубоко улыбаясь внутри себя. Наконец-то заговорили. Не сказать, что опыта в подобном было у обоих. Выпили по первой, морщась на все лады. Но я же сказала, бахнуть. Значит надо. Невыполнению это не подлежало. — Дрянь. Саске кивнул своей опустошенной масу. — Ага. Кивнул в ответ Саске Наруто. Вторая зашла легче. А потом. Начали говорить. Ни о чем и обо всем сразу. Долго, размеренно, так уютно. Саске отреченно хмыкал, пока лучший друг что-то как всегда громко нес, размахивая руками. Наруто же цеплялся взглядом за изгиб подбородка, который Саске, по-учиховски хмыкая, чуть задирал каждый раз наверх. Саске же, прячась за черными прядями на глазах, время от времени поджимал губу, терясь взглядом где-то на скулах Наруто, которые так тепло улыбались. И в этот раз — только ему. На следующую же ночь теперь Хината была сверху. А перед глазами — лишь огромная грудь, которой там быть не должно было. — Теме, да иди ты сам знаешь куда. Язык уже чуть плело. Ну, еще бы. Вы бы так не налегали. Саске почти что заливисто фыркнул, убирая мешающую прядь за ухо. А Наруто и слова все забыл, смотря на это. Пришлось поджать губу. Саске на его глазах превращался в повзрослевшую копию двенадцатилетнего себя. Хмурого, серьезного, но такого человечного, готового подставиться под удар, лишь бы спасти сокомандника. Нужно было продолжать говорить. Чтобы хотя бы ещё раз, случайно, увидеть вздернутые уголки губ, которые в кое-то веки противно не поджимались. Наруто и продолжил, выкладываясь на полную. Незнакомый звук оглушил. Таких Наруто ещё не слышал. Никогда. Вообще никогда. А это всего лишь был Саске, который почти что тихо рассмеялся. Смехом это, конечно, сложно было назвать, но хотя бы треть от него тут точно была. И не такого, истеричного, бешеного, как он слышал раньше, нет. Искреннего, из самой груди, тихого, низкого. Просто сокращение мышц и диафрагмы. А Наруто мог готов это слушать вечность. А еще, будто его воля, обнял бы, крепко, и не отпускал, наверное, до самой смерти. Так же ведь делают все лучшие друзья. Да? Меня там, к сожалению, не было, чтобы всё объяснить. Я уже спала под новой дозой, но уже существенно меньшей, снотворного. Всё также нахмурившись, плотно сжимая зубы даже во сне, пусть и искусственно вызванном. — Теме? Саске откинул голову на плечо, оглядываясь. — Если ты уйдешь или опять решишь сделать это, — махнул рукой туда, где раньше висела люстра, — то всё, что я делаю для деревни — не имеет смысла. Помолчали. Это вышло слишком искренним. Нужно было чем-то перекрыть. И у Саске этого нашлось. — Знаешь, почему я согласился на протез? Наруто отрицательно покивал головой. — Нигай орала мне в ухо, что мне нужны две руки, чтобы помогать тебе быстрее стать Хокаге. Об остальном Саске предпочел промолчать. Помолчали. Это вышло слишком искренним. — Я безумно рад, что Шерпу-чан занесло сюда. Крыть у Саске было нечем. Иначе бы вышло слишком жалобно и вообще — какая ему, собственно, разница? Что есть я, что нет меня — пф, больно надо. Но пока Наруто, отлепляясь от софы, потащился в уборную, кивнул, будто бы соглашаясь. Главное, что никто не видел. Как же было сейчас спокойно у Саске на душе, кто бы знал. Да он и сам не знал, какого это. Живая, здоровая в общих чертах, опять кроющая матом, Нигай. Глубоко вздохнул, пока Наруто не было рядом. Но если бы его спросили прямо сейчас, сделал бы он то же самое, подставляя себя, пытаясь спасти бесячую искусственно выкрашенную пепельным макушку, кивнул бы, не колеблясь. Главное, что никто не видел. А сам с собой разберется позже. Ведь вернувшийся добе сел опять на пол. Пришлось сползти к нему, подпирая спиной мягкую софу. Не хотя, закинули по третьей. Просто — надо было. Продолжили диалог с какого-то невесть какого места. Наконец-то отпустившая тяжесть в груди позволяла глубоко дышать. Что одному, что второму. Наруто, устало прикрыв веки, продолжал рассказывать что-то уже медленнее обычного. Саске же вообще накрыло такой долгожданной сонливостью, что опешил. Но сил в себе удерживать корпус не нашел. Слепляя веки, вслушиваясь в низкий приглушенный тембр, провалился куда-то в дрему. Наруто бы и не заметил, продолжая совсем тихонько уже что-то рассказывать, если бы голова лучшего друга аккуратно не упала ему на плечо. Другой опоры тут просто не было, сидя на полу. Наруто замолчал. Теплая щека прожигала плечо. Вздернул подбородок, осматривая черноволосую макушку перед собой. Оттопыренные пряди щекотали нос. Так и смотрел. Надо бы было толкнуть да уходить к себе, раз Саске так уже клонит в сон. Да. Да. Надо толкнуть. Пихнуть в бок, как обычно. Уже занес локоть, чтобы пихнуть, но отчего-то подбородок сам по себе прижался к чужой макушке. Зарылся носом в волосы, тюкнувшись туда. Мягкие. Хоть и кажутся такими жесткими. Но это всё только со стороны, ему ли не знать. Вдохнул, потому что после выдоха всегда следует вдох, это логично. Но случайно с этим вдохом вобрал в себя запах чужих волос. Случайно. Правда случайно. Оставалось понять, как теперь от этого избавиться. Это было идеальным. Но с этим он разберется завтра. Донеся локоть до нужной точки, пихнул под ребро. — Теме, подъем. Саске, отъехавший в сторону, ругнулся. — Дуй домой, — протер глаз. Такой домашний. Наруто оставалось лишь подняться на ноги, чтобы перестать всё это видеть. Обулся, накинул новую куртку — старую просто выбросили в больнице, пока откачивали меня. — Доброй ночи. — Доброй, добе. Щека горела. Надо же было так съехать, прямиком на плечо Наруто. Идиот. Почесывая подбородок, прибрался, совсем уж и не гневно заматываясь в одеяло на футоне. В доме не горел свет. Ни в своем, ни в соседнем. Но горел в груди, бесконечно согревая. От чего — сам бы ещё понимал. Так бы было проще во всем разобраться. Следующей уже ночью Хината была сверху, неумело пытаясь сделать приятно. Было, конечно, лучше, чем в первый раз, но всё равно — не то. Не так. Не там. Не здесь. Не те ладони. Не тот запах волос. Да и перед глазами — лишь огромная грудь, которой там быть не должно было. Там должна была быть сбитая мышцами, широкая и светлее той, что была перед ним прямо сейчас.