***
- Чёрт! – Пак пнула лежащую на асфальте ни в чем не повинную металлическую банку из-под газировки, и та отлетела в сторону, приняв на себя всю исходящую от девушки агрессию. – Ну и куда ты делась?! Чеён уже около часа слонялась по ближайшим окрестностям в попытках найти Дженни, но та словно сквозь землю провалилась. «Я несу за нее ответственность, я подписывала те бумаги. Можно сразу заказывать себе гроб, потому что сперва я получу от ее отца, а затем – от ее лечащего врача. Еще, небось, под суд отдадут, мол, не усмотрела». Блондинка ощутила, как на лицо упало несколько капель, и вытянула руку, вскоре убедившись, что ей не показалось. «Еще и дождь начался, а она в одной пижаме ушла. Ненормальная!». Розанна понимала, что она разозлила Ким, но также жалела и себя, ведь не заслуживала ее гадких слов, а уж тем более пощечины. Пак сменила курс в сторону своего дома, решив, что при свете дня и без дождя, который стал набирать силу, искать Дженни будет удобнее. В ее голове тем временем обида и разочарование сменялись беспокойством, она стала понимать гнев своей матери, если Чеён оставалась на ночевку у кого-то без предупреждения. «А вдруг с ней что-нибудь случится? Корея, конечно, достаточно безопасная страна, но придурки есть везде. Еще и дождь усиливается, промокнет вся, замерзнет, может простыть. И почему ты заставляешь меня так волноваться?!». Тем не менее, сердце Розэ пропустило удар, когда, подойдя к своему дому, она увидела, что Ким сидит на ступеньках, пижама на ней намокла, волосы были влажными и растрепанными, и она плакала, уткнувшись в согнутые колени, которые до этого обняла руками. Чеён тут же подбежала к девушке, стащила с себя бомпер, который умудрилась надеть перед тем, как отправиться на поиски Дженни, и накинула его на плечи этой ненормальной. Та вздрогнула, подняла заплаканные глаза на Пак и хотела было что-то сказать, как блондинка ее остановила. - Потом, - строго произнесла она, после чего прикоснулась к щекам Ким. – Холодная вся. Живо в дом. Дженни еще около минуты находилась в ступоре, но затем поднялась и последовала за Розанной, которая заботливо придержала для нее дверь. Они тихо добрались до комнаты последней, где она тут же достала для Ким сухие светло-синие джинсы и теплый бежевый свитер с оленями. «Ее надо согреть, иначе как минимум простуда ей обеспечена». Захватив полотенце, Пак повела Дженни в ванную комнату, где, включив воду, чтобы набиралась ванна, стала снимать с нее промокшую пижаму. Это действие пригнало к щекам Ким горячую кровь, но Чеён рассматривания ее тела совершенно не заботило, она была слишком сосредоточенна на том, чтобы не дать девушке заболеть, а затем ощутила, как Дженни отодвинула ее руки от себя. - Я и сама могу, - тихо произнесла она, отведя смущенный взгляд. - Ох, извини, - Розэ пришла в себя, заметив неловкость Ким. – Я подожду тебя в комнате. Когда Ким полежала в горячей ванне, после чего надела на себя теплую одежду и вернулась в спальню Пак, одна половина большой кровати пустовала, а Чеён лежала к ней спиной. Глубоко вздохнув, Дженни забралась под одеяло и еще долго рассматривала растрепанные по подушке белые волосы прежде, чем заговорить. Она чувствовала себя виноватой, то ощущение, которое Ким испытывала настолько давно, что успела его забыть. Сейчас же оно болезненным камнем давило на душу, и, желая поскорее от него избавиться, девушка нарушила тишину. - Ты спишь? – ответа не последовало. – Ты, наверное, обижаешься на меня. Прости… за те слова, и… за пощечину. Я сильно перегнула палку. - Я не на это обижаюсь, - тихо ответила Розанна. - А на что? – сперва удивилась Дженни, но затем до нее быстро дошло. – Извини, что… заставила волноваться. Пак стала поворачиваться, и Ким, испугавшись, что сейчас ее будут ругать, развернулась к Чеён спиной, а после ощутила, как теплые заботливые руки девушки обвивают ее талию. Хозяйка комнаты уткнулась носиком в пространство между лопатками гостьи, и та, ощутив горячее дыхание на участке кожи даже через ткань свитера, залилась краской, пусть Розэ и не могла этого видеть. - С тобой могло случиться все, что угодно, - заговорила Пак, в ее голосе слышались всхлипы. – Я знаю, ты хочешь независимости, но давай делать это постепенно? Ты так сильно напугала меня. Обещай, что больше никогда так не сделаешь. - Обещаю-обещаю, только не плачь, хорошо? Дженни, повернувшись к девушке, стала вытирать пальчиками мокрые дорожки с ее щек. Ее глаза беспокойно смотрели на заплаканное лицо Чеён, а та, вскоре успокоившись, улыбнулась ей улыбкой, на которую нельзя было не ответить. Тем не менее, выглядела она помято, и теперь это уже волновало Ким, она все еще чувствовало вину перед блондинкой. - Тебе нужно поспать, - тихо заключила Дженни. – Иди сюда. Она слегка расставила руки, приглашая Розэ в свои объятия, и та, не мешкая, прильнула к ней, чувствуя, будто ничего больше в этом мире не может быть настолько важным для нее. Ким обвила ее плечи руками, прижимая крепче к себе, и уснула, услышав, как Чеён посапывает, устроившись на ее ключице.***
- Спасибо вам большое за гостеприимство, - вещал господин Ким, стоя у входной двери. – Нам было очень приятно познакомиться. - Да, мы вам очень благодарны за вчерашний ужин и за то, что позволили переночевать, - подхватила отца Дженни. - О господи, пустяки, - отмахнулась Субин, ненадолго обняв девушку за плечи. – Я только и рада гостям, давно у нас никого не было. Так что, надеюсь, вы к нам еще загляните. - Только если вы будете приглашать, - сказал Давон, и они вместе с господином Паком дружно рассмеялись. - Вот! С лестницы слетела Чеён и накинула на Дженни свою желтую толстовку на молнии. Утро было прохладным, и она беспокоилась, что девушка замерзнет, пусть они и поедут на машине. Та благодарно улыбнулась и слегка покраснела, когда Розанна сама застегнула молнию, поставив ее в неловкое положение. - Вот так, теперь не замерзнешь, - произнесла блондинка, гордясь своей работой. - Спасибо, Рози, - тихо поблагодарила Дженни. Чеён услышала тихое хихиканье и взглянула на маму, но та улыбнулась, отчего на душе ее дочери сразу наступило облегчение. В кармане завибрировал телефон, Розэ достала его и увидела несколько сообщений от Джису: «Чем занята сегодня, мелкая?»; «Не хочешь прогуляться по торговому центру?»; «Без Чана, чисто женская тусовка». Чеён громко вздохнула, но после в ее голову пришла идея, которая показалась ей весьма привлекательной. - Дженни, не хочешь сходить со мной и моей подругой Джису в торговый центр? – спросила она у своей пациентки, та взглянула на отца, будто спрашивая разрешения. - Я не против, развеешься. Денег я дам, - улыбнулся он, на лице его дочери тоже заиграла улыбка. - А когда? – поинтересовалась она. - Часика через два, - тут же ответила Розанна. – Я могу зайти за тобой, только оставьте ваш адрес. Господин Ким продиктовал ей нужную информацию, которую девушка вбила в свой мобильник, чтобы не забыть. Внутри она ликовала от предвкушения, что проведет время с Дженни за развлечениями, да еще и познакомит ее с Джису. «Интересно, как она отреагирует на нее? Они смогут поладить?». Все эти вопросы крутились в голове Чеён, пока она с родителями провожала семейство Кимов до машины.***
- Дженни, это моя лучшая подруга Джису, - Чеён указала на стоявшую напротив них невысокую девушку с черными волосами. – Джису, это Дженни. - Мне очень приятно с тобой познакомиться, Розэ столько о тебе рассказывала, - старшая Ким зажглась новым знакомством, она принялась приветственно трясти руку Дженни, а ее губы образовали фирменную улыбку-сердечко. – Надеюсь, мы поладим. Мы однофамилицы, но я постарше, так что, можешь звать меня «онни», если хочешь, конечно. - Да, мне тоже очень приятно, - ответила младшая, но ее лицо оставалось спокойным, даже не улыбнулась. – Я буду звать тебя «Белоснежка». - Почему так? – спросила Пак, что стояла немного в стороне, давая девушкам пространство для знакомства. - Кожа бледная, как снег, а волосы черные, как смола, - незамедлительно дала ответ Дженни. – Единственное, болтливая очень. - В этом вся Джису, за это я ее и люблю, - посмеиваясь, Чеён обняла девушку за талию. - Она имеет в виду, как друга, - поспешила объяснить Джису. – Мне девушки не нравятся, у меня любимый парень есть Чан. - Онни, - грозно прошептала Розанна прямо в ухо девушки, - не пали меня, пожалуйста. - Могла бы не объяснять, - спокойно произнесла младшая Ким. – Я, вроде бы, на совсем глупую не похожа. - Так, ладно, давайте не будем ругаться, а просто насладимся днем? Не дождавшись ответа, Пак взяла обоих девушек за руки, встав посередине, и повела их по магазинам. Получасом ранее она зашла за Дженни по указанному ее отцом адресу, дом был довольно большой и шикарно обставленный, что не могло не вызвать у Розэ восхищения. Оделась она в то, что ей подарила Ким, поскольку температура на улице резко повысилась, и с трепетом заметила, что вещи идеально сидели на ней, даже обувь. Дженни же тоже вызвала у нее внизу живота болезненно-приятный трепет, короткие черные шорты и бордовый топ смотрелись на ней весьма сексуально. Господин Ким даже подвез их до торгового центра, где они и встретились с Джису. Сейчас же три девушки в самом расцвете сил бродили по магазинам, иногда присматривая себе что-нибудь интересное и, примерив, покупали это. К удивлению Чеён, несмотря на состоятельность своего отца, Дженни подходила к покупкам с умом, она долго рассматривала понравившуюся вещь, внимательно читала этикетки, пробовала ткани на ощупь. По ней заметно, что ищет она вещь, которая будет хорошо выглядеть и носится долго. В одной из магазинов, пока младшая Ким в очередной раз рассматривает какое-то белое платье в другом отделе, Джису пробирается к подруге, дабы поговорить с ней наедине, пока Розанна мнет в руках желанную футболку на пару размеров больше. - Теперь я понимаю, почему ты влюбилась, - произносит Джису, понимая, что с такого расстояния Дженни их слышать не может. – Я, конечно, не по девушкам, но эстетически она очень красивая, и ее родинка под бровью… привлекательная особенность. - Да, мне тоже это нравится, - с нежной улыбкой отвечает Чеён, ее взгляд отлипает от футболки и направляется в сторону виновницы ее душевных терзаний. – Да и она вся, в принципе. Но я правда переживаю, что мои чувства не взаимны, она мила со мной и все такое, но мне кажется, что это всего лишь вежливость. - Дженни не из вежливых людей, - вдруг серьезно произнесла старшая. – Ты видела, как она со мной знакомилась, даже не улыбнулась. Думаю, она вежлива только с теми, кто ей мил. - Иногда ты меня поражаешь. - Чем это? - Своей зрелой мудростью, но при этом зачастую детским поведением, - улыбнулась Пак, и Джису ощутила облегчение, радуясь настроению подруги. – Кстати, соседку нашла? - Не-а, никто так и не откликнулся, - грустно вздохнула Ким, но потом, когда Дженни стала приближаться к ним, держа на сгибе локтя то самое платье, в ее глазах загорелись огоньки, что оповещало о новоприбывшей идее. – Дженни, слушай, тебе ведь надо будет где-то жить, когда тебя выпишут… В общем, не хочешь стать моей соседкой? Я снимаю квартирку в таунхаусе, моя прошлая соседка переехала, а одной платить за нее накладно. - Я хочу жить в доме моего отца, - холодно ответила девушка. – Он сам предложил мне такой расклад, и я согласилась. Она врала. Нет, Давон действительно предложил ей жить у него, но Дженни это не устраивало, она хотела стать самостоятельной, а отказалась она от предложения Джису, потому что была знакома с ней очень мало и считала небезопасным жить с человеком, которому не доверяешь. «Лучше буду жить сама, найду работу и сниму небольшую квартиру только для себя. Если меня выпишут, конечно». А вот в последнем Дженни сомневалась, не верила она, что ее выпустят из лечебницы, в которую ей как раз предстояло завтра вернуться. - Очень жаль, но ладно, твой выбор, - кивнула старшая Ким.***
- Хочешь попробовать это? Чеён набирает ложку шоколадного десерта и подносит к лицу Дженни, после чего заливается краской, когда девушка, вместо того, чтобы взять столовой прибор из ее рук и съесть самой, ловко слизывает лакомство языком. Джису приходится ткнуть лучшую подругу в плечо, чтобы та пришла в себя от завороженного наблюдения за происходящим. Младшей Ким же, похоже, нет до девушек особого дела, она довольна улыбается, получая удовольствие от десерта. - Ты похожа на маленького ребенка, - вдруг произносит Джису, - когда так улыбаешься. Еще и один глаз сужается чуть сильнее, чем другой. Дженни действительно удивительная, по крайней мере, для Розанны, ведь она может быть милой, как дитя, сексуальной, как девушка в самом соку, спокойной, как плывущий по порыву ветра осенний лист и, конечно, немного жестокой, как дикая кошка. Пак бы соврала, если бы сказала, что не полюбила каждую из ее сторон, а проведенная в ее объятиях ночь лишь убедила ее в том, что Дженни – не просто временное увлечение. - Джису! Чеён! К столику девушек подошел Чан, он широко улыбался, радуясь встречи, быстро чмокнул свою возлюбленную в губы, Дженни в этот момент сделала вид, будто ее сейчас стошнит, а Розэ тихонько засмеялась на ее реакцию, а после перевел настороженный взгляд на незнакомую ему девушку. - Чан, это Ким Дженни, - представила девушку Пак. - Очень приятно, меня зовут Бан Чан, - парень взял маленькую ладошку новой знакомой и легонько потряс в приветствии. – Давно здесь тусуетесь? – обратился он уже к Джису. - Ну, мы походили по магазинам, купили немножко вещей, - стала рассказывать девушка, - а теперь вот перекусили. Может, сейчас еще куда-нибудь сходим. В разговор ворвался звон чьего-то телефона, и Дженни вскоре достала гаджет из сумочки и приняла звонок. Чеён с легкой болью в груди наблюдала за тем, как на лице ее пациентки задумчивость сменялась тревогой, ей показалось, что грядет что-то нехорошее. Когда младшая Ким сказала: «До встречи» и положила трубку, она тут же нашла ее ладошку под столом и взяла в свою руку, девушка не стала сопротивляться, даже сплела их пальцы вместе. - Все хорошо, онни? – тихо спросила Розанна. - Папа звонил, говорит, что пригласил маму и Мэйсона к нему в гости, хочет, чтобы я помогла с подготовкой и… поговорила с мамой, - с запинкой ответила Дженни, сверля взглядом поверхность стола. – Но я… боюсь встречаться с ней один на один. - Но там ведь будет твой отец, он не даст тебя в обиду, - попыталась приободрить девушку Чеён. - Но и поддержку оказать вряд ли сможет. - А я? Я могу быть рядом, если хочешь. - Хочу, - еле слышно ответила Дженни, но после немного повысила голос. – Если только ты не занята. - Все хорошо, для тебя у меня всегда есть время, - Пак и сама покрылась легким румянцем, произнося это, но затем поспешила взглянуть на Джису в объятиях Чана. – Ребята, нам нужно срочно уйти. Вы не обидитесь? - Нет. Если что-то важное, идите, - махнула рукой старшая Ким. – Но я была рада вас увидеть и познакомиться с тобой, Джендыки. - А почему это «Джендыки»? – возмутилась Дженни. - Потому что ты прилипла к моей лучшей подруге, - Джису улыбнулась и подмигнула девушке. А вот Розэ тут же покраснела, стараясь спрятать свой взгляд где-то на собственных коленях, видя такую картину, ее пациентка ярко улыбнулась и, крепче сжав руку девушки, повела ее к выходу из торгового центра, попутно они мирились с грузом накупленных вещей.***
- Как думаешь, какое из них мне надеть? Дженни перевела взгляд с трех платьев, которые разложила на своей кровати, на Чеён. Вместе с господином Кимом они накрыли на стол, а теперь сидели в комнате, выделенной для его дочери, и готовили девушку к встрече с матерью. В частности, Пак хотела поддержать ее морально, но пока они занялись выбором наряда. - Вот это, - Розанна указала пальчиком на белое короткое платьице, которое Ким приобрела сегодня. – Думаю, ты будешь смотреться в нем очень мило, как хорошая девочка. - Ох, после того, на какой ноте испортились наши отношения, не думаю, что могу быть для нее хорошей дочерью, что бы я не надела, - вздохнула Дженни, но платье взяла и стала гладить на принесенной в комнату доске. - А что насчет твоего брата? Мэйсон, верно? – Пак получила в ответ утвердительный кивок. – Вы хорошо ладите? - Я, в принципе, не знаю, какого его мнение обо мне. Он родился, когда мне было шестнадцать, и мама брала его с собой ко мне на посещение, но ему было два года, когда она… перестала ходить ко мне, так что вряд ли он что-то помнит. А там, кто знает, что она ему напела обо мне. - Ты злишься на него? - Что? За что? – Дженни подняла на девушку удивленные глаза. - Ну… твоя мама ведь переключила свое внимание на него. Я подумала, что это могло вызвать чувство ревности, - пояснила Чеён. - А, ты об это. Нет, я не злюсь на него и не ревную к нему мама. Пока она приходила с Мэйсоном ко мне, мне очень нравилось играть с ним. Я злюсь только на маму. Я понимаю, что маленькому ребенку нужно много внимания, но она… просто забила на меня, перестала даже изредка приходить. Увидев, как Ким замерла, перестав гладить, опустила голову, что казалось, будто она сейчас заплачет, Розэ поднялась из кресла, в котором сидела, и подошла к девушке сзади. Обвив ее талию руками, Дженни не стала сопротивляться, она уложила свой подбородок на плечо девушки. «Что-что, а сейчас только ее слез не хватало, психическая стабильность ей еще пригодиться». - Мне кажется, она просто потеряла надежду, - тихо произнесла Пак, а затем ощутила, как пациентка накрыла ее ладошки своими. – Давай дадим ей шанс? - Да, ты права, - на губах Ким заиграла улыбка, вызванная не только словами Чеён, но и ее теплыми, уютными объятиями. – Нам просто нужно… поговорить, она ведь не плохая мама. Да, я расстроила ее тем, как… поступила, но она всегда была на моей стороне. - Аминь, - хихикнула Розанна. – У каждого ребенка должна быть такая мама. Она выпустила Дженни из своих объятий и вернулась в кресло, пока девушка продолжила гладить платье. После она одела его на себя, в этот момент Пак отвернулась, а затем попросила блондинку помочь ей с макияжем. Этим они и занимались ближайшее время, а когда закончили, в комнату, постучавшись, заглянул господин Ким и сообщил о том, что его бывшая супруга и Мэйсон уже здесь.***
Ужин проходил в тишине, которая заставляла чуть ли не всех людей, сидевших за столом, нервничать, лишь Мэйсон все рассказывал что-то матери, но та молча кивала на все его слова. Чеён так же, как и другим, было не по себе, она под столом держала Дженни за руку, а та все не решалась что-либо сказать. Когда с едой было покончено, госпожа Ким встала из-за стола, подошла к дочери и тихо попросила ее поговорить вдали от чужих ушей. - Все будет хорошо, Дженни, - прошептала на ухо девушки Пак, с неохотой отпуская ее руку. Когда женская часть семейства Ким удалилась наверх, в комнату Дженни, Давон стал собирать со стола грязную посуду и грузить ее в посудомоечную машину, несмотря на его препирательства, Розанна решила помочь, только ее беспокойный взгляд то и дело падал на лестницу. - Не волнуйся, - заметил господин Ким. – Ёнсо очень хочет попросить у нее прощения, она сама мне говорила. - Надеюсь, что у них получится наладить отношения, - произнесла Пак. – Пусть нас и учат, что часто родители – виновники большей части психических отклонений, мне досталась хорошая семья, и я очень хочу, чтобы так было у каждого. Может, мне придется из-за этого поменять профессию, но мир точно станет лучше. - Ты очень добрая девушка, Чеён, - улыбнулся мужчина. – Спасибо, что поддерживаешь Дженни. - Это потому что, - начала Пак, но замолчала на полуслове. – А в прочем, неважно. Не за что. Розанна взглядом провела Давона, который вывел просившегося на улицу Мэйсона в полесадник на заднем двор. Щеки Чеён покрылись румянцем, она чуть было не сказала господину Киму о том, что любит его дочь. «Это может потерпеть. К тому же, сперва мне нужно признаться в этом Дженни. Но вдруг она меня отвергнет?». Прошло приличное количество времени, и Пак стала разгружать посудомоечную машину, когда в кухню вошла Ёнсо. Ее глаза были на мокром месте, и Розэ поспешила набрать ей стакан воды и дать попить. - Спасибо, Чеён, - поблагодарила она. – А где Давон и Мэйсон? - Гуляют на заднем дворе, - объяснила Пак и вернулась к своему занятию, попутно решив расспросить женщину, не особо надеясь на откровенность. – Как все прошло? - Хорошо, я переживала, что мы поругаемся, или она просто будет меня игнорировать, но… мы, наверное, за всю жизнь так откровенно не разговаривали. - Она простила вам… ваше отсутствие? - Да, выразила понимание, и я сама признаю то, что поступила не так, как должна поступать по отношению к человеку, что зовет меня «мамой», - голос Ёнсо стал предательски дрожать. – Она чудо, она была желанным и долгожданным ребенком. Мы почти было потеряли надежду и хотели уже взять из приюта, а тут Дженни. И она была прекрасной: красивый, жизнерадостный ребенок, а я вот так с ней поступила. Женщина начала плакать, и Розанна поспешила оторваться от расставления посуды и обнять женщину, которая стала замачивать своими слезами ворот белой футболки, подаренной Дженни. Но Пак было все равно, такой она была, других людей ставила выше себя и собственного комфорта. Вскоре госпожа Ким перестала плакать, Розэ набрала ей еще один стакан воды, и она, поблагодарив, быстро осушила его. - Дженни еще молода, да и вы не стары, так что у вас есть все шансы наверстать упущенное, - подбодрила женщину Чеён. – К тому же, чем больше людей будут ее поддерживать, тем быстрее она приблизиться к полному выздоровлению. - Кстати, об этом, - Ёнсо сполоснула стакан в раковине и вернула его на полку. – Извини за ту… ситуацию, когда ты заходила к нам, и я должна тебя поблагодарить. Ты проделала просто колоссальную работу, Дженни ведь даже в глаза не смотрела, не говорила, а теперь… она выглядит очень даже здоровой. - Да, я тоже так думаю, - кивнула Розанна. – Надеюсь, что к концу моей практики ее смогут выписать. По крайней мере, я постараюсь этого добиться. - Спасибо, Чеён, - произнесла женщина, и ее лицо озарила улыбка, которая, как по мановению волшебной палочки, сделала ее черты приятными и неопасными. – Или как там тебя Дженни называет? Рози, верно? - Угу, - подтвердила Пак, покраснев и отведя смущенный взгляд, но затем вновь взглянула на госпожу Ким. – Она спит уже? - Да, уснула прямо у меня на плече, я ее на подушку положила и укрыла. Думаю, начало нашему примирению положено.***
- После двух дней жизни нормального человека, так не хочется снова возвращаться сюда. Дженни грустно вздохнула и присела на край кровати. Они с Чеён только что вернулись в больницу, поскольку, как бы Ким не стало лучше, она все еще должна была оставаться здесь, а Пак – закончить свою практику. Оставалась всего неделя, надо писать отчет, представлять его преподавателю и одногруппникам. Розанна провела ночь в доме отца Дженни, ей даже выделили спальню, пусть и обставленную не по вкусу Пак, но весьма уютную, да и на одну ночь нечего и большего просить. - Я понимаю, но, думаю, ты будешь тут еще недолго, - Чеён присела рядом и взяла руку Ким в свою. – К тому же, теперь у тебя часто будут бывать посетители, не соскучишься. - Тут ты, пожалуй, права, - Дженни слегка улыбнулась и сплела их пальцы вместе. – О, слушай, мне же отец купил телефон, так что сможем созваниваться. Дашь свой номер? Девушки обменялись номерами, Ким подписала Пак, как «Рози», а самой после стало интересно, как же Чеён запишет ее, та пальцем своей ведущей руки настучала «Нини» и сохранила. На щеках Дженни заиграл румянец, сердце забилось значительно быстрее. - Знаешь, Розэ, я и правда должна сказать тебе «спасибо». Еще раз прошу прощение за те слова, которые сказала тебе вечером субботы, - начала Ким. – Мне правда стало неспокойно, когда ты появилась, но в хорошем смысле этого слова. Я просто… ждала каждой встречи с тобой, потому что только тогда чувствовала себя нужной и живой. Ты словно подарила мне надежду. Знаешь, в чем была главная ошибка доктора Сона и моей мамы? - В чем? - Они эту надежду потеряли. Они уже приходили ко мне с тем, что считали меня неизлечимой. А значит, и смысла что-то менять не было. А у тебя горят глаза, ты хочешь помочь, и это заставляет меня стараться все сильнее. Ты пришла сюда, как в первую очередь друг, а не доктор. - Спасибо, Дженни. Это самое приятное, что я слышала в своей жизни, - губы Пак расплылись в красивой улыбке, и Ким сама не смогла не улыбнуться, она заключила девушку в крепкие объятия. - Эй, мне трудно дышать! - Ладно, прости-прости. Дженни хихикнула, чуть ослабила хватку и мягко поцеловала блондинку в щеку. Тепло, пустившееся по телу Розэ, вернулось к щекам, окрасив их в темно-розовый. Ей казалось, что такая награда лучше всех слов благодарности на всех языках, которые есть на этой планете. Сердце забилось быстрее, и Пак ощущала его пульсацию уже не только в груди, но и по всему телу, казалось, что оно танцевало от счастья.